Микены (Сергеев, 1948)

Среди городов южной части Балканского полуострова наибольшее значение приобрёл город Микены в области Арголиды, по имени которого и весь период с XIV по XII вв. называется микенским периодом, или микенской эпохой.

Вопрос о Микенах — один из самых сложных и запутанных вопросов античной истории — находится ещё в стадии предварительных исследований и обсуждений. Прежде всего недостаточно ясен вопрос о носителях микенской культуры, каковыми, по господствующему в науке мнению, были ахейцы. Вопрос же об ахейцах не может быть разрешён без разрешения другого неотделимого от него вопроса об этнической принадлежности критян. Одни учёные отожествляют критян с финикийцами или арабами, по мнению других, они были выходцами из Африки, третьи относят их к «индоевропейской расе», четвёртые считают их греками, пятые сближают с карийцами и пеласгами, а через них с басками, иберами, лигурами, этрусками и другими народностями до жителей Кавказа включительно. В зависимости от решения вопроса об этнической принадлежности критян решается в том или ином направлении вопрос и об ахейцах и более общий вопрос о переселениях, или миграциях. Все эти вопросы, как сказано, пока что находятся в стадии разрешения.

По господствующему в науке мнению,  Крит и Микены были населены различными народами. На Крите жили негреческие племена, а в Микенах жили греки-ахейцы, пришедшие с севера, о походах которых на Трою рассказывается в «Илиаде» Гомера. Таким образом, собственно греческая история начинается с Микен. В первобытное время, как указывает Фукидид, народы не имели ни прочного жилья, ни прочной оседлости и находились в постоянном движении. В поисках пищи и пастбищ для скота они перекочёвывали с одного места на другое, пока не встречали какой-либо естественной или искусственной преграды в виде сильного государства. Так случилось и с эллинами.

Теснимые другими племенами, ахейцы (первая волна греческих номадов) около 2000 г. до н. э. продвинулись на юг с Балканского полуострова, где они до сего времени кочевали. Под напором ахейцев туземное население (карийцы или пеласги) частью передвинулось в другие места, частью подчинилось и смешалось с пришельцами.

Ахейцы составляли первый слой греческого населения, постепенно пополнявшегося новыми пришельцами с севера. Самый факт племенных переселений, или миграций, отрицать не приходится, тем более, что они достаточно подтверждены свидетельствами античных писателей. Кроме того, отрицание миграций неизбежно привело бы к схематизации, упрощенчеству и омертвлению исторического процесса. С другой стороны, конечно, совершенно неправильно было бы выводить все перемены из одного внешнего фактора переселения или завоевания, как это делали буржуазные учёные, или объяснять социальные учреждения и культуру народов их этническими, расовыми особенностями, как фашистские идеологи. История античного мира на всём протяжении доказывает противоположное. Никаких «чистых рас» никогда не существовало; культурные перемены, возвышение и распад обществ вызывались не сменой рас, а социально-экономическими факторами внутреннего и внешнего порядка. Притом внешние и внутренние факторы всегда взаимно обусловливались и зависели один от другого.

Продольный разрез и план купольной гробницы Агамемнона («Сокровищницы Атрея»), 1. Дромос. 2. Голос. 3. Могила

Как в отношении критской, так и микенской культуры главным источником наших сведений служат археологические памятники. Воодушевлённый успехами раскопок в Трое, Шлиман принялся за изучение «золотообильных» Микен, где, по преданию, должны были находиться могилы членов правящего рода Микен: Агамемнона, его жены Клитеместры и её возлюбленного Эгисфа. Предположения Шлимана блестяще оправдались. Раскопки микенского акрополя обнаружили обширные погребения: шесть высеченных в холме, на глубине 7,5 метра, шахтовых гробниц. Это послужило началом, за которым последовали дальнейшие изыскания. Ценным дополнением к памятникам материальной культуры Микен служат поэмы Гомера, в которых в значительной степени отражены быт и социальный строй Микен. Большая часть предметов, извлечённых из шахтовых и купольных могил Микен, относится к военному и мирному быту микенской аристократии.

