Урал во второй половине XIX века: экономическое развитие

Реформа 1861 г. положила начало становлению новой буржуазной России. В ведущей отрасли экономики Урала — горнозаводской промышленности — с проведением реформ начался необратимый процесс капиталистической перестройки и утверждения новой социально-экономической структуры. Его результатами явились завершение промышленного переворота, активное формирование пролетариата, переход от мануфактуры к индустриальной стадии развития производства. Но темпы капиталистической индустриализации горнозаводского хозяйства не соответствовали общероссийским показателям развития тяжелой промышленности. Если ко времени реформы 1861 г. Урал был «главным центром горной промышленности» [4, с. 484], то к середине 90-х годов, потеряв лидирующее положение, он становится вторым районом по производству металла. В 80—90-е годы XIX века горнозаводская промышленность Юга России вышла на передовые рубежи, оттеснив Урал.

Причины значительного отставания Урала крылись в сохранении комплекса пережиточных явлений в социально-экономическом строе уральской промышленности, унаследованных от дореформенных порядков. Основные черты этого комплекса, его связь со всем социально-экономическим строем самодержавно-помещичьей России, его корни, влияние на весь ход капиталистического развития горнозаводской промышленности Урала были вскрыты В. И. Лениным [4, с. 484—495].

Реформа 1861 г. сохранила основу пережиточных явлений — крупное горнозаводское землевладение. Это была специфическая форма собственности. До 1917 г. действовали статьи горного Устава, юридически скреплявшие нераздельность заводов и отведенной к ним земельной территории с лесами и полезными ископаемыми [10, с. 1060— 1061], что затрудняло, хотя и не могло остановить, мобилизацию капитала, перевод его в акционерную собственность. Не отменены были и посессионные ограничения, также мешавшие движению капитала, препятствовавшие концентрации производства. Сохранена была производственно-экономическая организация горного хозяйства — окружная система. По-прежнему значительным оставался в составе горнозаводского хозяйства казенный сектор. Его экономическое развитие определялось государственным фи-

[68]

Доменная печь Нижнетуринского завода, введенная в строй в 1898 г. Фото начала XX в.

 

нансированием, которое регулировалось не рыночной конъюнктурой, а военными потребностями государства. Кредиты и статьи на развитие производства, строго регламентируемые правительством, сдерживали его развитие.

В результате крепостнического характера реформы 1861 г. на горных заводах рабочая сила, оставшись без надельной земли, оказалась привязанной к заводам из-за незавершенности поземельных отношений. В силу этого между владельцами заводов и горнозаводским населением сохранились так называемые обязательственные отношения.

В случае закрытия завода или сокращения производства законодательство предусматривало наделение оставшегося без работы горнозаводского населения землей. На многих заводах для того чтобы не наделять рабочих земельными наделами, сохранить за собой горнозаводские земли, богатые залежами руд, лесами, горнозаводчики поддерживали производство на минимальном уровне, стремились предоставить работу возможно большему числу рабочих. Сложившееся положение препятствовало концентрации производства, вело к искусственному сохранению нерентабельных заводов. Отрицательное влияние на развитие уральской промышленности оказало то обстоятельство, что на Урале не было достаточно мощных месторождений коксующихся углей, а это мешало переводу металлургии с древесноугольной технологии на коксовую. До конца XIX века Урал не был связан с центром страны, не имел выхода к каменноугольным месторождениям Сибири и Казахстана.

[69]

Горные округа Урала в пореформенный период: 1 — города; 2 — заводы; 3 — границы горнозаводских дач; 4 — казенные горные округа; 5 — посессионные; 6 — частновладельческие

[70]

Процесс капиталистического развития горнозаводской промышленности в пореформенный период носил сложный, неоднозначный характер. Подчеркивая отставание Урала в конце XIX века, его «оторванность от общего торгово-промышленного движения времени», В. И. Ленин одновременно отмечал, что край «начинает преобразовываться под влиянием новых условий жизни» [4, с. 488, 494]. Процесс этого преобразования, проявляясь в индустриализации горнозаводского хозяйства, затрагивал глубинные основы всего строя промышленности.

Таким образом, развитие уральской промышленности в период 1861 — 1900 гг. определялось столкновением двух тенденций: ведущей — капиталистической и остаточной — крепостнически-феодальной. При этом поступательное развитие капиталистических отношений не только тормозилось крепостническими пережитками. Капитализм, с одной стороны, широко использовал их, что проявлялось в применении докапиталистических форм эксплуатации и извлечения дополнительной прибыли, но, с другой стороны, влиял на пережиточные явления, вел к их эволюции.

Так, например, основа крепостнических пережиточных явлений — крупное горнозаводское землевладение претерпело определенные изменения. Концентрация производства и капитала привела к «движению» всей горнозаводской собственности, в том числе составной части основного капитала — горнозаводского землевладения. С 1861 по 1900 г. число частных горнозаводских хозяйств сократилось с 41 до 37, прекратили промышленное производство 14 хозяйств и 15 было создано вновь. В этот

________

Цифрам и на карте обозначены заводы: 1 — Александровский; 2 — Архангельски й; 3 — Атичский; 4 — Баранчинский; 5 — Белорецкий; 6 — Березовский ; 7 — Билимбаевский ; 8 — Бисерский; 9 — Бисертский: 10 — Благовещенский; 11 — Благодатный; 12 — Богословский: 13 — Бымовский: 14 — Верхисетский; 15 — Верхнеавзянопетровский; 16 — Верхнейвинский; 17 — Верхнекыштымский; 18 — В ерхнесалдинский; 19 — Верхнесергинский; 20 — Верхнетуринский; 21 — Верхнеуфалейский; 22 — Верхоторский; 23 — В исимоуткинский; 24 — Висимошайтанский; 25 — Верхнетагильский; 26 — Воскресенский; 27 — Боткинский; 28 — Всеволод облагодатский; 29 — Выйский; 30 — Добрянский; 31 — Елизавето-Пожевский; 32 — Зигазинский ; 33 — Златоустовский; 34 — Ижевский; 35 — Ильинский; 36 — Инзерский; 37 — Ирбитский; 38 — Кагинский; 39 — Калатинский ; 40 — Каменский; 41 — Кананикольский; 42 — Каслинский; 43 — Катав-Ивановский; 44 — Кизеловский; 45 — Кувинский; 46 — Кусинский; 47 — Кусье-Александровский; 48 — Кутимский; 49 — Кушвинский; 50 — Кыновский; 51 — Лапыштинский; 52 — Лемезинский; 53 — Лысьвенский; 54 — Мариинский; 55 — Миасский; 56 — Миньярский; 57 — Михайловский (Метлинский) купца М. Г. Белинькова; 58 — Михайловский Сергинско-Уфалейского округа; 59 — Молебский; 60 — Мотовилихинский (Пермский пушечный); 61 — Надеждинский ; 62 — Невьянский ; 63 — Нейво-Алапаевский; 64 — Нейво-Рудянский ; 65 — Нейво-Шайтанский; 66 — Нижнеавзянопетровский; 67 — Нижнеартинский; 68 — Нижнеисетский; 69 — Нижнекыштымский; 70 — Нижнесалдинский; 71 — Нижнесергинский; 72 — Нижнетагильский; 73 — Нижнетуринский ; 74 — Нижнеуфалейский; 75 — Никитинский; 76 — Никито-Ивдельский ; 77 — Николаевский; 78 — Николае-Павдинский ; 79 — Нытвенский; 80 — Нязепетровский; 81 — Омутнинский; 82 — Павловский; 83 — Пашийский; 84 — Песковский; 85 — Петропавловски й; 86 — Пожевский ; 87 — Полазнинский ; 88 — Полевской; 89 — Пудемский; 90 — Пышминско-Ключевской; 91 — Ревдинский; 92 — Режевский ; 93 — Саткинский; 94 — Северский; 95 — Серебрянский; 96 — Симский; 97 — Синячихинский; 98 — Сосьвинский; 99 — Суксунский; 100 — Суховяжский ; 101 — Сылвинский; 102 — Сысертский; 103 — Теплогорский; 104 — Теченский; 105 — Тирлянский; 106 — Тисовский; 107 — Узянский; 108 — Усть-Катавский ; 109 — Уткинский Верхисетского округа; 110 — Уткинский графа С. А. Строганова; 111 — Чермозский; 112 — Черноисточинский; 113 — Чернохолуницкий; 114 — Чусовской; 115 — Шайтанский; 116 — Шаквинский; 117 — Юго-Камский; 118 — Юрюзанский.

