Провинции Фуцзянь и Гуандун к XVI – XVII векам

К XVI—XVII векам на территории Фуцзяни сложилась устойчивая система транзитных торговых трасс, создававшаяся столетиями на базе исторических торговых путей, развитию которых способствовали условия Фуцзяни. Значение торговых трасс Фуцзяни возросло к XVI— XVII векам, они связывали ее с соседними провинциями и портами, через которые шла заморская торговля (Нинбо в Чжэцзяне и фуцзяньскими Фучжоу, Синьхуа, Цюань-чжоу и Чжанчжоу). Разрушалась природная изоляция отдельных районов провинции 16, окруженной и пересекаемой горными цепями, и вместе с тем создавалась специализация тех или «иных районов на отдельных видах товарной продукции, которым соответствовали, и сезонные рынки.

Наличие этих путей не только способствовало экономическому развитию Фуцзяни, но и обеспечивало циркуляцию товарных потоков по всему Южному Китаю. Фуцзянь, как и Гуандун, входила в экономически наиболее развитой район юго-востока страны и бассейна Янцзы 17.

К XVI веку фуцзяньская область Цзяннин, расположенная на торговых путях северо-востока провинции, стала центром ремесленного производства и товарного хозяйства, ориентированного на внутренний рынок. Чай был главной, но не единственной товарной культурой области Цзяннин, которая через горный проход Пучен была связана с провинцией Чжэцзян, а через нее и с Цзянси 18.

В противоположность области Цзяннин прибрежные районы Фуцзяни все более ориентировались на внешний рынок. Область Чжанчжоу, самая южная из четырех прибрежных областей Фуцзяни, особенно показательна в этом отношении. К XVI веку она потеснила соседние с нею Фучжоу, Синьхуа и Цюаньчжоу, бывшие ранее центрами внешних сношений (последний из них был прославлен арабскими купцами еще в XI и XII веках). Чжанчжоу выдвинулся благодаря политике «морского запрета», которой правительство династии Мин (1368— 1644) все более строго ограничивало частную морскую торговлю 19. Усиление этой политики сделало Чжанчжоу

[15]

к XVI веку центром нелегальной внешней торговли, которая велась через Фуцзянь 20.

Аналогичные процессы происходили и в провинции Гуандун. К XVII веку в окрестностях Гуанчжоу и Шуньдэ сделало большие успехи шелководство. В XVI—XVII веках к юго-западу от Гуанчжоу расцвел порт Фошань (ныне г. Наньхай), затмивший даже Гуанчжоу по величине и количеству населения. (В его развитии сыграли роль залежи железа и светлых пластичных глин в этом районе, а близость к морю и торговым путям в окружающие Гуандун провинции способствовала возвышению Фошаня.) К концу XVI — началу XVII века металлоплавильные промыслы сделали известной гуандунскую область Хуйчжоу, где в уездах Гуйань и Хайфын была развита кустарная железоделательная промышленность 21.

Усиливающийся процесс отделения ремесленного производства от сельского хозяйства требовал рабочих рук, пополнявшихся за счет деклассированных элементов беднейшего населения юго-восточных провинций. Это были и крестьяне-бедняки, вынужденные не только заниматься подсобными Промыслами, но и продавать свой труд, и арендаторы, лишившиеся наделов, и бродячий люд, и просто беглые, находившие пристанище то в портах, то на промыслах. Мобильность низших слоев населения была результатом классового расслоения, характерного для товарного хозяйства. Это расслоение усугублялось многочисленными конфликтами между этнически разнородными группами, населения (китайцы-ханьцы, местные племена, новые группы мигрантов). Внутри-этнические перегородки и лингвистические различия были характерной чертой населения и Фуцзяни и Г уандуна 22, создавая специфику отношений среди мигрировавших китайских общинников.

Особенно резко это .проявилось в Гуандуне, где наиболее многочисленной группой были пунти (по-пекинскому произношению «бэнди»), что означает «коренные жители». Затем следуют хакка (по-пекински «кэдзя»), т. е. «чужаки», заселявшие первоначально в Гуандуне холмистую местность на востоке провинции. Немного[1]численную группу, расширившуюся в XVII веке, составляли хокло — выходцы с юга Фуцзяни, говорившие на ее диалекте 23.