Шахтовыми могилами называются высеченные в скалах места погребения, имеющие форму прямоугольных колодцев. Другой тип погребений представляют купольные гробницы, по форме напоминающие пчелиные ульи. Купольные гробницы более позднего происхождения, чем шахтовые, они велики по размерам и воспроизводят в колоссальном масштабе древнейшие жилища средиземноморских народов. Представление о купольных гробницах даёт «могила Агамемнона» в Микенах, известная также под именем «Сокровищницы царя Атрея».

На основании изображений на стенах, вазах, кубках, кольцах, лезвиях кинжалов и других предметов микенского быта можно составить более или менее отчётливое представление о характере и уровне микенской культуры и микенского общества. Главным занятием микенских царей и их дружинников была война,  т. е. организованные разбойничьи набеги, имевшие целью захват добычи, людей, скота и земель. По этой причине совершенно естественно, что в обиталищах умерших военных вождей и их дружин оружие и другие предметы военного быта численно превосходят все остальные.

Оборонительным оружием микенских, как и критских, воинов служили огромные щиты. Щит закрывал почти всю фигуру человека — с головы до колен. На щитах вождей помещались различные изображения, чаще всего сцены военного и охотничьего быта. Щиты делались из кожи и металла. Художественной представление о такого рода богатом щите даёт щит Ахилла, в поэтической форме описанный Гомером в XVIII песне «Илиады». На этом щите Гефест изобразил небо со звёздами и созвездиями, землю и море. Кроме того, на щите представлены два города: один — осаждённый врагами, а другой — наслаждающийся мирной жизнью. Следующий пояс воспроизводил картины сельской жизни — весенние, летние и осенние полевые работы, стадо волов, подвергшихся нападению львов, и т. д.

Головы микенских дружинников прикрывались остроконечными шапками, служившими шлемами. На верху шапки прикреплялся султан, сделанный из конского волоса. Спереди шлема помещались два рога, имевшие магическое значение защиты их носителя от злых умыслов демонов и врагов. Из наступательных видов оружия были известны луки, вырезавшиеся из дерева или кости, кинжалы, мечи и копья.

Для дальнего рукопашного боя служило копьё. Кроме того, необходимую принадлежность каждого воина составляли бронзовые мечи и кинжалы, в большом количестве находимые в местах погребения по всему средиземноморскому бассейну. Метательным оружием, кроме лука, служила праща. Сражение происходило по определённым правилам тактики и стратегии, как это можно заключить по изображению на одной серебряной вазе из Микен и по описанию битв у Гомера. Бои начинались с поединков вождей, выступавших на боевых колесницах. Предводители военных дружин, цари, или басилеи, сражались в первых рядах.

Оружие, как и вообще все предметы быта микенской аристократии, поражает своим богатством и роскошью. Любовь к роскоши составляет отличительную черту в одинаковой степени как микенских мужчин, так и женщин. Помимо богато инкрустированных мечей, кинжалов и щитов с выгравированными на них орнаментами в могильниках было найдено много перстней и каменных печатей. Печати изготовлялись из цветных камней: яшмы, аметиста, агата и др. Печати и перстни украшались разнообразными гравированными изображениями, воспроизводившими обрядовые обычаи, охоту на зверей, картины военного быта и сельской жизни и т. д. Не меньшую роль в туалете мужчин и женщин играли серьги, ожерелья, бусы, браслеты, булавки для закалывания платья и булавки для волос. Кроме того, знатные женщины Микен носили на голове золотые диадемы, в виде ленты охватывавшие голову, украшенные красивыми спиральными орнаментами и розетками.

Необходимой принадлежностью туалета являлись золото и серебро, к которым микенцы питали исключительную страсть. Из золота и серебра изготовлялись самые разнообразные предметы: диадемы, булавки, кубки, бокалы, инкрустации оружия и пр. Золотые пластинки в виде масок клали на лицо умерших вождей.

Из микенских кубков выделяется превосходной художественной работой «Кубок с голубями», напоминающий кубок пилосского басилея Нестора, описанный в «Илиаде».

