Западная Европа в средние века: народонаселение

Люди - главная производительная сила общества. Поэтому в феодальной формации демографические процессы играли заметную роль. Рост численности населения убыстрял прогресс общества. Для эпохи средних веков мы располагаем лишь приблизительными сведениями о численности и естественном движении населения, поскольку отсутствовали всеобщие переписи, а применяемые специалистами методики подсчета различны. Предположительно к началу средневековья в И талии проживало до 5 млн человек коренного населения, на Балканах - 2 млн, в Галлии - до 5 млн, в Испании - около 4 млн, на Британских островах - до 1 млн, в Германии - от 0,5 до 3 млн. К XI веку население в Италии возросло до 6 млн, на Балканах - до 3 млн, во Франции - до 6 млн, в Испании с Португалией - до 6 млн, па Британских островах - до 2 млн, в Германии с Австрией и Швейцарией - до 4,5 млн. На территории современной Чехословакии проживал 1 млн, в Венгрии - 0,5 млн, в Польше - 1 млн, в Восточной Европе - до 10 млн (в том числе 6 млн - в Средней Руси), в Скандинавских странах - 1 млн. К середине XIV века население почти всех стран Европы значительно возросло, а в некоторых странах удвоилось. Однако после эпидемии чумы («Черная смерть» 1348-1349 гг.), а также вследствие частых голодных лет и опустошительных войн начался спад численности населения.

Рост численности Западной и Центральной Европы с VI по XV век

Общественному прогрессу способствовал и рост плотности населения, хотя он был неравномерным. За исключением морских побережий и долин рек, нигде населенные пункты не располагались сплошной полосой. В давно освоенной европейцами долине Мозеля на протяжении около 500 км существовало к XI веку 590 поселений; в долине Немана той же поры на таком же расстоянии археологи насчитывают их в 8 раз меньше, по Каме - в 16 раз меньше. В глухих лесах почти совсем не было жителей, будь то Северная Англия, Швеция или Русь. На рубеже II тысячелетия средняя плотность населения в Англии составляла около  9 человек на 1 нв. милю, в Южной Руси перед батыевым нашествием - 6 человек на 1 кв. км, в Северной - 2 человека. Накануне «Черной смерти» в Испании на 1 кв. милю приходилось 30 человек ; в Дании, Англии, Германии, Северной и Южной Италии - 70; во Франции - 150; в Центральной Италии - 300. Цифры повышались в городах, хотя последние были невелики: из английских городов конца XIV века только Лондон имел жителей более 30 тыс., Йорк - свыше 10 тыс., Норидж, Ковентри, Плимут, Линкольн и Бристоль - более 5 тыс.; еще 10 городов - свыше 3 тыс.; прочие 250 были мельче. К концу XV века лишь в 4 городах Священной Римской империи вне Италии (Кёльн, Гамбург, Прага и Нюрнберг) обита.110 более 25 тыс. человек, а в Италии- 15 (в том числе Венеция, Генуя, Флоренция, Неаполь и Милан) имели до 100 тыс. жителей, во Франции с ними мог сравниться только Париж.

Существовали многонаселенные города и на Руси (Киев, Чернигов, Нов[1]город, Псков и др.). Крупнейшим городом Европы вплоть до XV века оставался Константинополь с сотнями тысяч жителей.

Прирост населения не был ни последовательным, ни постоянным. Но он создавал новые трудовые ресурсы в условиях малопродуктивного хозяйства и побуждал людей интенсифицировать труд или же искать средства пропитания на других территориях; так, увеличение численности крестьянства во Франции IX-X веков стимулировало расчистку лесов. Расширение рядов рыцарства в Западной Европе XI века побудило малоземельных феодалов охотно участвовать в крестовых походах; невозможность прокормиться в суровых условиях Скандинавии толкнула часть норманнов на дальние странствия; миграция славян в Приильменье предопределила здесь замену охотничьего хозяйства пашенным земледелием. Отток крестьян с мест поселения нередко вынуждал феодалов смягчать формы эксплуатации (это особенно характерно для Германии, Руси, стран Пиренейского полуострова).

Средняя продолжительность жизни европейца составляла тогда 45 лет для мужчин и 35 - для женщин; треть жителей умирала еще в детском возрасте, а четверть - после 50 лет. При небольшой продолжительности жизни затруднялась передача накопленного опыта от поколения к поколению. Порой вообще огромные людские коллективы исчезали из истории. Главные причины ранней смертности - болезни, голод, нашествия иноземцев и прочие невзгоды. Девушки, вступая в брак обычно в возрасте до 15 лет, быстро теряли здоровье, что вело к бесплодию. Распространенным явлением было безбрачие; некоторая часть населения просто не обладала правом вступать в брак (католическое духовенство во Франции и Германии составляло в XIV веке 5% населения) или давала соответствующий клятвенный обет. Обычно семью имели не более 3/4 лиц брачного возраста.

