Троя: открытие (Утченко, 1962)

Всем жителям Афин в конце прошлого века был хорошо известен красивый двухэтажный мраморный особняк на Университетской улице, окруженный великолепным садом. Между первым и вторым этажами крупными золотыми буквами была выведена надпись: «Дворец Илибна». В нижнем этаже помещался музей, хранивший бесценные сокровища — вещи из раскопок древней Трои, завоевание которой греками воспето в бессмертной поэме Гомера «Илиада».

Мебель в доме была выдержана в древнегреческом стиле. Драгоценные древнегреческие расписные вазы, изящные терракотовые статуэтки 1 из Танагры (древнего города в Средней Греции), мозаичные полы, стены, расписанные картинами из «Илиады», — все это производило впечатление простоты и богатства одновременно. 

_____

1. Терракотой называют изделия из обожженной глины.

[38]

Великолепная мраморная лестница вела на второй этаж, где помещались библиотека и кабинет владельца дома. В огромной библиотеке было множество самых редких изданий по искусству и истории древнего мира. Ряды полок заполняли рукописи самого хозяина дома. Работы по постройке особняка еще не полностью закончились. На крышу дома рабочие с криками поднимали мраморные статуи древнегреческих богов, которые должны были украсить здание. В залах мозаичники заканчивали шлифовку полов.

Сам хозяин находился в кабинете и, не обращая внимания на шум, доносившийся через открытые окна, сосредоточенно просматривал отпечатанные листы книги. Книга лежала на высокой конторке, он привык работать стоя. На большом письменном столе лежали таблицы с иллюстрациями, картами и чертежами. Дойдя до последней страницы, читавший закрыл книгу. На титульном листе ее было написано: Генрих Шлиман. «Илион, город и страна троян».

В книге было 900 страниц и вдвое больше иллюстраций. Она была плодом многих лет упорного труда. Цель найти древний город, воспетый Гомером, показать, что поэмы Гомера — не поэтический вымысел, что великий поэт описывал подлинные события— было целью жизни Генриха Шлимана (1822—1890 гг.).

Шлиман сел за заваленный книгами, рукописями и чертежами письменный стол. Мысленно он был с только что закрытой им книгой. Во введении к ней он рассказал историю своей жизни. Поймут ли его люди, которые будут читать книгу, оценят ли настойчивость, с которой он шел к достижению цели?

Ему, восьмилетнему мальчику, на рождество отец подарил книгу «Всемирная история для детей». Раскрыв ее, маленький Генрих увидел рисунок, поразивший его воображение. Из горящего города уходил, озираясь на багровое пламя, воин в высоком шлеме и панцире. Он нес на спине старика, а за руку держал маленького плачущего мальчика. Позади среди пламени и дыма кипела битва. Воины в шлемах с высокими гребнями и коротких панцирях поражали мечами жителей города, не щадя ни женщин, ни стариков.

Отец Генриха объяснил ему, что здесь художник изобразил разрушение Трои. Герой Эней спасся из гибнущего города, он унес с собою ребенка и старого отца.

Генрих знал мифы о падении Трон, но был удивлен, как мог художник изобразить город, которого никогда не видал. Могучие стены и башни горящей Трои поразили воображение Генриха. Когда отец стал уверять его, что за многие тысячелетия они должны были превратиться в пыль и прах, Генрих не мог этому поверить. «Я найду эти огромные стены и башни, они не могли исчезнуть!» — упрямо твердил он в ответ на все доводы отца.

[39]

Пастор 1 Шлиман не отличался большим терпением и прикрикнул на сына, запретив ему говорить глупости.

Мальчик на всю жизнь полюбил великолепные стихи Гомера. Он знал наизусть почти всю «Илиаду». Ахилл, Гектор и другие славные герои, грозные боги греков, образы поэмы заполнили душу мальчика.

Детство промелькнуло быстро. Умерла мать, разорился отец. Четырнадцатилетнего Генриха отправили в услужение к деревенскому лавочнику. Его будили в пять часов утра. Он убирал лавку, затем вставал за прилавок и продавал покупателям свечи, мыло, селедку, масло, соль, водку. По ночам мальчик много читал.

