Чукотка в раннем неолите

Древнейшие послепалеолитические следы человеку на Чукотке

10—11 тысяч лет назад льды «освободили долины и плоскогорья Чукотки, Северной Америки и Берингии. Берингия медленно погружалась в воду. Океанские волны захлестывали ее огромные пространства. Два океана — Ледовитый и Тихий — соединились, образовав Берингов пролив. Это объясняется не только движением земной коры, но и поднятием уровня мирового океана вследствие таяния колоссальных ледниковых толщ.

Через некоторое время после отступления ледника наступило заметное потепление. Вымерли мамонты и другие крупные животные ледниковой эпохи, кроме северных оленей. 6 истории Чукотки наступил переломный период, переход от охоты преимущественно на мамонтов к охоте в основном на северных оленей и к рыболовству, переход от оббивки и ретуширования каменных орудий к их шлифовке, переход от древнекаменного века — палеолита — к новокаменному — неолиту. В технике обработки камня многое еще было от палеолита и, прежде всего, умение скалывать тонкие и мелкие ножевидные пластинки. Копья, луки со стрелами, ножи и скребки — вот наиболее типичные орудия труда и оружие.

Наиболее древние достоверные археологические находки этой новой. культурно-исторической эпохи обнаружены на внутриконтинентальной территории Чукотки и относятся, вероятно, к У или, во всяком случае, к IV—III тысячелетиям до н. э.

Наиболее древним, вероятно, является бескерамический голоценовый комплекс обсидиановых изделий, обнаруженных на Осиновой косе, на правом берегу нижнего течения р. Анадырь. Здесь прямо на поверхности высоких галечных кос были найдены ножевидные пластины, грубые скребла, скребки, узкие листовидные ножи и очень широкие весьма архаичного облика (как в позднепалеолитическом комплексе Акмак на Аляске 24), а также грубые трехгранные заготовки и наконечники. Последние могут рассматриваться в качестве прототипов более совершенных изделий подобного рода в позднем неолите. Северной Якутии, Чукотки и Камчатки.

На вершине сопки у села Усть-Белая, при впадении реки Белой в реку Анадырь, были обнаружены тонкие, заостренные с двух концов, обработанные изящной уплощающей ретушью наконечники. Они сходны с кремневыми наконечниками из нижнего, так называемого мезолитического, слоя стоянки на мысе Денби и одновременного ему третьего слоя на мысе Крузенштерна на Аляске.

Интересны и предметы, найденные в 1955 г. геологами А. К. Саяпиным и И. А. Некрасовым в расщелине скалы на горе возле озера Эльгыгытгын, на пути сезонных передвижений диких оленей. Под большой каменной глыбой здесь оказался клад различных кремневых клинков — ножей и наконечников, обработанных тщательной отжимной ретушью с обеих сторон. Неподалеку, на самом

берегу озера, оказалась стоянка, обитателям которой принадлежал этот тайник. Хотя здесь и не было обычного для поселений каменного века культурного слоя, а вещи находились вперемешку с мелкой галькой, отходы от производства кремневых изделий и немного-численные орудия из кремня свидетельствуют, что во время охот-ничьих и рыболовных экспедиций люди неоднократно останавливались в этом отдаленном и труднодоступном месте 25.

Памятники каменного века Чукотки; 1 — стоянки; 2 — могильники.

Возможно, что к этому времени относится и бескерамический комплекс Осиновой сопки, характеризующийся изящными двусторонне ретушированными узкими листовидными наконечниками стрел и такими же, как эльгыгытгынские, ножами.

Предки итльменов

Наконец, следы очень своеобразной культуры обнаружены Н. Н. Диковым в 1957 г. в долине реки Амгуэма, на третьей стоянке у 102-го километра автомобильной дороги. Здесь, на правом берегу впадающей слева в Амгуэму речки, в 5—6 км от ее устья, возвышается бугор высотой около 12 м. На его плоской вершине в 130 м длиной и 50 м шириной в поверхностном суглинке обнаружены обильные неолитические остатки очень архаичного облика: ножевидные пластинки, обломки наконечников стрел с прямым насадом и плоским линзовидным сечением, длинные наконечники стрел с ромбическим сечением, короткие и продолговатые усеченно-листовидные наконечники стрел, обломки листовидных ножей-бифасов, нож со стесанной спинкой, скребки на отщепах. Все эти изделия и большое количество отщепов сделаны из светло-серого кремнистого сланца грубой структуры или из бурого кремня. Только один наконечник стрелы с боковыми выемками возле насада сделан из розовато-белого халцедона и несколько ножевидных пластинок — из обсидиана.

Наиболее близкие аналоги этому амгуэмскому комплексу древних каменных изделий обнаружены в 1962—1964 годы на Камчатке в бескерамическом комплексе подобных каменных вещей из четвертого культурного слоя Ушковских стоянок. Там найдены такие же наконечники стрел ромбического поперечного сечения, призматические нуклеусы, ножевидные пластинки, листовидные ножи.