Голодовки случались в среднем каждые 6 лет и нередко приводили к катастрофическим последствиям. Много бед приносили антисанитария, повседневные болезни (туберкулез, ревматизм), эпидемии. Пандемии иногда оставляли яркий след в источниках. Общеевропейское распространение имели пандемии VI века (чумная 543 г., оспенная 570 г., дизентерийная или брюшнотифозная 580 г., чумная 588-592 гг.). Тяжкими оказались на Руси холерные заболевания в 1083, 1091 и 1092 гг.; в Западной Европе - уникальная в своем роде «Черная смерть» 1348-1349 гг.

Почти неизвестные скотоводам, охотникам, рыболовам и собирателям сыпной тиф, холера и малярия стали систематически поражать общество после перехода основной части населения к земледелию. Из-за высокой плотности населения город, особенно во время ярмарок, страдал от инфекционных заболеваний больше, чем деревня. Спасаясь от «проклятого» места, горожане иногда переносили свое поселение. Например, Белозерск некогда находился на западном берегу оз. Белого, после мора конца Х века его перенесли на северный берег, после мора середины XIV века ­ на южный.

К капризам климата легче приспосабливались землепашцы, ибо возможности их производства были стабильнее, чем у скотоводов. Участники же массовых миграций - кочевники не только сильнее страдали от смены привычных природных условий, но и вынуждены были, оседая на захваченных территориях, либо приспособиться к местной цивилизации, либо иногда вообще исчезнуть как самостоятельные производящие этносы. На развитие производительных сил влияла и этническая специфика. Этнический состав Европы в VI-XV веках не был постоянен из-за почти непрерывных перемещений масс населения на иные места обитания.

Ведь на заре феодализма 1 кв. км самой благоприятной зоны - лесостепи мог прокормить не свыше 10 членов родовой общины. Эта неразвитость производительных сил вызывала миграции. Многие из них обусловливались не только неблагоприятными природными условиями, но и социальными причинами (разорение, жажда обогащения в насыщенную войнами эпоху военной демократии). Развернулись «те полные опасностей великие переселения, которые положили начало образованию народов древней и современной Европы» 2 (см. Введение и региональные главы). В этом смешении элементов европейского, азиатского и африканского происхождения участвовали романизированные народы прежней Западной Римской империи, романо-эллинизированные народы Византии, угро-финны, славяне, балты, германцы, кельты, фракийцы, иранцы, тюрки, берберы и семиты, не считая более мелких этнических образований. И к XV веку в Европе уже сложились основные народности, как бы «усевшиеся по местам» в тех рамках, которые характеризуют сегодня национальную карту континента.

Пашущий крестьянин. Германия, Эльзас. Рисунок. Последняя четверть XII века

Миграционные потоки были различной численности. Но даже малые коллективы переселенцев влияли на судьбу и покидаемых ими мест, где изменялось соотношение людей с предметами труда, и вновь осваиваемых. Крупные переселения оказывали более разностороннее влияние: ломали сложившиеся прежде формы жизни, часто несли с собой разорение хозяйства и гибель многих европейцев, а одновременно позволяли интенсивнее осваивать новые территории, распространяли производственные достижения одних народов среди других, приводили к появлению новых государств, расовой и лингвистической пестроте, взаимовлиянию культур, обогащению быта. Менее культурный завоеватель вынужден в громадном большинстве случаев приспособиться к более высокому «хозяйственному положению» завоеванной страны в том виде, каким оно оказывается после завоевания. Если же пришельцы превосходили автохтонов, намечался обратный процесс. В материальной сфере результаты такого синтеза культур были всегда сходными: после освоения чужой земли быстрее менялись у мигрантов орудия труда и виды жилища, ибо этого требовала новая географическая среда; медленнее - украшения, ибо тут преобладали традиции. Разрушительный характер вторжений особенно ярко проявился при нашествии Батыя на древнерусские земли экономический прогресс значительной территории прервался, многие производственные навыки были утрачены, и Руси пришлось с XIV века в некоторых сферах (в частности, в строительстве) заново накапливать трудовой опыт. В битве 1241 г. под Вальштадтом погибли от монгольских сабель почти все силезские рудокопы, после чего горное дело в Силезии восстанавливалось с большим трудом. Разорительные норманнские набеги наводили ужас па прибрежное население стран Западной Европы.

Цитируется по изд.: История Европы в восьми томах. Том второй. Средневековая Европа. М., 1992, с. 35-40.