Кабульский удел в XV – начале XVI века

В XV—XVI веках Кабул вместе с прилегающими к нему районами, Кандагаром и территорией вплоть до реки Синд являлся союргалом царевичей из дома Тимура. Северная граница Кабула протянулась вдоль горного хребта Гиндукуш. Эти горы как бы служили оборонительным заслоном, защищавшим его от нашествия северных соседей. «Область Кабула, — пишет Бабур, — неприступная область; врагу проникнуть в нее трудно. Между Балхом, Кундузом и Бадахшаном, с одной стороны, и Кабулом — с другой, лежат горы Гиндукуша» [БН, л. 130а]. По описанию Бабура, Кабульский удел был разделен на 14 административных единиц — туманов.

С 1392 г. Кабульским уделом владел Мирза Пир Мухаммад, сын Мирзы Джахангира. В него входили Балх, Тохаристан, Кандагар, Кабул, Газни. Вот что пишет Абдурраззак Самарканди: «Тимур Сахиб Кирон, владыка [всей] страны, [территорию], которая находилась под властью владыки султана Махмуда Газневида (да освятит Аллах его свидетельство),— Газни, Кабул, Кандагар и другие города и округа, вплоть до границы с Хиндустаном и реки Синд, — отдал достойному владыке небес Мирзе Пир Мухаммаду» 1. Эти данные подтверждает другой хронист — Абдул-Кадыр. Согласно его сведениям, которые мы приводим по книге современного афганского ученого Ахмада Али Кохзада 2, Пир Мухаммаду принадлежали обширные округа Тохаристана, Хутталана, Кан-дагара и восточная часть Афганистана.

О внутренней политике Пир Мухаммада в источниках имеются лишь скудные и отрывочные данные. Пир Мухаммад вел праздный образ жизни, доверив управление государством своим эмирам. Воспользовавшись этим, один из них. Пир Али Таз, организовал против него заговор. 22 февраля 1407 г. Пир Мухаммад был убит, а все его владения на правах союргала перешли к другому сыну Мирзы Джахангира — Кайду Бахадуру 3.

Можно предположить, что Кайду Бахадур стремился проводить в своем уделе независимую от центральной власти политику. Абдурраззак Самарканди упоминает о приезде ко двору Шахруха посланника от делийского султана Хизр-хана. Этот посланник передал Шахруху полученное в Дели требова-

[41]

ние Кайду Бахадура, чтобы на всей территории от Мултана до Канадужа было разрешено чеканить монеты с его именем, а также чтобы оно упоминалось в хутбе. Однако Шахрух ответил категорическим отказом. В октябре 1417 г. Шахрух, недовольный политикой Кайду Бахадура, отправился с войском в Кандагар якобы для усмирения разбойников, беспокоивших население Кандагара, Кабула и Газни. Но Кайду Бахадур почуял неладное и вместе со своими приближенными бежал. Тем временем обстоятельства вынудили Шахруха вернуться в Герат. Для управления территорией, находившейся до этого под властью Кайду Бахадура, он оставил группу эмиров (Мирзу Санжара, Едгар-шах Арлата, Алико и Феруз-шаха) и поручил им поймать бывшего правителя и отправить его в Герат.

Поручение было выполнено, но сначала Шахрух помиловал Кайду Бахадура. Позже тот пытался бежать в Кандагар, но по дороге был схвачен и заключен в крепость Ихтияр-ад-дин. Это произошло в конце 1418 г.

Земли Кайду Бахадура на основе союргала были тогда же пожалованы Шахрухом Суюргатмышу. Абдурраззак Самарканди, рассказывая об этих событиях, приводит наставление Шах-руха новому правителю, в котором говорилось о необходимости мудро охранять границу государства, бороться против разбойников, бесчинствовавших на торговых путях 4.

