Литва: превращение в Великое княжество Литовское

Образование Литовского государства протекало в относительно благоприятных условиях потому, что Литва была удалена от более сильных соседей. С севера она граничила с землями латышей и эстонцев. Отсюда Литве не угрожала опасность. Напротив, к территориям, которые служили литовской знати источником дани и добычи, следует отнести земли (в том числе и находившиеся в зависимости от Руси) ливов, латгалов и эстов. Немецкий хронист Генрих писал, касаясь положения в Нижнем Подвинье: «Власть литовская до такой степени тяготела над всеми жившими в тех землях племенами, что лишь немногие решались жить в своих деревушках», а больше других страдали латгалы 1.

Отдельные литовские князья-нобили в поисках дани и добычи совершали регулярные набеги на Латгалию, доходя до Валка и даже до Саккалы в земле эстов; ливы и латгалы, по выражению хрониста, были «кормом и пищей литовцев» 2.

К востоку от границ Литвы лежали русские земли.

С раздроблением Древнерусского государства даннические отношения литовских земель к русским князьям уходили в прошлое. Только былины хранили память о давних временах, когда сам Илья Муромец жил

______

1. ГЛ, XIII 4.

2. Там же.

[366]

«... в хороброй Литвы
По три году поры-времени
Выхаживал дани-выходы от князя Владимира» 3

Во второй половине ХII века политическая сила Древнерусского государства перешла прежде всего к Владимиро-Суздальской Руси и связанной с нею Новгородско-Псковской земле, а также к землям Галицко-Волынской и Полоцко-Минской. Каждая из этих земель решала задачи большой политической важности; взаимоотношения с Литвой входили в них составной частью.

С 80-х годов ХII века летописи отмечают во все возрастающей силе и на все более широком пространстве набеги литовских дружин на псковские и новгородские земли 4. Со стороны владимиро-суздальских князей и новгородско-псковских бояр не видно, однако, ответных походов в глубь Литвы; сказывалась политическая раздробленность Руси; в лучшем случае русские войска перехватывали литовские дружины, отбирая у них добычу.

То же наблюдается и в полоцко-минских землях. Если во второй половине ХII века еще встречались факты использования литовских войск полоцкими и минскими князьями в феодальных войнах на Руси (1162, 1180, 1198 годы 5), то ближе к XIII века такие факты исчезают. «Слово о полку Игореве» отметило утрату русскими, прежде всего полоцкими, князьями былых позиций не только в Литве, но и на Подвинье:

«и Двина болотом течет

оным грозным полочаном

под кликом поганых

Един же Изяслав, сын Васильков

позвони своими острыми мечи

о шеломы литовьскыя,

притрепа славу деду своему Всеславу,

а сам под чрълеными щиты

на кроваве траве

притрепан литовскыми мечи» 6.

На юге Черная Русь отделяла Литву от основных галицко-волынских центров. Когда по смерти Романа Мстиславича эту часть Руси охватили боярские распри, осложненные вторжениями венгерских и польских феодалов 7, литовское наступление стало настоящей «бедой». Литовские и ятвяжские дружины постоянно опустошали не только Волынь, но также

______

3. Песни, собранные П. Н. Рыбниковым, т. 1, М., 1909, № 5, стр. 31.

4. См. часть I, § 1.

5. См. часть I, § 1.

6. «Слово о полку Игореве», стр. 24.

7. Подробнее см. В. Т. Пашуто», стр. 191 и сл.

[367]

Черниговщину и Смоленщину 8. Следовательно, политическая раздробленность на Руси была фактором, содействовавшим консолидации Литвы; ее нобилитет находил здесь богатые источники дополнительных доходов.

Наконец, западные границы Литвы, сопредельные прусским землям Судовии (Ятвягии), Бартии, Надровии и Скаловии, были достаточно удалены от крупных польских княжеств.

Утверждение нового общественного строя в Литве происходило в форме борьбы за установление феодальной монархии. Литва принадлежит к числу тех восточноевропейских стран, в которых этот процесс нашел более подробное отражение в источниках лишь на той стадии, когда развитие литовской монархии стало вопросом международной политики. Нам предстоит рассмотреть главные события политической борьбы, начиная с XIII века и вплоть до конца княжения Гедимина (1344 г.). Эта борьба, начавшись на коренной литовской земле, распространилась также на территорию Латвии, Пруссии и Белоруссии; захват Белоруссии литовскими феодалами положил начало превращению небольшого Литовского государства в Литовское великое княжество.

Выше отмечалось, что монархии в Литве предшествовала сперва конфедерация земель, затем — их союз, отраженный в договоре 1219 года. В середине XIII века ведется борьба за единовластие, которую возглавляет сильнейший из аукштайтских нобилей — князь Миндовг; в это время Литовское государство было достаточно сильным; служа растущему классу феодалов, оно в то же время объективно выражало прогрессивную тенденцию развития литовского общества.

Говоря об объединении литовских земель, надо, помимо внутренних, основных предпосылок этого процесса 9, иметь в виду также и внешнеполитические условия, которые в начале XIII века резко изменились и продолжали меняться с поразительной быстротой.

В 1201 г. немецкие крестоносцы, обосновавшись на Двине, приступили к созданию здесь своих феодальных колоний. Разорение немецкими захватчиками Восточной Прибалтики 10. и их вторжения в собственно литовские земли не только лишали значительную часть литовских нобилей выгодных источников дохода, но и создали угрозу их дальнейшему самостоятельному существованию. Литовские князья предпринимали настойчивые попытки уничтожить немецких рыцарей. Хроники полны сообщениями о набегах литовских войск на немецкие опорные пункты, включая и Ригу.

______

8. См. часть 1, §1.

9. См. часть III, разлел первый, §2 и § 83.

10. Подробнее см. В. Т. Пашуто, стр. 92, 118.

[368]

Уже епископ Мейнгард с первых же шагов столкнулся с литовцами: «в ближайшую зиму литовцы, разорив Ливонию, весьма многих увели в рабство» 11. В дальнейшем литовцы, которые распоряжались в Подвинье 12, совершали походы в союзе с ливами на Ригу (1204 г.) 13, перехватывали на Двине немецких рыбаков(1201 г.) 14, послов епископа в Полоцк (1206 г.) 15; вредили рыцарям в Турейде (1206, 1207 гг.) 16. Литовские отряды нападали на занятую рыцарями крепость Кокнесе (1210 г.) 17, на Трикатую и Леневарден (1243 г.) 18, угрожали Толове (1214 г.) 19. Во главе этих действий литовцев стояли князья-нобили: это — «богатый и могущественный» Свельгате 20; это — dux et princeps Стексе 21 и «множество других князей и старейшин (princeps ac seniores) литовцев» 22.

Не имея необходимых сил и стараясь посеять вражду между народами, Орден до поры терпел походы литовских войск за традиционной данью в земли латышей и эстонцев. Иногда таким походам предшествовали литовско-немецкие перемирия. Так было в 1201 г., когда литовцы, установив с рижанами «дружеский союз», сами по Двине направились в Земгалию 23; поход их сорвался лишь потому, что полоцкий князь, защищая здесь свои права, двинулся с войском в Литву; в 1205 г. литовский отряд прошел за данью в землю эстов; рижанам ничего не оставалось делать, как приветствовать его; хронист замечает, что у рижан дрожали руки от страха, когда они угощали этих литовцев питьем; в 1242 г. литовцы пришли в Кокнесе «и просили мира и пропуска к эстам»; Орден пропустил их в еще непокоренную Саккалу 24.

Уже в это время Орден не упускал случая нанести урон Литве, столкнуть с ней земгалов и латгалов. Видимо, его демагогия о защите их от литовской угрозы, а главное — сговор с местной знатью, первоначально имели успех, хотя сами нападения на Литву приносили Ордену мало пользы: большой поход немецко-земгальских войск (вооруженных баллистами)

______

11. ГЛ, I, 5.

12. См. упоминания литовских засад по обоим берегам Двины. ГЛ, XVI, 2 (1212 г.); литовцы использовали здесь Селпилс (ГЛ, XI, 6).

13. ГЛ, VIII, 1.

14. Там же, VI, 4.

15. Там же, Х, 1.

16. Там же, Х, 1; ХI, 5.

17. Там же, XIV, 5.

18. Там же, XVII, 2, 5.

19. Там же, XVIII, 3.

20. Там же, IХ, 1.

21. Там же, XVII, 6.

22. Там же, XXV, 2.

23. Там же, VI. 4.

24. Там же, XVI, 8.

[369]

в 1208 г. закончился разгромом нападавших 25; не изменил положения и поход латгалов, предпринятый в следующем году 26.

Наступление рыцарей на восточную Земгалию привело к сближению земгалов с Литвой. В 1249 г., когда часть земгальских нобилей передала рыцарям замок Межотне за помощь «против литовцев», то «старейшина (senior) других земгалов» в союзе с литовцами изгнал немцев оттуда, а замок был сильно укреплен. Однако в 1220 г. с помощью разнообразной осадной техники (осадная башня, большие и малые стенобитные машины, баллисты, ежи для подкопа вала и т. п.) рыцари овладели Межотне 27. И всеже первоначально немецкое наступление простиралось главным образом на земли, лежавшие к северу от Двины. Южнее, кроме Межотне, был ранее захвачен Селпилс (1208 г.) 28. Сопротивление, оказанное крестоносцам со стороны эстонцев и латышей, долгое время лишало Орден возможности организовать вторжение в Литву, что имело для нее немаловажное значение.

Получая возрастающую поддержку Германии, Дании, Швеции и особенно папской курии 29, крестоносцы овладели Юрьевом (1224 г.) и захватили острова Сааремаа и Муху (1227 г.). Утвердившись в Эстонии, Орден стал предпринимать попытки двинуться в Русь и в Литву. Здесь его ожидали крупные неудачи. Встреча с русскими закончилась полным поражением от войск князя Ярослава Всеволодовича на р. Эмайые (1234 г.) 30.

Отношения с Литвой особенно обострились, когда Орден начал развивать наступление на земли земгалов и куршей. Уже в 1228 г. источники отметили разорение Ливонии объединенными войсками земгалов и куршей 31. На это магистр ответил походом 1229 г. на землю Нальзен, в которой нет оснований видеть землю Нальшенайскую (для подобного похода Орден не имел сил), а правильнее, вместе с С. Заянчковским, считать ее землей Малейсине, лежащей между Земгалией и Литвой 32; рыцари имели столкновение с литовцами на р. Иммере 33. По данным Рифмованной хроники, было убито 2 тысячи литовцев и захвачено 2500 лошадей.

Орден сумел закрепиться в земле куршей, которые подписали мир с рыцарями в 1230 г. 34, понуждаемые неурожаем и

________

25. ГЛ, XII, 2.

26. Там же, XIII, 1.

27. Там же, XXIII, 4—8.

28. Там же, XI, 6.

