Численность населения, его состав и расселение

Определение численности населения является одной из наиболее сложных проблем исторической географии. Отсутствие источников делает эту проблему во многих случаях неразрешимой; и хотя во многих исследованиях приводятся данные о количестве жителей той или иной местности, часто они являются спорными, а то и просто не соответствующими действительности. Так, численность населения раннесредневековой Франции определяется разными авторами в диапазоне от 5 до 30 млн. человек, Испании (включая арабов) — от 7-8 до 40-50 млн. и  т. д. Ниже мы будем пользоваться преимущественно расчетами одного из современных исследователей И. Рассела, которые во многом основаны на работах других специалистов по демографии средневековья.

Исследователь демографии средневековья в первую очередь сталкивается со сложностями методического порядка. Ряд памятников средневековой истории позволяет ставить демографические проблемы (например, сообщения современников о количестве жителей городов, областей, стран; переписи, пусть случайные и неполные; списки налогообложений и  т.п.), однако к ним совершенно неприменимы методы современной демографии. Возьмем полиптик Сен-Жерменского монастыря, составленный в начале IX в. В нем поименно перечислены свыше 10 тыс. держателей мансов различных категорий, тем не менее общее число жителей этой территории неизвестно. Поэтому попытки определить плотность населения данной области приводят к разным цифрам — от 10 до 60-70 человек на кв. км. Неизвестно также, насколько плотность населения этого района характерна для всей страны; с одной стороны, речь идет о плотно населенных землях вблизи Парижа, с другой — о лесистом районе. Во всяком случае механическое перенесение этих данных на площадь всей Каролингской Галлии приводит к совершенно неверным результатам.

Еще более сомнительны цифры, сообщаемые современниками. Как известно, Цезарь говорит об одном из германских племен — свевах, что у них было сто округов, каждый из которых выставлял по тысяче воинов, ежегодно менявшихся; это приводит некоторых авторов к выводу, что древних германцев было 5 млн. человек. Другие данные единодушно говорят о немногочисленности победителей-варваров в сравнении с побежденными римлянами, и если население Римской Галлии в эту эпоху доходило до 5 млн. человек, то численность германцев должна была быть значительно меньшей. Так, вандалы, в 429 г. переправлявшиеся из Испании в Африку, насчитывали, по данным современников, 80 тыс., вестготы в момент их поселения в Галлии — 100 тыс. человек и  т.д.

Наиболее ранней из переписей населения была английская Книга Страшного Суда. Однако и по ней очень трудно сделать точные выводы: во-первых, в книгу включены сведения далеко не по всей территории страны, во-вторых, она содержит данные главным образом о держаниях, а не о составе и численности семей держателей. Такой же характер носили и налоговые списки средневековья — французский 1328 г., английский 1377 г., кадастры итальянских городов XIV—XV вв., разнообразные «норманские», «датские» деньги и прочие налогообложения, носящие нерегулярный характер. В них, как правило, названы главы семейств или хозяйства («очаги»), облагаемые налогом, состав же семей, а следовательно, и общая цифра жителей не указаны. Между тем численность семьи в разное время даже в одной и той же местности варьировалась от 3-3,5 до 6-7 человек. Поэтому выводы, построенные и на этих относительно достоверных источниках, не отличаются большой точностью.

Существует множество других методов определения общей численности населения. Один из них — по размерам городов данной области. Считается, что население столицы средневекового государства составляет около 1,5% от всего населения страны, а число жителей крупного регионального центра — около 4% от жителей области. Однако само определение размеров средневекового городского населения — не менее трудная проблема. В частности, его, например, выводят из площади средневековых городов, однако здесь, как правило, учитывается лишь площадь, заключенная внутри городских стен, без пригородов, и, главное, плотность городского населения в разных городах — явление, далеко не одинаковое (от 60-80 до 150-200 человек на гектар).