[71]

же период с 22 до 8 сократилась численность посессионных хозяйств. Если в 1861 г. в составе посессионного сектора было около 5 млн дес. земли и 93 завода, то в 1900 г.— только 2,9 млн дес. земли и 38 заводов. В казенном секторе, имевшем 4 млн дес. в 1860 г., площадь горнозаводского землевладения к 1900 г. сократилась до 2,1 млн дес. Одновременно в частных округах, как посессионных, так и вотчинных, часть земли оказалась в собственности горнозаводского населения и государственных крестьян.

Под влиянием развития капитализма произошли определенные сдвиги в традиционно консервативной экономической политике правительства в отношении горнозаводской промышленности. Ее основные направления: общий государственный контроль над горнозаводским делом, покровительственная поддержка и опека, железнодорожное строительство — касались не только уральской промышленности. Правительство стреми[1]лось сохранить определенное равновесие между интересами промышленности Юга и Урала.

По принципиальным вопросам, затрагивавшим коренные интересы помещичье-дворянского класса, правительство занимало однозначную позицию, связанную с защитой его экономических интересов. Сохранение монопольных прав владельцев земли на недра по всей территории страны, в том числе и на Юге, подкреплялось горным законодательством, где не было статей о горной свободе. Сохранены были посессионное право, нераздробленность горных округов при их продаже, административное разрешение на право открытия горнозаводских предприятий.

Развитие капитализма оказало значительное влияние на позицию правительства в тарифно-кредитной области и железнодорожном строительстве. Забота о защите интересов класса помещиков в целом, необходимость увеличения производства металла для железнодорожных нужд и развивавшейся промышленности, военно-стратегические расчеты, связанные с безопасностью страны, отодвинули в конце 50-х — начале 60-х годов XIX века на второй план интересы небольшой группы уральских горнозаводчиков. В 1857 и 1861 гг. были сняты запретительные ограничения на ввоз в Россию иностранного металла, что нарушило монополию уральских горнозаводчиков. Но уже в 80—90-х годах тарифы на ввоз металла в страну были подняты. В целом экономическая поддержка распределялась равномерно на владельцев как уральских предприятий, так и южных заводов.

Южные заводы получили львиную долю казенных заказов на поставку рельсов и балок. Уральские же заводы получили большую часть государственных ссуд под залог металла. В период 1861 — 1900 гг. Государственный банк, действуя через свое Екатеринбургское отделение, постоянно кредитовал уральские предприятия. В 60—70-е годы XIX века ссуды под залог металла составляли ежегодно от 4,5 до 5,5 млн руб., в 80-е годы — от 7 до 9 млн руб. [101, с. 41]. Таковы были общие условия развития уральской промышленности, при которых проходила ее капиталистическая перестройка, индустриализация производства.

После реформы 1861 г. уральская горнозаводская промышленность развивалась в сложных условиях. В 60— 70-е годы XIX века затянулся переход с принудительного труда на новые капиталистические условия. Кризисное состояние уральской промышленности продолжалось до середины 80-х годов. Это был первый этап развития уральской промышлен-

[72]

Таблица 3.

Производство металла в России в 1860— 1900 гг., млн пуд.*

Наименование металла	Промышленный район	1860 г.	1870 г.	1880 г.	1890 г.	1900 г.
Чугун	Урал	14,5	14,7	18,4	27,7	50,1
	Юг	—	0,3	1,2	13,4	91,9
	Вся Россия	20,4	21,9	27,3	56,5	179,1
Железо	Урал	10,1	9,2	10,6	14,7	15,6
	Юг	—	0,1	0,7	1,5	3,1
	Вся Россия	12,9	15,7	17,9	26,4	29,8
Сталь	Урал	—	—	2,2	2,6	18,7
	Юг	—	—	0,8	7,0	70,6
	Вся Россия	—	—	18,7	23,1	135,2

 

* Горнозаводская производительность Росси и в 1880 г. СПб., 1882. С. 9 — 12; 75; Кеппен А. Статистические таблицы по горной промышленности России. СПб., 1879. С. 42, 44; Гливиц И. П. Железная промышленность России в 1890 г. СПб., 1892. С. 184, 195, 202, 209, 211; Сборник статистических сведений о горнозаводской промышленности России в 1895 году. СПб., 1897. С. ХХП; Сборник статистических сведений о горнозаводской промышленности России в 1900 г. С П б., 1903. С. 297, 311, 313, 317, 327, 349, 359, 363, 395.

 

ности. На втором этапе развития (1887— 1908 гг.), когда промышленность стала набирать темпы по выпуску основных видов продукции, на прочную основу встали заводы Юга. Стремительно развиваясь, южная промышленность в середине 90-х годов сравнялась по объему выпускаемой продукции с уральскими заводами, создав серьезную конкуренцию Уралу.

Развитие уральской металлургической промышленности по основным показателям производства показывает табл. 3. Выплавка чугуна в стране в период 1860— 1900 гг. увеличилась в 8,7, а на Урале в 3,4 раза. Значительное увеличение выплавки чугуна произошло в основном за счет южных заводов. Об отставании Урала свидетельствует уменьшение процентной доли уральской выплавки чугуна в общероссийском производстве: в 1860 г. заводы Урала дали 71%, а в 1900 г.— только 28% общероссийской выплавки чугуна.