29. См. В. Т. Пашуто, стр. 244.

30. См. В. Т. Пашуто, стр. 142.

31. K. Hohltbaum, 59. 40—41, ср. SS. 28—29.

32. LR, SS. 42—43; 5. S. Zajaczkowski, str. 51; ср. J. Latkowski, str. 338.

33. HW, р. 32.

34. LU, 6. Т, № 106.

[370]

голодом; восточная и западная Земгалия также признали власть Ордена: папский легат Вильгельм из Модены разделил вновь завоеванные земли, включая и земгальские, между Орденом и епископами 35. Рижский епископ Николай уже грезил о завоевании Жемайтии 36.

При деятельном участии папского легата Вильгельма было собрано большое войско, состоявшее из немецких рыцарей, подвластных эстов и отряда «союзных» псковичей 37. Этот поход был направлен уже на Жемайтию и привел к битве при Шауляй. С. Заянчковский путем кропотливого анализа топонимических данных пришел к выводу, что Soule Рифмованной хроники или terra Sauleorum хроники Вартберге это — земля Саулия, одна из жемайтских волостей у истоков Дубиссы в северной части края, неподалеку от границ Земгалии 38, ее центр — Шауляй.

Битва при Шауляй (1236 г.) закончилась блестящей победой литовцев. Хронист говорит mich jamert manches heldes lip 39. По его данным, погибло одних рыцарей 48 во главе с магистром, не считая большого числа пехоты. Папа в булле называл цифру в 50 рыцарей 40. В науке высказано и поддержано очень вероятное предположение, что во главе литовских войск в этой битве стоял жемайтский князь Выкинт 41. Именно поэтому позднее, в 1248 г., рижский епископ писал князю Даниилу Романовичу, что крайне неохотно пошел на мир с Выкинтом («Немцем же отвещавшим Данилу: яко тебе деля мир створим со Выкынтом, зане братью нашу многу погуби») 42.

Земгалы преследовали и добивали отступавших рыцарей. В результате поражения немецкие захватчики были отброшены за Двину; сбросили иго Ордена земли куршей 43 (где были перебиты рыцари и священники) и земгалов 44. Битва под Шауляй — крупная веха в борьбе литовского народа за независимость.

Поражение вызвало панику в Ливонии — die cristen wurden alle // da zu Nieflande unvro 45; икак сообщает Герман Вартберге, «уцелевшие братья» вместе с епископами рижским, дерпт-

______

35. Ibid., № 158 (1237 г.), ср. № 249.

36. LU, §. I, № 125.

37. LR, S. 44, vv. 1889—1890; HW, рр. 33—34; НПЛ, стр. 74. Папа Григорий IХ призывал буллой от 19 февраля 1236 г. к походу на земгалов, куршей и эстов (LU, Т, № 144).

38. S. Zajaczkowski, str. 53.

39 LR, S. 46.

40. LU, t. I, № 149.

41. E. Bonnell, 5. 56, Comment. 70, 82.

42. ПСРЛ, т. П, стб. 816.

43. HW, рр. 33—34.

44. О возможной потере Межотне рыцарями см. LU, t. I, № 171.

45. LR, S. 46, у. 1968—1969.

[371]

ским и эзельским per flebiles literas к папе Григорию IX просили удовлетворить их просьбу о слиянии Ливонского ордена с орденом Тевтонским 46, который в это время разорял прусские, помезанско-погезанские земли Привислинья.

Поражения немецких крестоносцев на Эмайые (1234), при Шауляй (1236) и в Дорогичине (1237) 47, а также новые задачи, которые они себе ставили, готовясь продолжать захватнические войны и намереваясь завоевать Русь и Литву, вызвали ‚объединение сил агрессоров.

В результате длительных переговоров при деятельном участии папской курии в 1237 г. было достигнуто объединение Ордена меченосцев с прусским Орденом. Магистр меченосцев стал ландмейстером тевтонского Ордена. Подготовка широкого наступления привела также к объединению сил немецких и датских феодалов-крестоносцев. При содействии папской курии в 1238 г. в Стенби было заключено соглашение, определившее немецкие и датские владения, захваченные в Эстонии.

На первый план среди врагов Литвы выдвинулся, таким образом, более сильный Тевтонский орден. Заливая кровью прусские земли, он продвигался к литовским границам. Борьба литовского народа с наступлением тевтонов будет рассмотрена ниже, а сейчас обратимся к истории литовско-русских отношений.

Орден делал все возможное, чтобы воспрепятствовать литовско-русскому сближению, используя разобщенность русских князей и их страх перед растущей силой Литвы. Кое в чем ему это удалось: в 1207 г. полоцкий вассал князь Вячко уступил епископу рижскому половину своей земли и замка Кокнесе за помощь «против нападений литовцев» 48, В 1242 г. князь полоцкий Владимир, заключая мир с Ригой, также имел в виду литовскую угрозу 49. Тогдашних русских князей привлекала возможность использовать Орден против Литвы.

Литовская угроза была вполне реальной; набеги на русские земли происходили все чаще (1224, 1225,1226, 1229, 1234 гг.), охватывая все более обширные районы Новгородской, Полоцкой и Смоленской земель 50. Особенно грозным был поход 1226 г.: «бе бо рать велика зело, яко же не была от начала миру», под удар попали Торжок, Торопец, Полоцк, Смоленск.

Понятно, что правительства отдельных княжеств искали средств предотвратить опасность, тем более что постоянные войны в Подвинье нарушили и традиционные связи русских городов с остальной Европой. Первоначально выход видели в согла-

______

46. HW, р. 34.

47. См. ниже.

48. ГЛ, XI, 2.

49. Там же, XVI, 2, стр. 152—158.

50. См. часть I, §1.

[372]

шении с Ригой и Ливонским орденом. Так родился русско-немецкий договор 1229 г., имевший силу для Смоленска, Полоцка и Витебска; так возник и псковско-немецкий договор 1228 г. 51, приведший к участию псковского отряда в битве при Шауляй на стороне немецких рыцарей. Политические отношения усложнились, и развитие событий одновременно понуждало ту же, литовскую и русскую знать искать соглашения для отпора Ордену. Русское и литовское население Подвинья совместно выступало против рыцарей. В 1203 г. русское войско из Ерсике вместе с литовцами нападало на Ригу 51а, и позднее «козни русских и литовнев» 52 не зря тревожили Ригу. Уже в это время стали складываться соглашения тех или иных русских центров с Литвой. Например, в подвластном Полоцку городе-крепости Ерсике правил князь Всеволод, ярый враг Ордена. «Он был женат на дочери одного из наиболее могущественных литовцев [Даугеруте] и, будучи, как зять его, для них почти своим, связанный сними сверх того и дружбой, часто предводительствовал их войсками, облегчая им переправу через Двину и снабжал их съестными припасами, шли ли они на Руссию, Ливонию или Эстонию» 53. Здесь мы имеем драгоценное указание на то, каким образом ближайшие к Литве русские феодальные княжества втягивались в зависимость от литовских правителей.

Общий интерес диктовал укрепление литовско-русских связей. В 1243 г. тот же Даугеруте «с большими дарами отправился к великому королю новгородскому и заключил с ним мирный союз» 54. Можно думать, что уже в 1242 г. поход войск Мстислава Удалого был согласован с действиями литовцев в Подвинье 55. Этот первый известный вам литовско-новгородский договор таил в себе угрозу Ордену; поэтому рыцари перехватили Даугерутена обратном пути, и он кончил свои дни в венденской тюрьме. Но все же в русском походе 1224 г. из Новгорода на Венден под руководством князя Юрия Всеволодовича 56 участвовал и литовский отряд, «и где русские нанесли меньший вред, там приложили руку литовцы». Позднее этот отряд численностью в 600 человек целый месяц оставался во Пскове, опасаясь возвращаться через владения Ордена 57.

_______

51. НПЛ, стр. 66; В. Т. Пашуто, стр. 138.

51а. ГЛ; VII, 8.

52. Там же, XIII, 4.

53. Там же. Есть предположение, что Всеволод — сын смоленского князя Мстислава Ростиславича (М. Taube, 5. 445, ср. 5. 494).

54. Там же, XVII, 3.

55. См. В. Т. Пашуто, стр. 113.

56. Там же, стр. 117.

57. ГЛ, ХХV, 3.

[373]

Наметилось сближение и Полоцка с Литвой. Всеволод, князь Ерсике, хотя и признал власть Ордена, но был обвинен рыцарями в том, что «постоянно помогает литовцам и советом, и делом» 58; когда рыцари выступили против этого города, Всеволод получил помощь от литовцев, которые в конце концов разбили немцев 59.

В свете приведенных фактов делается понятно, что и договор литовских князей с Галицко-Волынской Русью, заключенный в 1219 г., — не случайность, а закономерный акт определенной политики. Видя возрастающую угрозу со стороны Ордена, наиболее влиятельная часть литовского нобилитета решила действовать объединенно, чтобы, обеспечив себе безопасность с юга, успешнее воевать против рыцарей на севере. Волынским князьям этот договор облегчил борьбу за освобождение и воссоединение Волыни и Галичины.

Особенно заметно это на русско-польских отношениях: именно литовские походы побудили Мазовию пойти на мир с Волынью 60. Предполагалось участие Литвы и в русском походе на Калиш 61. Когда после передачи Конрадом Мазовецким Дорогичинской волости добжиньским рыцарям в 1237 г. 62 угроза немецкой агрессии распространилась и на Волынь, литовско-русский союз вновь оказался полезен. Около 1237 г., освободив Дорогичин от отряда магистра Бруно, князь Даниил Романович парализовал противодействие князя Конрада тем, что «возведе» на него «Литву Манъдога [и| Изяслава Новогородьского» 63. Отсюда можно заключить, что к этому времени среди участников договора 1249 г. именно князь Аукштайтии Миндовг приобрел наибольшее влияние и силу, причем достойно внимания, что в польском походе литовские войска участвовали вместе с чернорусскими.

Волынско-литовский союз был, видимо, использован и против черниговских князей, которые претендовали на галицкий стол. Уже в 1220 г. литовские войска сильно опустошили Черниговщину 64; враждебными оставались черниговско-литовские отношения и позднее, судя по тому, что уже накануне татарского нашествия черниговский князь Ростислав Михайлович, заняв Галич, предпринял большой поход против Лит-

_____

58. ГЛ, XVIII 4.

59. Там же, XVIII, 9; князь Владимир полоцкий, готовясь выступить против Риги, отправил послов и на Русь, и в Литву, «и созвал большое войско из русских и литовцев». Хотя поход ввиду смерти князя и не состоялся, но симптоматичен сам этот факт. Там же, ХХ, 10.

60. ПСРЛ, т. II, стб. 736, 739.

61. Там же, стб. 754.

62. См. часть III, раздел второй, §2.

63. ПСРЛ, т. II, стб. 776.

64. ПСРЛ, т. VII, стр. 128.