Вероятно, оба комплекса — и амгуэмский и камчатский — относятся к единой послепалеолитической культуре раннего неолита (V—IV тысячелетия до н. э.). Последняя отличалась высокоразвитой пластинчатой каменной индустрией, ромбическими в поперечном сечении наконечниками стрел, отсутствием шлифованных каменных орудий и глиняной посуды.

Этническая принадлежность этой археологической культуры Северо-Востока Сибири еще не вполне ясна. Возможно, что она принадлежала либо общим предкам нескольких народов Северо-Востока, либо только предкам ительменов, которые, судя по всем данным, должны были обосноваться на Крайнем Северо-Востоке Сибири раньше коряков и чукчей, но позже древнейших эскимосов.

Предположение об определенной роли этой ранненеолитической культуры в формировании ительменов представляется весьма вероятным в свете последних этнографо-лингвистических исследований, убедительно показавших обособленность этого народа в языке и культуре от северо-восточных палеоазиатов — чукчей и коряков 26,

Эта ранненеолитическая охотничье-рыболовческая культура, а вместе с нею, вероятно, л самые древние предки ительменов появляются на Чукотке из более южных районов в середине голоцена, т. е. в период климатического оптимума. Из Приамурья и Восточного Забайкалья через более теплую, чем теперь, и более обильную растительностью Чукотку ительмены могли принести на Камчатку много характерных навыков знатоков и собирателей трав. В условиях Средней Камчатки с ее более благоприятным, чем на Чукотке, климатом эти навыки собирателей растительной пищи сохранились, а в период последующего похолодания, когда Чукотка и Северная Камчатка уже мало этому благоприятствовали, закрепились и перешли в наследство «историческим» ительменам, оказавшимся потом на длительное время изолированными на своей окруженной Тундрой и морем цветущей буйной растительностью части полуострова. Долго сохранялись у ительменов и ранненеолитические навыки кипячения воды не в глиняной посуде, как это уже было Принято у многих, а с помощью раскаленных камней.

Распространение керамики

Все перечисленные выше послепалеолитические памятники Чукотки свидетельствуют, что в V—III тыс., а может быть и несколько раньше, на Чукотке обитали древние охотники, не употреблявшие шлифованных орудий и глиняной посуды. В технике обработки камня у них много сохранилось от позднего палеолита и прежде всего умение скалывать ножевидные пластины.

Имеются достаточные основания полагать, что уже, вероятно, в том же III тысячелетии до н. э. на Чукотку начинает проникать и керамическая техника. Об этом говорят обнаруженные нами отдельные очень немногочисленные фрагменты сетчатой, т. е. с отпечатками сетки на наружной поверхности, тонкостенной керамики среди наиболее ранних остатков Усть-Бельской стоянки на месте кургана № 14 и вне погребальных комплексов кургана № 15. О распространении же в бассейне р. Анадырь керамики с оттисками шнура говорят ее фрагменты на стоянке Камешки, где она встречена вместе со срединным обсидиановым резцом и ретушированными по краю ножевидными пластинками.

Учитывая последние исследования в Якутии, согласно которым сетчатая керамика датируется на Алдане IV тысячелетием до н. э., а шнуровая — III тысячелетием до н. э., можно было бы принять эти даты и для названных типов керамики Чукотки. Но вопрос их датировки осложняется отдаленностью Чукотки от Алдана и уже известными фактами более поздней датировки сетчатой керамики в Прибайкалье, где она доживает до так называемого серовского времени, т. е. до III тысячелетия до н. э. Поэтому мы воздерживаемся от максимальных датировок сетчатой и шнуровой керамики Чукотки, ограничивая нижнюю границу их возраста для сетчатой керамики III тысячелетием до н. э., а для шнуровой — I тысячелетием до н. э. Следует признать для этого периода определенное влияние неолита Якутии на неолит Чукотки, которое выражается в распространении там не только названной керамики, но и некоторых характерных типов каменных изделий (например, ступенчатых тесел и др.), что в значительной мере обусловило характер последующих культур Чукотки — северо-чукотской и усть-бельской, развивавшихся там во II — начале I тысячелетия до н. э.— в пору позднего неолита и бронзового века Якутии и связанных с этногенезом северо-восточных палеоазиатов.

Цитируется по изд.: Очерки истории Чукотки с древнейших времен до наших дней. Новосибирск, 1974, с. 26-29.

Примечания

24. Anderson D. D Указ. соч., рис. 44.

25 Окладников А. П., Некрасов И. А. Новые следы континентальной неолитической культуры на Чукотке (находки у озера Эльгыгытгын).—СА, 1957, № 2; Саятш А. К., Диков Н. Н. Древние следы каменного века па Чукотке (находки на берегу озера Эльгыгытгын). — 34КМ, вып. 1. Магадан, 1968.

26. Вдовин И. С. К проблеме эктогенеза ительменов.— СЭ, 1970, № 3; Скорпк П. Я. тоже полагал, что ительменский язык раньше обособился от чукотского я подвергся более интенсивному иноязычному влиянию: см. Языки народов СССР, т. V. Чукотско-камчатские языки. JI., 1968, с. 235—243.