Минский Китай в XVI веке: вторжение западных колонизаторов

Ко второму десятилетию XVI века в отношениях Китая со странами Южных морей сложилась следующая картина. Система номинального вассалитета этих стран, лежавшая в основе политики Минской империи, пришла к этому времени в упадок. «Официальные» посольские связи перестали быть систематическими. Но, хотя времена активизации внешней политики Китая в этом районе отошли в далекое прошлое, результаты ее продолжали сказываться. Это прежде всего проявилось в расширении внешнеторговых связей между Китаем и странами Южных морей. Вопреки стремлению минского правительства направить эти связи в русло централизованной торговли, во второй половине XV - начале XVI века неуклонно росла частная морская торговля. Правительство было вынуждено отступить от строгого соблюдения «морского запрета». Проводниками китайского влияния в странах Южных морей по-прежнему были многочисленные переселенцы-колонисты. Вслед за активизацией китайской политики в этом районе в начале XV века их число быстро росло, а экономические и политические позиции, несмотря на то что китайское правительство их не поддерживало, к началу XVI века значительно окрепли.

В этих условиях сначала китайским торговцам в странах Южных морей, а затем и китайским властям пришлось столкнуться с экспансией на Дальнем Востоке первых западноевропейских колониальных держав - Португалии, а затем Испании.

На первых порах португальцы не стремились основывать в Азии новые политические и торговые центры. Они силой оружия и подкупом пытались занять наиболее важные торговые пункты в бассейне Индийского океана и Южных морей, превращая их в базы своего политического и военного господства и занимаясь грабежом и комиссионной торговлей. Центральной базой португальской экспансии в Индийском океане стал захваченный в 1510 г. город Гоа в Индии. Здесь помещалась ставка португальского вице-короля, который распоряжался всеми португальскими колониями в Азии и Восточной Африке.

В 1511 г. португальские корабли под начальством д'Альбукерка подошли к г. Малакке и захватили его. С этого времени

[182]

он стал основным опорным пунктом распространения португальской экспансии в странах Южных морей. С захватом Малакки связано первое официальное известие о португальцах, поступившее в столицу Китая. Бежавший султан Малакки Мохаммед прислал в Китай посла с просьбой о помощи против.

португальцев. Однако китайское правительство, отказавшись от политики поддержания номинального вассалитета в отношении стран Южных морей, оставило эту просьбу без внимания. Как отмечено в «Мин-ши лу», за этим посольством последовали другие, но китайские центральные власти не приняли никакого решения по этому вопросу 1. Запоздалая реакция на просьбы Мохаммеда о помощи наступила лишь в 1520-1521 годы, когда китайским властям самим пришлось столкнуться с португальской экспансией 2.

Укрепившись в Малакке, португальцы стали рассылать оттуда разведывательные и захватнические экспедиции своего флота в различные страны Южных морей. Есть данные, что в 1515 г. Жорж Альварес высадился в пункте Тамао в провинции Гуандун, недалеко от Гуанчжоу 3. По его приказу здесь был водружен каменный столб с португальским гербом 4. В 1516 г. к берегам Китая прибыл состоявший на службе у португальцев итальянец Рафаэль Перестрелло.

В 1517 г. в Тамао бросило якорь первое официальное португальское посольство во главе с Фернао д'Андраде. Основной его задачей было завязать торговые отношения с Китаем. По[1]этому д'Андраде попытался договориться с гуандунскими властями о правилах торговли и одновременно выяснить возможность вступления в официальный контакт с центральным китайским правительством. Кроме того, португальцы хотели создать крепость-факторию в непосредственной близости от китайских берегов. С этой целью корабль под командованием Маскаренаса был послан вдоль берегов Китая к провинциям Фуцзянь и Чжэцзян 5. К тому же, зная, что султан Малакки обращался к Китаю с просьбой о помощи, португальцы стремились добиться признания китайским правительством своего захвата Малакки. В этом плане интересно отметить, что при-

_____

1. Цзе Цзы, Путаоя циньчжань Аомэнь ши кэ, стр. 6.

2. Китайские торговцы, еще не разобравшись в намерениях португальцев, оказали им в 1511 г. помощь при захвате Малакки: находившиеся в Малакке пять китайских судов, не договорившись с местным султаном по какому-то вопросу, перешли на сторону португальцев (V. Purcell, The chinese in South[1]east Asia, р. 284).

3. Местонахождение Тамао остается спорным вопросом. Существует мнение, что это Наньтоу в уезде Дунгуань, что это залив Сицао, что это гавань на о-ве Сячжоу и, наконец, что это о-в Хоучуань, иначе о-в Святого Джона (см. Т. Фуцзита, Чжунго Нань хай гудай цзяотун цза као, стр. 373-377; Н. В. Кюнер, Новейшая история стран Дальнего Востока, ч. 2, стр. 10).

4. Н. В. Кюнер, Новейшая история стран Дальнего Востока, ч. 2, стр. 10.

5. Там же, стр. Il.

[183]

шедший к берегам Китая флот д'Андраде состоял из пяти португальских и четырех малаккских кораблей 6.

Д'Андраде удалось договориться с местными китайскими властями о торговле в Тамао (где и раньше велась иноземная торговля) и доставке португальских товаров прямо в Гуанчжоу. Сам он прибыл в Гуанчжоу на двух кораблях и, уходя, оставил посольство во главе с Томе Пиресом, которое должно было добиться заключения торгового соглашения с центральным китайским правительством. Пирес долгое время не мог получить разрешения местных властей на поездку в столицу. Но он воспользовался путешествием императора на юг страны и, дав взятку одному из дворцовых евнухов, получил доступ к императору.

Однако португальцы сами помешали успеху миссии Пиреса. Около 1518 г. в Тамао прибыли корабли Симао д'Андраде - брата первого португальского посла. Люди д'Андраде повели себя здесь как полные хозяева - не считаясь с местными китайскими властями, возвели форт, стали грабить окрестное население, обстреляли из орудий побережье Китая.

Об этих действиях было доложено императорскому двору. Тогда-то китайские сановники вспомнили о захвате португальцами Малакюи: цензор Цю Дао-лун подал доклад, указывая на сюзеренные обязанности Китая по отношению к Малакке и предостерегая от признания ее захвата португальцами 7.

В результате посольство Пиреса было выслано из столицы 8. Императорский указ предписывал португальцам возвратить султану Малакки его владения. Одновременно в Сиам было направлено послание с призывом оказать помощь Малакке против португальцев 9. Но, как отмечено в «Мин ши», Сиам на это воззвание не откликнулся.