Анализ показателей выплавки чугуна отражает кризисное состояние доменного производства на Урале в 60-е годы и последующий медленный его рост с начала 70-х до середины 80-х годов XIX в. При этом только в 1870 г. был достигнут дореформенный уровень выплавки металла.

На втором этапе происходил общий, без спадов, рост выплавки чугуна. Здесь выделяются 90-е годы. Они характеризуются убыстрением темпов выплавки: в 1900 г. производство чугуна на Урале по сравнению с 1891 г. возросло в 1,6 раза. Тем не менее и в 90-е годы темпы роста выплавки чугуна значительно уступали общероссийским и особенно отставали от темпов выплавки на заводах Юга. В 1891-190 годы производство чугуна увеличилось в стране в 2,9, а на -заводах Юга — в 5,9 раза [16.с. 18]

На уральских заводах в 1890-1900 годы резко возросло производство литой стали. Происшедший рост свидетельство значительных качественных изменений металлургического производства на втором этапе развития промышленности. По темпам производства стали в1891-190 годы

[73]

Урал приблизился к нараставшим темпам производства ее на Юге и превзошел российский прирост: в стране выплавка стали возросла в 5,8 раза, на Урале в 7,1, на Юге — в 10 раз [59, с. 7].

Динамика выплавки чугуна и стали тесно связана с развитием процессов концентрации и специализации производства. Наиболее четко это прослеживается в развитии доменных заводов. В 1861 г. на Урале насчитывалось 54 доменных завода и 88 домен, в 1900 г.— 65 заводов и 120 домен. Рост числа доменных печей на старых заводах, перестройка некоторых передельных заводов в доменные и строительство новых домен начались в середине 80-х годов XIX в., особенно характерны эти процессы для 90-х годов.

Технический прогресс внес значительные изменения в производство черного металла. В период с 1863 по 1900 г. включительно было построено 18 металлургических заводов. Из них в 1860— 1870 гг.— два, в 80-х годах — 6 и в 90-х годах — 10. Восемь заводов было построено на Северном, шесть — на Южном, четыре — на Среднем Урале.

Таким образом, большинство вновь построенных заводов было рас[1]положено в незанятых прежде горнозаводчиками землях северных и южных районов Урала, в Пермской и Уфимской губерниях. Среди вновь построенных заводов выделялись Надеждинский и Чусовской. Пущенный в 1883 г. Камским акционерным обществом Чусовской завод был поставлен на узловом стыке железных дорог Пермь—Тюмень и Чусовая— Березняки и стал предприятием полного металлургического цикла. В 1900 г. он произвел 923 тыс. пудов чугуна и около 2 млн пудов стали [см.: 61, с. 291, 343].

Еще крупнее был Надеждинский завод Богословского акционерного общества. Его постройка в глухой, девственной тайге на севере Урала поразительна по темпам строительства: закладка завода произведена 29 мая 1894 г., первая домна задута 16 августа 1896 г., а к 15 сентября этого же года была прокатана первая партия в 500 тыс. пудов рельсов. В 1900 г. завод произвел 2587 тыс. пудов чугуна, 3170 тыс. пудов стали, прокатав из нее 2803 тыс. пудов рельсов и двухтавровых балок [101, с. 92]. Надеждинский завод имел специальную задачу: обеспечить поставку рельсов на строившуюся Великую Сибирскую магистраль. Новые заводы возводились без традиционных заводских прудов, с использованием силы паровых машин. Вокруг предприятий возникали заводские поселки.

Технический прогресс, проявившийся при строительстве новых пред[1]приятий, не менее ярко обнаружился в доменном, сталелитейном и железоделательном производстве на старых предприятиях (распространение горячего дутья в доменном производстве, введение мартенования при вытеснении им пудлингового и кричного производства, вытеснение сварочного металла литым, широкое применение паровых молотов и прокатных станов, замена водяных колес и водяных турбин паровыми машинами). Имея начало в дореформенном периоде, развернувшись на этапе капиталистической перестройки уральской металлургии, этот процесс завершился в основном в 90-е годы XIX века, знаменуя по техническим показателям победу промышленного переворота.

В доменном производстве технический прогресс вел к увеличению объемов и высоты доменных печей, расширению площади горнов, более широкому применению паровых машин. В первый период, с 60-х до середины 80-х годов XIX века, он осуществлялся очень медленно, а в 80-е – 90-е го-

[74]

Мартеновский цех Кушвинского завода, построенный в 1896 г. Фото конца XIX — начала XX в.

 

ды — более широко и основательно. На строившихся заводах устанавливались печи новых конструкций с облегченной кладкой, были построены эллиптические печи, значительно возросло число доменных печей с высокими корпусами (до 17— 18 м). Полезный объем печей увеличился до 150 куб. м. Несмотря на ввод новых печей, преобладали домны с массивным корпусом. Устаревший (древесно-угольный) способ выплавки чугуна, широко распространенный в то время на уральских заводах, влиял на объемы доменных печей: они были меньше домен коксовой металлургии. Запасы древесного сырья лимитировали количество печей [154, с. 134— 135].

Значительные изменения во второй период развития уральской промышленности произошли в применении горячего дутья в доменном производстве (табл. 4), что явилось важным показателем технического прогресса.

В период с 1885 по 1900 г. число доменных печей, имевших холодное дутье, сократилось с 59 до 15. Если в 1885 г. они составляли 58% от всего числа домен, то в 1900 г.— всего 12%.

Разительные перемены произошли в железоделательном и стальном производстве. Уральские заводы в пореформенный период в основном специализировались на производстве рыночных сортов металла, занимая ведущее положение в производстве сварочного металла. До начала 90-х годов производство литого металла было незначительным, некоторое развитие получил бессемеровский способ. В производстве сварочного металла кричный и пудлинговый способы занимали к реформе 1861 г. равное

[75]

Таблица 4.

Распространение горячего дутья на металлургических заводах Урала в 1885— 1900 гг.*

Год	Число заводов	Число доменных печей	Из них
			с горячим дутьем	с холодным дутьем
1885	57	102	43	59
1890	61	105	62	43
1895	64	115	87	28
1900	74	138	123	15

 

* Сборники статистических сведений о горнозаводской промышленности России за 1885— 1900 гг. СПб., 1887— 1903.

Т а б л и ц а 5.