[374]

вы 65; именно тогда войска князя Даниила Романовича освободили Галич, а черниговский князь, узнав о падении столицы, бежал в Венгрию.

Резкое ухудшение международного положения Руси после татаро-монгольского нашествия, распространение немецкой агрессии на собственно русские земли, а также изменение форм литовской политики на Руси, вызвали существенные перемены в русско-немецко-литовских отношениях.

Нет надобности здесь описывать историю нашествия татаро-монгольских полчищ на Восточную Европу и борьбу народов за независимость. Это сделано нами в другой работе 66. Здесь важно отметить значение этого события для Литвы и его влияние на политику литовского правительства.

Героическая борьба русского и других народов нашей страны имела огромное значение для Литвы: литовцы не знали ужасов этого монгольского нашествия и не попади под иго татаро-монгольских ханов. Попытки некоторых исследователей, в частности И. Пузыны, на основании поздних литовско-русских летописей сделать предположения о литовско-татарской войне, не могут быть приняты ввиду общей недостоверности привлеченного им источника 67; его археологические догадки также оказались неосновательными 68. Источники не знают о вторжении татарских войск ни в Литву, ни в земли, захваченные немецкими рыцарями.

Уцелели от монгольского разорения также Полоцко-Минские и другие земли Белоруссии. Черная Русь (Новогородок, Слоним, Волковыйск), Городенские, Турово-Пинские и Берестейско-Дорогичинские земли не были завоеваны татаро-монгольскими феодалами 69. Разоренной и ослабленной Руси грозило татаро-монгольское иго, с севера и запада готовили наступление Швеция, Орден и Дания. В этих условиях литовские князья стали проводить более активную политику в отношении Полоцка, Новгорода и Смоленска.

Меняются и формы этой политики. Намечается переход от набегов на русские города и земли к их занятию дружинами литовских князей. Последнее происходило (как свидетельству-

______

65. ПСРЛ, т. II, стб. 776.

66. В. Т. Пашуто, стр. 150 исл.

67. J. Puzyna, т. 345—400; см. часть 1,51.

68. Н. Н. Воронин, стр. 150 и сл. Здесь может принести пользу фольклор. Литовские фольклористы сделали бы полезное дело, выявив народные предания о последующей борьбе литовцев с войсками татаро-монгольских ханов, ибо позднейшее вторжение войск Бурундая было прямо направлено на Литву.

69. Пострадала южная часть Берестейской земли. Возвращаясь на родину через разоренную землю между Берестьем и Владимиром, князья «не возмогоста ити в поле, смрада ради множьства избьеных» (ПСРЛ, т. II, стб. 788).

[375]

ет история Полоцка, а позднее Волыни и Смоленска) в результате сговора с местным боярством, напуганным татарской или немецкой угрозой 70. Смоленщина была затронута монгольским нашествием и, видимо, тогда же сюда был приглашен один из литовских князей; очевидно, и полоцко-минские земли установили какой-то modus vivendi с Литвой. Это было неизбежно, так как Полоцко-Минская земля, потеряв большую часть своих позиций в литовских и латвийских землях, сама попадала теперь под удар немецкого Ордена и Литвы. Правда, литовское наступление проходило не в виде единовременного похода и захвата. Это было постепенное проникновение, которое не раз сопровождалось отступлениями.

Главным препятствием для Литвы стало то, что Владимиро-Суздальская и Галицко-Волынская земли, несмотря на татарское разорение, сумели восстановить свое хозяйство, упрочить единство и оказать поддержку западнорусским землям в защите их независимости. Уже в 1239 г. владимиро-суздальский князь Ярослав Всеволодович изгнал из Смоленска литовского князя; смоленский стол занял суздальский ставленник 71. Тогда же по распоряжению князя Александра новгородцы соорудили укрепления на реке Шелони 72, вдоль которой не раз случались литовские набеги.

Наконец, были упрочены политические связи Владимиро-Суздальской земли с Полоцком. Выражением их явился брак князя Александра Ярославича с дочерью полоцкого князя; политическое значение этого брака было подчеркнуто тем, что его отпраздновали в Торопце — опорном пункте обороны от литовских набегов 73; в Витебске также сидели союзники суздальских князей 74.

Решаютие удары, нанесенные русскими войсками шведским захватчикам на Неве (1240) и немецко-датским на Чуд-

________

70. Первые попытки Литвы утвердиться в Торопце и Пскове падают еще на 1213 г. ПЛ, в. П, стр. 77 (по Архивск. 2 сн.).

71. ПСРЛ, т. УП, стр. 144. Связи с Витебском и Смоленском в ХII в. — в традициях суздальской политики. См. НПЛ, стр. 67, ср. ПСРЛ, т. ХХIII стр. 62. Литва использовала, разумеется, и полоцко-смоленские противоречия, отмеченные острыми конфликтами 1222 и 1232 гг.(НПЛ стр. 263, 72).

72. НИЛ, стр. 77.

73. Там же.

74. Там же, стр. 79. Догадки Г. Пашкевича, И. Пузыны и других, будто свадьба произошла в Торопце потому, что в Полоцке уже правила Литва, лишены основания: в летописи ясно сказано, что «поя в Полотьске у Брячьслава дчерь» (НИЛ, стр. 77); ср. H. Paszkiewicz, стр. эт. 63; J. Puzyna, т. 360. Столь же беспочвенно утверждение, что именно тогда князь Александр взял сына из Витебска: откуда мог взяться сын, если только что состоялся брак? К тому же в летописи это событие датируется 1245 г. (НИЛ, стр. 77).

[376]

ском озере (1242 г.), имели выдающееся значение и для Литвы, так как впервые был остановлен немецкий натиск на Восток, открылись возможности к совместным литовско-русским действиям против крестоносцев на северо-западе.

Успешное окончание феодальной войны в Галицко-Волынской земле ознаменовалось победой войск князей Даниила и Василько Романовичей в битве под Ярославом (1245 г.). В это время волынско-литовские отношения оставались союзными: по просьбе волынских князей Миндовг прислал им на помощь свою рать («посласта в Литву помощи просяща и послана бысть от Миндога помощь»); правда, она, как и польская помощь, не поспела к битве 75. Установление власти монгольских ханов над Галицко-Волынской Русью первоначально не закрывало пути к совместным русско-литовским действиям против Орды.

В это время, однако, в самой Литве назревали события, весьма осложнившие литовско-русские отношения. Эти события не раз изучались историками, что понятно, ибо они на короткий срок обнаруживают, в каких трудных внешнеполитических условиях происходило укрепление литовской монархии. Литва поздно вышла на международную арену: ее все теснее окружали феодально развитые страны, правительства которых опасались усиления нового, к тому же языческого, государства.

Стараясь упрочить единую государственную власть, правительство Миндовга отнимало собственность у многих местных династов, раздавая ее мелкому служилому люду; старые князья получали взамен держания в других землях. Все шло относительно гладко, пока Миндовг действовал в пределах Аукштайтии. Ноего наступление на права жемайтских князей вызвало феодальную войну. Волынская летопись, враждебная Миндовгу, сообщает, что когда Миндовгом «поимана бе вся земля Литовьская», тогда и «бещисленое имение» жемайтских князей Товтивила, Едивида и, видимо, их дяди Выкинта — тоже было «тритрано» великим князем. Чтобы отделаться от жемайтских князей-изгоев, Миндовг отправил («пославшю») их «на Русь воевать, ко Смоленьску», пожаловав в держание то, что они там завоюют («и рече: што кто приемлеть — собе держить»). Насколько можно судить по данным Суздальской и Новгородской летописей (датировка не точна: 1248 и 1245 гг.), поход жемайтских князей затронул полоцко-витебские земли и северную часть Смоленщины. Натолкнувшись на объединенные действия суздальских, московских, тверских и других войск, литовские князья были разбиты у Зубцова. Папский посол Иоанн Плано-Карпини, проехавший осенью 1245 г. через:

______

75. ПСРЛ, т. П, стб. 801, 805.

[377]

Русь, подчеркивал, что тогда литовцы «часто и тайно насколько могли, делали набеги на земли Русские» 76. Фактически Миндовг «изгна» жемайтских князей, «върожбью бо за ворожьство с ними» и собирался покончить с ними («насла на не вои свое, хотя убитии»). Князья узнали об угрожающей им опасности и бежали ко двору князя Даниила Романовича. Миндовг через послов просил волынского князя: «не чини има милости».

Но волынский князь, бывший в родстве с князьями Жемайтии, рассудил иначе, Он предвидел, к чему может привести распространение литовской власти на Полоцк, Смоленск, Пинск и другие центры, и счел удобным момент для организации широкого наступления на Литву, вроде тех походов, что предпринимались им совместно с польскими князьями на пруссов (см. часть III, раздел второй, § 2). Князь Даниил отправил послов к польским князьям, «река: яко время есть христьяномь на поганее, яко сами имеють рать межи собою». Однако польские князья, на словах согласившись участвовать в походе, на деле решили не вмешиваться в опасную для Польши борьбу. Это был первый успех правительства Миндовга.

Жемайтский князь Выкинт был направлен князем Даниилом в качестве дипломата в Ятвягию, Жемайтию и Ригу. Его миссия удалась: «серебром и дарми многими» он привлек ятвяжскую знать; склонилась на его сторону и «пол Жемойти», т. е., вероятно, западная Жемайтия, тогда как в восточной уже распоряжалея Миндовг, войска которого захватили и Черную Русь. Заключили с Выкинтом мир и рижане, рассчитывая таким образом ослабить, а если удастся, то и захватить часть Литвы.

Мне представляется, что главный просчет допустило правительство Миндовга, развернув наступление в сторону Смоленска, а не в защиту прусских и жемайтских земель от немецкой угрозы. Этот просчет и породил противоестественный и вредный для прогресса Восточной Европы волынско-жемайтско-немецкий союз. Разгорелась война. Волынские войска действовали в районе городов Новогородок, Волковыйск, Слоним, Здитов, а войско Товтивила, состоявшее из его дружины, а также русской, ятвяжской и половецкой ратей, двинулось в глубь Литвы, где «многое воевание бысть». Видимо, жемайтские князья отстояли свои права, хотя, может быть, и не во всей Жемайтии. Затем Товтивил вместе с «полоном Даниловым» прибыл в Ригу, где был принят «с великою честью» и крещен; здесь ему обещали помогать «божии дворяне, и пискуп и вся воя рижская». Вероятно, в это время власть Товтивила 77.

_______

76. Иоанн де Плано-Карнини, стр. 45.

77. Возможно, что именно Товтивилу как «новообращенному князю Полоцка» адресована булла Иннокентия IV (от 15 сентября 1248 г.). Так думал М. Таубе (см. М. Taube, §. 406).

[378]

распространилась и на Полоцк. Угроза независимости Литовского государства возрастала.