Однажды в лавку ввалился пьяный подмастерье мельника, когда-то учившийся в гимназии. Он уселся на бочку и, обведя мутным взором темную лавку, вдруг начал читать стихи. Генрих замер в своем углу. Пьяница читал «Одиссею» Гомера по-древнегречески. За стакан вина бывший школяр согласился еще раз прочесть отрывок из поэмы. Генрих заплатил за вино свои последние гроши. Он чувствовал, что для него в этих стихах, в которых он не понял ни слова, воплотилась наука, к которой он так жадно стремился. Больше он не мог оставаться в лавке. Пять лет он провел в ней и, наконец, покинул эту постылую работу. Он направился в большой портовый город Гамбург.

Потянулись годы нищеты и скитаний. Помощи было ждать неоткуда. Но все свои гроши, получаемые за работу конторщика, Генрих тратил на ученье. С поразительной быстротой овладел он английским, французским, итальянским и испанским языками. Он жил в нетопленной конуре, питался впроголодь, но тратил все деньги на учителей.

Ему пришло в голову заняться русским языком, так как контора вела дела с русскими купцами. Уже через три месяца он сам мог написать деловое письмо по-русски. Через некоторое время фирма, в которой служил Шлиман, предложила ему поехать в Россию. Он согласился и переехал в Петербург. Здесь он прожил много лет, женился на русской. В столице России Шлиман разбогател и стал капиталистом. Но мечта найти Трою его не покидала. Он стал богатым человеком и решил все состояние затратить на раскопки древней Трои.

Однажды Шлиман по торговым делам приехал в Лондон. Здесь он посетил всемирно известный Британский музей. Там в это время были выставлены великолепные статуи и рельефы, много столетий украшавшие Парфенон в Афинах. Английский дипломат лорд Эльджин по-разбойничьи выломал из стен Парфенона эти редчайшие памятники древнего искусства и привез

_______

1. Священник.

[40]

их в Лондон, Шлиман был потрясен. Вся бессмысленность и пустота его жизни, занятой торговыми операциями, стала ему особенно ясной. Мечта детских лет — найти древнюю Трою — овладела им всецело. Он решил отправиться в Турцию; описанная Гомером древняя Троя должна была находиться на берегу Малой Азии — в турецких владениях.

Но началась Крымская война, и поездку в Турцию пришлось отложить. Шлиман снова занялся торговыми делами. Они шли так успешно, что Шлиман стал миллионером. Война окончилась, и Шлиман понял, что половина жизни ушла бесцельно. А ведь он хотел стать ученым! Снова всплыли в памяти впечатления, вынесенные им из встречи с бессмертными памятниками греческого искусства. Он решил взяться за изучение древнегреческого языка и изучил его в необычайно короткий срок. Три месяца понадобилось ему, чтобы научиться читать и писать по-древнегречески.

Наконец он мог взять в руки заветную книгу — «Илиаду» Гомера по-гречески. С тех пор он не расставался с этой книгой, вскоре он знал греческий текст наизусть. Ученые того времени считали, что поэма Гомера — это только сказки и разыскивать Трою так же нелепо, как искать царство Ивана-царевича или царя Салтана. Но Шлиман верил Гомеру.

Шлиман бросил Петербург и уехал в Турцию. В 1871 г. он прибыл в Дарданеллы — захолустный городок на берегу пролива, носящего тоже название. Наняв лошадь, Шлиман с огромным волнением направился к деревушке Гиссарлык, где некогда, по преданию, на холме стояла твердыня троянцев — богатый, обнесенный крепкими стенами город Троя. С трепетом ехал Шлиман по древней Троаде. Кругом были невысокие холмы, покрытые скудной растительностью, болотца, заросшие осокой, масса квакающих в них лягушек и аисты, охотящиеся за лягушками. Но для Шлимана каждый ручей был священным — из него пили кони древних героев; каждый холм был свидетелем подвигов славных воинов у стен могучей Трои. Образы гомеровской поэмы звали Шлимана к открытиям.

С большим трудом удалось Шлиману получить от турецкого правительства разрешение на раскопки. Ему позволили копать Гиссарлыкскин холм с условием, что половина всех найденных вещей будет принадлежать правительству.