Одновременно китайский флот получил приказ изгнать португальцев из Тамао. Корабли С. д'Андраде были блокированы в бухте, и только буря помогла пяти из них уйти. Это про[1]изошло в 1521 г" а в 1522 г. к берегам Китая подошло посольство Де Мелло, отправленное непосредственно из Лиссабона. Суда китайской береговой обороны атаковали корабли Де Мелло еще до того, как он успел высадиться на берег. Португальцы ушли, потеряв два корабля.

Спустя год, в 1523 г., пять кораблей под командованием Педро Гомеса снова подошли к китайским берегам. На этот раз португальцы не пытались завязать с Китаем официальные отношения, а, высадившись, начали грабить побережье.

____

6. Там же, стр. 10.

7. «Мин ши», цз. 325, стр. 31783(2).

8. Судьба Пиреса и его спутников точно неизвестна. По одним данным,

они были схвачены и казнены в Гуандуне, по другим - посажены в тюрьму (Н. В. Кюнер, Новейшая история стран Дальнего Востока, ч. 2, стр. 14-15).

9. «Мин ши», цз. 325, стр. 31778(2).

[184]

Китайский флот атаковал их, и португальцы отошли, потеряв два корабля.

Так закончилась первая попытка португальцев устроить торговую факторию на территории Китая, наладить торговлю и дипломатические отношения с китайским правительством. Однако она имела далеко идущие последствия для внешних связей Китая со странами Южных морей - после семидесяти[1]летнего перерыва в 1521-1522 годы вновь был подтвержден строгий «морской запрет».

Прежде всего эти мероприятия коснулись провинции Гуандун, где в 1517-1523 годы развернулись основные события, связанные с попытками португальцев наладить торговлю и захватить факторию вблизи китайских берегов. Как отмечено в источниках, «С тех пор как был наложен полный запрет на плавание

морских кораблей, различные иноземцы, которые по установлен[1]ному порядку должны были доставлять дань, стали редко прибывать в Гуанчжоу. Тогда корабли с данью стали заходить в Чжанчжоу и Цюаньчжоу (пров. Фуцзянь.-А. Б.). Торговля в городе Гуанчжоу пришла в запустение и уже не возвращалась к тому, что было прежде» 10. Как известно, именно через Гуанчжоу поддерживались основные связи со странами Южных морей.

Центр связей с заморскими странами переместился в порты Фуцзяни ненадолго. Другой источник сообщает, что вскоре здесь были проведены аналогичные мероприятия 11. Однако это было вызвано не только португальской экспансией, но и новыми столкновениями с «японскими пиратами», борьба с которыми велась затем в течение нескольких десятилетий.

В 1523 г. в Нинбо прибыли сразу два претендента на звание официального посла Японии. Один из них дал взятку высокопоставленному евнуху и получил признание китайских властей как посол, а вместе с этим право отправляться торговать в столицу. Тогда его соперник напал на Нинбо и учинил там грабеж. Столичный цензор Ся Янь подал доклад, обвиняя в случившемся сановников из управления торговых кораблей. Вследствие этого управления в провинциях Фуцзянь и Чжэцзян были закрыты 12. Это знаменовало прекращение официальных отношений через эти провинции. Осталось лишь управление в Гуанчжоу, которое тоже бездействовало ввиду мер, предпринятых против португальцев. Таким образом, к 1523 г. внешние связи Китая через юго-восточные провинции оказались под

запретом центрального правительства.

Характерной особенностью запрета 1521-1523 гг. было сочетание мер по прекращению частной внешней торговли с пресечением всяких дипломатических связей с заморскими

____

10. «Гуандун тун чжи», цз. 89, стр. 49а.

11. Янь Цун-дянь, Шу юй чжоу цэы лу, цз. 9, стр. 206.

12. «Мин ши», цз. 81, стр. 29035(3); цз. 75, стр. 28973(1).

[185]

странами. Это было вполне закономерно в условиях, когда вплоть до XVI века минское правительство не шло на отделение органов, ведавших внешнеторговыми связями, от дипломатического аппарата. Но последствия обеих сторон запрета были неравнозначны. В условиях сокращения посольских связей стала весьма незначительной и централизованная морская торговля. Поэтому, прекращая эти отношения, центральное правительство мало что теряло в финансовом отношении. Иное положение с запретом на частные внешнеторговые связи. При широком развитии частной морской торговли к началу XVI века это болезненней, чем раньше, отразилось на юго-восточных районах Китая. Местные власти этих провинций и широкие круги частных лиц, связанных с внешней морской торговлей, понесли на этом существенные убытки, как о том прямо сказано В «Шу юй чжоу цзы лу» 13.

Если раньше существование «официальных» связей открывало путь для поддержания торговых отношений в замаскированном виде даже в условиях строгого «морского запрета». то теперь эти возможности были отрезаны. В начале 20-х годов XVI века китайское правительство пыталось осуществить запрет на деле, и даже иноземные корабли с «данью» предписывалось отгонять подальше 14.

Вполне естественно, что запрет 1521-1523 годов вызвал новое обострение внутренней борьбы в Китае по вопросу о внешних связях. Она шла по двум линиям: во-первых, путем подачи петиций; во-вторых, путем практического неподчинения «морскому запрету».

Доклады с просьбами и предложениями о возобновлении внешних связей и морской торговли стали поступать почти сразу же после установления строгого «морокого запрета» и полного прекращения отношений с заморскими странами 15.

Доводы некоторых из них сводились к тому, что португальцам уже дан отпор и поэтому следует вернуться к традиционным связям с заморскими странами 16. При этом не выдвигалось прямого требования разрешения частной торговли, но и легализация «официальных» связей могла иметь большое значение в качестве первого шага на пути к восстановлению прежнего порядка.

Очень радикален был пространный доклад военного губернатора провинций Гуандун и Гуанси, начальника Цензората Линь Фу (источники относят его к концу 20-х годов XVI в.).

В нем весьма подробно описывалось положение, сложившееся в южных провинциях Китая в результате проведения политики «морского запрета». Свой доклад он начинал с того, что

_________

13. Янь Цун-дянь, Шу юй чжоу цэы лу, цз. 9, стр. 206.

14. Цзе Цзы, Путаоя цин.ьчжань Аомэнь ши кэ, стр. 7.

15. Там же, стр. 16.

16. Там же, стр. ·16-17.