Техническое оборудование железоделательных и сталелитейных заводов Урала в 1885— 1900 гг.*

Год	Бессемеровские печи	Мартеновские печи	Кричные горны	Пудлинговые печи
1885	4	3	336	289
1890	4	4	308	320
1895	4	17	238	310
1900	4	31	186	267

 

* Горнозаводская производительность России в 1885 г. С П б., 1888. Ч. 2. С. 54 — 60; Сборник статистических сведений о горнозаводской промышленности России в 1890 заводском году. СПб., 1891. С. 202, 211; Сборник статистических сведений о горнозаводской промышленности России  в 1895 году. СПб., 1896. С. 266— 272, 286; Сборник статистических сведений о горнозаводской промышленности России в 1900 г. СПб., 1903. С. 326, 348.

Таблица 6.

Энерговооруженность металлургических заводов Урала в 1885 и 1900 гг.*

Год	Водяные двигатели				Паровые машины		Общая мощность всех двигателей, л. с.
	колеса		турбины		л. с.	%
	л. с.	%	л. с.	%
1885	20 605	50,1	8 860	21,6	11 628	28,3	41 093
1900	9 078	15,0	21 367	35,3	30 060	49,7	60 505

 

* Горнозаводская производительность России в 1885 г. СПб., 1888. Ч. 2. С. 10— 11; Сборник статистических сведений о горнозаводской промышленности России в 1900 г. СПб., 1903. С. 236— 237.

 

положение. Весь пореформенный период шло вытеснение кричного метода пудлинговым. Однако уже в 90-х годах XIX века пудлинговый метод на Урале обнаружил тенденцию к свертыванию. На Юге эта тенденция проявилась более решительно (последняя пудлинговая плавка там была проведена в 1901 г.) [127, с. 142].

С 1890 по 1900 г. (табл. 5) численность пудлинговых печей на уральских заводах сократилась на 53 единицы. Одновременно происходил рост числа мартеновских печей и рост производства литого металла, почти сравнявшегося по выпуску продукции к 1900 г. со сварочным. Отмеченный выше подъем производства стали (в 90-е годы — увеличение

[76]

в 7,1 раза) сопровождался качественными переменами в технологии. В 1885 г. производство литого металла (бессемеровского и мартеновского) составило в стране 30%, на Урале — 12%. В 1900 г. это соотношение составило в стране 81 %, на Урале — 48%. По-прежнему уступая в производстве литого металла сварочному, Урал увеличил за 15 лет объем литого металла в 9 раз, заводы страны — в 13 раз.

Перестройка горнозаводского хозяйства проявлялась и в изменении мощности и конструкций гидроэнергетических установок на заводах, во внедрении паровых машин (табл. 6).

Два отмеченных периода развития уральской промышленности отличаются по росту темпов введения паровых машин и по уровню развития гидротехники. В первом периоде паровая машина занимала на уральских заводах весьма скромное место. К началу 60-х годов XIX в. общая мощность всех заводских двигателей на Урале исчислялась в 34 076 л. с., из них 2643 л. с. (7,7%) приходилось на паровые [71].

С середины 80-х годов XIX в. начался процесс замены водяных колес старого типа гидротурбинами, более широко стали применяться паровые машины. В 1863 г. в металлургической промышленности страны действовало 58 турбин, в 1900 г.— 575, из них на Урале — 366 [61, с. 279; 128, с. 279]. На Урале довольно широко использовались запасы гидроэнергии заводских прудов. Значительные сдвиги в применении паровых машин произошли во второй период.

Энерговооруженность уральских металлургических заводов в 1885— 1900 гг. возросла на 47% при значительном сокращении мощности водяных колес и росте в 2,5 раза мощности паровых машин и водяных турбин. В общей сумме мощности, энергетических двигателей паровые машины заняли в 1900 г. 50%, а вместе с водяными турбинами — 85%, что свидетельствовало о значительных успехах промышленного переворота по этому важному показателю.

При более широком внедрении паровых машин заводы уже значительно меньше зависели от водной энергии. В силу этого новые заводы строились с учетом возможно более экономически выгодного приближения к источникам сырья. Процесс концентрации производства при этом четко проявлялся не только в отборе экономически рентабельных окружных хозяйств, но и во внутриокружном сосредоточении производства на более крупных заводах, в сокращении числа передельных заводов, ранее привязанных к источнику гидроэнергии [87, с. 17]. К 1861 г. в частных округах насчитывалось 134 действующих завода черной металлургии, в 1900 г.— только 98. В 1861 — 1900 гг. было закрыто около 50 заводов всех категорий (доменных, передельных, медеплавильных, смешанных, т. е. одновременно доменных и передельных), из них около 30 — передельных.

Некоторые передельные заводы, существовавшие ранее под разными названиями, были по сути дела цехами одного завода. В пореформенный период они сливались в одно предприятие. В отдельных случаях вновь возникшие заводы через короткое время также прекращали деятельность, но большинство новых заводов действовало успешно.

К 1861 г. в уральской горнозаводской промышленности имелись округа, где были сосредоточены только медеплавильные заводы. В других округах действовали и медеплавильные заводы, и предприятия черной металлургии. В пореформенный период в медеплавильной отрасли произошли

[77]

Таблица 7.

Выплавка меди на Урале и в России в 1860— 1900 гг., тыс. пуд.*

Год	Частные заводы Урала	Все заводы Урала	Все заводы России
1860	259	283	317
1870	154	174	308
1880	Свед. нет	101	195
1890	168	173	349
1900	241	241	504

 

* Кеппен А. Статистические таблицы по горной промышленности России. СПб., 1879. С. 38; Сборники статистических сведений о горнозаводской промышленности Урала за 1885— 1900 гг. СПб., 1887— 1903.

 

значительные перемены, выражавшиеся в падении выплавки меди и концентрации производства.

Кризис медеплавильного производства на Урале проходил на фоне подъема мировой медеплавильной промышленности и сопровождался падением цен на медь на мировом рынке [58, с. 19]. Это совпало с истощением богатых гнездовых месторождений меди, разрабатываемых с XVIII в.

В условиях переходного периода 60—70-х годов XIX в. на уральских заводах резко возросла себестоимость меди, что было вызвано удорожанием стоимости рабочей силы и особенно гужевых перевозок при добыче сырья. Это привело к тому, что многие медеплавильные заводы были закрыты. В 1860 г. на Урале их насчитывалось 27, в 1886 г.— 8, в 1900 г.—5 (Верхоторский, Богословский, Юговской, Выйский и вновь построенный Калатинский).

При общем кризисе медеплавильного производства в России в пореформенный период выплавка меди в целом по стране росла, а на Урале снижалась (табл. 7.).

К 1900 г. производство меди в крае не достигло дореформенного уровня, а в целом по стране увеличилось в 1,5 раза. Если в 1860 г. уральская медь составляла 81% от всей выплавляемой в России, то в 1900 г. — 47%.

Уровень развития уральской горнозаводской промышленности характеризуется также глубинными процессами, которые происходили в экономике окружного хозяйства, имевшего многоотраслевую структуру, в частности, теми, которые формировали основные экономические показатели, влияли на них.