Шлиману не терпелось начать раскопки, чтобы скорее раскрыть стены древней Трои и показать всему миру, что Гомер говорил правду. Вместе со Шлиманом на раскопки приехала и его жена София 1.

Начались раскопки. Их надо было вести осторожно, строго соблюдая определенные правила. Ведь так легко перемешать

_____

1. Первая жена Шлимана, русская, уже умерла.

[41]

древние слои почвы и затруднить решение вопроса — к какому времени относятся найденные вещи. Но Шлиман не был специалистом-археологом. Он искал гомеровскую Трою, считая, что она должна находиться в более глубоких слоях, но находил остатки домов, черепки сосудов, скелеты: все это не Троя, решал он, нет следов пожара. Шлиман не обращал никакого внимания на эти находки, и это было его ошибкой. Первый год раскопок кончился неудачей.

В марте 1872 года Шлиман с женой были на Гиссарлыке. Запутавшийся в сложных переплетениях стен и фундаментов, раскрытых на холме, Шлиман задумал план — перерезать весь холм поперек, с севера на юг, огромной канавой, шириной в семьдесят и глубиной в восемнадцать метров. Таким образом он хотел сразу раскрыть мощные стены гомеровской Трои и обнаружить священный город во всем его величии. Рытье траншеи требовало большого количества рабочих рук и затраты времени. Наконец рабочие наткнулись на могучую стену. На этот раз Шлиман решил не разрушать ее. Каково же было его удивление, когда вслед за первой стеной открыты были остатки стены, одинаковой длины и одинаковой ширины. Шлиман узнал во второй стене Большую башню гомеровской поэмы. С этой башни старец Приам с тревогой следил за битвой славного Гектора с бесстрашным Ахиллом. Мощность этих стен убеждала Шлимана в том, что он прав.

Наступившая зима прекратила дальнейшие работы. Но уже в феврале следующего года Шлиман в сопровождении жены появился на Гиссарлыке. Они вставали в шесть часов утра. Было холодно, дул яростный ветер. Замерзала вода в умывальнике, замерзали чернила.

Однажды измученная холодом жена Шлимана оставила на ночь топящуюся печку. Загорелся пол от выпавших углей, вся комната наполнилась дымом. К счастью, Шлиман вовремя проснулся, и пожар был потушен.

Через несколько дней усилия Шлимана были вознаграждены. Рабочие отрыли стены, носившие следы страшного пожара. Это могло служить уже серьезным доказательством в глазах ученых. Шлиман забыл о сне и еде. Он увеличил число рабочих и стал копать сразу в нескольких местах. В слое, носившем следы пожарища, была открыта большая дорога, выложенная гладкими каменными плитами. На плитах были видны колеи, выбитые колесами, катившимися по ним десятки столетий тому назад. Дорога привела к мощным двойным воротам, находящимся в стене возле Большой башни. Ну, конечно, это Скейские ворота, главные в Трое, отсюда троянские воины выходили на поле битвы!

Наступила весна, и Шлиман заболел малярией. Он глотал хинин, но это почти не помогало. Он чувствовал себя очень

[42]

плохо и видел, что нужно прекращать работу. Жена заставила его установить твердый срок отъезда— 15 июня. За день до назначенного срока окончания работ Шлиман в шесть часов утра, как обычно, спустился в раскоп. Рабочие расчищали одну из стен. Под лопату попал какой-то металлический предмет. Шлиман остановил рабочего и отпустил всех домой, объявив, что он сегодня именинник. Заработок за свободный день за рабочими он сохранил. Рабочие охотно удалились.

Шлиман сам спустился в раскоп, и его усилия скоро увенчались небывалым, сказочным успехом. Он нашел тайник, полный сокровищ. Одна, другая, пятая, десятая, сотая, тысячная вещь — и все из золота! Стена могла в любую минуту обрушиться. Но Шлиман не думал об опасности и работал до темноты. Жена помогала ему.