Не менее сложна методика и других демографических исследований. Обязательная метрическая регистрация была введена во многих (но далеко не всех) областях только Тридентским собором, поэтому определение процента рождаемости и смертности, соотношения полов во времена, предшествующие XVI в., приходится делать на основе отрывочных и часто случайных данных. В целом принято считать, что соотношение рождаемости и смертности в периоды роста населения равно 4,2-3,6%, в периоды демографического упадка — 3,9-4,1%. Расчеты полового состава населения также строятся на отдельных наблюдениях. Так, выяснено, что в сельских местностях численность мужчин превышала численность женщин; из полиптика Ирминона, например, ясно, что на каждые 100 женщин приходится 132 мужчины. Впрочем, эта последняя цифра (как и большинство подобных расчетов) довольно относительна: во-первых, неизвестно, каков был удельный вес детей младенческого возраста (поскольку мальчиков всегда рождается больше, чем девочек, это должно неизбежно повлиять на окончательные подсчеты); во-вторых, приведенные в полиптике имена не всегда дают возможность уверенно определить пол их носителя. Однако в целом эта особенность — преобладание мужчин над женщинами — подтверждается и другими (английскими, германскими, итальянскими) материалами. В XV в. кое-где становится заметной иная тенденция — относительный рост удельного веса женской части населения, что характерно для части городов. Однако эта закономерность проявлялась не везде: по предварительным данным, во Флоренции начала XV в. в зажиточных семьях преобладание мужчин над женщинами было очевидным (160 мужчин на 100 женщин; средний же индекс по всему городу — 116 на 100).

Не менее трудно определить социальный состав населения. Более или менее точными данными мы обладаем лишь применительно к духовенству: в местах его наибольшей распространенности (Италия) оно достигало 2-3% от всей численности населения, в других же странах (Англия XIV в.) — около 1,5%; впрочем, и эти цифры относительны, так как сведения о странствующих монахах,  т.е. об одной из наиболее многочисленных прослоек клира, берутся обычно ориентировочно.

Так же относительно и вычисление соотношения сельского и городского населения в развитом средневековье. И здесь сложность не только в выяснении численности жителей городов и сел; например, в Книге Страшного Суда названы десятки поселений, в которых более 400 жителей, однако какие из них можно считать городами? В целом, несомненно, деревенское население превалировало над городским. Даже в Англии XIII в. жители городов составляли не более 10-12% (по другим данным — около 9%) всего населения страны. Но в отдельных областях в эту эпоху наблюдалась и иная картина. Так, в округах наиболее развитых итальянских городов  (Флоренция, Сиена, Падуя, Верона и др.), по данным кадастров, в конце XIV — XV вв. численность городских и сельских жителей была примерно равна. Во Фландрии и Брабанте в XV в. в городах жило около 2/3 всего населения этих областей. Однако это были единичные явления; здесь же рядом, в Хеннегау, городское население составляло не более 1/6 всего населения,

На численность населения средневековой Европы влияли многие факторы, как способствовавшие, так и препятствовавшие ее росту. К числу первых относится фактор питания. Вместе с установлением «варварского» общества устанавливается новый рацион, в котором значительную роль начинают играть мясо-молочные продукты; позже ассортимент продуктов питания расширяется за счет появления новых злаков (маис) и развития огородничества. Вместе с тем идет практически невидимый, но в рамках столетий все-таки фиксируемый рост жизненных условий некоторых прослоек общества. На увеличение численности населения также влияли установленный церковью строгий запрет ограничения рождаемости и широкий размах внебрачных связей. Последнее обстоятельство приводило к большому числу детей, рожденных вне брака, так называемых бастардов; их статус специально оговаривался феодальным правом. Наконец, возраст вступления в брак был низок. В некоторых случаях, особенно в феодальных кругах, где преобладали политические, династические и иные подобного рода соображения, браки нередко заключались еще в детском возрасте; в среднем же в южных областях обычным возрастом первого брака у женщин было 15-16 лет.

Гораздо большее значение имели факторы, ограничивавшие рост населения. Постоянные войны и распри феодалов приводили к политической неустойчивости общества, а часто представляли и прямую угрозу жизни крестьянина. «Могущество феодальных господ, как и всяких вообще суверенов, определялось не размерами их ренты, а числом их подданных, а это последнее зависит от числа крестьян, ведущих самостоятельное хозяйство» (Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., изд. 2, т. 23, с. 729.) Враждующие сеньоры в первую очередь стремились подорвать основу мощи своего противника, разоряя крестьянские хозяйства, угоняя их скот, сжигая посевы. Не меньшей опасностью для жизни крестьянина являлась необеспеченность его хозяйства. Низкая производительность труда исключала возможность создания запасов, гарантирующих его существование в тяжелые годы, а они были довольно частыми: в среднем считается, что в XI—XII вв. каждый третий-четвертый год был неурожайным, а любое колебание урожайности приводило к тому, что целые области оказывались на грани голодной смерти. Голод в средневековье был обычным явлением. Так, по имеющимся подсчетам, в разных областях Германии в XI в. 62 года были голодными.