Когда Суюргатмыш в 1426/27 г. скончался, у него остались два сына: Масуд-мирза и Карачар-мирза. Правителем по рас-поряжению Шахруха стал Масуд. Последний сразу проявил себя жестоким деспотом. Он не желал слушать ничьих советов, был скор на расправу, грабил население. Бесчинства Масуда вызвали всеобщее недовольство и возмущение. Как сообщает Абдурраззак Самарканди: «И он в этой стране (т. е. Кабульском уделе.— С. А.) допускал беззакония, занимался насилием, не заботился о положении народа этой страны, и подданные этой страны из-за (чрезмерного] насилия его пришли в великое отчаяние» 5. Отметим, что это единственное сообщение о тяжелом положении народных масс во время правления Масуда.

Положение дел в Кабульском уделе стало настолько тревожным, что Шахрух был вынужден принять решительные меры для восстановления спокойствия. Он отозвал Масуда в Герат и назначил правителем Кабульского удела его брата Карачара 6.

При Карачаре Кабульский удел Тимуридов включал в себя столицу Кабул, а также Газни и прилегающие к ним районы. Судя по всему, территория Кабульского удела в это время уменьшилась, поскольку историки больше не называют Кандагар и прилегающие к нему районы, вплоть до берегов Синда, как подвластные Карачару.

По-видимому, и следующему правителю, Улугбеку Кабули,

[42]

не удалось расширить территорию своих владений (1460/61— 1501/02). Попытки Улугбека в союзе со своими братьями — Ахмадом-мирзой, правителем Самарканда, и Махмудом-мирзой, правителем Хисара 7 — отбить Кандагар и Гаримсер у Султана Хусейна не дали результата.

При Султане Хусейне Кандагар сначала был отдан его сыну Мухаммаду Масуму, а затем включен в состав владений Зуннуна Аргуна. Как сообщает Бабур, области Гур и Замендавар были отданы Султаном Хусейном Зуннуну Аргуну. «Ни один человек не держал хазарейцев и никударийцев в таком подчинении» [БН, л. 1726]. За эту заслугу Султан Хусейн расширил удел Зуннуна Аргуна, а впоследствии отдал Кандагар его сыну Шудже Аргуну 8.

Согласно данным Хондемира, Зуннун Аргун начиная с 884 г. х. (1479/80) в течение четырех лет вел беспрерывные войны с племенами хазарейцев и никударов. В конце концов он вынудил их «покориться и положить голову повиновения и покорности на черту преданности и послушания. Тогда Хакан (Султан Хусейн. — С. А.) отдал в руки Зуннуна права управления во всех делах областей Кандагар, Фаррах, Гур, Сахир, Тулек и Замендавар» 9.

Опираясь на исторические источники, точно определить границы Кабульского удела затруднительно. Однако мы видели, что по сравнению с владениями Кайду Бахадура территория Кабульского удела значительно уменьшилась. Любое ослабление политической власти в Кабульском уделе было чревато серьезными последствиями: его соседи не упускали ни малейшей возможности включить в состав своих владений отдельные районы удела, как это произошло, например, после смерти султана Абу Сайда (1469).

Согласно сведениям Бабура, после смерти Улугбека Кабули в 1502/03 г. от Кабульского удела отпали также земли, на-селенные афганскими племенами. В описании событий, относя-щихся к 1504/05 г., Бабур замечает, что «хотя Бажур Савод, Паршавур, Хашнагар прежде зависели от Кабула, но теперь из-за афганцев некоторые из них разорены, а другие перешли к афганцам и перестали быть [отдельными) областями» [БН, л. 1316).

Тем не менее значение Кабульского удела и особенно города Кабула в экономической жизни сопредельных стран продолжало оставаться огромным.

Для оценки экономической роли Кабула в начале XVI века более подробными сведениями, чем сведения «Бабур-наме», мы не располагаем. Данные автора книги «Хафт Иклим» о Кабуле и других городах Кабульского удела практически не отличаются от данных Бабура 10.

