Конго для конголезцев

При сказочных богатствах недр Конго уделом большинства конголезцев оставалась бедность. В сельской местности постоянно вспыхивали крестьянские восстания против произвола колониальных чиновников и их ставленников, вождей. Самым крупным из них было восстание бапенде (март-сентябрь 1931 года). В промышленном секторе случались забастовки, повсеместным явлением стали пассивные методы протеста, порча оборудования, неявка на работу.

Наиболее массовыми были религиозно-политические движения. Особенно широкий размах приобрело движение кимбангистов (по имени Симона Кимбангу, который объявил себя пророком). Он учил, что Христос был черным, предсказывал наступление тысячелетнего царства добра и справедливости, в котором африканцы станут хозяевами своей земли и всех ее богатств. Радикальные сторонники Кимбангу выдвинули лозунг «Конго для конголезцев!», верили в грядущий золотой век, когда с помощью воскресших предков конголезцы изгонят европейцев, а тех, кто не захочет уходить, уничтожат. Кимбангисты призывали соотечественников не работать на европейцев, не занимать административные должности,

[251]

не платить налоги, не выращивать экспортные культуры, не пускать детей в миссионерские школы, не лечиться у белых врачей, не носить европейскую одежду. Под напором антиколониального движения во второй половине 1950-х годов бельгийский колониальный режим рухнул. В январе 1960 года на переговорах в Брюсселе между бельгийским руководством и конголезскими политиками было достигнуто соглашение о предоставлении независимости Конго 30 июня того же года. Бельгийцы рассчитывали передать власть «надежным» конголезцам, которые будут конструктивно сотрудничать с бывшей метрополией и Западом.

По-другому оценивали перспективы Конго деловая и политическая элиты других западных стран, прежде всего, США. Там сложилось мнение, что Бельгии не удастся удержаться в Конго после провозглашения независимости, страну ждет хаос, и «ключ» от Африки может оказаться бесхозным, а то и попасть в руки коммунистов.

Предсказания хаоса были вполне обоснованными. По мере приближения независимости напряженность в отношениях между африканцами и европейцами нарастала. Американский этнограф, проводивший полевые исследования в Конго с августа 1959 года по июнь 1960 года, так описывал связанные с независимостью ожидания африканских жителей Стэнливиля: «Стэнливильцы считали, что независимость освободит их от господства белых, что можно будет работать меньше или совсем не работать, что будет больше денег, не надо будет платить налоги, можно будет свободно пользоваться домами, машинами и женщинами белых» *. Все это очень напоминало «золотой век», наступление которого предрекал С. Кимбангу. Мешали только европейцы, которые еще оставались в Конго. Накопившаяся к ним ненависть все чаще прорывалась наружу. Обычным делом стали избиения европейцев, ограбления их домов, публичные оскорбления. Многие бельгийцы уезжали из Конго, те, кто рисковал оставаться, поголовно вооружались.

Отъезд бельгийских специалистов грозил обернуться катастрофой, коллапсом экономики и административной системы. Реальной была перспектива распада Конго. В его колониальных границах оказались сотни племен и этнических групп с разным уровнем развития и нередко разделенные огромными расстояниями и непроходимыми джунглями. Перед независимостью у конголезцев не сложилось чувство принадлежности к единой общности: большинство населения знало реку Конго, а не страну под тем же названием.

Политическая ситуация в Конго была прямым отражением пестроты этнического состава. К началу избирательной кампании, завершившей

_____

* Merriam A. Congo: Background to Conflict. Evanston, 1961. P. 1%.

[252]

-ся первыми всеобщими выборами в мае 1960 года, было создано более 40 партий. Внешнее богатство политической палитры было обманчивым. Партии назывались социалистическими, прогрессивными, народными, демократическими, национальными, африканскими, но по сути были этно-региональными. Единственным фундаментальным различием, помимо защиты интересов «своих» этнических групп, были взгляды на будущее государственное устройство независимого Конго. Одни партии (меньшая часть) выступали за унитарное государство с сильной центральной властью, другие — за аморфную, рыхлую федерацию, субъекты которой пользовались бы почти неограниченными правами.

Итоги выборов показали, что действительно общенациональной партии в Конго не было. Называвшее себя таковой Национальное движение Конго (НДК) завоевало наибольшее число мест в Национальном собрании, нижней палате парламента. Однако сильные позиции у НДК были только в двух из шести провинций — Восточной и Касаи. В Катанге оно не провело ни одного своего представителя. Большинство остальных мест достались партиям, представлявшим крупные этнические группы.

Цитируется по изд.: Черная Африка: прошлое и настоящее. Учебное пособие по Новой и Новейшей истории Тропической и Южной Африки / под. ред. А.С. Балезина, С.В. Мазова, И.И. Филатовой. – М., 2016, с. 251-253.