В горнозаводском хозяйстве отрасли, составлявшие совокупное единство (хозяйственно-экономический механизм округа в целом), находились на разных уровнях развития и по техническому вооружению, и по социальной структуре групп рабочих, обслуживавших эти отрасли. Заводское производство в 1861 — 1900 гг. по своей технической вооруженности интенсивно переходило от старого мануфактурного в стадию индустриального предприятия с соответствующим его уровню развитием капиталистических отношений. Здесь совершались процессы, характеризующие последний этап промышленного переворота. Однако состояние вспомогательных отраслей (углежжение, заготовка дров, руды и т. п.) было в уральских хозяйствах на более низком уровне. В дореформенный период в них широко использовались формы мелкотоварного капиталистического производства, подрядный способ работ и др.

[78]

Развитие вспомогательных отраслей регламентировалось монопольным владельческим правом заводчика на лес и недра. Поэтому подрядные и другие работы имели довольно узкий диапазон для капиталистического развития. Однако растущая производительность уральских горных заводов в пореформенный период потребовала увеличения и заготовок древесного угля и дров. По данным главного лесничего уральских горных заводов Н. Г. Мальгина, специально занимавшегося этим вопросом, на нужды уральских заводов в 60— 70-е годы XIX в. шло от 1323 тыс. до 1985 тыс. куб. саженей дров [27, с. 1].

В начале XX в., по данным Бюро уральских горнозаводских съездов, древесного сырья требовалось примерно столько же (1967 тыс. куб. саже[1]ней) , хотя выплавка чугуна возросла более чем в 4 раза за счет совершенствования технологии заводского производства и изменений в топливном балансе (улучшение передельного и медеплавильного процессов, увеличение в топливном балансе заводов удельного веса каменного угля, торфа, нефти).

Каменноугольная промышленность в пореформенный период развивалась в основном на территории Чермозского и Никитинского горнозаводских округов. Здесь были расположены Кизеловско-Губахинское, Луньевское месторождения. Добыча каменного угля увеличилась с 0,4 млн пудов в 1860 г. до 1,9 млн пудов в 1885 г. и 22,6 млн пудов в 1900 г. [58— 62]. Уголь в основном потреблялся на железных дорогах и на солеваренных заводах. Но в общем топливном балансе каменный уголь, кокс, торф и нефть занимали небольшое место: в 1898 г. все горнозаводские хозяйства Урала употребили 3,5 млн пудов каменного угля, 445 тыс. пудов кокса, 2,1 млн пудов нефти, 3,7 млн пудов торфа, что составило 3,7% общего количества использованного топлива [88, с. 13].

Господство на заводах Урала отсталой древесноугольной технологии производства металла сдерживало развитие производительных сил. К концу XIX века вопрос о переводе уральской металлургии на прогрессивный, коксовый метод производства широко обсуждался в прессе, ставился на съезде горнозаводчиков. При этом вынашивались конкретные проекты, предусматривавшие проведение железных дорог, которые соединили бы Урал с каменноугольными месторождениями Кузбасса и Казахстана. Осуществление этих проектов, связанное с крупными капиталовложениями, было отодвинуто начавшимся общепромышленным кризисом [99; 124].

Помимо производства металла, горнозаводская промышленность Урала добывала золото, платину, соль и т. п. Добыча золота велась не только в частных горнозаводских округах, но и на землях, принадлежавших казне. К реформе 1861 г. золото добывалось в шести посессионных, семи частных и трех казенных округах. Добыча золота давала значительную часть прибыли: накануне реформы 1861 г. — 50% [27].

Добыча золота на Урале составляла: в 1860 г. — 321 пуд, в 1870 г. — 388, в 1880 г.— 576, в 1890 г.— 642 пуда. Однако в 90-е годы она снизилась, составив в 1900 г. 539 пудов [58— 62]. Объяснялось это почти полным прекращением казенного золотого промысла к истощением легко доступных старателям россыпей.

Устав золотопромышленности 1870 г., отменивший сословные ограничения, открыл дорогу частному предпринимательству. В прибыльную отрасль хлынул отечественный и иностранный капитал, при участии которого создавались золотодобывающие компании и товарищества.

[79]

Прокатный стан Ильинского завода. Фото конца XIX в.

В 1874— 1877 гг. правительство передало в аренду частному капиталу крупнейшие Березовское и Миасское месторождения. В организованных для их эксплуатации товариществах контрольные пакеты акций принадлежали русским предпринимателям. В 90-е годы XIX в. в золотопромышленность края стали усиленно внедряться французский, бельгийский и английский капиталы. Его представители основали ряд акционерных компаний, среди которых выделялись Зауральское горнопромышленное общество и Французское общество Сувундукских золотых приисков.

Разработка обедненных россыпей и жильных месторождений, требовавшая больших затрат, была непосильна для мелких предпринимателей. Крупный капитал на основе концентрации производства значительно механизировал золотодобычу. В отличие от Сибири, где преобладал ручной труд старателей, вооруженных примитивными инструментами, на Урале были механизированы водоотлив, сортировка и промывка песков. Доставка золотоносных песков на промывку осуществлялась по временным железным дорогам [98, с. 7—8]. В 80— 90-е годы на Урале получил значительное распространение химический способ извлечения золота [143, с. 62].

В пореформенный период Урал давал около 95% мировой добычи платины. Львиная доля необработанной платины с 60-х годов XIX века скупалась торговым домом «Джонсон Маттей и К0» в Лондоне. «Сыраа» платина приобреталась англичанами по 6—9 тыс. руб. за пуд, а после аф-

[80]

финажа на предприятиях Великобритании сбывалась по цене от 16 до 18 тыс. руб. Аффинирование же обходилось англичанам лишь в 300 руб. за пуд. После открытия в Петербурге в 70-х годах двух аффинажных заводов цена за границей на русскую платину резко возросла, что стимулировало увеличение ее добычи на Урале. Однако «Джонсон Маттей и К^o» цепко

держал в руках мировой платиновый рынок и сбивал цены на металл, пользовавшийся все большим спросом [78, с. 13].

До конца 90-х годов основными поставщиками платины были владельцы Нижнетагильского округа, наследники графа Шувалова и торговый дом «Колли и К°» (казенные дачи Верхотурского уезда). В 1899 г. торговый дом «Колли и К°» был преобразован в акционерное общество «Платина». Его главным конкурентом стала возникшая почти одновременно французская «Платинопромышленная компания Анонимного общества», которая скупила прииски мелких владельцев [78, с. 16]. Представители иностранного капитала действовали в тесном контакте с русскими предпринимателями и одновременно вели ожесточенную борьбу между собой за захват в свои руки золотоплатиновой промышленности Урала.