В начале XVI века Кабул был крупным торговым, политическим и административным центром. Бабур подчеркивает зна-

[43]

чение Кабула и Кандагара как узловых пунктов караванной торговли на пути в Индию. Он пишет: «Караваны из Ферганы, Туркестана, Самарканда, Бухары, Балха, Хисара и Бадахшана приходят в Кабул... Каждый год в Кабул пригоняют семь, восемь или десять тысяч коней; из нижнего Хиндустана приводят караваны десять, пятнадцать или двадцать тысяч купцов. Из Хиндустана доставляют рабов, белые ткани, сахар, сахарный песок и лекарственные зелья... В Кабуле можно найти товары из Хорасана, Ирака, Рума и Чина; это как бы торговая гавань Хиндустана» (БН, л. 129а). Бабур отмечает, что Кабул был расположен на стыке караванных путей между Средней Азией, Индией, Ираном.

А вот что рассказывает о Кабуле Амин Ахмад Рази, автор «Хафт Иклим»: «Кабул является одним из древнейших городов мира. На востоке от него лежат Ламганат, Пешавар и некоторые области Хиндустана, а на западе его — горные районы, где проживают племена якдара и хазара, на севере — Кандагар и Андар-аба; горы Гиндукуша разделяют их между собой, а в южных районах Кабула лежат Фармул, Нагз и Афганистан. Область Кабула узкая и длинная и со всех сторон окружена горами» 11.

Через Афганистан пролегали важнейшие караванные пути, соединявшие Индию с Ираном и ведущие затем к берегам Кас-пийского, Черного и Средиземного морей. В XVI в. Кандагар был важнейшим перевалочным пунктом на пути, по которому ежегодно следовало на запад более 14 тысяч верблюдов, груженных индийскими хлопчатобумажными тканями, кашмирскими шалями, перцем и различными пряностями. Пошлины, взимавшиеся с этих товаров в Кандагаре, приносили шахам Ирана доход в несколько фунтов золота в день 12. Меньшее значение имела сухопутная торговля между Индией и Средней Азией, но и она достигла сравнительно крупных размеров. Для нее также использовались транзитные пути через Афганистан.

Иранские шахи и правители Индии, одинаково заинтересованные в безопасности торговых путей, зачастую предпочитали откупаться от воинственных афганцев: привлекая их к охране дорог, они выплачивали им за это крупные суммы денег 13.

Нельзя забывать, что сами афганцы, в особенности кочевые племена, также были участниками этой весьма прибыльной торговли. Она служила средством обогащения племенной верхушки и давала известный заработок рядовым членам племени, нанимавшимся в качестве погонщиков или составлявших вооруженную охрану караванов 14. Они назывались «повинда» 15. Обслуживание транзитной торговли было их главным занятием. Вооруженные с ног до головы, эти воины-торговцы вместе со своими семьями дважды в год совершали путь из Бухары через Кандагар и Гомал в Индию.

В «Бабур-наме» имеются подробные описания всех тран-

[44]

зитных путей, проходивших через Кабул в XVI веке. Эти сведения Бабура — важнейший исторический материал, мимо которого не может пройти ни один исследователь торговых связей Средней Азии с Индией 16.

Согласно Бабуру, с гор Гиндукуша в Кабул вело семь дорог: «Между Балхом, Кундузом и Бадахшаном, с одной стороны, и Кабулом — с другой, лежат горы Гиндукуш». Три дороги проходили через Панджхир, выше всех находился перепал Хавак, ниже — Тул, а еще ниже — Базарак-Паранда. Из этих трех перевалов, по мнению Бабура, самым удобным в смысле безопасности был Тул. Однако дорога через этот перевал была длиннее, чем через остальные, поэтому его и назвали «Тул», что в переводе означает «длинный, дальний, долгий». Самый короткий путь лежал через перевал Базарак. Этот перевал также носил другое название — Паранда. Была еще одна дорога, которая вела через Парван. Дорога через Андар-Аб в Парван считалась очень трудной [БН, л. 1306].

Дороге через перевал Хавак Бабур не придавал особого значения. Она была известна еще в древности — через Хавак прошел в Бактрию Александр Македонский, преследуя Бесса. Этот путь знал и Тимур, ибо в 1398 г. он проходил несколько севернее этого перевала во время своего похода в Индию. Его путь лежал от Самарканда через Хульм и Андар-Аб, через Гиндукуш по Хавакскому перевалу к окраинам Кафиристана, к Кабулу.