Кубок красивый поставила, из дому взятый Нелидом,
Окрест гвоздями златыми покрытый; на нём рукояток
Было четыре высоких, и две голубицы на каждой
Будто клевали, златые; и был он внутри двоедонный.
Тяжкий сей кубок иной не легко приподнял бы с трапезы,
Полный вином; но легко подымал его старец пилосский 1.

Дорогое оружие, боевые колесницы и украшения выделяли микенских царей и их дружинников из массы рядового населения.

Ещё резче социальное неравенство выступает в характере жилищ. В то время как масса населения ютилась по убогим лачугам, цари жили в обширных укрепленных дворцах. В центре микенской культуры, в Арголиде, на высоком холме были расположены Микены, где согласно Гомеру, правил род Атридов, к которому принадлежал «царь народов» Агамемнон. В юго-восточном направлении от Микен при море на крутой скале возвышался Тиринф. Развалины дворцов сохранились также в Орхомене, Фивах (Беотия), на островах Эгейского моря, в Троаде и т. д.

Центральную часть тиринфского дворца составлял мегарон (большой зал); середину этого помещения, стены которого были оштукатурены и расписаны фресками, занимал очаг, вокруг которого возвышались четыре колонны. В отличие от обычных колонн крито-микенские колонны подымались вверх не узкой, а широкой частью. Стены дворцов были оштукатурены и украшены рисунками.

По сторонам мегарона находились различные помещения, предназначавшиеся для дружин, многочисленных родственников и хранения запасов. Крепостные стены строились из огромных каменных глыб, совершенно неотёсанных (циклопические постройки); стены дворцов—из плотно пригнанных друг к ДРУГУ каменных плит (полигональные постройки). Ворота Микенского замка увенчаны рельефным изображением двух львов (Львиные ворота).

В случае опасности дворец представлял надёжное убежище, в котором мог укрываться как сам басилей, так и население прилегавшей к дворцу округи. В черте дворца помещалась усыпальница владетельного рода. Внутри так называемой гробницы Атрея проходит широкий коридор длиной 35 метров. Коридор упирается в высокую дверь, перекрытие двери и прохода состоит из чудовищных по своим размерам каменных плит весом в 120 тысяч килограммов.

Кроме могильников и дворцов в микенскую эпоху строились большие дороги и ирригационные сооружения. Самый термин «циклопические постройки» введён греческим писателем-путешественником Павсанием (II в. н. э.). Огромные каменные плиты Тиринфа и Микен в 3 и более метров в длину и 1 метр в ширину, по мнению Павсания, не могли быть сложены руками людей. Он полагал, что это дело не человеческих рук, а работа одноглазых гигантов-циклопов.

Размеры построек и трудность их возведения приводят к убеждению, что они были возведены не иначе, как путём кооперации многих людей и в течение долгого срока. Таковыми людьми, по аналогии с Востоком, могли быть только рабы и привлечённое на работы туземное население.

Общее впечатление, выносимое из сопоставления микенской и критской культур, получается не в пользу Микен. Памятники микенского искусства грубее и примитивнее критских и обнаруживают следы подражания и зависимости от Крита. Сказанное относится как к микенской керамике, так и к строительному искусству и скульптуре. Упомянутые выше прекрасные строения и изделия художественного ремесла, по всей вероятности, были созданы критскими мастерами. Верхушка микенского общества восприняла критскую культуру, и эта культура продолжала развиваться в материковой Греции, когда Критская держава уже пришла в упадок. От критян ахейцы заимствовали письмо, несколько видоизменив его применительно к своему языку. Но критская культура не проникла в гущу населения материковой Греции и в основном оставалась достоянием его высших слоёв.

Социальный строй Микен имел общие черты со строем на Крите, но здесь в большей степени, по-видимому, имели значение аристократические роды. Археологические памятники подтверждают как будто некоторые данные Гомера. Можно допустить, что из всех аристократических родов выделялся род Атридов, к которому принадлежал Агамемнон, величаемый Гомером «царём царей».