Но правительство Миндовга было достаточно осведомлено о политическом положении в Нрибалтике и‚ в частности, об острых противоречиях, существовавших между Орденом и рижанами. Литовский князь связался с магистром Андреем Стирландом, предлагая ему не поддерживать жемайтских князей; Миндовг подкупил магистра: «убеди и дарми многыми» 78. Чтобы сделка выглядела официально, магистр настоял на отправке литовских послов к папе Иннокентию IV. Вскоре магистр при содействии хельминского епископа короновал Миндовга изготовленной в Риге короной. Это соглашение свидетельствует, что феодальная война в Литве стала событием международного значения. Ценой крещения один противник, т. е. Рига, был выведен из игры. Этого политического курса в отношении Риги и Ордена позднее с успехом будут держаться, как увидим, правительства и Витеня, и Гедимина. Ниже мы еще коснемся этой стороны дела в связи с историей борьбы литовского народа за независимость 79, пока же вернемся к литовско-русским отношениям.

Волынский летописец не сомневается, что Миндовг крестился по дипломатическим соображениям («крещение же его льстиво бысть») и что эта политика не была популярна в стране («и крещение неволею приняли быша»). Как бы то ни было, Рига должна была выйти из войны против Литвы; крайне неохотно архиепископ Николай порвал отношения с жемайтским князем. Товтивил бежал из Риги в Жемайтию ко двору Выкинта, где стояли его военные силы, и вновь выступил против Миндовга («иде на Миндога»), который получил от Ордена небольшой отряд рыцарей. Война шла с переменным успехом. Миндовг решил избежать открытого боя («не битися с ними полком») и укрылся в крепости Ворута, где с ним стоял и немецкий отряд. Под этим городом произошла не битва, а рыцарский турнир («и гонишася на поли подобно игре»), после чего войско Товтивила возвратилось в Жемайтию.

Затем Миндовг, «собрав силу велику», в свою очередь осаждал жемайтских князей в городе Выкинта — Твиремете. Здесь его встретило русско-половецкое (ятвяги уже не участвовали) и жемайтское войско (в том числе большое народное ополчение — «мнози пешци»). Твиремета Миндовг не взял, сам был ранен и вернулся «в землю свою» 80. Междоусобная борьба, однако, продолжалась («многым же ратьным бывшим межи ими»).

_______

78. ПСРЛ, т. 1, стб. 816—817.

79. См. часть III, раздел второй, § 2.

80. Под Твиреметом от рук Миндовга, вероятно, и пал князь Вишимуть (Висимот) Булевич. ПСРЛ, т. II, стб. 736, 818.

[379]

В этих войнах участвовали и волынские князья, которые водили в поход половецкую рать, а также дружины пинских князей; последние, почувствовав силу Литвы, пытались выйти из-под власти Галича (они «имеяху лесть» и шли в поход «неволею»). Следовательно, литовское правительство сумело и здесь использовать в своих интересах отсутствие политического единства на Руси. Моход волынских войск первоначально охватил Черную Русь: войска «плениша» землю Новогородскую, один из отрядов занял Гродно, затем князья нослали «многи своя пептьце и коньникы на грады их и плениша всю страну их (вар.: всю вотчину их страны их)» 81, В ответ литовская рать сына Миндовга, вероятно, Войшелка, повоевала окрестности Турийска. Одновременно Миндовг принудил Товтивила к бегству «из Жемоити и ятвязей», подкупив последних «серебром многим» 82. Завоевать Литву никому не удалось.

Дело пошло к миру, который от имени Литвы заключил (около 1258 г.) Войшелк; договор был скреплен браком Шварна Даниловича с дочерью Миндовга 83. По условиям мира Черная Русь осталась за Литвой; в ней правил Войшелк. Но затем князь Войшелк решил оставить «княжение свое», постригся в монахи и передал Черную Русь князю Роману Даниловичу: он дал ему «Новгородок от Миндовга», а Слоним, Волковыйск «и все городы» от своего имени — «от себе» 84. Так один из галицко-волынских князей стал вассалом литовского великого князя 85,

Итак, попытка соседних держав использовать феодальную войну в Литве для уничтожения ее независимости закончилась провалом. Правительство Миндовга имело достаточно материальных возможностей, чтобы собрать «силу велику» и отразить прямые удары неприятелей. В конечном итоге именно действия этой силы — народных ополчений — решили судьбу Литвы. Правительство Миндовга не только удержало под своей властью Аукштайтию и часть Жемайтии, но распространило свое влияние на Черную Русь, а также, как увидим, на Полоцкую и Пинскую земли. В независимой части Жемайтии разгоралась народная война против объединенных сил ливонских и прусских рыцарей, которые, пользуясь «союзом» с Литвой, подвластной Миндовгу, пытались захватить эту землю 86.

Отношения Литвы с Галицко-Волынской Русью после заключения мира недолго оставались союзными. Причиной но-

______

81. ПСРЛ, т, ИП, сб. 8149.

82. Там же, стб. 820. Товтивил и Едивид в качестве вассалов волынского князя участвовали в чешском походе. Там же, стб. 822.

83. Там же, стб. 830.

84. Там же, стб. 834, 837—838.

85. См. там же, стб. 838.

86. См. часть III, раздел второй, § 2.

[380]

вого конфликта послужил совместный русско-литовский поход против татаро-монгольских ханов через Возвягль на Киев 87. Волынские войска разорили Возвягль до прихода литовско-русской рати Романа Даниловича. В подошедшем войске произошел разлад: князь Роман увел свою дружину («мало людей») к отцу, а литовская рать «люди Миндовгови» во главе с воеводами Хвалом и Сирвидом Рюшьковичами, недовольные делом, пограбили на обратном пути окрестности Луцка. Тогда волынские войска нанесли им тяжелое поражение 88. Но и после этого Роман Данилович сохранил какие-то владения в Черной Руси 89.

Отношения Литвы с Владимиро-Суздальской и Новгородско-Псковской землями также не были дружественными, так как правительство Миндовга вновь выступило с претензиями на Смоленск. С этой целью был, вероятно, использован князь Товтивил, который по возвращении из чешского похода с волынскими князьями, вновь стал вассалом Миндовга 90 и занял стол Полоцка (где видим его в 1262 г.) 91. Полагаем, что поход 1258 г. «Литвы с полочаны» на Смоленск, разорение Войщины и Торжка 92 — дело его рук. Тем более, что позднее, видимо, его сын, полоцкий князь Константин, также будет вассалом литовского великого князя. Витебск еще раньше вышел из-под суздальского влияния 93.

В это время Литва впервые сталкивается с Ордой. Попытка русско-литовского наступления на Киев и действия литовцев в Смоленщине привлекли внимание татаро-монгольских ханов. В 1258—1259 годы они послали многочисленную рать Бурундая, которая нанесла тяжелый удар по литовским землям с юга.

В татарском походе было приказано участвовать и галицко-волынским войскам (Бурундай заявил князю Даниилу: «иду на Литву, оже еси мирен — поиди со мною»). Войска монгольских ханов «воеваша землю Литовьскую (т.е. Аукштайтию) и Нальшаньскую», а потом были и «на Ятвязех». В Новгородской летописи об этом нашествии сказано: «взята татарове всею землю Литовьскую, а самех избишта» 94.

Уже во время нашествия литовское правительство (при участии Войшелка и Товтивила) покончило со своим галицким вассалом в Черной Руси, с князем Романом Данилови-

________

87. ПСРЛ, т. II, стб. 838.

88. Там же, стб. 840.

89. Там же, стб. 847.

90. Там же, стб. 847.

91. ИНЛ, стр. 82.

92. Там же.

93. Там же, стр. 79.

94. Там же.

[381]

чем 95. Правда, князь Даниил занял Волковыйск, но остальные чернорусские города и Гродно затем остались за Литвой. Из не слишком ясных сведений Волынской летописи можно заключить, что Войшелк вновь стал княжить в Новогородке в качестве вассала Миндовга, хотя тот якобы порицал его за принятие православия 96. В дальнейшем, пользуясь ослаблением юго-западной Руси, войска Миндовга совершали набеги на Камень 97, Мельник, Небль 98, союзный Волыни Брянск 99 и дружественную ей Польшу 100.

Победа литовского народа в битве при Дурбе (1260 г.) и освобождение Жемайтии повлекли за собой перемены в отношениях с Владимиро-Суздальской Русью. Великий князь Миндовг разорвал договор с курией и Орденом и отправил послов к Александру Невскому. Послы вернулись и сообщили, что русские рады перемене чувств Миндовга (daß die Rußen weren vro // daß sin gemute stunt also). Был заключен в 1262 г. мирный и союзный договор, направленный против Ордена 102. Князья Александр и Миндовг наметили провести в 1262 г. совместный большой поход против Ливонского ордена, которому грозил полный разгром. Но, видимо, по вине жемайтекого князя Тройната, опасавшегося чрезмерного усиления Миндовга, литовские войска выступили преждевременно, и русские полки, хотя и очень спешили (ilten sere), пришли под Юрьев уже после отхода литовских войск из-под Вендена. Поэтому оба похода не дали желаемых результатов 103. В связи с литовско-русским союзным договором надлежит отметить, что в Полоцке оставался княжить Товтивил: Новгородская летопись говорит об участии этого «добра князя» с полочанами и литовской дружиной в походе русских войск на Юрьев 104; в этом походе участвовали и витебские войска, предводительствуемые, вероятно, князем Константином 105.

Еще один этап в истории литовской монархии и ее отношений с Русью наши летописи и Рифмованная хроника отразили в связи с interregno после гибели Миндовга. Мы уже го-

_____

95. НПЛ, стр. 82, 310; ПСРЛ, т. II, стб. 847—848. Быть может, Роман Данилович и не погиб тогда, ибо в 1259 г. какой-то Роман при поддержке мазовецкого войска выступал против Казимира. МРН, &. II, р. 585.

96. ПСРЛ, т. II, стб. 859.

97. Там же, стб. 855.

98. Там же, стб. 856.

99. Там же, стб. 860.

100. Там же, стб. 855. Об участии русских сил в литовских походах см. часть III, раздел второй, § 2. О политической обстановке в мазовецко-куявских землях см. H. Paszkiewicz, вт. 203—228.

101. См. часть III, раздел второй, § 2.

102. LR, S. 148.

103. Ibid., §. 149.

104. НПЛ, стр. 84.

105. Там же, стр. 83.

[382]

ворили, что крупные династы оказывали упорное сопротивление объединительной политике правительства Миндовга, ища поддержки в Ордене и на Руси. В 1263 г. эта борьба привела к тому, что старый враг единства — нальшенайский князь Довмонт — в тайном сговоре с Тройнатом, который «бяшеть тогда в Жемоити», убил Миндовга и двух его сыновей (1263 г.) 106. Далее разыгрались события, которые вновь подтвердили внутреннюю прочность Литовского государства, где королевская власть имела опору в мелком боярстве (сходном с русским дворянством) и городах, а по необходимости широко использовала и помощь союзных и зависимых русских дружин. Власть в стране захватил Тройнат и «нача княжити во всей земле Литовьской и в Жемоити», т. е., как и Миндовг, он правил в Аукштайтии и Жемайтии. Но сам он тотчас вступил в противоречие с сильным вассалом, полоцким князем Товтивилом, который, вероятно, претендовал на старые свои владения в Жемайтии.

