Образование Боспорского государства (Гайдкевич, 1949)

Взглянув на карту, нельзя не заметить, что древние греки, колонизуя берега Черного моря, прежде всего использовали устья больших рек. Экономические преимущества, которые вытекали из такого расположения колоний, вполне очевидны. Устья рек изобиловали превосходной рыбой, отсюда же открывались отличные торговые пути в глубь страны. Весьма заманчивым в этом отношении должен был представляться район Керченского пролива, который в античную эпоху носил наименование Боспора Киммерийского. К проливу с одной стороны выходили плодородные территории восточной части Крыма, с другой — Таманского полуострова. Кроме того отсюда открывались торговые пути первостепенного значения.

Так как в древности в Керченский пролив впадала одним из своих притоков река Кубань (древние названия: Антикит, Гипанис), 1 то из пролива открывался прямой путь в плодородное Прикубанье и северный Кавказ. Пролив вместе с тем являлся воротами в Азовское море (в древности: Меотида, Меотийское озеро), через которое открывалась дорога к устью реки Дона (древний Танаис), ведшая в богатые хлебом районы Придонья.

Азовское море отличалось к тому же исключительными рыбными богатствами, особенно в устьях рек. Характерно,

[26]

что древние греки, пытаясь осмыслить местное наименование моря (Μαιὦτις — Меотида), выводили его, из греческого слова μαἰα, что значит «кормилица». 2 Очевидно, такое представление об Азовском море подсказывалось грекам его обильными природными пищевыми ресурсами.

Значение Керченского пролива как узла широко разветвленных торговых путей не могло не привлечь к себе внимания греков со времени появления их у берегов северного Причерноморья. Уже в половине VII века до н. э. к берегам пролива время от времени прибывали корабли с греческими товарами (…). Несколько позже, в первой половине VI века до н. э., на берегах Боспора Киммерийского стали возникать греческие города-колонии. Наиболее значительной была милетская колония Пантикапей (теперь Керчь) 3. Вскоре все западное, т. е. крымское, побережье пролива оказалось занятым городами, расположившимися на расстоянии приблизительно от 5 до 10 км один от другого. В наиболее узкой части пролива находились города Порфмий и Парфений, в Керченской бухте были города Мирмекий (у теперешнего мыса Карантинного) и Пантикапей. Далее на юг по побережью располагались города Тиритака (теперь Камыш-бурун) и Нимфей (теперь Героевка, бывший Эльтигень), которые лежали по обеим сторонам входа в залив, превратившийся позднее, как и многие другие подобные крымские заливы, в соленое озеро (теперь Чурубашское). Затем следовали поселок Акра (на теперешнем мысе Такиль), города Китей (близ деревни Коп-Такиль) и Киммерик (у горы Опук), причем два последних выходили уже на черноморское побережье 4.

Одновременно с колонизацией крымской стороны пролива греки основали ряд поселений и на противоположной стороне Таманского полуострова. Самым значительным здесь был город Фанагория — на берегу Корокондамитского (Таманского) залива. Колония эта была основана жителями ионийского города Теоса 5. Фанагория была расположена около ныне несуществующего протока реки Кубани 6 (в древности Антикит или Гипанис), чем в значительной мере и обусловливалось то особое

[27]

положение, которое принадлежало Фанагории на азиатской стороне Боспора Киммерийского. *

Севернее Фанагории находился город Кепы — колония, основанная милетцами 7. Еще далее к северу, в наиболее узком месте пролива, лежало селение Ахиллий, и у выхода в Азовское море был город Киммерик или Киммерий 8.

Ввиду иного размещения протоков дельты Кубани в античную эпоху и несомненного существования рукава, выходившего в пролив близ Фанагории, Таманский полуостров в те времена представлял собою остров или, вернее, ряд островов.

Южнее Фанагории, по другую сторону Антикита (т. е. протока Кубани) были расположены два больших города — Гермонасса (по-видимому теперешняя Тамань) и далее Корокондама (находилась у Тузлинского мыса).

Из них более важным был город Гермонасса, так как по имени его назывался и весь остров. Одни древние писатели считали «прекрасно построенную» Гермонассу колонией ионийцев 9, которыми предводительствовал Гермон 10. Согласно другой версии, основателем Гермонассы был Симандр, житель города Митилены на острове Лесбосе, возглавивший группу колонистов-эолийцев. Но при основании города он умер, после чего якобы править городом стала жена его Гермонасса, по имени которой и стал называться город 11. Во всяком случае, Гермонасса. несомненно, была вторым по значению после Фанагории греческим городом-колонией на азиатской стороне Боспора Киммерийского.