Вечером они заперлись в своем деревянном домике. На большом досчатом столе сверкали матовым блеском сокровища древней Трои. Всего здесь было более восьми тысяч предметов из золота и серебра. Золотые и серебряные чаши и кубки, две драгоценные диадемы  1 замечательной работы из тончайших золотых цепочек, двадцать четыре золотых ожерелья, сотни золотых колец, браслетов, булавок, бляшек, высыпавшихся из большой серебряной вазы. Кроме драгоценных вещей, здесь были золотые и серебряные слитки и бронзовое оружие. Весь этот клад лежал в деревянном ларце, который совершенно истлел и был прикрыт медным котлом, принятым Шлиманом за щит. Конечно, это клад царя Трои, решили взволнованные и потрясенные Шлиманы.

Эта находка вознаграждала Шлимана за три года самоотверженных трудов и лишений, за все насмешки ученых, упорно не желавших признавать открытие Шлимана. Он верил, что этот великолепный клад принадлежал самому царю Приаму, а драгоценный золотой убор, диадему, ожерелья, серьги и кольца носила, конечно, сама Елена, красота которой погубила, по древнему мифу, могучую Трою.

Шлиман прекратил раскопки. Теперь надо было тайно вывезти замечательный клад, пока о нем не узнало турецкое правительство. Клад удалось в простом деревянном ящике переправить в Афины.

Когда Шлиман напечатал сообщение о находке клада с описанием найденных им вещей, поднялся переполох. Турецкое правительство, имевшее право на половину найденных вещей, возбудило судебное дело против нарушившего договор Шлимана.

Ученый мир был потрясен троянскими находками, но признать значение этих сокровищ ученые отказались. Книга Шли-

____

1. Диадема – корона.

[43]

мана «Троянские древности» вызвала нападки и насмешки. Некоторые ученые утверждали, что Шлиман нашел все эти предметы не во время раскопок, а просто скупил их у собирателей древностей, благо денег у него достаточно.

Много горьких минут принесли все эти недостойные выпады Шлиману. Но он продолжал работать, не обращая внимания на травлю его, археолога-любителя, высокоучеными историками и профессорами, знатоками древности.

В 1879 году удалось ему снова заняться раскопками Трои. Он учел свои прежние ошибки, стал более осторожен. Уже была отрыта большая часть городских стен, окружавших холм, на котором высился древний город. Большая башня, так восторженно определенная Шлиманом как место, откуда наблюдал за битвой Приам и где прекрасная Андромаха прощалась с мужем Гёктором, оказалась состоящей из двух отдельных и в разное время построенных стен. Чем больше раскрывался холм, тем больше сооружений выступало на поверхность земли, тем труднее было разобраться, какое из них древнее, какое более позднее. Но все-таки Шлиману удалось насчитать семь городов, последовательно строившихся на Гиссарлыкском холме. Гомеровская Троя в слое со следами пожара была, по мнению Шлимана, третьим по древности городом (если считать снизу) 1.

Шлиман тщательно исследовал здание, которое раньше он принимал за дворец Приама, а теперь осторожно называл домом царя или правителя. Возле этого дома он нашел большой грубой работы глиняный сосуд, доверху наполненный золотыми предметами — браслетами, кольцами, серьгами. Неподалеку от места, где был найден глиняный сосуд, рабочие обнаружили еще три клада золотых и серебряных сосудов, украшений и слитков, но в меньшем количестве, чем знаменитый «клад Приама».

Доказать существование неизвестной ранее замечательной культуры Шлиману удалось с помощью гомеровской поэмы.

«Златообильными» и «многолюдными» назывался город Микены в поэмах Гомера. В Микенах правил царь Агамемнон, предводитель греков под Троей. Развалины микенской крепости два с лишним тысячелетия лежали на высоком холме под слоем земли. На поверхности земли виднелась только верхняя часть ворот крепости. С них Шлиман и начал раскопки. Над воротами стоял огромный треугольный камень. На нем высечены две львицы, поднявшиеся на задние лапы по сторонам колонны. Рядом с Львиными воротами рабочие раскрыли маленькую каморку в крепостной стене. Шлиман назвал ее «жилищем при-

_____

1. Теперь учеными установлено, что на Гиссарлыкском холме существовало девять городов, последовательно сменявших друг друга. Троя поэмы Гомера была шестым городом. Ее стены Шлиман срыл в первые же годы работы, разыскивая ее в более древних слоях. Он сам уничтожил стены древней Трои!