Когда по приглашению Тройната полоцкий князь приехал делить «землю и добыток Миндовъгов», то оба князя искали случая покончить друг с другом. Один из полоцких бояр, Прокопий, участник думы при Товтивиле, выдал его замыслы, и Тройнат, «попередив» соперника, убил его и «нача княжити один». Вокняжение Тройната тотчас же отразилось на судьбах Полоцкой земли. Новгородская летопись сообщает, что «убойци» Миндовга, его «родици», покончив с Товтивилом, «исковаша» и полоцких бояр, которых «изъимали» в Литве вместе с князем. Характерно, что Тройнат действовал в Полоцке осторожно: его представители «просиша» у полочан (летописец здесь же отождествляет их с боярами) выдать сына князя Товтивила, чтобы убить его, но тот бежал в Новгород «с мужи своими». Тогда литовское правительство Тройната посадило «свой князь» в Полоцке, по-видимому, Ерденя; но сделано это было по «ряду», так как полочане с Литвой «мир взяша». Одним из условий мира явилось освобождение захваченных бояр.

Правление жемайтского князя не могло удовлетворить аукшайтское боярство и дворянство, чьим приобретениям мог угрожать новый правитель. Местные придворные — конюшие Миндовга — в свою очередь убили Тройната. Этот акт был предпринят, конечно, в сговоре с Войшелком, который все это время укрывался в Пинске.

Аукштайтские феодалы поддержали Войшелка: «Литва же вся прияша и с радостью, своего господичича» 107; Новгородская летопись уточняет, что опорой князя были «вои отца», т.е. пешие полки народных ополчений, и «приятели», т. е. боярские

_____

106. ПСРЛ, т. II, стб. 860; см. также МРН, t. II (Annales capituli Cracovinsis), р.807 (5 августа 1263 г.)

107. Там же, стб. 861.

[383]

дружины 108. Однако в других частях страны, а также в зависимых землях дело обстояло иначе; в Нальшенайской земле сидел Довмонт, в Делтуве — тоже непокорные князья; положение в Жемайтии было неясным; в Полоцке княжеский стол занимал ставленник Тройната.

Войшелк (1264—1267 гг.) выступил как продолжатель политики единства, он «нача княжити во всей земли Литовьской и поча вороги свое избивати». В этом он использовал помощь нового галицкого князя, своего зятя Шварны Даниловича, а также волынского князя Василько Романовича, по-видимому, возвратив Черную Русь под галицко-волынскую власть 109. Соединив литовские и русские полки, Войшелк «поиде в силе тяжьце и нача городы имати» в Делтувской и Нальшенайской землях; победив соперников, он «стоя на земли их все лето» 110, вероятно, чиня суд и уставляя земли. Среди его врагов были и местные князья и крупные бояре, в том числе и русские, вроде рязанского Остафия Константиновича 111.

В Аукштайтии и прилегающих землях коренного ядра Литовского государства великокняжеская власть основывала свое господство на решительном перераспределении земельной собственности, населенной крестьянством, в пользу служилого люда. Непокорные нобили бежали не только в Орден, но и на Русь, благодаря чему мы можем использовать сведения летописей, которые, как и немецкие акты, не оставляют сомнений в феодальной природе этих беглецов.

Именно в разгар объединительных действий правительства Войшелка под 1265—1266 годами Новгородская летопись сообщает, что прибежали во Псков человек «с 300 Литвы с женами и детьми» и были крещены; среди них находился и князь нальшенайский Довмонт 112, Согласно Повести о Довмонте, отраженной в так называемой средней редакции его жития, Довмонт бежал во Псков «со дружиною своею и со всем домом своим» (ср. cum omni domo et familia sua); и здесь крестился «со всеми бояры своими» 113. Псковичи посадили его у себя княжить, основательно рассчитывая, что этот князь, хорошо знающий Литву и враждебный правящей там династии, будет полезен республике. Довмонту удалось вытеснить из Пскова князя Святослава — наместника Ярослава Ярославича тверского; последний должен был признать нового князя 114

_________

108. НПЛ, стр. 85. То же см. МРН, &. 11, р. 808, Roczn. Kapitulny Stroynat убит per Woysalk, filium ipsius Mendog regis, р. 133.

109. ПСРЛ, т. II, стб. 864 (Шварн Данилович — в Новогородке).

110. НПЛ, стр 85.

111. ПСРЛ, т. II, стб. 861, 856.

112. НПЛ, стр. 85.

113. Житие кн. Довмонта, стр. 139; ср. неполный текст в своде 1469 г. ПЛ, 1, стр. 3—5 и полный текст в своде 80-х годов XV в. ПЛ, II, стр.16—18.

114. НПЛ, стр. 85.

[384]

При поддержке псковского и новгородского боярства, а затем и суздальских князей, князь Довмонт делал попытки изгнать ставшего вассалом Войшелка князя Ерденя из Полоцкой земли и Подвинья, где тот распоряжался в Латгалии; се этой целью Довмонт организовал ряд походов на коренные владения Ерденя, которые, как можно полагать, были расположены в Нальшенайской земле 115. Суздальских князей и русское боярство пугало укрепление единовластия Войшелка в Литве; особенно же встревожило их упрочение влияния галицких князей на Литве, когда Войшелк стал княжить совместно с галицким князем Шварном Даниловичем 116, а затем (в 1267 г.) и вовсе передал ему литовское княжение («по сем же Войшелк да княжение свое зятю своему Шварнови») 117, которым тот и управлял «немного лет» 118.

Литовское правительство, стараясь удержать под своей властью Полоцкую землю, вступало в соглашения с Ригой и Орденом. Это практиковал еще Товтивил. Из буллы папы Урбана IV в 1264 г. узнаем, что какой-то русский князь Константин подарил немецкому Ордену в своем княжестве некоторые владения 119. Уже Э. Боннелль высказал предположение, что Константин — сын Товтивила 120. Он мог править при отце в Витебске, когда князь Александр взял оттуда своего сына 121.

Такое допущение тем более правдоподобно, что в 1262 г. Константин, как и Товтивил, участвовал в походе на Юрьев; в летописи он представлен как «зять Александров» 122, Очень вероятно, что Александр Ярославич был вынужден передать Витебск сыну Товтивила и имел с ним матримониальный союз. Спасаясь от рук Тройната, Константин бежал в Новгород, где и фигурировал в качестве одного из служебных князей республики в походе на Раквере 123, а затем, наряду с Довмонтом, — в числе зависимых от «короля Новгорода» князей 124.

______

115. Ордену, видимо, был известен Gerdine de Naals, коль скоро рыцари упомянули его в подложной грамоте Миндовга — РО, 12, № 106, рр. 91—93.

116. ПСРЛ, т. I, стб. 864.

117. Там же, стб. 867. За эту передачу галицкий князь Лев Данилович убил Войшелка (там же, стб. 868).

118. Там же, стб. 869.

119. LU, t. I, № 380. Ср. LU, 6. VI, № 2884, р. 247; 1366: Lacum Luban ordo tenet et possidet virtute castri, vurgaliter dicti Rosynet, quod castrum inclitus rex Constantinus de Ploske Ordini dedit pleno iure; в немецком переводе. Ср. ГО, 6. Ш, № 1036, р. 763 (1366 г.).

120. E. Bonnell, 1, 5. 239; ср. М. Бережков, стр. 115.

121. НПЛ, стр. 79.

122. Там же, стр. 83.

123. Там же, стр. 83, ср. N. Baumgarten 2, р. 233.

124. HU, t. I, № 1093, рр. 377—379 (4292 г.: «Король Новгорода» имел четырех зависимых от него князей: «unus Dovmundus, alter Surele, tercius Wazcele, quartus Constantin»); о службе Довмонта Новгороду см. НПЛ, стр. 324; он был женат на Марии, дочери Дмитрия Александровича (ПЛ, в. 2, стр. 17); о его зависимости от Андрея Александровича суздальского см. ПСРЛ, т. ХХII, стр. 95 (1299 г.).

[385]

Литовский великий князь Войшелк поддерживал с Орденом мирные отношения 125; понятно, что ту же политику проводил его полоцкий вассал Ердень. В 1264 г. Ердень в договоре с немцами, в обмен на их обязательство не нападать на Полоцкую землю и не нарушать свободу торговли, не только подтвердил пожалованье, сделанное Константином («не въступатися на тую землю, што князь Костянтин дал местерю с своею братью»), но и уступил от имени «полочану и «видъблян» Ордену права на Латгалию («и што словеть Лотыгольская земля, от того ся отступили с всею правдою») 126.

Примечательно, что уже в это время складываются первые союзы Литвы с князьями северо-восточной Руси. Известия достаточно выразительны. Из тверского свода сохранилась запись под 1266 г.: «у князя Литовского у Витовта оженися князь Василий менший Ярославич... и бысть радость велика в Костроме» 127. Где правил Витовт — не знаем, но это сближение понятно: оно направлено против суздальских князей и союзного им Довмонта. Известно нам и другое, что сын Ерденя, захваченный в плен псковичами, позднее станет епископом тверским под именем Андрея 128 и будет играть заметную роль в борьбе тверских князей с московскими 129.

Столкновения с Русью, если судить по новгородско-псковским летописям, были неудачны для Литвы. Во время похода 1266 г. на «поганую Литву» псковско-литовские рати Довмонта, «повоеваша много» и захватили в плен жену Ерденя и двух его сыновей 130. Это был поход не на Полоцк, а на владения Ерденя в коренной Литве.

В «житии» Довмонта сохранены сведения о размерах и характере владений Ерденя: во время псковского набега Ерленя не было дома; когда же Ердень «со своими князи (т. е. у него были в подчинении более мелкие вассалы. — В. П.) придонта в домы своя и видета села своя попленена», то «ополчившеся Гердень и Гоиторн и Любим и Люгайло с седмисот мужи». В битве на Двине они потерпели поражение: здесь пал князь Гойторт (Гоиторн?) 131, а «убежа один князь

_______

125. См. часть ПП, раздел второй, §2.

126. РЛА, № 25а.

127. ИСРЛ, т. XVIII, стр. 72 (см. часть 1, §1).

128. Троицкая летопись, стр. 344—345.

129. Если допустить, что известие о гибели Довмонта ошибочно (см. выше, часть I, стр. 45), то вполне вероятным может быть поход 1285 г. на Олешню этого псковского князя, подручного князю владимирскому и враждебного сыну Ерденя, епископу тверскому Андрею.