Фукидид повествует, что Агамемнон владел большим богатством и имел флот, превосходивший морские силы всех прочих греков.

Немыми свидетелями могущества, славы и влияния Агамемнона служат развалины микенского дворца, в котором главный  (тронный) зал, мегарон, занимал 12 метров в длину и 10 в ширину. Стены дворца были украшены фресками.

Львиные ворота в Микенах

Большая часть жизни микенских владык проходила в походах и внутренних раздорах. Борьба шла за царский трон, за первенство между родами и за первенство в каждом отдельном роде. Внутриродовая борьба нашла отражение в греческой мифологии и трагедии, в «потрясающих драмах из жизни королевских домов Микен и Фив»  2.

На основании части расшифрованных недавно памятников хеттской письменности некоторые исследователи 3  высказали предположение, что в период своего могущества микенские Атриды подчинили своему влиянию не только других басилеев Греции, но и закрепили своё влияние в Египте, Малой Азии, на Кикладских островах и в западной части Средиземноморья. Около XIV века в Малой Азии, в Памфилии и на близлежащих островах образовалось самостоятельное Ахейское царство (Ахиява). Между Ахиявой и Хеттской державой существовали сложные отношения, то мирные, то враждебные. В XIII в., после поражения при Кадеше (1290 год), Хеттское царство на некоторое время ослабело, и гегемония в юго-восточной части Средиземноморья, по-видимому, перешла к ахейцам. В XIII—XII веках ахейцы совместно с другими народностями (карийцами, киликийцами, тевкрами и др.), освободившимися от хеттской зависимости, делали набеги на Египет, как о том сообщают египетские памятники, упоминающие среди морских народов, нападавших на Египет, народ ахайваша и данона, т. е. данайцев (другое название ахейцев). Но после того как названные народы потерпели поражение от фараона Рамзеса IV, «ахейская коалиция» распалась, и вся масса народов рассыпалась по островам и берегам Средиземного моря.

Распад Хеттского царства развязал руки как южным, так и северным ахейцам, уже давно стремившимся завладеть берегами Геллеспонта и утвердиться в Троаде с её главным городом Троей. Однако все попытки ахейцев захватить Трою кончались неудачей. Область Троада находилась в северо-западном углу Малой Азии и занимала широкую береговую полосу — равнину, пересекаемую отрогами горы Иды и орошаемую реками Скамандром и Симоентом. Благодаря плодородной почве и исключительно выгодному положению при море Троя с давних пор привлекала к себе поселенцев. Археологические исследования в Трое, начатые Шлиманом, в особенности исследования американского археолога Бледжена, констатировали древнейшие поселения  в Трое, относящиеся к четвёртому тысячелетию до н. э. В период гегемонии Крита Троя входила в сферу влияния Крита и критской культуры.

Поселения в Троаде несколько раз возникали, исчезали и вновь появлялись. Бледжен устанавливает целых 12 слоёв деревень и городов (вместо традиционных 9), напластованных друг на друга. Гомеровская Троя, осада которой описывается в «Илиаде», составляет, по новейшим исследованиям, седьмой город. На холме в юго-восточной части города располагались крепость, храм и дворцы.

Этническая принадлежность троянцев неясна. В описываемое Гомером время в Троаде жило много племён, среди них фригийцы и тевкры, племена, родственные хеттам. Греки Трою называли Илионом, отсюда происходит и «Илиада». Троя пользовалась славой «богатого золотом и бронзой города» и всегда привлекала к себе взоры хищников тогдашнего мира. Под стенами Трои ежегодно собирались купцы Эгейского и соседних морей. В походе ахейских басилеев под Трою торговые соображения играли далеко не последнюю роль.

Из «Илиады» и «Одиссеи» мы можем извлечь указания на то, что в конце XII в. микенский царь предпринял генеральный поход на Трою, объединив басилеев всех, как больших, так и малых, греческих общин — от Крита и Родоса до Кефаллении, от Пилоса до Додоны. По тогдашним понятиям это было очень большое войско. Поэт говорит:

Всех же бойцов рядовых не могу ни назвать, ни исчислить,
Если бы десять имел языков я и десять гортаней,
Если б имел не слабеющий голос и медные перси;
Разве, небесные Музы, Кронида великого дщери,
Вы бы напомнили всех приходивших под Трою ахеян 4.