[44]

вратника». Часть рабочих откапывала и расчищала огромные стены, идущие от Львиных ворот, часть была поставлена Шлиманом в центре крепости. Скоро рабочие наткнулись на каменную плиту с изображением воина, мчащегося на колеснице. Шлиман насторожился — это была надгробная плита, а, значит, поблизости должны были находиться погребения. Следующие дни принесли находку еще двух надгробий. Затем была обнаружена плоская каменная плита, поставленная на ребро. К ней была приставлена следующая. Они шли одна за другой и образовывали двойное кольцо. Это была новая загадка. Шлиман начал исследовать площадку, обнесенную этим своеобразным двойным забором. Внутри него было найдено пять гробниц, вырубленных в скале (поэтому их назвали «шахтовыми гробницами»). Огромное количество золотых вещей извлекли Шлиман и его жена из этих погребений: пояса, составленные из золотых пластин, кубки из золота и серебра, золотые диадемы тончайшей работы, золотые браслеты, пуговицы, бляшки, нашитые когда-то на одежду, которая давно истлела, вазы из полупрозрачного камня — алебастра, резные драгоценные камни — все шахтовые гробницы были в полном смысле слова доверху набиты драгоценностями. Вместе с павшими воинами было положено их оружие—огромное количество бронзовых мечей с золотыми рукоятками, великолепных бронзовых кинжалов с золотыми узорами, наконечников копий и стрел.

Но самой удивительной находкой были тонкие золотые маски, когда-то покрывавшие лица умерших. Они были выдавлены из тонких золотых пластин с непередаваемым искусством и, несомненно, сохраняли черты людей, некогда похороненных в этих гробницах. Одну из масок Шлиман назвал маской царя Агамемнона.

Шлиман вновь торжествовал — Гомер опять оказался прав. Древние Микены действительно были «златообильными», их крепчайшие стены недаром считались неприступными — они охраняли несметные сокровища могучего царя Агамемнона.

Теперь Шлиман мог сказать себе, что борьба, которую он вел в течение стольких лет, окончилась полной победой. Ученые многих стран, смеявшиеся над открытой им Троей, обвинявшие его в невежестве, в нелепом преклонении перед сказками Гомера, должны были признать правоту Шлимана и Гомера. Клеветники задыхались от растерянности и зависти. Но серьезные ученые поняли, что открытия, сделанные самоотверженным археологом-любителем, имеют огромное историческое значение. Они пролили свет на совершенно неведомый мир, считавшийся до сих пор миром вымысла и преданий.

Перед учеными раскрывалась широкая картина жизни древнегреческих племен в эпоху Гомера и более раннее время. Шлимана слушали с уважением и глубоким вниманием. Он делал

[45]

многочисленные доклады о раскопках на холме Гиссарлык и в древних Микенах. Труды многих лет увенчались успехом.

Со свойственной ему стремительностью Шлиман в течение двух месяцев написал книгу о Микенах. Наиболее вдумчивые ученые по достоинству оценили труды Шлимана и его книгу.

А через несколько лет была написана книга «Илион», И вот она лежит на конторке, огромный том в 900 страниц — вся его научная жизнь, проведенная в непрерывных исканиях, его неудачи и победы. Но никогда не было отступления от намеченной цели.

Шлиман продолжал сидеть за письменным столом. Справа, на обычном месте лежал томик Гомера в пергаментном переплете, побывавший с ним всюду — на Гиссарлыкском холме, на острове Итаке, где царствовал некогда хитроумный Одиссей и, наконец, в могучих «златообильных» Микенах.

А впереди было еще столько работы — ждала не раскрытая до конца священная Троя, неведомый еще «златообильный» Орхомён и «крепкостенный» Тиринф, о которых повествовал Гомер. Все это нужно было копать и исследовать, чтобы до конца раскрыть величественную картину древнегреческого мира, воспетого великим Гомером.

Это выполнили уже после кончины Шлимана многие ученые. Раскопки на острове Крит показали, что и здесь существовала древняя и богатая культура. Благодаря раскопкам Шлимана и открытиям на Крите перед нами предстали совершенно новые страницы древнейшей истории Эллады.

[46]

Цитируется по изд.: Древняя Греция. Книга для чтения. Под редакцией Д.П. Калистратова и С.Л. Утченко. М., 1962, с. 38-46.