[186]

прекращение внешних связей «во имя искоренения вреда заодно с ним запрещает и полезное, что приводит к нехватке средств на нужды армии и государства, забвению установленных царственными предками законов и потере расположения со стороны иноземцев» 17. Далее Линь Фу писал, что португальцы - это исключение среди всех прочих людей, прибывающих из стран Южных морей, и что этим странам издавна разрешалось поддерживать и дипломатические и торговые связи с Китаем. Нужно, как и было сделано, порвать связи с португальцами, писал он, но прекращать связи с остальными странами «это все равно что из-за отрыжки прекратить есть» 18 .

Прекращение внешних морских связей через Гуандун, продолжал Линь Фу, приводит к перемещению центра морской торговли в г. Чжанчжоу, где она ведется полностью нелегальными методами (ибо управления торговых кораблей в Фуцзя[1]ни и Чжецзяне были закрыты.- А. Б.), а также к запустению гуандунских рынков. Дальше докладчик излагал, почему Китаю выгодна морская торговля: во-первых, благодаря ей пополняются доходы центральной казны за счет отправки в сто[1]лицу части иноземных товаров, поступающих в виде налога.

Во-вторых, она дает средства для содержания армии в Гуандуне. В-третьих, за счет полученных средств выплачивается жалованье чиновникам Гуандуна и Гуанси и пополняется местная казна. В-четвертых, прибыли и внешняя морская торговля повышают благосостояние местного населения. Линь Фу делал вывод, что торговля приносит прибыль и государству, и чиновникам, и народу. «Это полезно, - писал он, - так как приносит пользу народу, а не то чтобы, как выражаются, открывает лазейку к наживе ... » 19.

Затем докладчик переходил к возражениям своим противникам. Он писал, что некоторые склонны разорвать все внешние связи, опасаясь вторжения с моря врага. Но таким врагом могут быть лишь португальцы, парировал он, а португальцам надо и впредь давать отпор. Однако, отдавая должное этим опасениям, Линь Фу предлагал наладить регулярное патрулирование китайского побережья флотом береговой обороны и тщательно выяснять намерения каждого корабля, идущего к берегам Китая.

Доводы Линь Фу отражали точку зрения широких слоев, заинтересованных лиц южных провинций, а также местной администрации и армии.

Одновременно к императорскому правительству стали поступать доклады, призывающие не отступать от твердого курса на прекращение всех внешних морских связей. Один из таких докладов, датированный 1524 г., ратовал за введение в

______

17. «Гуандун тун чжи», цз. 89, стр. 49а.

18. Там же.

19. Там же, стр. 49а.

[187]

действие всех прежних ограничений и наказаний в отношении частных морских торговцев. Другой, датированный 1525 годом, требовал сурового наказания тем «сильным домам», которые нарушают «морской запрет» 20. Наконец, некоторые «жалобщики», как, например, Ван Ша-вэнь, были обеспокоены самим фактом обсуждения вопроса о внешних морских связях при дворе, считая, что восстановление их «повредит репутацию Китая 21.

Таким образом, здесь опять столкнулись интересы сторонников двух противоположных тенденций в развитии внешних связей Китая. Одни стояли за расширение таких связей, другие - за их сокращение вплоть до полной изоляции в области морских сношений.

Борьба этих двух тенденций с начала XVI века стала еще острее в связи с изменениями, происшедшими в самом характере внешних морских связей Китая: разложением системы официальных посольских связей и номинального вассалитета заморских стран, с одной стороны, и расширением частной морской торговли - с другой. В центре ее по существу находился вопрос о свободе частной внешней торговли. Однако для усиления своих позиций сторонники отмены «морского запрета» требовали восстановления прежней системы «официальных» отношений Китая с заморскими странами.

Участие в этой борьбе таких крупных сановников, как Линь Фу, дало свои результаты. В 1529 г. правительство пошло на уступку: администрации прибрежных провинций было официально разрешено вести морскую торговлю со всеми иноземца[1]ми, кроме португальцев. Однако, отступая от полной изоляции во внешних морских связях, правительство продолжало всячески ограничивать частную купеческую китайскую торговлю. Указом 1529 года чжэцзянским властям предписывалось пресекать связи местного населения с торговыми посредниками, изымать как «краденые» большие запасы иноземных товаров у частных лиц и следить за нарушением «сильными домами» установленных размеров морских кораблей 22. В 1533 г. командованию морской обороны предписывалось повсеместно уничтожать превышающие нормативные размеры корабли и вновь подтверждался запрет на выход в море частных лиц из прибрежных провинций 23.

В источниках можно найти много фактов нарушения «запрета» в XVI веке. О них говорится уже в упомянутом докладе 1525 года 24. О связи местных властей с нарушителями красноречиво свидетельствует упомянутое выше «дело» начальника

__________

20. Чжан Вэй-хуа, Мин дай хайвай маои цэяньлунь, стр. 44.

21. «Мин ши», цз. 325, стр. 31776 (2).

22 Чжан Вэй-хуа, Мин дай хайвай маои цэяньлунь, стр. 44.

23. Там же, стр. 45.

24. Там же, стр. 4

[188]

гуандунского управления торговых кораблей Ню Жуна в 1522 году, который через подставных лиц закупал товары с иноземных кораблей. Современники отмечали бесполезность по[1]пыток соблюдения «морского запрета»: «Частный выход [в море и частноторговые] связи невозможно прекратить; там, где дело касается крупных прибылей, людей не остановить даже угрозой смерти» 25.

Жесткие меры, предпринятые правительством Китая для пресечения внешних морских связей в 1521-1529 годы, и после[1]дующие ограничения частной морской торговли привели к не[1]виданному распространению пиратов у берегов страны. В середине XVI века образовались целые флотилии пиратских кораблей. Наиболее известными их руководителями в XVI веке были Сюй Дун, Чэнь Сы-пань, Ван Чжи, У Пин, Цзэн И-бэнь, Линь Дао-цзянь, Линь Фэн, Ли Гуан-тоу и Чжан Лянь.

К середине XVI века все китайские морские «пираты» объединились в двух группировках-хуйчжоуской во главе с Сюй Дуном и фуцзяньской во главе с Чэнь Сы-панем. Между ними шла долгая борьба, закончившаяся объединением под началом Ван Чжи обеих групп. У Ван Чжи был даже свой флаг, и ни один корабль не выходил в море без его ведома 26.

Когда правительственный флот разгромил основные силы Ван Чжи, он отошел к берегам Японии и совместно с японскими кораблями стал совершать нападения на побережье Китая. Только в 1557 г. правительственным войскам удалось схватить Ван Чжи. Однако его подчиненные и союзники продолжали чинить морской разбой.