Упоминавшиеся выше города азиатской стороны Киммерий и Корокондама считались античными географами крайними, северным и южным, пределами пролива. Против Корокондамы на противоположной, европейской стороне было расположено местечко Акра. По сообщению Страбона, при замерзании в зим-

______

*  В античную эпоху считалось, что Боспор Киммерийский отделяет Европу от Азии; продолжением этой границы к северу были Меотид» (Азовское море) и река Танаис (Дон). При этом было распространено представление об Азовском море как о прямом продолжении реки Танаис, ввиду чего пролив принимался за устье Танаиса.

[28]

нее время Азовского моря и пролива лед доходил до обоих названных селений, южнее начинались незамерзающие воды Понта Евксинского 12.

Из всего того, что достоверно известно по литературным источникам о начальной стадии колонизации Боспора Киммерийского, можно сделать следующие выводы.

Главнейшие колонии здесь были выведены ионийскими греками, причем два города, как об этом вполне определенно говорят греческие писатели, основаны милетцами: Пантикапей — на европейской стороне, Кепы — на азиатской.

Если учесть, что город Пантикапей вскоре после его основания выдвинулся и занял доминирующее положение, надо признать, что милетским колонистам принадлежала ведущая роль в колонизации Боспора Киммерийского. Представляется весьма вероятным, что участие милетцев здесь не ограничивалось двумя поименованными колониями, а было гораздо шире.

Не сразу и не в одно время возникли все греческие города и селения, названия которых нам сохранили античные авторы. Несомненно, ряд Селений появился уже в результате роста ранее возникших крупных городов, из которых часть жителей переходила затем во вновь организуемые поселения. Последние возникали, таким образом, в результате вторичной внутренней колонизации. В некоторых случаях в античной литературе сохранились прямые указания об основании определенных городов жителями колоний.

Некоторые ученые склонялись к мысли, что первоначально в районе Боспора Киммерийского основаны были только один - два города (Пантикапей, Фанагория), остальные же греческие города и селения на Керченском и Таманском полуостровах появились позже, как колонии ранее основанных городов. Результаты исследований, производившихся советскими археологами в последние два десятилетия на местах боспорских поселений, не подтверждают этого предположения. Раскопки показали, что на протяжении первой половины VI века до н. э. греки не ограничились основанием одной-двух колоний в Боспоре Киммерийском, а в короткое время обосновались

[29]

здесь во многих пунктах береговой полосы 13. Установлено, что находившийся южнее Пантикапея город Нимфей существовал уже в первой половине VI века до н. э., а город Тиритака — около середины того же столетия. Равным образом и город Мирмекий, находившийся северо-восточнее Пантикапея, возник во второй четверти VI века до н. э. 14. Стало быть, ионийцы, и прежде всего милетцы, стремились в течение первой половины VI века до н. э. осесть во многих местах, чтобы вести более широкий торговый обмен с местным населением, чего труднее было достигнуть, действуя из одного-двух населенных пунктов.

Представление о колонизации Боспора Киммерийского как о широко протекавшем расселении греческих колонистов по многим местам прибрежья отнюдь, конечно, не исключает того, что все же основными опорными пунктами колонизации являлись такие наиболее важные портовые города, как например Пантикапей.

Некоторые города, возникшие в Боспоре Киммерийском (Фанагория, Гермонасса и др.), получили свои названия от имен тех предводителей (ойкистов), которые возглавляли первые отряды колонистов при их переселении в северное Причерноморье 15.

Другие города носили также греческие названия, но не связанные с именами их основателей. Наконец, часть городов имела названия явно негреческого происхождения (Пантикапей, Тиритака, Корокандама, Тирамба и т. п.). Объясняется это тем, что поименованные города возникли вблизи или на месте уже ранее существовавших туземных населенных пунктов, названия которых перешли впоследствии к греческим городам. 16 Особый интерес представляет наименование двух поселений; одно из них — Киммерик — находилось приблизительно в 45 км южнее Пантикапея, другое — Киммерик, или Киммерий — лежало на противоположной стороне пролива у выхода в Азовское море. 17 Названия этих населенных пунктов явно указывают на киммерийцев, живших на прилегающих к проливу территориях до греческой колонизации и до

[30]

 того, как в северном Причерноморье установилось господство скифов. О том же говорит и античное наименование пролива Боспор Киммерийский.

Хотя археологам еще не удалось открыть в восточном; Крыму значительных остатков догреческих, киммерийских или скифских, поселений, — все же надо отметить некоторые найденные предметы материальной культуры, принадлежащие, несомненно, местному населению конца II — начала I тысячелетий до н. э., когда в северном Причерноморье завершалась эпоха бронзы.