В трудном положении в пореформенный период находилась старейшая отрасль горной промышленности Урала — соляная. Производство выварочной соли, увеличившись с 6,5 млн пудов в 1860 г. до 18,3 млн пудов в 1891 г., в дальнейшем пошло на убыль и вновь достигло этого уровня лишь к началу XX века [43]. Это было связано с удорожанием древесного топлива и нежеланием многих владельцев солеварен использовать вместо дров каменный уголь.

В первое пореформенное десятилетие бурение скважин и устройство рассолоподъемных труб осуществлялось архаичным способом — вручную, простым воротом и желонкой. В 70—80-е годы стало распространяться механическое бурение. Морально устаревшие черные варницы, топившиеся по-курному, уступали место белым варницам. Вместе с тем на промыслах оставалось немало ветхого оборудования.

Процесс концентрации производства затронул и солепромышленность. В конце XIX века производство соли сосредоточивалось главным образом на заводах графа Строганова, графа Шувалова, предпринимателей буржуазного типа Любимова, Касаткина, братьев Рязанцевых и др. Теснимые на рынках своими конкурентами, уральские солепромышленники то и дело ходатайствовали перед правительственными учреждениями о предоставлении им льгот. Несмотря на частичное удовлетворение этих требований, положение отрасли продолжало ухудшаться.

Одной из характерных особенностей развития уральской промышленности в пореформенный период и особенно в конце XIX века являются ее ранние связи с банковским капиталом. Значительное влияние на уральскую промышленность имел Государственный банк, кредитовавший многие предприятия под залог металла. Значительным было и участие коммерческих банков как русских, так и иностранных. Первые контракты банковского капитала с уральской промышленностью относятся к 60-м годам XIX века (Дармштадтский банк и общество Всеволожских). В 80-е годы Русско-Французский банк участвовал в Сергинско-Уфдлейском товариществе. В 90-е годы XIX века, русский и иностранный банковский капитал принял участие по крайней мере в четырех из семи образовавшихся акционерных компаниях и родной из созданных ранее.

[81]

Результаты капиталистической перестройки уральской горнозаводской промышленности в 1861 — 1900 гг. наглядно показывает развитие на Урале акционерного процесса.

В период 1861 — 1884 гг. на Урале действовали шесть акционерных компаний (Кнауфская, Суксунская, общество Всеволожских, Белорецкая, Камская, Сергинско-Уфалейское товарищество). На первом этапе акционерный капитал действовал на Урале осторожно и в целом не очень удачно. В этот период в основном собиралась информация об условиях вложения капиталов на Урале. Три компании (Суксунская, Кнауфская, общество Всеволожских) прекратили свою деятельность.

В 1885— 1900 гг. на Урале возникли семь акционерных компаний: Богословская, Урало-Волжская (Комаровская), Волжско-Вишерская, Инзерская, Уфимская, Южно-Уральская анонимная, Кыштымская. Сумма акционерного капитала 10 действующих на Урале компаний к началу XX века составила 56,3 млн руб. Особенно много компаний утверждалось в 90-е годы XIX века. Их акционерный капитал составил 41,5 млн руб.

Большую активность в организации акционерных обществ на Урале[1]в тот период проявил иностранный капитал. Вступив в контакты с русскими капиталистами, с русским банковским капиталом, французские финансовые круги основали Урало-Волжское (с выделением из него Комаровского) и Волжско-Вишерское общества, а бельгийский капитал — Южно-Уральское. При этом французский и бельгийский акционерный капитал составил в 1900 г. 17,6 млн руб., а с учетом ранее возникшего Камского общества — 24,2 млн руб., или 42% от общей суммы акционерного капитала. Определенная доля в этой сумме принадлежала русским держателям, в частности в бельгийском Южно-Уральском обществе и во французских Камском и Волжско-Вишерском.

Сумму основного капитала уральских акционерных обществ можно сравнить с акционерным капиталом в горнозаводской промышленности России.

В 1885 г. в стране имелось 55 горнопромышленных, металлообрабатывающих и металлургических акционерных компаний с общей суммой основного капитала 95,5 млн руб. (в том числе 7 иностранных компаний с основным капиталом в 41,5 млн руб.) [156, с. 97]. На Урале к концу 80-х годов имелось 3 компании с основным капиталом в 10,9 млн руб. (в том числе одна иностранная с основным капиталом в 6,6 млн руб.). В 1895 г. в России насчитывалось 20 металлургических акционерных обществ с акционерным капиталом в 40,04 млн руб. [14, с. 44]. На Урале в это время имелось 4 металлургических акционерных общества с основным капиталом 24,42 млн руб., что составляло 60% от общерусского акционерного капитала металлургических обществ.

В 90-е годы XIX века темпы акционерного учредительства на Урале, увеличение основного капитала обществ не уступали общероссийским. С 1893 по 1900 г. акционерный капитал горнопромышленных, металлургических, металлообрабатывающих обществ, а также обществ по обработке минеральных и химических веществ увеличился в стране в 4,5 раза [97, с. 203], на Урале — с 12,9 млн руб. до 56,3 млн руб., т. е. в 4,3 раза. На Юге в 1900 г. имелось 21 металлургическое общество с акционерным капиталом в 133,3 млн руб. [14, с. 48]. Уральский акционерный капитал составлял 42% от южного. Приведенные цифры показывают, что Урал, несмотря на отставание в развитии акционерного процесса по сравнению с Югом,

[82]

в 90-е годы энергично продвинулся вперед, увеличив более чем в четыре раза акционерный капитал.

В акционированном секторе были сосредоточены вновь созданные хозяйства (Волжско-Вишерское, Инзерское, Уфимское) или хозяйства, которые наиболее интенсивно подвергались капиталистической перестройке. Этот сектор, занимая 30% горнозаводского землевладения, произвел 44% чугуна, 26% железа и 60% стали. Концентрация производства в акционированном секторе была гораздо выше, чем в неакционированном.

Концентрация капитала в горнозаводской промышленности Урала, выразившаяся в форме акционирования горнозаводских хозяйств, сопровождалась прямым участием финансового капитала, установившего уже в 90-е годы контроль над рядом уральских предприятий. Возникновение акционерных компаний в золотоплатиновой промышленности сопровождалось ее монополизацией, что свидетельствовало о формировании в крупной промышленности Урала признаков монополистической стадии ее развития [91, с. 10, 11] .

Разнообразие естественных богатств Урала, его выгодное географическое положение открывали широкие перспективы перед фабрично-заводской (негорнозаводской) промышленностью. Однако развитие ее ведущих отраслей сдерживалось монополией горных заводов на потребление древесного топлива. Поэтому в 60— 70-е годы уделом фабрично-заводской промышленности оставалась в основном переработка сельскохозяйственного сырья (растительных и животных продуктов).