130. НПЛ, стр. 85.

131. Житие Довмонта, стр. 140; ПЛ, в. 2, стр. 46—47.

[386]

Гердень в мале дружине» 132; в том же 1266 г. псковичи вновь, а в 1267 г. — еще раз вместе с новгородцами повоевали Литву 133.

Как бы то ни было, Полоцкая земля осталась в зависимости от Литвы. По смерти Ерденя здесь, в Полоцке и Витебске, сидят два князя Изяслава, подвластные Войшелку 134. Не случайно в 1268 г. суздальский князь колебался, куда идти в поход: на Литву, на Полоцк или на Орден 135. Более того, в 1270 г. тверской великий князь Ярослав Ярославич дал и Пскову какого-то князя Аигуста, вероятно, одного из литовских соперников Довмонта 136.

Таким образом, есть основания признать, что литовское правительство в течение длительного времени последовательна проводило политику выступления на Русь.

До сих пор мы располагали отрывочными источниками, которые при разного рода сопоставлениях все же поддавались анализу, позволяя косвенным образом судить о внутренней политической истории Литвы. Дальнейший анализ затрудняется еще большей скудостью источников. Ни летописи, ни хроники не дают сведений о внутриполитической истории Литвы. Поэтому мы вынуждены ограничиться рассмотрением данных по истории литовско-русских связей, которые ценны в двух отношениях: во-первых, они свидетельствуют, что Литовское государство отнюдь не захирело по смерти Миндовга, и, во-вторых, раскрывают исторические условия, при которых земли Белоруссии были включены в состав Литвы.

Кратковременное сближение Галицко-Волынской Руси и Литвы под властью Шварна Даниловича сменилось обострением отношений между ними в правление великого князя Тройдена (около 1270—1282 годов). Можно полагать, что он выступил во главе феодалов Аукштайтии, считавших нужным продолжать политику Миндовга, и пришел к власти после упорной борьбы, которая сопровождалась гибелью (до 1270 г.) трех его братьев в войнах с волынским князем Василько Романовичем 137. Выступал он и против сторонников Ордена, чему свидетельство изгнание нобиля Суксе из Нальшенайской земли 138 и нападение на Орден во время битвы при Раквере 139.

______

132. НПЛ, сур. 85.

133. Там же.

134. РЛА, № 25в («Полотеск [и] Видьбеск одно есть, а воли есми божии и Молшелгове»).

135. НПЛ, стр. 85. См. Известие Никоновской летописи под 1269 г. о намерении тверского князя Ярослава Ярославича вместе с татарами идти на немцев. ПСРЛ, т. Х, стр. 147.

136. НПЛ, стр. 89.

137. ПСРЛ, т. 1, стб. 871.

138. См. часть 1, §4.

139. HW, ф. 46.

[387]

Последующая политика правительства Тройдена в юго-западной Руси направлена па захват и удержание Черной Руси, для чего оно умело играло на противоречиях между волынскими и галицкими князьями 140, поддерживая последних в их борьбе и с князьями Малой Польши 141.

Политическое дробление Галицко-Волынской Руси и укрепление Литовского государства в годы княжения Тройдена не замедлило отразиться на положении белорусских земель. Власть Тройдена распространилась на Гродно 142 и почти всю Черную Русь, которую он старался освоить, поселяя здесь (в районе Гродно и Слонима) 143 пруссов из Поморья, искавших на Руси спасения от наступления немецкого Ордена 144; захватил он и Дорогичин, принадлежавший галицкому князю Льву Даниловичу 145. Волынские князья сумели освободить Слоним 146 и Турийск 147, под их властью оставался и важный торговый центр Берестье 148.

Князья туровские и пинские были политически обособлены от Галицко-Волынской Руси; к этому времени они находились (так же, как и брянские, и смоленские) «в воле татарской», т. е. в зависимости от Орды 149. Но, вероятно, часть Полесья оказалась в сфере влияния Литвы, судя по тому, что Мотислав Данилович князь луцкий «пошел бяшеть от Копыля, воюя по Полесью» 150. Используя силу золотоордынского хана Менгу-Тимура и зависимых от него князей, Лев Данилович вернул в 1275 г. Дорогичин 151, но Черная Русь осталась за Литвой. Его попытки использовать Орду Ногая, чтобы вернуть и Черную Русь, не имели успеха 152. Затем правительство Тройдена установило мир и с Галичиной и с Волынью 153, с чем связана и продажа волынским князем хлеба зависимым от Тройдена ятвягам 154.

_______

140 ПСРЛ, т. II, стб. 871.

141 ПСРЛ, т. II, стб. 878, 882; МРН, 4. II, р. 847 (под 1280—1281 гг.); §. III, р. 50.

142. ПСРЛ, т. II, стб. 871.

143. Там же, стб. 874.

144. См. часть III, раздел второй, § 2.

145. ПСРЛ, т. II, стб. 874. Здесь были жители Погезании, Бартии м Вармии (см. стб. 813, 874, 812, ср. Приложение к Ипатьевской летописи, стр. 87). ‚

146. там же, стб. 8714.

147. Там же.

148. Там же, стб. 875—876; ср. стб. 928, 931.

149. Там же, стб. 872.

150. Там же, стб. 873. О литовском влиянии в Пинске см. стб. 818; А. С. Грушевский, стр. 64.

151. ПСРЛ, т. II, стб. 872—874, ЭМ.

152. Там же, стб. 876—878; ср. т. Х, стр. 157 (под 1279 г.).

153. ПСРЛ, т. II, стб. 876.

154. Там же, стб. 879.

[388]

Вообще в ту пору не наблюдается широких завоевательных действий Литвы, направленных в сторону Галича, Чернигова, Киева, что, конечно, объясняется ожесточенной борьбой, в которую вступила Литва с Орденом на Немане 155. Затем, когда Орден начал вторжения в Жемайтию, то преемники Тройдена — князья Пукувер-Будивид (около 1289—1294 годов) и брат его Будикид должны были возвратить волынскому князю Волковыйск, «абы [он] с ними мир держал» 156.

Условия, созданные успешной борьбой литовского народа против агрессии Ордена, были использованы литовскими князьями и боярами не для наступления в Пруссии, а для расширения захватов на Руси. Новые татаро-монгольские вторжения и политическое ослабление Галицко-Волынской Руси 157 облегчали литовскому правительству наступление на нее. Правительства Витеня (около 1295—1345 годов) и особенно Гедимина (1315—1344 годы), удерживая Черную Русь 158 и сохраняя влияние на Мазовию, первоначально использовали свой союз с галицкими князьями (1302 г.) для продолжения борьбы с Малой Польшей 159.

Особенно активизировалась волынская политика Литвы после смерти князей Андрея и Юрия Львовичей (1323 г.). По сговору (1325 г.) литовского и польского правительств 160 с галицко-волынским боярством, здешний стол занял мазовецкий князь Болеслав-Юрий II Тройденович. Поддержанный частью боярства, он пытался противодействовать Литве, сохраняя дружественные отношения с Орденом (как свидетельствуют его грамоты 1325, 1327, 1334 и 1335 годы) 161 и, может быть, дипломатические связи с Московским княжеством (епископ луцкий присутствовал в 1326 г. при погребении митрополита Петра) 162.

Об активности литовского правительства свидетельствует и стремление создать собственную православную митрополию со столицей в Новогородке. Церковно-политическая борьба, начатая Литвой, доставляла много хлопот московскому правительству. Она началась еще в пору великого княжения тверского Михаила Ярославича при митрополите Петре. Тогда против союзного Москве митрополита выступил тверской епископ Андрей, сын Ерденя. Он был взят в плен Довмонтом,

______

155. См. часть III, раздел второй, 8 2.

156. ПСРЛ, т. II, стб. 933; о королях Литвы см. PD, III, 248, 259.

157. В. Т. Пашуто, стр. 294 и сл.

158. PD, III, 223, 260, 266, 289, 292, 293, 308 и др.

159. МРН, 6. П, 853, 879; 4. ПГ, 188—189.

160. S. Zajaczkowski, 9. 567—617.

161 См. Сб. «Болеслав-Юрий II», стр. 4—5, 158—155; см. также М. Perlbach, 55. 80—84.

162. ПСРЛ, т. Х, стр. 194.

[389]

а в епископы поставлен в 1290 г. из игуменов монастыря богородицы. При поддержке тверского князя Андрей обвинял митрополита в симонии, что по его доносу в Константинополь явилось предметом бурного собора 1510/11 г. в Переяславле 163, закончившегося, однако, оправданием митрополита.

Литовские дипломаты быстро раскрыли смысл церковной политики Византии и, то пугая ее католической угрозой, то привлекая обещанием крестить всю Литву в православие 164, а главное, владея частью белорусских земель и вовремя давая взятки патриарху, добились организации в 1347 г. собственной митрополии 165, Литовский митрополит Филофей фигурировал в Константинополе в 1327 и 1329 годы 166. Вероятно, он распоряжался полоцкой и туровской епископиями. Этот митрополит умер около 1330 г. Правивший тогда в Черной Руси князь Любарт-Дмитрий Гедиминович захватил часть его имущества, как видно из описи, составленной по приезде сюда (в 1330—1332 годы) союзника московского правительства — митрополита Феогноста 167.

Новый митрополит добился упразднения литовской митрополии, о чем в приписке к Андрониковой росписи кафедр сказано: «Эта митрополия, раз учрежденная при императоре Андронике Старшем, охотно возводившем епископии на степень митрополий, потом совершенно упразднилась, частью потому, что в Литве христиан слишком мало (имеется в виду коренная Литва.— В. П.), частью потому, что этот народ, по соседству с Русью, удобно может быть управляем русским митрополитом» 168, т. е. Феогностом. Итак, первая попытка создать собственную митрополию в Литве (как и союзной ей Галичине) не удалась, натолкнувшись на сопротивление московского правительства Ивана Калиты.

Но события развивались в этой части Руси не в пользу московского правительства. Гибель Болеслава-Юрия II в 1340 г. открыла новый этап в истории Галицко-Волынской Руси, связанный с наступлением на нее Литвы и Польши. Это наступле-

_______

163. См. Е. Голубинский, Пл, стр. 98—115; В. О. Ключевский,:, стр. 74 исл., 82 исл.; А. Е Преснякова, стр. 122— 123; РИБ, т. VI, стб. 147—155; ср. житие Петра в ред. Киприана, ПСРЛ, ХХГ ч. 1, стр. 326—327; ср. В. С. Иконникова, III, стр. 993. Любопытно, что и первый епископ тверской Симеон прибыл между 1274— 1285 гг. также из Полоцка, подвластного Литве (см. Е. Голубинский, т. По, стр. 29).

164. А. С. Павлов, стр. 35 — об Ольгерде.

165. А. С. Павлова, стр. 25 и сл.; ср. Е. Голубинский, т. По, стр. 8; т. Па, стр. 425, 129, 147, 153, 457.