Примитивная глиняная женская статуэтка-идол была обнаружена случайно при земляных работах на очень большой глубине в толще культурных наслоений городища Киммерик на Керченском полуострове, т. е. там, где есть основания ожидать остатки культуры киммерийцев (см. стр. 187).

Во время раскопок боспорского города Тиритаки в 1934 году найдены две целые и одна аналогичная, но сохранившаяся только частично, каменные антропоморфные плиты, на которых в высшей степени условно представлены плоским рельефом человеческие образы с особенно подчеркнутым изображением рук (рис. 2), что, очевидно, имело ритуальный смысл. Это, по-видимому, культовые изображения, которые были вкопаны в землю и стояли где-то под открытым небом. Плиты обнаружены в кладке греческой городской стены, построенной в V веке до н. э. 18 Греки — жители Тирнтаки использовали для строительных нужд обнаруженные где-то поблизости старинные «варварские» идолы, некогда созданные киммерийцами в начале I тысячелетия до н. э. 19

К этому надо добавить, что при раскопках Тиритаки неоднократно встречались базальтовые шлифованные топоры-секиры и некоторые изделия из кремня — вещи, близкие рубежу II—I тысячелетий до н. э. *

Все это вполне подтверждает, что на месте античной Тиритаки существовало селище киммерийской предскифской поры.

_______

* Аналогичные отдельные находки известны теперь в Мирмекии, Илурате (городище у дер. Ивановки), а также в Пантикапее.

[31]

В процессе многовекового городского строительства, происходившего в античную эпоху, остатки этого догреческого поселения, на которые натыкались обитатели города при хозяйственно-строительных земляных работах, в значительной мере были уничтожены, а предметы культуры киммерийской эпохи переместились в вышележащие горизонты античного поселения Тиритаки.

Геродот, сообщая о сохранившихся еще в его время следах древних насельников северного Причерноморья — киммерийцев, предшественников скифов, отмечает наличие в Скифии киммерийских укреплений, области, называемой Киммерией, пролива, именовавшегося Боспором Киммерийским, а также Киммерийских переправ. 20

Страбон также подчеркивает, что «киммериицы некогда имели большую силу на Боспоре, вследствие чего Боспор был назван Киммерийским». 21

 

Рис. 2. Антропоморфная стела из Тиритаки. Начало I тысячелетия до н. э. (Керчь, Археологический музей).

 

Согласно одной версии, границею между Азией и Европой принято было считать реку Танаис (Дон) и Киммерийские переправы. Об этом говорит Геродот, 22 и из его слов следует заключить, что так называемые Киммерийские переправы (πορζμηια Κιμμἒρια) находились в районе теперешнего Керченского пролива, через который происходили

[32]

сношения населения Крыма и Прикубанья, когда там и здесь жили киммерийцы. С этим необходимо сопоставить следующий интересный факт. Когда на берегах пролива уже существовали греческие города, одно из поселений, расположенное на берегу Керченского полуострова, в самой узкой части пролива, называлось Порфмием (Πορζμιον или Πορζμια), что по-гречески значит «переправа». 23

Таким образом, Боспор Киммерийский служил в глубокой древности местом, где систематически поддерживалась связь между европейской и азиатской (по античной терминологии) частями северо-восточного Причерноморья.

Когда греки стали селиться в своих колониях, им пришлось в районе Боспора Киммерийского на крымской его стороне иметь дело прежде всего со скифами. Скифы-кочевники занимали территорию между Днепром и Доном; они же со своими табунами лошадей, со стадами овец и коров кочевали и в степных районах Крыма, включая его восточную часть, называвшуюся Трахейским полуостровом 24. Геродот указывает, что скифы живут «на западном берегу Боспора Киммерийского и Меотийского озера» 25. Зимой же, когда Боспор Киммерийский замерзает, «скифы, живущие по эту сторону рва, предпринимают поход и на повозках переезжают на противоположную сторону в землю синдов» 26. Кочевых скифов, очевидно, привлекали, между прочим, зимние пастбища в приазовских лиманах и болотах.

Заселение района Боспора Киммерийского протекала при определенных взаимоотношениях между греками и скифами. Господствующее положение среди скифов принадлежало тогда так называемым царским скифам, про которых Геродот говорит, что это были «самые сильные и многочисленные скифы, считающие прочих скифов своими рабами» 27. Они занимали восточную сторону нижнего Поднепровья, начиная, примерно, от района днепровских порогов и далее налог, включая степную часть Крыма до горной его части, которая была населена таврами и называлась поэтому Таврикой 28.

Отмеченное Геродотом превосходство царских скифов над остальными скифами, в том числе и над земледельческим осед-

[33]

лым населением, выражалось, в том, что подвластные племена платили царским скифам дань, вследствие чего последние были обладателями значительного количества тех товаров, на которые предъявляли спрос греческие купцы. Экономическая заинтересованность скифской знати в торговом обмене с греками весьма благоприятствовала греческой колонизации.