Фукидид указывает, что Агамемнон мог составить такую внушительную коалицию потому, что он был самым могущественным царём среди эллинов и что он располагал флотом, превосходившим морские силы всех остальных басилеев.

Основываясь на «Илиаде», можно предположить, что басилей Трои (поэма называет его Приамом) противопоставил с своей стороны ахейской лиге не меньшую лигу союзных с ним племён. Силы противников оказались равными, вследствие чего Агамемнон вынужден был отказаться от быстрого захвата города и перейти к длительной осаде. В конце концов Троя была взята, но эта победа стоила ахейцам чрезвычайно дорого.

Так Телемаку ответствовал Нестор, герой геренейский:
— Сын мой, как сильно напомнил ты мне о напастях, в земле той
Встреченных нами, ахейцами, твёрдыми в опыте строгом,
Частью, когда в кораблях, предводимые бодрым Нелидом,
Мы за добычей по тёмнотуманному морю гонялись,
Частью, когда перед крепким Приамовым градом с врагами
Яростно бились. Из наших в то время все лучшие пали:
Лёг там Аякс бедоносный, там лёг Ахиллес, и советов
Мудростью равный бессмертным Патрокл, и лежит там мой милый
Сын Антилох, беспорочный, отважный и столько же дивный
Лёгкостью бега, сколь был он бесстрашный боец. И немало
Разных других испытали мы бедствий великих, о них же
Может ли всё рассказать хоть один из людей земнородных?  5

Троянская война была последним крупным предприятием Микен, превосходившим их силы. После этого начинается упадок Микен, отлив ахейцев на восток, в Малую Азию, и, с другой стороны, приток новых греческих племён с севера. С XII в. начинается переселение дорийских племён. В поисках пастбищ и земель номады дорийцы, или доряне, под напором фракийско-иллирийских народов продвигались-в глубь Балканского полуострова. Одна часть их оседала по дороге, а другая достигла Пелопоннеса, захватила плодородную Лаконскую равнину, переправилась на Крит и разместилась по островам Эгейского моря. Троянская война, заселение ахейцами Малой Азии и дорийское переселение — тесно связанные друг с другом факты — представляют различные стороны одного исторического процесса — распада Микенского царства. «Даже и после Троянской войны,— говорит Фукидид, — в Элладе всё ещё происходили перемещения жителей и новые заселения, так что страна не знала покоя и потому не преуспевала. Возвращение эллинов из-под Илиона замедлилось, что повело к многочисленным переменам: в государствах возникали частые междоусобицы, вследствие которых изгнанники стали основывать новые города. Так, на шестидесятом году по взятии Илиона нынешние беотяне, вытесненные фессалийцами из Арны, заселили теперешнюю Беотию, прежде именовавшуюся Кадмейской землёй... На восьмидесятом году доряне вместе с Гераклидами завладели Пелопоннесом. Лишь много времени спустя, да и то с трудом, Эллада прочно успокоилась, в ней не было больше передвижений, и эллины стали высылать колонии»  6.

Примечания

1. Гомер, Илиада, перев. Н. Гнедича, XI, 632—637.

2. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. I, стр. 207.

3. Forrer, Vorhomerisehe Griechen in den Keilschrifttexten von Bagaz- koi, 1924; его же. Die Griechen in den Bagazkoi-Texten. Orientalische Literaturzeitung, t. XXVII, 1924, p. 113—118; cp. Glotz G., Histoire generale, histoire ancienne, histoire grecque, t. I, 1938, p. 89.

4. Илиада, II, с. 488-492.

5. Одиссея, III, с. 103-115.

6. Фукидид, I, с. 12.

Сергеев В.С. История Древней Греции. Под. ред. Н.А. Машкина и А.В. Мишулина. ОГИЗ, 1948, с. 88-103.