Низкий санитарный уровень и отсутствие элементарной медицинской помощи приводили к разгулу болезней и высокой, особенно детской, смертности. Из болезней наиболее распространенными были туберкулез, малярия, проказа. Но наибольший ущерб населению наносили периодические эпидемии чумы и холеры, регулярно посещавшие страны Европы. Самую печальную славу из них приобрела чума. Чума в средневековье имела две главные вспышки — в VI и XIV вв. В первом случае она пришла из Северной Африки, охватила главным образом земли Южной Европы и продолжалась с перерывами почти полстолетия. Некоторые исследователи полагают, что она довела население отдельных мест до 40% от прежнего уровня. Наиболее страшной из эпидемий была бубонная чума 1348—1351 гг., получившая название Черной смерти. Она пришла в Европу из Азии двумя путями — через Крым и Константинополь и из сирийских городов Леванта. За несколько лет она сделала широкий «круг» по Южной, Западной, Северной и Восточной Европе; затем на протяжении второй половины столетия несколько раз возвращалась в страны Западной Европы: в Италию в 1360—1363, 1371 — 1374, 1381—1384, 1400 гг., в Англию в 1360—1361, 1369, 1374, 1382, 1390—1391, 1400 гг. В результате население Европы в 1400 г. составляло около 60% от уровня середины XIV в. В местах скопления населения (города, монастыри) смертность была еще выше; так, в 9 крупнейших монастырях Англии только эпидемия 1348 г. унесла более 50% монахов.

Следствием всех этих явлений была относительно небольшая продолжительность жизни. Так, семейные хроники X в. знатного германского рода Веттингов определяют средний возраст жизни его представителей в 30 лет (без учета смертности в младенческом возрасте); продолжительность жизни членов английской королевской фамилии — 30,7 года. Определение среднего возраста других слоев населения связано с большими трудностями; для Англии И. Рассел приводит следующие цифры: 1276—1300 гг. — 31,3 года; 1348—1375 гг. — 17,3; 1426—1450 гг. — 32,8 года. В целом, очевидно, можно считать, что в демографически благоприятные периоды средняя продолжительность жизни в средневековье составляла 30-35 лет.

Картина движения численности населения в средневековой Западной Европе в общем виде представляется следующей. Европейское население Римской империи в эпоху ее расцвета (I—II вв.) превышало 20 млн. человек; из них около 6,5-7 млн. жили в Италии, приблизительно по 5,5 млн. — в Испании и Галлии. III—V века приносят с собой упадок численности населения в романизированных областях Европы (по другим территориям данных нет). Так, население Италии снижается в середине IV в. до 4 млн., Испании — до 3-3,5 млн. Уже в VI в. намечается тенденция к стабилизации числа населения и его некоторому росту; в последующие века она еще более усиливается. Предполагают, что во времена Карла Великого число жителей основной части его империи (без славянских и итальянских земель) доходило до 4-5 млн.; спустя столетие, в конце IX — начале X в., на этой территории проживало уже 5-6 млн. человек.

Со второй половины X в. европейское население вступает в полосу настоящего «демографического бума»: с этого времени и до начала XIV в. идет бурный рост численности жителей; в среднем общая численность населения Западной Европы за эти столетия увеличилась в 2-2,5 раза. Наибольший прирост населения приходился на те области, где раньше его плотность была относительно невелика,  т.е. в его основе лежал процесс внутренней колонизации и подъема новых земель. Так, в Англии более всего (в 6-7 раз) выросло население Йоркшира, затем (в 3-5 раз) графств севера и северо-запада страны; на юге же и востоке, и ранее густонаселенных, число жителей увеличилось только в 1,5-2 раза. Другим важным показателем роста населения были возникшие в массовых масштабах города.

Рост населения отдельных стран характеризуют следующие данные. В Италии уровень античности был превышен уже около 1200 г. В середине и во второй половине XIII в. крупнейшие итальянские государства имели населения: Венецианская республика — около 1,5 млн., Неаполитанское королевство — около 2 млн., Папская область — около 1450 тыс., Миланское государство — около 1 млн., Тоскана — около 750 тыс. Перед Черной смертью Апеннинский полуостров насчитывал более 9 млн. жителей. Во Франции по налоговым спискам 1328 г. ориентировочно было около 13,5 млн. населения. Резко выросло (в том числе за счет территориальных присоединений) население Германии: в конце XI в. — около 4 млн., в конце XII в. — около 7 млн., в XIII—XIV вв. — около 11 млн. жителей. Особенно велики темпы роста были на северо-западе страны; здесь в низовьях Рейна только в X—XII вв. численность населения удвоилась, в целом же за период развитого средневековья оно увеличилось почти вчетверо, причем в большей степени за счет городского населения. Население Англии от эпохи Книги Страшного Суда и до Черной смерти выросло с 1100 тыс. до 3700 тыс. человек (население Британских островов — с 1700 тыс. до 5200 тыс.),  т.е. более чем в три раза. Из этой общей картины роста европейского населения несколько выпадают Скандинавские страны и государства Пиренейского полуострова. В Скандинавии «демографический бум» начался довольно поздно — в конце XIII — начале XIV в.— и уже в середине XIV в. был прерван полосой эпидемий. На Пиренеях же сложилась особая ситуация. Здесь уровень римского населения был достигнут и превышен очень рано, в первые столетия после арабского завоевания, однако в дальнейшем Реконкиста отрицательно сказалась на темпах прироста населения: так, за X—XIV вв. число жителей увеличилось только с 7 до 9,5 млн. человек.