Какие конкретные формы принимали эти взаимоотношения между скифами и греческими колонистами, показывает весьма интересное сведение, дошедшее до нас через раннесредневекового писателя Стефана Византийского. Последний сообщает, что место для строительства города Пантикапея было предоставлено скифским царем Агаэтом 29.Следовательно, втянутая в торговые отношения и оценившая их выгоды скифская знать вступала в соглашение с колонистами, предоставляя им, вероятно на договорных началах, места для поселений. Правда, в сообщаемой Стефаном Византийским версии место для Пантикапея получил от скифского царя сын мифического колхидского царя Эета, у которого аргонавты похитили золотое руно. Связь литературного предания об основании Пантикапея с легендарными аргонавтами толковалась некоторыми учеными как свидетельство, что в Пантикапее мореходы из Эгейского бассейна утвердились еще до греческой колонизации VI века до н. э. 30.

Представляется более вероятным, что сохранившиеся в каком-то древнем источнике сведения об основании греками Пантикапея на уступленной скифами земле были дополнены византийским писателем своим домыслом о связи этого события с аргонавтами, так как, с точки зрения раннесредневековых ученых, колонизация греками северного Причерноморья была неотделима от похождений аргонавтов, историческая реальность которых в ту пору не подвергалась сомнению.

По другую сторону пролива жили синды, занимавшие теперешний Таманский полуостров и местность в сторону Предкавказья, примерно до теперешней Анапы (в древности Горгиппия). К синдам примыкали, по-видимому, родственные им племена: с юга — тореты и керкеты, с севера (приблизительно в районе теперешнего Темрюка) — дандарин и далеко

[34]

к востоку, по Кубани и ее притокам, — псессы, фаге и 31. Восточное побережье Азовского моря заселено было местами, за ними в степях жили сарматы или савроматы, как их называет Геродот. Поэтому-то северо-кавказские степи и назывались Сарматскими равнинами (τἄ τὦν Σαρματὦν πεζἰα) 32.

Древние писатели проводят четкую границу расселения скифов в VI —IV веках; такой границей были тогда река Дон и Керченский пролив. На азиатской стороне Боспора Киммерийского скифы как основная часть населения не упоминаются. Однако в ранний период, как известно, имели место вторжения, временные перекочевки скифов из Крыма на азиатскую сторону через пролив, о чем сообщает Геродот. Такие сношения скифов с областью Прикубанья могли вести и к проникновению туда элементов скифской культуры. Наличие последних в кубанских районах обусловлено было и другим обстоятельством, а именно — большим завоевательным походом скифов в переднеазиатские страны в 30-х годах VII века до н. э. Поход этот был совершен через Кавказ, и, вероятно, часть скифов осела тогда на пути своего движения, влившись частично в состав коренного синдского и меотского населения Прикубанья, так же как южнее, в Закавказье, к югу от Трапезунта в районе долины реки Арпаз, они образовали известное племя скифинов 33.

Таким образом, греческие колонии, основанные в Боспоре Киммерийском, оказались среди основных групп местного населения: с одной стороны — скифов, с другой — меотов, синдов и сарматов. Несмотря на этническую неоднородность, а также некоторые различия в хозяйственном и культурном укладах жизни, названные племена (как оседлые, так и кочевые) были довольно близки между собой по уровню социального развития. Почти все они находились на высших ступенях первобытно-общинного строя, когда развитие производительных сил и социальная дифференциация еще не достигли того уровня, при котором образуются классы и неизбежно возникает государство.

В этом смысле племена и племенные объединения причерноморских варваров стояли ниже древних греков, хотя расстоя-

[35]

ние, отделявшее их в общественном развитии, не было очень велико. Такие наиболее сильные и крупные группировки племен, как, например, царские скифы, а также синды, несомненно, находились уже на высшей стадии варварства, именуемой военной демократией. У скифов был довольно значительный слой имущественно выделившейся родовой знати, в состав которой входили вожди племен (их греки обычно именовали царями), родовые старейшины и т. д., владевшие значительными богатствами — крупными стадами скота и рабами, хотя использование труда рабов еще и носило в более раннее время ограниченный характер, что подтверждается отсутствием у скифов в середине V века до н. э. покупных рабов 34.

Заинтересованная в торговле, как средстве увеличения своих богатств, скифская и синдская знать благожелательно относилась к появлению греческих колоний в Боспоре Киммерийском.