Пользуясь создавшимся положением, многие крупные японские феодалы, особенно из южной части Японии, в 20-60-х годах XVI века очень широко практиковали отправку вооруженных кораблей к берегам Китая. Они вступали в контакт с китайскими пиратами и «сильными домами» прибрежных провинций Китая, связанными с морской торговлей, и занимались контрабандой и вооруженным грабежом. Их деятельность тесно переплеталась с действиями китайских «Пиратов» и частных торговцев, однако в китайских источниках действия правительственных войск и флота береговой обороны и против тех и против других именуются в целом «борьбой с японскими пиратами». В одном из более поздних докладов императору дается следующая характеристика событий середины XVI века: «Случившиеся в прежние годы беды от японских пиратов произошли оттого, что лукавый люд выходил в море частным образом, вступая в связи с именитыми домами (да син) и прикидывая, какую запросить цену» 27.

_____

25. «Чжунго тунши цзяньбянь», стр. 822.

26. Lin Yu, China's Expansion in the South Seas, рр. 454-455.

27. «Мин ши», цз. 323, стр. 31756(1).

[189]

Получалась своего рода обратная зависимость: введение строгого «морского запрета» китайским правительством с 20-х годов XVI века способствовало росту морского разбоя у берегов Китая, а рост морского разбоя подталкивал правительство на усиление мер по соблюдению «морского запрета».

К так называемым японским пиратам примкнули и португальцы. Так, морской разбойник, известный в китайских источниках под именем Чжан Ляня, был католическим монахом Жуаном де ля Консепсионом 28.

Потерпев неудачу со своим посольством и понеся поражение в вооруженных столкновениях с китайцами в 1517-1523 годы у берегов Гуандуна, португальцы перенесли центр своей торговой активности в отношении Китая к берегам Фуцзяни и Чжэцзяна. Сначала, остерегаясь новых столкновений, португальцы вели обычную частную торговлю с китайскими властями и населением. Они доставляли в Китай товары стран Южных морей - черный перец, различные породы древесины, слоновую кость, благовония, специи, занимаясь по существу комиссионной торговлей.

Местные власти прибрежных провинций, заинтересованные в развитии внешнеторговых связей, смотрели сквозь пальцы на эту торговлю, хотя и после 1529 г. связи с португальцами были строго воспрещены. Часто португальцы подкупали местных чиновников или перепродавали свои товары через посредство привозимых ими на своих кораблях китайских переселенцев из стран Южных морей. Китайскому населению было выгодно торговать с португальцами еще и потому, что, как отмечает Т. Фуцзита, последние широко закупали в Китае провиант по очень высоким ценам 29.

Затем португальцы основали свою торговую базу на прибрежных островах близ Нинбо. По некоторым данным, к концу 40-х годов XVI века там жило 800-1200 португальцев 30. Они стали предпринимать совместные операции с китайскими и японскими пиратами и даже совершили нападение на г. Чжан-чжоу 31. Действия португальцев и пиратов у берегов Фуцзяни и Чжэцзяна обратили на себя внимание центрального китайского правительства, которое реагировало на это новым усилением «морского запрета» в 40-х годах XVI века.

В 1547 г. сановник Чжу Вань был назначен начальником морской обороны Фуцзяни и Чжэцзяна и военным губернатором Чжэцзяна с самыми широкими полномочиями в отношении действий против пиратов и португальцев. Китайский флот был двинут против португальцев и имел с ними несколько столкновений близ берегов указанных провинций. В резуль-

____

28. Т. Фуцзита, Чжунго Нань хай гудай цзяотун цза као, стр. 413-414.

29. Там же, стр. 403.

30. Н. В. Кюнер, Новейшая история стран Дальнего Востока, ч. 2, стр. 22.

31. Цзе Цзы, Путаоя циньчжань Аомэнь ши кэ, стр. 19.

[190]

тате в 1547-1548 годы португальцы вынуждены были уйти оттуда и покинуть свою факторию около Нинбо. Интересно отметить, что бой на море под Нинбо шел несколько дней и португальцы не уходили, пока им не удалось сбыть местным китайским прибрежным властям все имевшиеся в трюмах и хранившиеся в фактории товары 32.

В 1549 г. Чжу Вань наглухо блокировал с моря побережье Фуцзяни и Чжэцзяна. Пытаясь добиться соблюдения «морского запрета», он казнил всех нарушителей. Это положение совершенно не устраивало местные власти и частных лиц, связанных с морской торговлей. Как отмечено в источниках, «все фуцзяньцы и чжэцзянцы ненавидели Чжу Ваня» 33. В столицу стали поступать жалобы на Чжу Ваня с обвинениями в превышении им полномочий и казни невинных людей. Цензор, присланный из столицы для расследования дела, подтвердил вину Чжу Ваня. Самому Чжу Ваню было приказано покончить жизнь самоубийством 34. Многие его соратники были брошены в тюрьму 35.

Таким образом, в 1547-1549 годы борьба сторонников и противников развития внешних связей Китая с заморскими странами достигла наибольшей остроты и закончилась существенным поражением последней группировки. После 1549 г., как отмечено в «Мин ши», морской запрет был вновь ослаблен и морская торговля как с кораблями из стран Южных морей, так и с португальцами вновь оживилась по всему юго-восточному побережью Китая 36.

С 50-х годов XVI века центр деятельности португальцев в Китае вновь передвинулся к берегам Гуандуна. Еще в 1535 г. получивший от португальцев взятку сановник Хуан Цин настоял на переносе гуандунского управления торговых кораблей в район Макао 37. С этого времени здесь велась оживленная морская торговля, и ежегодные поступления налогов с нее составляли 20 тысяч лян золотом. Есть данные, что уже в 1537 г. португальцы построили на месте современного Макао торговые склады под предлогом выделения им здесь китайскими властями места для просушки товаров 38.

Однако португальцы не прекращали заниматься грабежом и всячески пытались захватить опорный пункт на китайской территории. Поэтому между ними и китайцами происходили постоянные столкновения у берегов Гуандуна. Наконец, в 1554 г. коммодор Лионель де Суза договорился с китайскими

_____

32. Н. В. Кюнер, Новейшая история стран Дальнего Востока, ч. 2, стр. 25.

33. Лун Вэнь-бинь, Мин хуй яо, т. II, стр. 1228.

34. «Мин ши», цз. 325, стр. 31784(2-3).