166. АРС, t. 1, № 65, р. 143; № 67, р. 147.

167. НПЛ, стр. 343; М. Д. Приселков, стр. 48—70.

168. H. Gelcer, 5. 261; А. С. Павлова, стр. 33, см. также K. Chodynick, 3, 5, 141.

[390]

ние готовилось давно, еще со времен литовско-польского договора 1325 г. Золотоордынские ханы пытались в свою очередь противодействовать захвату части их «русского улуса». Еще в 1337 г. состоялся татаро-русский поход на Люблин 169. Но по смерти Болеслава II польское правительство Казимира напало на Галичину; в свою очередь литовские князья Любарт Гедиминович и Кейстут заняли соответственно Волынь с городом Луцком и Подляшье 170; может быть, несколько раньше Наримунт-Глеб Гедиминович утвердился в Пинске — центре Полесья 171.

Тогда правивший в Галичине боярский ставленник (provisor seu capitaneus terre Russie) Дмитр Дедко обратился за помощью к золотоордынскому хану Узбеку (1312—1341) 172, который и собрал 40-тысячное войско против Польши 173, чем вызвал тревогу у папской курии: папа Бенедикт XII писал к нему, призывая к миру 174, хотя сам по просьбе короля Казимира III обязал епископов Польши, Богемии и Венгрии проповедовать крестовый поход на татар 175. Казимир искал поддержки соседей — князей Мазовии, Карла-Роберта венгерского и императора Людовика германского 176. Помощь была невелика, но польским войскам Казимира удалось отстоять Люблин и разбить татарские рати на Висле 177. Смерть Узбека сопровождалась распрями в Орде и ее длительным упадком 178. Дальнейшая история литовской политики в этой части Руси выходит за рамки настоящей работы.

Несколько больше известий сохранилось о литовской политике в северо-западной Руси, где исход ее оказался менее благоприятным для Литвы. Ведя напряженную борьбу с Орденом, литовское правительство продолжало контролировать Среднее и Верхнее Подвинье: в грамоте 1278 г. ганзейским купцам архиепископ рижский сетовал, что русские на Двине нападают на немецких купцов и передают награбленное Литве 179. Дальнейшая судьба Полоцка и Витебска известна, нам очень плохо. В 70—80-х годах ХIII века в Полоцке сидел какой-то князь Констан-

_______

169. МРН, t. III, р. 18.

170. H. Paszkiewicz, str. 229—245; ср. М. Грушевский:, т. ТУ, стр. 28—30; 5. S. Zajaczkowski, str. 1—7.

171. ПСРЛ, т. XVII, стр. 12.

172. МРН, 6. II, р. 622; УМРГ, 6. Т, № 566, р. 434.

173. МРН, 6. II, р. 860—861.

174. Vetera Monumenta Historica Hungarium Sacram Illustrantia, t. I, № 960.

175. Ibid., № 958—959, р. 637—638.

176. Сборник «Болеслав-Юрий II», стр. 192.

177. МРН, 6. II, р. 622, 861.

178. Б. Д. Греков, А. Ю. Якубовский, стр. 262 и сл.

179. HU, 6. Г, № 816.

[391]

тин 180 (быть может, сын Товтивила, вновь занявший здесь стол после Ерденя), который, не имея детей, будто бы принял католичество и завещал свой стол рижской церкви 181. Однако немецкие рыцари так притесняли местное население, что оно выступило против них и призвало на помощь литовцев. Войска литовского князя (вероятно, Витеня) изгнали рыцарей и заняли Полоцк 182. В конце XIII века здесь правил епископ Яков, зависимый от великого князя Витеня 183. Ситуация вполне возможная 184, и наряженное курией следствие этого не опровергло 185. Видимо, это и дало основание М. Стрыйковскому утверждать, что в 1307 г. литовские войска заняли Полоцк, который, таким образом, вошел в Литовское великое княжество 186.

Из истории Витебска известно, что в конце XIII века он некоторое время находился в зависимости от Смоленска 187; потом здесь были русские князья, но по витебским землям проходили литовские дружины 188. Литовское правительство Гедимина, по-прежнему опираясь на Аукштайтию (в глазах Ордена Гедимин прежде всего rex de Owsteiten 189), властвуя в Жемайтии и части Земгалии, прочно удерживает Полоцк (где правит Воин, а затем Наримунт-Глеб Гедиминович 190, Витебск (как видно из договора с немцами 1338 г. 191), а также и Минск, князь которого Василий фигурирует в составе литовского посольства 1326 г. в Новгород 192. Кроме того, поскольку в числе литовских послов назван Федор Святославич, князь Дорогобужа и Вязьмы 193, можно говорить о влиянии Литвы и на эти

_______

180. Полоцкий князь Константин Безрукий принимал у себя епископа тверского Симеона (1274—1289). — Памятники старинной русской литературы, в. 4, СПб., 1862, стр. 185.

181. По документу папы Клемента V от 19 июня 1310 г., излагающему обвинения, выдвинутые (отчасти до 1306 г.) рижанами Ордену.

182. LU, t. II, № 6530, р. 50; № 638, рр. 64—65, что признано Орденом. Ibid., Вес. 714 (1306 г.).

183. М. Бережков», стр. 115, РЛА, № 38.

184. Если вспомнить действия князя Андрея Ольгердовича в 1385 г.

185. См. А. Seraphim, УЦ, 14 (р. 27); VII, 14 (р. 46). Источник не полон: из 23 свидетельских показаний сохранилось лишь 12; часть этих свидетелей — цистерцианцы — противники Ордена (114., S. XXVI).

186. М. Stryjkowski, str. 349; ср. ПСРЛ, т. XVII, стб. 469.

187. РЛА, № 34.

188. Там же, № 49.

189. М. Perlbach, 5. 81.

190. НПЛ, стр. 98; РЛА, № 174.

191. РЛА, № 83, HU, в. II, № 628.

192. НПЛ, стр. 98.

193. Там же; ср. ПСРЛ, т. УП, стр. 210; см. А. Е. Преснякова, стр. 161; П. Голубовский, стр. 202, 215. В 1341 г. князь Федор отъехал в Москву, получив в удел Волок; в 1343 г. он выдал свою дочь за Семена Ивановича (Устюжский летописный свод, стр. 51).

[392]

города, т. е. на земли, пограничные восточной Смоленщине. Это делает понятным превращение смоленского князя в «молодшего брата» Гедимина 194.

Таким образом, в правление Гедимина большая часть земель Белоруссии оказалась под властью Литвы. Произошло это, как мы видели, далеко не сразу. Вначале здесь появлялись литовские князья — вассалы Руси — со своими дружинами, защищавшие эти земли от немецкого Ордена. Затем, с дальнейшим, ослаблением Руси, они оказывались уже вассалами Литвы, содействуя включению в ее состав белорусских земель.

Политическое преобладание в Полоцко-Минской Руси по-прежнему открывало Литве путь для набегов на земли псковские, новгородские, смоленские 195. В западной Руси литовское правительство также умело пользовалось обстановкой, созданной политической раздробленностью. Впервые эта политика встретила противодействие московского правительства Ивана Калиты (1325—1340 годы), которое энергично выступило. в защиту новгородско-псковских и смоленских земель 196.

Отношения складывались достаточно сложные. В 1322 г. псковские бояре, ввиду угрозы немецкого завоевания, призвали на помощь дружину литовского вассала, известного воеводу Давыда городенского, который вместе с псковичами нанес в 1323 г. тяжелые удары и немецким и датским рыцарям 197. Новгородское боярское правительство расценило проникновение Литвы во Псков как угрозу своей независимости и поспешило заключить союзный договор с Орденом, направленный против литовского князя во Пскове. Договор предусматривал не только совместную борьбу против возможного нападения «псковского князя», но и вытеснение его из Пскова: «А если псковичи не захотят отступиться от литовцев, — гласит немецкий противень договора, — то мы должны при этом помогать новгородцам и воевать вместе с новгородцами, а они вместе: с нами против псковичей, пока они не подчинятся новгородцам»: 198. На этот договор Литва ответила набегами на Ловать и

______

194. LU, t. II, № 796.

195. См. часть 1, § 4. Распри князей и вмешательство Орды ослабляли сопротивление русского народа наступлению Литвы не только в юго-западной, но и в северо-восточной Руси. Достаточно напомнить, что во время новгородско-московского конфликта в 4282 г. была временно уничтожена крепость Копорье (НПЛ, стр. 324); в 1345 г. князь Михаил Ярославич, подчинив с татарской подмогой Торжок, «кремль их повеле разнести» (ПСРЛ, т. XV, стр. 408).

196. См. Очерки истории СССР (XIV—XV вв.), М., 1953, стр. 198—202.

197. См. часть III, раздел второй, § 2. Пеков попал в сферу влияния Гедимина: поэтому рижане именно его просили помирить их с воеводой Давыдом (LU, §. УТ, № 3068).

198. ГВНиП, № 37.

[393]

Луки 199. В конце концов дело кончилось литовско-новгородским миром 1326 г. 200.

Московское правительство Калиты стремилось восстановить свое влияние на Псков, но этому препятствовал литовско-тверской союз. Правительство Гедимина 201 продолжало сохранять союзные отношения с Тверью, скрепленные еще в 1320 г. браком Марии Гедиминовны с Дмитрием Михайловичем 202. Когда в Орде покончили с этим князем (1525 г.), а Ивану Калите удалось временно расправиться с Тверью (1327 г.), новый местный князь Александр Михайлович бежал во Псков и также нашел поддержку в Литве. Политический сепаратизм псковского боярства, напуганного Орденом, зашел так далеко, что в 1331 г. местное правительство направило своих послов к митрополиту, пытаясь получить независимого от Новгорода епископа. Эта миссия не имела успеха, так как Феогност держался антилитовской ориентации и еще в 1329 г. отлучил Пеков от церкви, в связи с чем тверской князь даже покидал Пеков 203; но затем псковичи вновь «посадиле собе князя Александра» уже «из литовъскыя рукы» 204. Псков оставался под влиянием Литвы. Опасаясь за земли своей республики, которым угрожало нападение Швеции, и новгородские бояре вступили в соглашение с правительством Гедимина в 1334 г., посулив ему важные пригороды за охрану от шведско-датской угрозы 205. Новгородское правительство собиралось реализовать это соглашение, думая использовать его и как средство противодействия притязаниям московского князя, который в 1332 г. потребовал закамского серебра, заняв Торжок и Бежецкий верх. В 1333 г. литовский князь Наримунт-Глеб Гедиминович получил в держание важные в военном и экономическом отношении новгородские пригороды (Ладогу, Ореховый, Корельский, половину Копорья и Корельскую землю) 206. Это был крупный успех

_______

199. НПЛ, стр. 97; Троицкая летопись, стр. 357.