Еще мало имеется фактических данных, по которым можно было бы судить, что представляли собою боспорские города в VI веке до н. э., в самый ранний период их существования. Несомненно, это были еще небольшие поселения, занимавшие ограниченную по размерам и слабо или совсем не защищенную территорию с немногочисленными жителями, которые вели торговлю с местным населением преимущественно привозными товарами, а также занимались различными промыслами.

Некоторые интересные подробности ранней жизни одного из боспорских греческих поселений дали недавние раскопки Тиритаки — небольшого города, находившегося на берегу Керченского пролива. Согласно периплу (описанию морского побережья), составленному неизвестным автором в V веке н. э., который использовал, однако, для своего труда гораздо более ранние греческие источники, город Тиристака (или Тиритака, как его называет Стефан Византийский) находился в 60 стадиях *,  т. е. почти в 11 км, к югу от Панти-

________

* Стадий—античная мера длины: аттический стадий = 178 м. римский—185 м, олимпийский—192 м, эгинский — 197 м. птелемеевский — 210 м.

[36]

капея. На указанном расстоянии от теперешнего города Керчи, на южной окраине поселка Камыш-бурун, действительно находятся развалины древнего поселения, в котором с полным основанием надо признать остатки города Тиритаки. Раскопки, производящиеся здесь в течение свыше десяти лет, дали много ценных материалов, ярко характеризующих многовековую жизнь этого небольшого, но весьма своеобразного торгово-промыслового боспорского города 35.

Нам придется в дальнейшем еще не раз обращаться к результатам раскопок Тиритаки при рассмотрении различных вопросов истории культуры Боспорского государства и его городов. Но сейчас мы отметим остатки поселения только архаического периода, кое-где сохранившиеся в самых нижних слоях древнего городища. Большой интерес представляют развалины дома второй половины VI века до н. э., обнаруженные в западной части Тиритаки, на окраине города (участок XIV), где несколько позже, B V веке, была возведена первая оборонительная ограда, преграждавшая доступ в город 36.

Архаический дом имеет вид вытянутого с востока на запад здания, которое состояло из двух или трех (дочти квадратных в плане) помещений. Только нижние части стен были каменные; выше они состояли из глиняной сырцовой кладки; перекрытия были сделаны из деревянного настила и слоя глиняной обмазки. Так как здание погибло от пожара, в помещениях на глиняном полу обнаружен толстый слой остатков сгоревшей и упавшей вниз крыши. Под ним в крайнем западном помещении оказалось много различных вещей: разнообразные глиняные сосуды, а также терракотовые, расписанные красками статуэтки, из которых три изображают богиню, сидящую на троне, одна — фигуру стоящей женщины, одна — человеческую маску.

Статуэтки свидетельствуют, что в помещении было место культа, связанного с очагом. В торжественных иератических позах, с положенными на колени руками, сидят богини в тронных креслах. Статуэтка, изображающая женщину в высоком головном уборе, представляет отлично выполненный греческим

[37]

 (вероятно, родосским) художником-коропластом образ богини в стиле середины VI века до н. э., когда греческое архаическое искусство использовало художественные мотивы Востока, в частности древнего Египта. Другая статуэтка является произведением какой-то ионийской мастерской: за это говорит стиль фигуры — необычайно мягкая ее моделировка, стройность пропорций.

Вместе с архаическими терракотовыми статуэтками найдена клазоменская расписная ваза, амфора, украшенная орнаментом в виде чешуек.

Значительное число предметов художественного ремесла, оказавшихся в тиритакском архаическом доме, представляют собой импорт из ионийских городов Малой Азии. Вещей из самой Греции гораздо меньше. К ним относятся маленькие расписные чашечки из Коринфа, фрагменты аттических ваз, расписанных чернофигурными рисунками.

Выводы, к которым приводит рассмотрение интересного комплекса находок из одного лишь архаического дома, раскопанного в Тиритаке, подтверждаются наблюдениями над вещественными находками из архаического слоя не только Тиритаки, но и других боспорских поселений, а также данными раскопок греческих некрополей на Керченском и Таманском полуостровах. Прежде всего следует отметить, что относящиеся к указанному периоду вещи — чаще» всего это импортная расписная керамика — даже в наиболее ранних своих образцах не заходят далеко за середину VI века до н. э. в первой его половине; преобладают же предметы второй половины VI века до н. э.

Последнее обстоятельство позволяет заключить, что возникновение греческих колоний на побережье Боспора Киммерийского началось незадолго до середины VI века до н. э. В более раннее время в этот район греческий импорт мог проникать лишь спорадически, от нерегулярно заезжавших ионийских купцов. Количественное преобладание во второй половине VI века до н. э. в боспорских греческих поселениях изделий ионийских промышленных центров обусловлено тем, что в рассматриваемый период как сама колонизация, так

[38]

и торговля были делом ионийских греков. Много ввозилось изделий с острова Самоса, затем из Клазомен, Навкратиса и других ионийских городов. Через ионийских купцов, преимущественно милетских, доставлялись и керамические изделии с острова Родоса. Наряду с ионийским ввозом, но в меньшем количестве, шли изделия из Греции — из Аттики, Коринфа, причем аттический импорт стал усиливаться и явно выдвигаться на первое место к концу VI века до н. э.