35. Цзе Цзы, Путаоя циньчжань Аомэнь ши кэ, стр. 10.

36. «Мин ши», цз. 325, стр. 31784(3).

37. Там же.

38. Н. В. Кюнер, Новейшая история стран Дальнего Востока, ч. 2, стр. 23.

[191]

властями об уплате португальцами регулярной торговой пошлины. В обмен на это он получил разрешение доставлять португальские товары прямо в Гуанчжоу и создать поселение на одном из островов в устье Сицзян 39. В 1557 г. португальцы с помощью подкупа завладели районом Макао, построили здесь город по европейскому образцу, торговые склады и крепость.

Добившись через 40 лет после своего появления в Китае своей цели - захвата прибрежного опорного пункта, португальцы превратили его в один из центров морской торговли. Они привлекали сюда корабли из стран Южных морей и Японии, облагая их налогом в свою пользу. Но основным назначением португальского Макао было торговое, политическое и идеологическое (религиозное) проникновение в Китай.

Однако возобновленные португальцами с середины XVI века попытки вступить в официальные договорные отношения с центральным правительством Китая опять не имели успеха. Португальское посольство 1552 г. не дошло до Китая. Неудачной была попытка 1562 г. добиться разрешения на католическую миссионерскую деятельность: португальский посол не имел при себе «дани» и отказался выполнить церемониал «вассального» посланца 40. Тогда в 1565 г. португальцы назвались послами Малакки и доставили «дань». Но и этот маневр не удался 41.

Поскольку португальцы не имели официальных отношений с китайским правительством, у них не было никаких формальных прав на Макао. (Китай признал его португальским владением лишь в 1887 г.) Однако по договоренности, не закреп[1]ленной никакими соглашениями с местными гуандунскими властями, португальцы один раз в три года выплачивали «дань», а по существу арендную плату за Макао. До 1572 г. эта «дань» шла в карман начальника морской обороны провинции Гуандун, а затем стала отправляться в императорскую казну. В 1588 г. был точно установлен размер этой «дани» - 501 лян серебром 42.

В 1583 г. португальцы с помощью взяток добились от гуандунских властей признания «самоуправления» Макао. В 1586 г. в городе была введена муниципальная система управления (сенат из шести человек и градоначальник). Пост «управляющего городом от имени китайского императора» с 1587 г. существовал лишь формально 43.

С отторжением португальцами Макао и превращением его в центр морской торговли дальнейшие попытки строго придер-

______

39. Там же, стр. 23, 26.

40. Там же, стр. 17.

41. «Мин ши», цз. 325, стр. 31784 (3).

42. Н. В. Кюнер, Новейшая история стран Дальнего Востока, ч. 2, стр. 29-30.

43. Там же, стр. 31-32.

[192]

живаться морского запрета у берегов Гуандуна стали бесполезны. Снова на имя императора стали поступать доклады с предложениями ослабить морской запрет. Сторонники его отмены были теперь и ·среди высших сановников в столице. Так, в 1556 г. такой доклад подал начальник Военного ведомства 44.

Не хотели отставать от своих южных соперников по торговле - гуандунцев - местные власти провинций Фуцзянь и Чжэ[1]цзян. Всего через три года после захвата Макао- в 1560 г. один из местных военных губернаторов, Тан Шунь-чжи, настоял на возобновлении деятельности управлений торговых кораблей в Фуцзяни и Чжэцзяне 45 . Это открывало пути к полной легализации внешней морской торговли на восточном побережье Китая. Правда, в 1565 г. управления здесь были вновь закрыты 46. Но уже начиная с 1567 г. китайское правительство стало постепенно отказываться от попыток полного запрещения внешней морской торговли как иноземцев в Китае, так и китайцев в заморских странах. Начало этому было положено стараниями военного губернатора Фуцзяни и столичного цензора Ту Цзэ-миня. В 1567 г. он предложил отменить «морской запрет» на связи со всеми заморскими странами, кроме Японии, а все торговые корабли поделить на две категории - Западного океана и Восточного океана - и облагать их налогами. В последующие годы китайское правительство перешло к этой системе 47.

Однако, отступая от строгого соблюдения морского запрета, поддерживать который стало практически невозможно, китайское правительство попыталось сохранить тщательный контроль над частной внешней морской торговлей. В целях дер[1]живания развития этой торговли, а также извлечения из нее прибылей центральной казной начиная с 1567 г. и в течение ряда последующих лет был введен новый порядок налогообложения частных торговых кораблей.

Каждый выходивший в море корабль должен был получать специальное свидетельство (инь пяо) на выход. При выдаче свидетельства взимался налог (инь шуй). Сначала он составлял три ляна серебром, затем шесть лян. Кроме того, взимался налог с размеров корабля (шуй сян). С кораблей, шедших в западную часть района Южных морей и Индийский оке[1]ан, имевших в ширину l чжан 6 чи (5 м 12 см), полагалось брать по пять лян серебром с каждого чи (32 см). Если же ширина корабля была больше 5 м 12 см, то с каждым лишним чи сумма налога возрастала еще на 5 цзянь (18,5 г) серебром. С кораблей, шедших в восточную часть района Южных морей и Японию, общая сумма налога была на 30 % меньше.

____

44. Чжан Вэй-хуа, Мин дaii, хайвай маои цзяньлунь, стр. 46.

45. «Мин ши», цз. 81, стр. 29035(4).

46. Там же.

47. Чжан Се, Дун си ян као, цз. 7, стр. 89.

[193]

При возвращении торгового корабля взимался налог с доставленного товара (лу сян). Различные виды и сорта товара оценивались, и с каждого из них бралось определенное отчисление в деньгах. Так, например, для черного перца и сапа[1]новой древесины налог составлял по два фэня (т. е. около 7,4 г) с каждого цзиня (597 г). Кроме того, существовали «дополнительные» налоги (цзя цзэн сян). Они брались, например, при ввозе серебряной валюты и других особенно ценных грузов 48.

Эта система налогообложения оформилась в районе Чжан-чжоу между 1567 и 1575 гг. В конце XVI века в Китае не было единой системы налогов, но приблизительно аналогичные формы были характерны и для других торговых портов юго-восточных провинций.

Для иноземных торговых кораблей, приходивших в Китай, также не существовало единого порядка налогообложения. В некоторых случаях с них по-прежнему взималось «процентное отчисление». Но после 1567 г. и с них иногда стали взимать налоги с размеров корабля и с доставленного товара.