200. Там же, стр. 98. Есть известие, что договор 1326 г. Литва заключила с Новгородом «и с Немци» (т. е. рижанами). ПСРЛ, т. VII, стб. 199.

201. ПЛ, в. 2, стр. 23, 92.

202. ПСРЛ, т. XV, в. 1, стб. 44. Татарский баскак в Твери Чолхан, судя по былине, совершал походы в Литву за данью (Кирша Данилов. Древние российские стихотворения. М.—Л., 1958, стр. 29).

203. НПЛ, стр. 342; НТУЛ, стр. 262.

204. НПЛ, стр. 343.

205. НIVЛ, стр. 263—264; ср. ГВН и II, № 8, стр. 18; № 38, стр. 68. Желание Новгорода использовать Литву для охраны своих владений вполне естественно: ведь уже перед битвой на Чудском озере был заключен договор о разделе между Орденом и епископом эзельским этих владений в земле води (Watland), на Неве (Nouve), в Ингрии (Ingriae) и в Карелии (см. договор от 13 апреля 1244 г. LU, t. III, № 169а).

206. НIVЛ, стр. 346. См. Соображение о зарождении в Новгороде литовской партии боярства. А. Е. Пресняков, стр. 142.

[394]

правительства Гедимина. Искал Новгород и сближения со Псковом, куда после долгого перерыва в 1333 г. поехал архиепископ новгородский 207, Все это должно было не на шутку встревожить московское правительство, которое само вступило в контакт с Литвой (как об этом можно судить по браку в 1333 г. Семена Ивановича с литовской княжной Аигустой 208). Затем правительство Калиты стало искать соглашения с Новгородской республикой за счет Пскова. Калита принял в 1334 г. новгородское посольство 209 и сам посетил Новгород 210. Гедимин ответил набегом, «на миру» в 1335 г. на Торжок 211. Войска Калиты совершили нападения на занятые Литвой городки Осечен и Рясну 212. Этому факту литовское правительство не придало тогда большого значения, а между тем он знаменовал вступление крепнущего великого княжества Московского в борьбу за освобождение Руси от литовской власти.

Когда Калита в 1337 г. пытался занять земли Подвинья и Волок, то встретил отпор 213. Однако Новгород не рвал с ним отношений, так как шведская угроза возрастала, а в нужный момент литовское правительство не оказало Новгороду помощи («князь же Наримант бяше в Литве и много посылаша по него и не поеха, нъ и сына своего выведе из Орехового, именем Александра, токмо наместьник свой остави» 214), видимо, будучи занято делами волынскими (татарский поход на Польшу в 1337 г. и немецкими (см. часть III, раздел второй, § 2). Иван Калита сумел и на этот раз использовать Орду, потребовав с Новгорода в 1339 г., помимо «выхода», который Новгород должен был платить 215, еще и внеочередной царев «запрос».

Продолжала противодействовать Москве и Тверь. Александр Михайлович искал сближения и с Узбеком, посылая к нему сына 216, и с Феогностом 217, и со своим братом Константином, оставшимся в Твери 218, Но активность этого, враждебного московскому правительству 219 князя была пресечена Калитой:

________

207. ПЛ, в. 2, стр. 92; НПЛ, стр. 345.

208. Троицкая летопись, стр. 864.

209. НПЛ, стр. 346.

210. Там же.

211. Там же, стр. 347.

212. Там же. Следовательно, литовские владения непосредственно граничили с московскими и тверскими.

213. Там же.

214. Там же, стр. 349. См. также «Очерки истории Карелии», т. Г. Петрозаводск, 1957, стр. 73.

215. ПСРЛ, т. VII, стр. 205 (1338 г.); ср. НПЛ, стр. 354; ПСРЛ, т. V, стр. 224.

216. НПЛ, стр. 350.

217. ПСРЛ, т. ХУ, стр. 448.

218. Там же.

219. ПСРЛ, т. Х, стр. 208.

[395]

«его же думою» хан Узбек пригласил Александра с сыном в Орду, где они и были убиты 220. Так тверских князей окончательно погубили их связи с Литвой 221.

Следовательно, Орда внимательно следила за политикой Литвы не только в юго-западной Руси, но и вообще в Восточной Европе. Так возникли татарские (при участии русских вассалов) походы на Литву в 1259, 1275, 1287, 1315 годы. 222

Правительство Гедимина имело основания опасаться Орды хана Узбека. Принимая в 1324 г. татарских послов 223, оно не избавилось от татарского похода 1325 г. 224. Границы политического влияния Литвы и Орды на Руси не были четкими, как свидетельствует пример Киева, где под властью татарского баскака сидел в 1332 г. князь Федор, как-то связанный с литовским правительством 225. Сложным было и положение Брянска, который поддерживал связи и с Тверью 226, союзной Литве, и с Москвой 227.

Не приходится удивляться тому, что наступление правительства Калиты на Новгород и Тверь совпало с новым татарским походом и на Литву («татарове воеваше Литву») 228. Это должно было вызвать дипломатическую активность литовского правительства не только на Западе (договор с Орденом 1338 г.), но и на Востоке, судя по слухам, которые в 1340 г. распространяли прусские епископы о соглашении Литвы с Ордой 229. Но едва ли эта активность принесла успех, так как

________

220. НПЛ, стр. 350.

221. А. Е. Преснякова, стр. 156—157.

222. Папа Александр IV извещал короля Богемии после похода 1259 г., что большая часть Литвы разорена татарами (PU, I₂, № 111, р. 101—102). Он же, призывая бранденбургского маркграфа к походу на татар, писал: «Lettoviam iam pro maiore parte destruxisse noscuntur» (LU, t. Т,.№ 355, р. 453, от 9 сентября 1260 г.). О походе 1275 г. См. А. Н. Насонов, стр. 17, 63—64; О походе 1315 г.— 5РВ, 6. Г, р. 286 (Litwanus fuerant multa dampna illata a Tartaris); ср. ПСРЛ, т. Х, стр. 164 (1282 г.), 168 (1289 г.).

223. Их видели в Вильно послы папских легатов. РЛА, № 67, 5.47; 1.0, §. УГ, № 3073. Литовцы в Орде присутствовали при убийстве Михаила Ярославича тверского в 1319 г. ПСРЛ, т. Х, стр. 184.

224. ПОРЛ, т. Х, стр. 189: «царь Азбяк посылал князей Литвы воевати; и много зла сотвориша Литве, и со многим полоном приидоша во Орду».

225. НТУЛ, стр. 264; некоторые ученые считают его братом Гедимина. М. Д. Приселкова, стр. 58. Судя по буллам папы Иоанна XXII, обращенным к епископу киевскому Генриху, в 1320—1321 гг. Киев еще не был подвластен Литве, а расположен in confinibus Ruthenorum et Tartarorum, qui antiquitus Galate (т. е. Галичина) vocabantur (VMPL, т. I, № 252, 255).

226 ПСРЛ, т. Х, стр. 203 (1330 г.).

227. ПСРЛ, т. VII, стр. 207 (4344 г.).

228. ПСРЛ, т. Х, стр. 208 (1338 г.).

229. LU, t. II, № 7953, р. 330 (от 3 декабря 1340 г.); PU, III₁ № 345, р. 240.

[396]

в 1339 г. явно с санкции Орды состоялся поход русских (в том числе и московских) войск на союзный Литве Смоленск 230; в 1341 г. ближайший сосед Московского княжества князь Ольгерд витебский по приказу Гедимина ходил на Можайск 231; в то же время, как говорилось, обострились литовско-ордынские отношения в юго-западной Руси. К 1341 г. один за другим сошли с политической арены галицко-волынский князь Болеслав-Юрий III, золотоордынский хан Узбек, московский великий князь Иван Калита и «король Литвы, Руси и Земгалии» Гедимин. Политическое наследство, оставленное ими, было далеко не равноценным. Галицко-Волынская Русь, пережив новое боярское самовластье, попала под господство феодалов Литвы, Польши и Венгрии: Золотая Орда, перетерпев очередные династические смуты, достаточно окрепла, чтобы пережить роковой день Куликовской битвы. В расцвете могущества оставил свою державу Гедимин, но это могущество не было прочным. Небольшое Московское княжество стало ядром Россий, которая упорно шла к единству и в дальнейшем, освобождая себя от иноземного ярма, смогла оказать содействие освобождению братских народов Белоруссии и Украины.

Рассмотренные в этом параграфе факты позволяют сделать некоторые заключения о политической истории Литвы.

1. В течение 1200—1340 годов внешнеполитические условия развития Литвы существенно изменились. Вторжение немецкого Ордена и захват им земель эстонцев, латышей и пруссов поставили Литву под угрозу с севера и запада; нашествие войск татаро-монгольских ханов, разорение и подчинение ими земель Владимиро-Суздальской, Галицко-Волынской Руси, установления их верховной власти над Новгородом и Псковом,

Смоленском и Брянском и их угроза Полоцко-Минской Руси подвергли Литву опасности с востока и юга. Русско-польские и немецкие походы привели к уничтожению ятвягов и сделали Польшу соседом Литвы. Все эти перемены оказали влияние на политическую историю Литвы. Политическое единство Литвы стало условием дальнейшего существования литовского народа.

2. Ядро государства — «Литва Миндовга»— стало центром объединения земель Аукштайтии, Жемайтии, части Ятвягии и Земгалии. Это объединение происходило в форме борьбы за литовскую монархию, которая рождалась в условиях неоднократных феодальных войн, осложненных вмешательством правительств Руси, Ордена, Польши, панской курии. Исход борьбы

_______

230. Троицкая летопись, стр. 363; см. А. Н. Насонов, стр. 112.

231. Там же, стр. 365.

[397]

решил литовский народ, его пешие ополчения, действовавшие под руководством князя и дружины.

3. В состав Литовского государства постепенно включались полоцкие, витебские, минские, чернорусские, полесские и подляшские земли Белоруссии, боярство и князья которых искали в сотрудничестве с Литвой избавления от угрозы со стороны Орды и Ордена. Включение земель Белоруссии в состав Литвы облегчило, как увидим, борьбу литовского народа за независимость; вместе с тем оно положило начало превращению небольшого Литовского государства в Литовское великое княжество.

4. Укрепление Московского великого княжества при Иване Калите открывает собой начало коренных изменений в политическом положении Восточной Европы. В этих новых условиях насильственное распространение власти литовских феодалов на белорусские, украинские и русские земли постепенно превращалось из источника силы Литвы в источник ее слабости — по мере того, как народы, придавленные Литвой, находили все более надежную опору в братском русском народе, в крепнувшем Русском централизованном государстве 232. Заря национального государства в России возвестила начало заката экономически и политически, культурно и этнически разнородного Литовского великого княжества.

_________

232. Эта наша мысль не совсем точно передана в курсе «Истории Латвийской ССР», т. Г, Рига, 1952, стр. 135.

[398]

Цитируется по изд.: Пашуто В.Т. Образование Литовского государства. М., 1959, с. 366-398.