Имеете с тем надо заметить, что в греческих городах почти тотчас же после их основания стали возникать некоторые ремесленные производства, игравшие, правда, первоначально лишь подсобную роль, поскольку основная потребность в промышленных изделиях удовлетворялась, главным образом, импортными товарами. Но значение и удельный вес различного рода производств в городах быстро увеличивались.

Характерно, что среди вещей, обнаруженных в упоминавшемся выше тиритакском архаическом доме, встречены и такие глиняные сосуды, которые, несомненно, изготовлены на место. Интересно также наличие в числе утвари архаического дома скифской посуды, сделанной без гончарного круга. Это показывает, что в быт жителей городов сразу же стали проникать различные предметы местной культуры, хотя на первых порах гораздо более интенсивно шло проникновение греческих изделий в среду и быт варваров.

Найденные в тиритакском доме глиняные пряслицы от веретен, а также гирьки из необожженной глины в виде пирамидок от ткацкого станка (гирьки эти подвешивались к нитям основы) показывают, что в числе первых ремесел, наряду с керамическим производством, выпускавшим наиболее простые сорта обиходных изделий, в боспорских поселениях занимали также важное место обработка шерсти и изготовление домотканного платья.

Животноводство, рыбный промысел, сельское хозяйство — все это уже входило в той или иной степени в круг хозяйственной деятельности первых поселенцев, обосновавшихся в городах на берегах Боспора Киммерийского.

[39]

Основным фундаментом, на котором зиждились благосостояние боспорских поселений с момента их возникновения, возможность роста и развития, являлась торговля с местным населением. В торговый обмен поступали: греческая импортная высококачественная, чаще всего расписная, посуда, вино, ткани, металлические изделия. Все это греки обменивали на сельскохозяйственные продукты, особенно охотно на пшеницу. У местного населения, и прежде всего у варварской знати, которая наиболее активно участвовала в торгово-обменном деле с греками, появился стимул к более интенсивному добыванию продуктов и товаров, могущих идти на рыночный сбыт.

Масштабы торговли, количество товаров, поступавших с обеих сторон для обмена, увеличивались постепенно. В первое время города вели относительно ограниченный по размеру торговый обмен, что определяло и довольно скромный материальный уровень быта их жителей. Все, что так или иначе характеризует жизнь боспорских греческих поселений в архаический период, не говорит ни об изысканности, пи о богатстве. Скромный вид имеют и греческие погребения VI века. Ранние пантикапейские могилы содержат глиняные урны с прахом сожженных покойников, без каких-либо вещей погребального инвентаря 37. Известны и грунтовые, простые ямные могилы этого времени, покрытые досками или каменными плитами. В них встречаются вещи, но чаще всего это недорогие глиняные сосуды и украшения 38.

Каковы были общественные формы жизни греческих городов Боспора Киммерийского, их внутренний политический строй в ранний период — неизвестно. По некоторым признакам можно все же полагать, что наиболее крупные города являлись в это время самостоятельными античными полисами, организованными на основах рабовладельческой демократии, т. е. имели свои выборные органы управления, а по достижении достаточной экономической состоятельности чеканили свою монету.

Очень быстро, однако, среди боспорских городов стал выдвигаться на первое место Пантикапей, который скоро

[40]

занял руководящее положение в районе Боспора Киммерийского. Пантикапей был очень выгодно расположен на берегу обширной бухты, что позволило грекам создать здесь благоустроенную торговую гавань. Плодородные земли восточной части Крыма надежно обеспечивали Пантикапей хлебом, прочная связь с крымскими степями давала возможность поддерживать сношения как с центральными и северными районами Крыма, так и с пред-крымскими главнейшими областями Скифии,

Обладая хорошим портом, Пантикапей стал основной складочной базой для прибывавших морем товаров, распространявшихся отсюда в Скифию. Быстрый рост экономического значения Пантикапея позволил ему вскоре взять под свой контроль морские коммуникации, проходившие через Боспор Киммерийский, и стать здесь доминирующим торговым центром.