Поступления от налогов в конце XVI века стали весьма существенной статьей дохода центральной казны и финансов местных властей. В 70-х годах XVI в. ежегодные поступления от обложения морской торговли только в районе Чжанчжоу составляли около 29 тыс. лян ·серебром, а в районе Макао - от 22 тыс. до 26 тыс. лян серебром 49.

Несмотря на все ограничения частной морской торговли, изменение торговой политики минского правительства после 1567 г. создало условия для дальнейшего ее расширения. Видный китайский мыслитель XVII в. Гу Янь-у писал как об обыденном деле, что в конце XVI века «морские торговцы собирали деньги в складчину среди своих земляков, строили корабли, грузили их местной продукцией и отправлялись в обход Восточного и Западного океанов вести торговлю с различными странами на островах в море» 50. Сохранились некоторые данные, позволяющие судить о масштабах этой торговли. По китайским сведениям, к концу XVI века в Сиам и Сингапур ежегодно приходило более сотни китайских кораблей закупать рис и другие товары 51. По данным ранних испанских колонизаторов, на Филиппинских островах только в 1583 г. побывало 200 китайских торговых судов 52.

Попытки минского правительства строго придерживаться политики «морского запрета» в середине XVI века вызвали даль-[1]

____

48. Там же, стр. 90, 95-98.

49. Чжан Вэй-хуа, Мин дай хайвай маои цзяньлунь, стр. 51-52.

50. Ли Цзянь-нун, Сун, Юань, Мин цзинцзи ши гао, стр. 175.

51. Чжан Си-лунь, Шу-лю-ци шицзи-цзянь Чжунго цзай Иньдучжина цзи Нань ян цюньдао-ды маои, стр. 25.

52. V. Purcell, The Chinese in Southeast Asia, р. 587.

[194]

нейшее увеличение числа китайских переселенцев в странах Южных морей. Все больше китайских торговцев из юго-восточных приморских провинций Китая вынуждено было в по[1]исках выгодных условий для своей деятельности покидать родину. Вместе с тем шло дальнейшее упрочение хозяйственного и политического положения китайских переселенческих общин в странах Южных морей. В. Парселл приводит, например, сведения об основании китайскими купцами торгового города Файфо в центральной части вьетнамского побережья 53. В Палембанге, который, по данным китайских источников, являлся в конце XVI века крупным центром международной морской торговли 54, контроль над ней захватил в свои руки один из китайских переселенцев. Он организовал здесь службу наподобие управлений торговых кораблей, функционировавших в Китае 55.

Средоточием не только китайской, но и международной морской торговли в странах Южных морей стали другие китайские переселенческие колонии. Вот как описывается, напри[1]мер, торговля в г. Грисе в «Мин ши»: «Синьцунь более других мест славится своим богатством. Китайские торговые корабли и торговые корабли всех иноземцев стекаются сюда. Драгоценных товаров здесь полным-полно» 56. Выходец из китайских переселенцев во второй половине XVI века захватил власть в Поло 57. Другой китаец тогда добился высокого положения при правителе Бони 58. Много китайцев в XVI в. служило на государственной службе в Сиаме 59.

После изменения минским правительством своей внешне[1]торговой политики в конце XVI века поток китайских переселенцев в страны Южных морей не ослабевал. По испанским данным, в районе г. Манилы (Филиппины) к моменту основания здесь испанского форта (1571 г.) жило 40 китайцев, а в 1588-1590 гг.- от 6 тыс. до 10 тыс. 60. Известно, что к началу XVII века здесь насчитывалось около 25 тыс. китайских переселенцев 61. Постоянный отлив людей в страны Южных морей в указанное время объясняется прежде всего тем, что здесь был гораздо больший простор для частновладельческой инициативы, чем в скованном феодальными пережитками Китае.

Характерно, что внешнеполитический поворот конца 60-х и 70-х годов XVI века в отношениях с заморскими странами про-

______

53. Ibld., р. 222.

54. Чжэн Сяо, Хуан мин сы и као, стр. 31.

55. «Мин ши», цз. 324, стр. 31773(3).

56. Там же, стр. 31772(1).

57. «Мин ши», цз. 323, стр. 31753 ( 1).

58. «Мин ши», цз. 325, стр. 31776(3).

59. Чжан Си-лунь, Шиу-лю-ци шицэи-цэянь Чжунго цэай Иньдучжина цэи Нань ян цюньдао-ды маои, стр. 23.

60. V. Purcell, The Chinese in Southeast Asia, рр. 582, 585.

61. «Мин ши», цз. 323, стр. 31756 (3).

[195]

слеживается именно в сфере торговой политики минского правительства. Документы об изменениях в области дипломатических связей Китая с заморскими странами отсутствуют: за[1]прет на «официальные» связи 1521-1523 годов не отменялся каким-либо специальным актом. Между тем в источниках все же встречаются редкие упоминания о посольствах с «данью» в середине XVI в. Объяснение этому «противоречию» лежит в следующем. Хотя к началу XVI века система номинального вассалитета стран Южных морей пришла в упадок, минские власти до этого времени не шли на полное прекращение «официальных» связей. Однако распространение на них запрета, вызванного португальской экспансией, нанесло последний, завершающий удар по системе «официальных» отношений Минской империи со странами Южных морей. Один из столичных цензоров в своем докладе от 1530 г. писал по этому поводу: «дань, доставляемая пятью странами - Сиамом, Тямпой, Рюкю, Явой и Бони,- одинаково идет через уезд Дунгуань (в провинции Гуандун, т. е. поступает морским путем.- А. Б.). Не[1]давно ввиду того что [с данью] незаконным образом прибывали купцы, [принятие] дани из этих [стран] было по большей части прекращено. В годы правления Чжэндэ (1506-1521 годы - А. Б.) из-за бед, причиненных вторжением португальцев, отношения (с иноземцами] были полностью прерваны» 62.

Однако было бы неправильно полагать, что окончательное крушение системы номинального вассалитета стран Южных морей произошло именно в 1521-1523 годы. Оно связано с довольно длительным периодом соблюдения минскими властями «морского запрета» - с 20-х до 60-х годов XVI века и одно[1]временного усиления позиций западноевропейских колонизаторов в районе Южных морей.

Результаты падения этой системы стали очевидны во второй половине XVI века. Фактически «официальных» посольских связей между Китаем и странами Южных морей к этому времени не существовало. У большинства из них сложились такие же отношения с Китаем, как, например, у страны Бони, о которой в «Мин ши» сказано: «Впоследствии (с конца XVI века - А. Б.) хотя из той страны не присылалось больше дани двору, но купцы оттуда беспрерывно приезжали в Китай и уезжали обратно» 63.