Изменение численности населения средневековой Англии (по И. Расселу)

Плотность населения Западной Европы в эпоху Поздней Римской империи

Плотность населения Англии в эпоху Книги Страшного Суда

В XIV в. начинается «демографический кризис»: сначала небольшое, затем все более стремительное падение численности населения. Большинство зарубежных исследователей связывают его с Черной смертью и последующими эпидемиями, во второй половине XIV в. опустошавшими европейский континент; однако несомненно, что это явление имеет более глубокие, хотя пока еще окончательно не установленные, социально-экономические причины. Во всяком случае, как это отмечают многие демографы, первые признаки начавшегося снижения темпов роста и численности населения появились во многих европейских странах за несколько десятилетий до Черной смерти, во второй четверти XIV в. Черная смерть и последующие эпидемии ускорили эти процессы и довели их до катастрофических результатов. Во многих европейских странах Черная смерть унесла 20-25% жизней, местами смертность достигала 80-90%. В Лондоне, который насчитывал около 40-50 тыс. жителей, только на Смитсфилдском кладбище ежедневно хоронили до 200 человек. В целом она обошлась Англии более чем в 600 тыс. жизней. Динамика численности английского населения в те страшные десятилетия выглядит следующим образом:

Таблица

Плотность взрослого сельского населения Англии по налоговым спискам 1377 г.

Не меньший урон нанесли эпидемии XIV в. Италии, где численность населения также упала почти на 40% — с 9,2 до 5,5 млн. человек. Во Франции чумные годы сочетались со Столетней войной; здесь XIV век также нанес сокрушительный урон населению. В Нормандии, например, к концу столетия насчитывалось не более 60% жителей от уровня 1328 г., в Провансе — 65%. В XV в. положение в Европе несколько стабилизируется. В начале столетия падение численности населения приостанавливается, а с 30-х годов начинается его новый подъем. Однако прежний уровень был достигнут во Франции лишь к концу XV в., а в Англии даже в середине XVI в. В Испании же в конце XV в. насчитывалось всего 8,3 млн. человек,  т.е. столько же, сколько было в XIII в.

Плотность средневекового населения была относительно невелика. В Англии эпохи Книги Страшного Суда она колебалась в разных местах от 3-5 до 18-20 человек на квадратный километр. В XIV в. она повышается в. наиболее густонаселенных графствах до 30-35, но к концу века снова падает до 25-30 чел/кв.км. В это же время в Германии средняя плотность населения была около 18 чел/кв.км.

Во времена Поздней Римской империи самыми плотно населенными областями Европы были Кампанья и Лациум; за ними шли другие итальянские земли, Южная и Восточная Испания, Нарбонская Галлия. В раннее средневековье первенство принадлежало арабским землям на Пиренеях и в Южной Италии. В эпоху развитого феодализма картина размещения населения меняется. В первой половине XIV в. наиболее густонаселенные земли по-прежнему находились в Италии, но теперь уже в Ломбардии и Тоскане, а также в районе Фландрии, Брабанта, Северо-Восточной Франции и Северо-Западной Германии. Здесь плотность доходила до 50-100 человек на квадратный километр. Из французских земель выделялись Иль-де-Франс, Фландрия, Нормандия и Шампань. В Германии ведущая роль оставалась за рейнскими землями, однако начиная с XIII в. постепенно увеличивался удельный вес южных областей. В Англии наиболее населенными были Норфолк, Суффолк, Мидлсекс, Бедфордшир и Нортхемптоншир. В Испании Андалусия, Валенсия и Гранада, наиболее густо заселенные еще в арабскую эпоху, продолжали сохранять свое положение и впоследствии.

Цитируется по изд.: Самарин В.В. Историческая география Западной Европы в средние века. М., 1976, с. 79-90.