Быстрому усилению экономического и политического значения Пантикапея не в малой степени, как можно думать, способствовал тесный контакт с наиболее мощной племенной группировкой, именно: с царскими скифами, с одной стороны, и синдами — с другой. Поддержка со стороны царских скифов значительно укрепляла положение Пантикапея. О роли скифов как силы, поддерживавшей Пантикапей, говорит то обстоятельство, что само место для основания греческой колонии Пантикапея было получено от скифского царя. Потом мы неоднократно узнаем от греческих писателей, что скифы в качестве союзников выступали на стороне правителей Пантикапея в войнах.

Насколько опередил Пантикапей в своем экономическом и политическом развитии прочие греческие города в Боспоре Киммерийском, явствует из того, что Пантикапей уже во второй половине VI века до н. э. стал выпускать монеты 39, тогда как соседние крупные города-колонии (Фанагория, Нимфей. Феодосия) только столетием позднее, в конце V века, смогли начать чеканку монет, причем в Нимфее и Феодосии она вскоре же прекратилась (в Феодосии имело место кратко-

[41]

временное возрождение местного чекана монет в III веке до н. э.).

На первых пантикапейских монетах, чеканившихся из серебра, в качестве эмблемы на лицевой стороне изображалась голова льва, что являлось подражанием древнейшим монетам Милета и Самоса (табл. I, 1—4).

Первостепенное экономическое значение Пантикапея, его доминирующее положение в стратегическом отношении — все это привело к тому, что именно Пантикапей вскоре стал политическим центром, вокруг которого объединились все остальные города в районе Керченского пролива. Результатом объединения явилось образование государства, называвшегося Боспором Киммерийским или просто Боспором 40, столицей которого стал город Пантикапей. Вряд ли это объединение городов и подчинение их Пантикапею было насильственно навязано им. Находясь в окружении воинственных и сильных местных племен, греческие города, очевидно, довольно скоро сами осознали не только целесообразность, но и необходимость сплочения в целях самосохранения и более успешного осуществления своих экономических интересов.

[42]

Цитируется по изд.: Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. М.-Л., 1949, с. 27-42.

Примечания

1. К. К. Гёрц. Археологическая топография Таманского полуострова. СПб., 1898, стр. 35 сл.

2. Eust. ad Dion, 163 = SC, I, стр. 193.

3. Об основании Пантикапея милетинами сообщает Страбон (VII, 4, 4): χτἰσμα ζεστἰ Μιλησἰὦν Плиний называет Пантикапей Melesiorum, т. е. основанный милетцами (Plin. N. h. IV, 87).

4. О локализации античных городов на западном побережье Керченского пролива см. статью: В. Ф. Гайдукевич. О местоположении древней Тиритакп. МИ А, № 4, 1941, стр. 85 сл.

5. Ps. Skymn. peripl., 885 = SC, I, стр. 90. — Евстафий в комментариях к периплу Дионисия добавляет, ссылаясь на Арриана, что Фанагорию основал теосец Файнагор, бежавший от насилия персов (=SC, i, стр. 198). Версия об основании города Фанагором восходит к Гекатею (frg. 164 у Steph. Byz.), который упоминает и остров Фанагора и город Фанагорию (Φαναγόρεἰχ) = SC, 1, стр. 2. Город назывался также Φαναγόρεἰα (так у Страбона, Птолемея и др.). Страбон отмечает (XI, 2,10), что этот же город еще называли и Φαναγόρεἰον (Фанагорий). Разбор литературной традиции об основании греческих колоний на Боспоре см.: С. А. Жебелев. Возникновение Боспорского государства, стр. 805.

6. К. К. Гёрц, ук. соч., стр. 87.

7. В более ранней литературной традиции этот город именуется Κἦποι (Ps.-Scyl., 72 = SC. I, стр. 85; так же у Страбона). В перипле Анонима (§§ 73—74) наряду с Κἦποι употребляется Κηπός (= SC, I, стр. 281). В том же перипле засвидетельствовано, что Κηπός.

8. Strab., XI, 2, 5.

9. Dion, peripl., 553 = SC, I, стр. 183.

10. E ust. ad Dion., 549 = SC, I, стр. 198.

11. То же (со ссылкой на Арриана).

12. Strab., XI, 11, 8.

13. Все основные публикации археологического материала, добытого раскопками на Боспоре, т. е. на Керченском и Таманском полуостровах, и относящегося к VI в. до н. э., к периоду основания греческих городов в районе Боспора Киммерийского, приведены в указ. статье: С. А. Жебелев. Возникновение Боспорского государства, стр. 791 сл. К пойменованным в этой работе публикациям следует добавить статью Н. Лосевой, в которой изданы клазоменские вазы, найденные в 1926 г. в Тамани (N. Lоssеwa. Zwei klazomenische Vasen. АА, 1929, стр. 43).