[16]

Цитируется по изд.: Тодер Ф.А. Тайвань и его история (XIX в.). М., 1978, с. 15-16.

Примечания

16. Пережитки этой изоляции сохраняются в обилии диалектов, получивших распространение в Фуцзяни. Наиболее отличаются сямыньский диалект юга провинции и фучжоуский — севера.

17. См.: Э. Стужина. Китайское ремесло в XVI—XVIII вв. М., 1970.

18. На рынки этих провинций шли строевой лес и бамбук, произраставшие на горных склонах области, а бумага, изготовлявшаяся в ряде мест, обеспечивала печатание ксилографов с гравюрами на дереве. Книги из Цзяннина продавались по всему минскому Китаю, а изделия из серебра поставлялись и для внешней торговли. Керамика, шелковые и хлопчатобумажные ткани, изделия из рами, индиговый краситель пополняли товарную продукцию Цзяннина, поставлявшуюся на отдаленные рынки. В производство товарной продукции втянуты были и город и деревня. Производство изделий из рами концентрировалось у крестьян; шелковые изделия делались руками ремесленников в городах (см. Э. Стужина. Китайское ремесло в XVI—XVIII вв.).

19. Это подробно освещено в работе: А. А. Бокщанин. Китай и страны Южных морей в XIV—XVI вв.

20. Из глубинных районов на джонках в Чжанчжоу поступали сахар, ткани, фарфоровые и металлические изделия, которые шли на заморские рынки. Сама область Чжанчжоу стала поставщиком этих товаров, получивших большой спрос. Сахарный тростник, произраставший там и в прибрежных провинциях, вывозился в Японию (через порт Нинбо), на Лусон и в страны Юго-Восточной Азии. Фуцзяньский шелк из Чжанчжоу пользовался спросом в Японии и вместе с хлопчатобумажными тканями из рами был важной статьей экспорта. Железные и расписные лаковые изделия, фарфор, веера, соль и различные фрукты дополняли их, составляя товарную продукцию, вывозимую из Чжанчжоу в Японию, на Люцю, Филиппины и в страны Юго-Восточной Азии.

21. Данные, имеющиеся в современной историографии, неоспоримо показывают, что Гуандун того времени не только являлся территорией, через которую проходили торговые трассы, но и сам был поставщиком товарной продукции, в частности изделий металлообрабатывающих ремесел, особенно важных для развития морской торговли. Горные недра Гуандуна давали сырье для их производства. Железоплавильное дело достигло в Гуандуне значительного развития. Оно требовало большого количества занятых людей (на шесть-семь железоплавильных печей приходилось не менее тысячи мастеров и наемных рабочих.) Продукцию этой отрасли составляли различные виды железных изделий: топоры, котлы, весы, мечи и разного типа холодное оружие, проволока и иголки, а также якоря и различные детали, используемые в кораблестроении. Все они пользовались большим спросом как на внутреннем, так и на внешнем рынке.

22. Chao Jüan-jen. Languages and Dialects in China.— «Geo[1]graphical Journal». 1943, vol. 102, № 2, c. 464—465.

23. В самом названии «хакка» кроется корень внутри-этнического отличия этой группы. Пока еще нет единства взглядов среди антропологов, но в основном признано, что хакка — либо выходцы из северных районов Китая, либо отбившиеся ветви общин, селившиеся в отдаленных горных районах Гуандуна. Не оставляет сомнений, что хакка — это те же китайцы, которые оказались изгоями в условиях феодального наследственного распределения земель. Закаленные в борьбе за существование, хакка показали себя как энергичные и предприимчивые люди, искусные ремесленники, особенно в металлоплавильных и лесных промыслах. Они составили наиболее много[1]численную группу среди мигрировавшего населения Гуандуна [см.: Лo Сянь-линь. Кэцзя шиляо хуйпянь (Сборник материалов по истории хакка). Сянган, 1965].