Вместе с тем местным властям и Горному департаменту приходилось считаться с растущим спросом населения и самих заводов на различные промышленные товары, прежде всего на металлоизделия. Поэтому с увеличением добычи каменного угля, не представлявшего по своим качествам интереса для горнозаводчиков, в 80— 90-е годы прошения предпринимателей о постройке заводов и фабрик, как правило, стали удовлетворяться при обязательном условии использования ими только минерального топлива 1.

В период капитализма в отличие от дореформенного времени большинство предприятий обрабатывающей промышленности возникало преимущественно в городах и промышленных районах. Их производственный профиль в значительной мере определялся нуждами горных заводов и транспорта. В губернских центрах и в Екатеринбурге успешно развивалось специализированное машиностроение: производство горного и металлургического оборудования и запасных частей, судостроение, изготовление паровых двигателей и водоотливных механизмов. Наиболее крупными были машиностроительные заводы Ятеса, братьев Коробейниковых и братьев Береновых в Екатеринбурге, судостроительный завод братьев Каменских в Перми.

Текстильные предприятия Урала специализировались главным образом на переработке шерсти, поступавшей из Казахстана и Средней Азии (суконные фабрики Нижнетроицкая в Уфимской губ., братьев Злоказовых и Ушковых в Екатеринбурге, выпускавшие армейское и гражданское сукно). Это были типично капиталистические предприятия, оснащенные современными чесальными машинами и ткацкими станками. На каждой из фабрик трудились от 350 до 500 рабочих.

____

1. ЦГИА СССР. Ф. 37. Оп. 12. Д . 572. Л . 29; ГАСО. Ф. 43. On. 1. Д . 1119. Л . 1—3.

[83]

Железные дороги Урала, связавшие Волжско-Камский и Обско-Иртышский речные бассейны, вызвали к жизни мощную мукомольную промышленность. Потребности местного населения обслуживались разветвленной сетью водяных мельниц, товарную продукцию (муку высших сортов) из привозного зерна поставляли крупные паровые мельницы, строившиеся на стыке железнодорожных и водных путей.

Урал издавна был крупным центром кожевенной промышленности. Предприятия Предуралья работали главным образом на местном сырье, в Зауралье — на ввозимом из Сибири и Казахстана. К числу крупных капиталистических предприятий относились ведущие кожевенные заводы Кунгура, Сарапула, Стерлитамака, Перми, Екатеринбурга.

В конце 80-х годов первое место по объему валового производства фабрично-заводской промышленности принадлежало Пермской губ. (50,5 млн руб.), второе — Вятской (16,8), третье — Уфимской (5,7 млн руб.). При этом в Вятской губ. преобладала переработка сельскохозяйственного сырья, а в горнозаводских районах Пермской и Уфимской губерний — металлообработка. Экономический кризис 80-х годов ускорил процесс концентрации производства в фабрично-заводской промышленности. Доля крупных предприятий к 1900 г. возросла почти в 2 раза [106, с. 53].

В пореформенный период на Урале стали быстро расти мелкие промыслы, но их развитию сильно мешали сохранявшиеся в крае пережитки до[1]капиталистических отношений. В интересах горнозаводчиков фактически продолжал действовать закон 1806 г., который защищал монопольные права горнозаводской промышленности, стеснял частную инициативу в гор[1]ном промысле [6]. Закон запрещал устраивать «огнедействующие» заведения, «требующие угля и дров», только населению казенных горных заводов, но практика распространила сферу его действия на все горнозаводские селения.

Стеснение свободы промышленности и конкуренция на Урале сдерживали развитие низших форм капитализма, но остановить его не могли. В сельской местности, в городах и заводских поселках тысячи людей были заняты работой в мелких промышленных заведениях: гончарных, салотопенных, канатно-веревочных, рогожных, смолокуренных, маслобойных, дегтярных, кирпичных, сапожных, экипажных, пимокатных, кузнечных, столярных, сундучных, гранильных и др. [124].

Металлообрабатывающие промыслы были наиболее распространены в Пермской губ. (поселки Нижнетагильского, Невьянского, Суксунского заводов), в Златоустовском округе Уфимской губ., кустарное производство сельскохозяйственных машин и орудий — в Пермском уезде и в поселке Благовещенского завода Уфимской губ., изготовление кулей и рогож — в Красноуфимском и Осинском уездах.

Центрами сапожного промысла были Екатеринбургский и Кунгурский уезды Пермской губ. и г. Сарапул с уездом Вятской губ., пимокатного — Шадринский уезд, вязания пуховых платков — Оренбургский уезд, кожевенного и скорняжного промыслов — Вятский и Слободской уезды. В ремесленно-кустарной промышленности Урала, согласно данным переписи 1897 г., было занято 256 706 человек [124].

В работе «Кустарная перепись 1894/95 г. в Пермской губернии и общие вопросы „кустарной" промышленности» В. И. Ленин глубоко проанализировал ход развития мелких промыслов на Урале со времени реформы

[84]

Прокатный стан новой конструкции, изготовленный на Добрянском заводе графа С. А. Строганова. Фото 1901 г.

 

до конца XIX в [3]. Развитие мелких промыслов в пореформенный период было одним из проявлений укрепления в крае капиталистических отношений. Одновременно на базе мелкотоварного производства шла эволюция примитивных форм промышленности в более развитые. «В Пермской губернии,— писал В. И. Ленин,— ремесло еще очень развито, сравнительно с центральной Россией», но и здесь оно «оттеснено уже далеко на второй план: даже в сельской промышленности только 29,5%, т. е. менее трети, принадлежат к ремесленникам» [3, с. 329].

В. И. Ленин убедительно доказал, что мелкие промыслы «либо ведут к образованию капиталистической простой кооперации и торгового капитала, либо представляют из себя составную часть капиталистической мануфактуры» [4, с. 337]. В некоторых промыслах мелкие заведения прекращали свое самостоятельное существование и превращались в подсобные, зависимые от крупных, главных заведений. В сундучном (поселок Невьянского завода), подносном (поселок Нижнетагильского завода) наблюдалось тесное переплетение капи1галистической мануфактуры с раздачей работы на дом и мелким детальным мастерским [3, с. 394— 396].

[85]

Наряду с концентрацией производства все большее значение в промыслах Пермской губ. получало применение наемного труда. По данным кустарной переписи 1894/95 года, у сельских ремесленников и мелких промышленников в Пермской губ. насчитывалось около 6,5 тыс. наемных рабочих.

Развитие капитализма вело к классовому расслоению мелких производителей [4, с. 353]. Среди массы мелких мастерских ремесленников, кустарей-одиночек выделялись предприятия, широко применявшие наемный труд и тесно связанные с рынком. В поселке Нижнетагильского завода заведения таких «кустарей», как Серебряковы, Головановы, Перезоловы и др., имевшие ежегодный оборот в сотни тысяч рублей, представляли собой настоящие капиталистические мануфактуры 2.