Единственной страной Южных морей, продолжавшей поддерживать с Китаем посольские связи морскими путями, был Сиам. Однако ни о каком, даже номинальном, вассалитете Сиама в конце XVI века не может быть и речи. Китайские источники отмечают, что конец XVI века был временем усиления Сиама, расширения его влияния на соседние страны Индокитай[1]

______

62. «Мин ши», цз. 325.стр. 31777(2).

63. Там же, стр. 31776(2-3)

[196]

ского полуострова и господства его кораблей в близлежащей части Южных морей 64. К тому же за все XVI столетие зафиксировано лишь девять посольств из Сиама 65.

Именно потому, что системы «официальных» связей между Китаем и странами Южных морей ко второй половине XVI века уже не существовало, минские власти не считали нужным от[1]менять запрет на эти связи, принятый в 1521-1523 годы, какими-либо специальными указами. Иначе говоря, запрещать в этом отношении было нечего. Те же единичные посольские миссии, которые еще прибывали в Китай в середине XVI века, посольство от потомков правителей Тямпы в 1543 г. и несколько посольств из Сиама,- принимались, как прежде, и регистрировались в источниках как «даннические», ибо в целом вопрос о запрете на «официальные» связи уже не мог стоять.

Это отнюдь не значит, что после введения строгого запрета на связи с заморскими странами в 1521-1523 годы не делалось попыток возродить прежнюю систему. Как уже отмечалось, многие сторонники развития внешних связей в своих петициях[1]докладах выдвигали доводы именно за восстановление прежней системы «официальных» отношений. Однако это могло при[1]вести лишь к временному восстановлению тех или иных эле[1]ментов этой системы (например, разрешение на торговлю через государственные каналы в 1529 г.). Возрождение же ее в целом было невозможно по двум причинам. Во-первых, разложение системы номинальн9го вассалитета, наметившееся во второй половине XV века, логически должно было привести к ее краху и без привходящих факторов. Во-вторых, вторжение на Дальний Восток западноевропейских колонизаторов в течение XVI века продолжало расширяться. Политика Португалии, а затем других колониальных держав в районе Южных морей была рассчитана на монопольный захват здесь преобладающих политических и торговых позиций. Для восстановления прежнего китайского влияния в этом районе потребовалась бы решительная борьба на торговых путях в Южных морях с португальскими, испанскими, а затем голландскими и английскими колонизаторами. Это было бы возможно лишь при условии коренного изменения всей политики минского правительства. Практически такой поворот означал бы реальное вступление китайского правительства на путь колониальной политики. Однако в XVI веке предпосылок для вступления Минской империи на этот путь оказалось еще меньше, чем в начале ХV века. Глубокий социально-экономический и политический кризис, который назревал в течение всего XVI столетия под влиянием усиления феодальной тенденции во многих областях внутренней жизни страны, привел к тому, что китайское пра-

______

64. «Мин ши», цэ. 324, стр. 31769(3-4).

65. J. К. FairlJank, S. У. Teng, Оп tf1e Ciling Tnbutary System, р. 157.

[197]

вительство оказалось не в состоянии не только отстаивать свое влияние за рубежом, но и защищать свою собственную территорию от посягательств западноевропейских колонизаторов.

Если для защиты китайского побережья правительство все же пыталось принимать меры, то нечего было и думать о какой-либо протекции с его стороны китайским торговцам и переселенцам в заморских краях, даже после отступления от поли[1]тики «морского запрета». А такая поддержка, хотя бы в декларативной форме, была им очень нужна в связи с тем, что расширяющаяся экспансия западноевропейских колонизаторов все больше ущемляла китайские интересы в странах Южных морей. Вот как, например, описываются результаты этого вторжения в «Мин ши»: «С момента покорения [Малакки] португальцами местные нравы сразу изменились. Торговые корабли стали редко заходить сюда, в большинстве случаев направллись прямо в страну Самудра. Однако все проходившие мимо той страны корабли теперь обязательно перехватывались на дороге и подвергались ограблению. Морские пути почти совсем прервались» 66.

Кроме Малакки нападениям и ограблениям португальцев подвергались Молуккские острова, о-ва Сулу, о-в Калимантан и другие районы Южных морей. Затем последовало вторжение испанских колонизаторов на Филиппинские острова. На[1]конец, в 1595 г. у берегов Явы появились первые голландские корабли, после чего начался захват этого острова Голландией. Произошли нападения голландцев на о-в Сулавеси и на Молуккские острова: Район Южных морей становился ареной португальско-испанского, а затем испано-голландского соперничества.

Это не могло не наносить ·серьезного ущерба как самим странам Южных морей, так и политическим и торговым связям между ними и Китаем. «В то время португальцы уже подчинили себе Малакку, а вслед за тем и Лусон 67. Силы их окрепли, и они своевольничали в заморских странах. Затем они захватили Макао ... Беды от них достигли даже Гуандуна» 68 записано в «Мин ши». Между тем усиление политики «морского запрета» в 20-60-х годах XVI века еще более ослабило китайские позиции и облегчило укрепление политического и торгового преобладания первых западноевропейских колони[1]заторов в этом районе.

В самом начале XVII века наиболее предприимчивые торговые дома Западной Европы, заручившись политической, финансовой и военной поддержкой своих правительств, приступили к систематической эксплуатации стран Азии, Африки и

______

66. «Мин ши», цз. 325, стр. 31778 (3).

67. Ранние китайские источники не делали различия в терминологии меж[1]ду португальцами и испанцами.

68. «Мин ши», цэ. 323, стр. 31756 ( 4).

[198]

Латинской Америки. В 1600 г. была основана английская Ост-Индская компания, в 1602 г. голландская Ост-Индская компания, ставившие своей задачей монопольный захват и эксплуатацию стран Южной Азии и Южных морей. Голландия и Англия в XVII веке вытеснили своих соперников - Португалию и Испанию - из многих районов Южных морей, открыв новый этап в колониальной политике европейских держав.

Минское правительство никак не реагировало на эти перемены. Его единственная попытка отстоять китайские интересы на Филиппинах на рубеже XVI-XVII веков окончилась полной неудачей. Вместо решительных действий по налаживанию там горноразработок, в частности добычи драгоценных металлов, что намеревались сделать некоторые энтузиасты, минский двор послал туда своеобразную комиссию, которая должна была выяснить, сколь это возможно. Входившие в это посольство высокомерные чиновники сумели своим поведением настроить против себя местную знать и возвратились ни с чем. Однако этот случай насторожил испанских колонизаторов, которые видели во все усиливающихся позициях китайских переселенцев и торговцев на Филиппинах угрозу своему владычеству.