14. Архаическая керамика, найденная при раскопках Тиритаки и Мирмекия до 1934 г. включительно, опубликована в статье: Т. Н. Книпович и Л. М. Славина. Раскопки юго-западной части Тиритаки. МИ А, № 4, стр. 40 сл. и в статье: В. Ф. Гайдукевич, Е. И. Леви, Е. О. Прушевская. Раскопки северной и западной частей Мирмекия. МИА, № 4, стр. 130 сл. — Раскопками последующих лет дополнительно получен многочисленный керамический материал VI в. до н. э., который еще не издан.

15. С. А. Жебелев. Откуда ведет свое происхождение название «Мирмекий». МИА, № 4, стр. 149 сл.

16. С. А. Жебелев. Воспорские этюды. ИГАИМК, вып. 104, стр. 8.

17. Соображения о местоположении этого пункта на Таманском полуострове см. в статье: С. Ф. Войцеховский. Опыт восстановления рельефа Таманского полуострова, применительно к эпохе Страбона и позднейшему времени. Зап. Сев.-Кавк. краев, общ. археол., истор. и этногр., т. I (III), вып. 5—6, 1929, стр. 8—9.

18. Изданы В. Ф. Гайдукевичем в ВДИ, № 1, 1937, стр. 219, а также Т. Н. Книпович и Л. М. Славиным в МИА, № 4, стр. 38—39 (ср.: А. А. Иессен. Греческая колонизация..., стр. 69).

19. Кроме антропоморфных стел-менгиров, в Тирптаке найден ряд базальтовых шлифованных топоров-секир, относящихся примерно к тому же времени, что и стелы. Все это позволяет считать вполне установленным существование на месте Тиритаки пункта оседлой жизни в киммерийский период, в конце II — начале I тысячелетия до н. э. (ср.: В. Ф. Гайдукевич. Некоторые итоги раскопок Тиритаки и Мирмекия. ВДИ, № 3, 1947, стр. 189 сл.).

20. Herod., IV, 12.

21. Strab., XI, 2, 5.

22. Herod., IV, 45.

23. Anon, peripl. P. Eux., 69 и 76 = SC, I, стр. 280 и 282. — Steph. Вуz. = SC, I, стр. 264. — О возможной локализации Порфмия в районе Еникальского маяка см.: К. Э. Гриневич. Археологические разведки в северо-восточной части Керченского полуострова. ИТОИАЭ, I, 1927.

24. Herod., IV, 99.

25. Herod., IV, 100.

26. Herod., IV, 28. О враждебных отношениях между скифами и синдами (Σινζιανοἰ) говорит также Лукиан Самосатский (L и с. Тох. 55-SC, I, стр. 562).

27. Herod., IV, 20.

28. Herod., IV, 20 и 99.

29. Steph. В у z. = SC, 1, стр. 264.

30. К. Neumann. Die Heilenen . . ., стр. 480.

31. О расселении этих племен на азиатской стороне Боспора Киммерийского см.: В. В. Латышев. Краткий очерк Боспорского царства. IlovTixa. СПб, 1909, стр. 64 сл.

32. Strab., XI, 2, 15.

33. Xenoph. Anabas., IV, 7, 18; 8, 1 (ср.: В. Н. Худадов. Отступление десяти тысяч греков от Евфрата до Трапезунда через Закавказье. Ист. зап., I, М., 1937. стр. 123).

34. Herod., IV, 72. — Характеристика социально-экономического строя скифов: С. А. Семенов-Зусер. Родовая организация у скифов Геродота. ИГАИМК, IX, I, 1931 (ср.: В. И. Равдоникас. Пещерные города Крыма и готская проблема в связи со стадиальным развитием северного Причерноморья. ИГАИМК, XII, 1—8, стр. 62 сл.); М. И. Артамонов. Общественный строй скифов. Вести. Ленингр. Гос. у пив. № 9, 1947, стр. 70—87.

35. В. Ф. Гайдукевич. Некоторые итоги раскопок Тиритаки и Мирмекия. ВДИ, № 3, 1947; см. также КОИИМК, XXII, стр. 28—29.

36. Об архаическом доме Тиритаки см.: ВДИ, № 3—4, 1940, «тр. 306 сл. и ВДИ, № 3, 1947.

37. ИАК, вып. 60, стр. 10 сл.

38. Более ценные вещи, предметы роскоши, которые доставлялись греческими купцами в VI в. преимущественно из Малой Азии, оседали не в греческих городах, а сбывались местному населению Скифии (ср.: А. А. Иессен. Греческая колонизация . . ., стр. 70 сл.).

39. А. Н. 3ограф. Античные монеты, стр. 493 сл. Архип ЛОИИМК АН. СССР.

40. Ср.: Diоd., XII, 36; XX, 22.