В процессе буржуазной эволюции промыслов происходило быстрое закабаление мелких кустарей скупщиками и владельцами крупных мастерских, превращение их в рабочих, капиталистически эксплуатируемых на дому. Особенно развита была эта форма зависимости в кожевенно-обувном промысле Кунгура и кулеткацком промысле Осы. В Кунгуре, например, был предприниматель Фоминский, на которого работали 1450 человек, в том числе 1300 — у себя на дому [141, с. 75— 76].

В наибольшей зависимости от торгового капитала находились мелкие производители в тех промыслах (кузнечно-клепальный, сундучный и др.), в которых приходилось много денег тратить на приобретение сырья. На перепродаже железа, олова и красок, купленных на ярмарках, крупные хозяева и скупщики получали 50— 75% прибыли. Часто скупщики платили кустарям за изделия не деньгами, а сырыми материалами с надбавкой против их оптовой цены от 25 до 75% [46, с. 13— 14].

Эволюция промыслов на Урале шла в русле общего капиталистического развития России, однако в силу сохранившихся в крае пережитков крепостничества, стеснений, ограничений их перерастание в крупное капиталистическое производство оказалось замедленным. Если павловские, кимрские и Другие промыслы Центральной России прошли во второй половине XIX века все три стадии развития капитализма и там высокоразвитые мануфактуры превратились в фабрики, то металлические и некоторые другие промыслы в горнозаводских округах Урала длительное время оставались на стадии рассеянной мануфактуры, хотя и были на пути превращения в заведения фабричного типа.

В успешном развитии капитализма важное значение принадлежит транспорту. «Главным средством сокращения времени производства, — отмечал К. Маркс,— является повышение производительности труда, что обычно называют прогрессом промышленности... Главным средством для сокращения времени обращения является совершенствование путей сообщения» [1, с. 81].

Между тем в 60—70-е годы XIX в. Урал располагал лишь гужевыми и речными путями сообщения. Из гужевых важнейшим оставался Сибирский тракт. Водными путями служили реки Волжско-Камского бассейна, прежде всего Чусовая и Белая. Сплав караванов по этим рекам осуществлялся в половодье, «по высокой воде», так как летом они мелели. Десятки барок ежегодно разбивались о береговые скалы — «бойцы» — или садились на мель.

____

2. ГАСО. Ф. 36. Д . 531. Л . 52, 58.

[86]

В 70-е годы принимались меры по повышению безопасности сплава караванов с горнозаводскими грузами. Наиболее опасные скалы и пороги были взорваны, ограждены особыми «заплавнями» с деревянными буферами [114, с. 33]. Однако это не исключало главного недостатка водного транспорта — сезонного характера, замедлявшего оборот капитала.

С ростом грузопотока гужевой транспорт на транзитных перевозках и примитивный сплав готовой продукции заводов по рекам не могли удовлетворить потребности многоотраслевого хозяйства. Назрела необходимость создания в крае современных средств транспорта.

Деловыми кругами, представлявшими интересы различных групп предпринимателей, давно вынашивались проекты первой железной дороги Урала. Правительство, обеспокоенное состоянием уральской металлургии, поддержало проект горнозаводчиков. Направленная в 1870 г. на Урал объединенная комиссия Министерства путей сообщения и Горного департамента утвердила направление трассы от Перми через Кушву и Нижний Тагил до Екатеринбурга с ветвью к Луньевским каменноугольным копям. Члены комиссии исходили из того, что «горнозаводское дело может достигнуть больших размеров лишь при условии замены древесного топлива минеральным» [94, с. 110].

Магистраль, получившая название Уральской горнозаводской желез[1]ной дороги, протяженностью почти в 670 верст, была введена в эксплуатацию в 1878 г. Через год вступила в строй Луньевская ветка. Пройдя по территории ведущих горнозаводских округов Среднего Урала, железная дорога способствовала развитию горнозаводской промышленности края, росту его городов и индустриальных центров. Однако она не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Кизеловско-губахинские и луньевские угли оказались непригодными для коксования. Кроме того, заводы, расположенные вне зоны действия дороги, по-прежнему вынуждены были отправлять готовую продукцию речным путем [117]. Заботясь о нуждах ведущего металлургического района и об освоении Сибири, правительство финансировало вслед за созданием горнозаводской линии строительство железной дороги Екатеринбург — Тюмень, соединившей в 1888 г. Волжско-Камскую и Обско-Иртышскую речные системы. В 1874— 1876 гг. была сооружена железная дорога Оренбург—Самара. Важной магистралью Урала явилась Самаро-Златоустовская дорога, строившаяся участками и сданная в эксплуатацию в 1892 г. В 1896 г. завершилось сооружение ветви от Челябинска до Екатеринбурга, в результате связь с центральными районами страны получили заводы не только Южного, но и Среднего Урала [137, с. 147].

Таким образом, к концу XIX в. оторванность Урала от рынков сбыта была в значительной мере преодолена, заводы, обеспечившие себя подъездными путями, могли реализовывать готовую продукцию круглый год. Однако сеть и пропускная способность дорог, как правило, одноколейных, оказались явно недостаточными. На их долю приходилось не более 20% перевозимых горнозаводских грузов. Сохраняли свое значение архаичный сплав караванов и дорогостоящий гужевой транспорт, с помощью которого грузы подвозились к железнодорожным станциям и речным пристаням нередко за десятки верст.

Правительство и Горное ведомство, прежде охотно откликавшиеся на просьбы горнозаводчиков, теперь уделяли основное внимание молодо-

[87]

Строительство узкоколейной железной дороги в Алапаевском горном округе. Фото конца XIX в.

му, но перспективному Югу. Целесообразность расширения железнодорожной сети на Урале многими авторитетными специалистами ставилась под сомнение в связи с тем, что запасы древесного топлива в крае иссякали, а будущее его горнозаводской промышленности связывалось с постройкой железнодорожной магистрали, обеспечивавшей доставку на Урал коксующегося угля Кузнецкого бассейна [142].

Итак, после реформы 1861 г. развитие промышленности на Урале пошло быстрее, чем при крепостном праве. Ведущая отрасль экономики — горнозаводская промышленность, преодолев кризис и застой, в 80-е - 90-е годы XIX века ускорила темпы своего развития. После падение крепостного права в горнозаводской промышленности происходил процесс капиталистической перестройки и утверждения новой социально-экономической структуры, завершался промышленный переворот. Значительное развитие получила фабрично-заводская (негорнозаводская) промышленность, Появились усовершенствованные средства сообщения — паровой и железнодорожный транспорт. Вместе с тем сохранившиеся на Урале в пореформенный период многочисленные пережитки крепостничества задерживали развитие горнозаводской промышленности, которая потеряла свое монопольное положение и была оттеснена на второй план быстро развивающимся Югом России.

[88]

Цитируется по изд.: История Урала в период капитализма. Отв. ред. Д.В. Гаврилов. М., 1990, с. 68-88.