В 1603 г. они спровоцировали резню китайцев в районе Манилы, в результате чего погибло около 25 тыс. китайских колонистов и торговцев. Характерно, что испанцы, опасаясь реакции со стороны Китая, послали в Пекин специальное разъяснение по поводу своих действий, в котором оправдывали себя и обвиняли во всем китайцев. Сторонники всемерного сокращения внешних связей в Китае воспользовались этим для нападок на инициаторов создания горноразработок на Филиппинах. И тогда специальным императорским указом вся вина за случившееся была возложена на самих китайцев 69.

Отказ китайского правительства от активной внешней политики в странах Южных морей в XVI веке и его нежелание поощрять и защищать внешнеторговые интересы Китая в этом районе свидетельствуют о том, что сторонники развития внешней торговли и активизации внешней политики в заморских странах в XVI века оказались недостаточно сильными для того, чтобы добиться проведения нужного им курса. Их экономическая база была слишком узкой, чтобы Китай, остававшийся феодальной страной, смог, как некоторые другие страны того времени, перейти к так называемому первоначальному накоплению капитала. Они оказались не в состоянии заставить китайское правительство встать на путь последовательного проведения колониальной политики в странах Южных морей. Нет сомнения, что тенденции к расширению внешних связей Китая с этими странами нанесло ущерб начавшееся в XVI веке вторжение сюда первых западноевропейских колонизаторов. Соче-

_________

69. «Мин ши», цз. 323, стр. 31756(2-3).

[199]

тание этих внутренних и внешних факторов и привело к тому. что в рассматриваемый период указанная тенденция не смогла одержать верх.

* * *

На протяжении рассматриваемых двух с половиной столетий произошли весьма существенные изменения во всем комплексе внешних связей Китая со странами Южных морей. Система номинального вассалитета этих стран, которую пыталось поддерживать китайское правительство, прошла в своей

эволюции целый ряд этапов - от становления основных теоретических и практических положений и методов (1368-1402) к расцвету (1403-1435), через постепенный упадок (1436-1515) к окончательному разложению (с 20-х годов XV в.). Эта эволюция отражает два периода в развитии внешнеполитических отношений Китая со странами Южных морей в рассматриваемое время: 1) период активизации китайской политики (конец XIV - середина XV в.), 2) период спада активности (середина XV - конец XVI в.).

Внешнеторговые отношения между Китаем и указанными странами в течение рассматриваемого времени также претерпели определенные перемены. Казенная, централизованная торговля, развивавшаяся китайским правительством в конце XIV - середине XV века, со второй половины XV века все более уступала частноторговым внешним морским связям.

Как система внешнеполитических, так и внешнеторговых связей Китая с заморскими странами вообще и странами Южных морей в частности в том виде, в котором она существо[1]вала в конце XIV-XVI веках, была связана с предшествующим развитием отношений между Китаем и этими странами. Но она ни в коей мере не была простым синтезом выработанных ранее норм и методов поддержания внешних сношений, а послужила для Китая дальнейшим и весьма существенным шагом вперед в этом отношении.

Значение рассматриваемого периода определяется его влиянием на последующие отношения Китая со странами Южных морей и зарубежными государствами вообще. В XVI веке система поддержания номинального вассалитета этих стран пришла в упадок. Практических шагов к созданию хотя бы видимости существования этой системы, аналогичных предпринятым в конце XIV и XV в., больше уже не делалось.

Однако, отказавшись на практике от целенаправленной политики поддержания номинального вассалитета стран Южных морей, китайское правительство ни в XVI веке, ни позже не желало изменять тех идеологических принципов, на которых оно строило свои внешнеполитические отношения. И в XVI веке и позже китайский императорский двор не переставал претен-

[200]

довать на предопределенный номинальный сюзеренитет над всеми заморскими странами. Коренные изменения, происшедшие во всей обстановке в Южных морях и в отношениях Ки[1]тая с этими странами, не принимались им в расчет. Упомянутая догма в применении как к странам Южных морей, так и ко всем остальным странам продолжала культивироваться в Китае вплоть до середины XIX века. Ее признание среди китайской верхушки и довольно широких кругов интеллигенции стало как бы правилом хорошего тона, литературным штампом, употребляемым во многих официальных документах. Имен[1]но это заставило Линь Цзэ-сюя, которого вряд ли можно об[1]винить в полном непонимании реальной международной обстановки своего времени, писать в проекте послания королеве Виктории в 1839 г.: «Влияние Небесной династии распространяется на все государства мира ... » 70. А в докладе императору от 1841 г. он опять-таки отмечал: «Наша династия управляет Серединной империей и чужими народами» 71.

В стойком сохранении такого «традиционного» отношения к иноземцам несомненно сыграла большую роль система внешних отношений, практиковавшаяся минским правительством и показанная нами на примере связей Китая со странами Южных морей. Последующее цинское правительство заимствовало из этой системы и некоторые практические мероприятия. Почти без изменений был воспринят дипломатический ритуал приемов, пбедов и прочих церемоний, практиковавшийся о конце XIV-XVI века. Как и прежде, до середины XIX века не было специального правительственного органа, ведавшего дипломатическими связями с заморскими странами 72. Помимо того, политика «закрытия страны», т. е. ограничение внешних морских связей, взятая на вооружение цинским правительством во второй половине XVll и в XVIII в., проводилась по примеру минских ограничений дипломатических и частноторговых связей с заморскими странами.

Нет сомнения, что с XVII века в связи с изменениями в районе Южных морей, а позже и в самом Китае начинается новый период в истории его внешних отношений с заморскими странами. Но значение предшествующего этапа взаимоотношений между ними, где существенную роль играли отношения со странами Южных морей, от этого не уменьшается. Он оказал большое влияние на китайскую внешнеполитическую и внешнеторговую практику последующих времен.

______

70. Избранные произведения прогрессивных китайских мыслителей Нового времени. М .. 1961. стр. 58.

71. Там же, стр. 60.

72. Созданная о XVII в. Палата внешних сношений (Ли Фань юань) ведала лишь отношениями с северными и западными соседями Китая. Связи с заморскими странами по-прежнему были в руках Ведомства обрядов.

[201]

Цитируется по изд.: Бокщанин А.А. Китай и страны южных морей в XIV – XVI вв. М., 1968, с. 182-201.