Еще три дороги в Кабул вели со стороны Гур-Банда: одна — через перевал Янгиюл, другая — через перевал Кипчак к месту слияния рек Кизилсу и Андар-Аб 17, третья — через перевал Шиберту. Летом из-за половодья путешественники, миновав Шиберту, продолжали путь через Бамиан и Сайгон, а зимой можно было пройти через Абдару. Дорога через Шибер-ту была наиболее надежной. Движение караванов не прекращалось по ней ни зимой, ни летом. Зимой, когда все другие дороги становились на несколько месяцев непроходимыми, перевал Шиберту оставался единственным путем, соединяющим Балх, Кундуз, Бадахшан и Мавераннахр с Кабулом.

Согласно замечанию В. Гурко-Кряжина, дорога в Кабул через Шиберту пересекала дорогу, соединяющую Хавак и Бамиан. Последняя была одной из древнейших в этом районе, главным путем между Индией и Бамианом. Она вела из Хавака па юг по течению реки Хульм и у Бамиана рассекала Гиндукуш и Кухи-Баба в северной части перевала Ак-Рабат, а в южной стороне — у Хаджиках 18. Летом, когда в Абдаре прибывала вода, эта дорога становилась непроходимой для карананов. По-видимому, в это время года наиболее безопасными и удобными были другие называвшиеся выше дороги через перевалы Хавак, Тул, Базарак-Паранда, Янгиюл и Кипчак [БН, л. 130б].

[45]

Известный афганский ученый Ахмад Али Кохзад также упоминает о дороге через Бамиан как очень удобной. Согласно Кохзаду, о 1546/47 г. сын Бабура Хумаюн, возвращаясь из Бадахшана в Кабул, шел именно по этой дороге; его путь лежал через Абдару, перевалы Шиберту, Ригак и Ард, долину Ходжа Се-Ярон в Кабул 19.

Интересно, что даже в начале XX века часть экспедиции Н. Вавилова и Д. Букинича, прибывшей в Кабул в 1924 г. с научными целями, также использовала эту дорогу. От пограничного города Кушка экспедиция обычным караванным путем отправилась к Герату. Закончив исследования в Гератском районе, экспедиция разделилась на две группы. Первая отправилась в Кабул по хазарейской дороге, т. е. по южному склону Гиндукуша, и прошла по наиболее возвышенным районам Центрального Афганистана. Вторая группа по северным отрогам Гиндукуша направилась из Герата через Кала-и Hay Май-мене. Из Маймене до Мазар-и-Шерифа она двигалась через Ташкурган на Гайбыт, изучила район Бамиана и вышла через Чарикар на Кабул 20.

Дорога, соединявшая Кабул с Хорасаном через Кандагар, считалась самой удобной и безопасной, ибо между Гератом, Кандагаром и Кабулом не было никаких перевалов и сама она, как пишет Бабур, была ровной [БН, л. 131а]. Что же касается северных и юго-восточных дорог, то они сильно отличались от южных, так как проходили в горах, через высокие перевалы и по ним не всегда можно было пройти. Кроме того, путешественникам грозила опасность со стороны кочевых пле-мен, часто грабивших торговые караваны. Южная дорога, соединявшая Герат с Кабулом через Кандагар, хотя и была ровной, но проходила через пустыню Регистан, что также создавало сложности для караванов 21.

Эта дорога считалась наиболее древним караванным путем. Известная еще со времен Ахеменидов, она и по настоящее время не потеряла своего значения. Начиналась южная дорога от Герата и шла вдоль рек Фаррах-руд и Гельменд до места впадения последней в реку Аргендаб, а оттуда к Кандагару и затем в Кабул

Кабул с Хиндустаном соединяли четыре дороги. Первая шла через Ламганат, вторая — через Банкаш, третья — через Нагзи и последняя — через Фармул [БН, л. 131a]. По первой дороге необходимо было переправляться через реки Синд, Кабулдарья и Савад, точнее, в месте слияния Кабулдарьи с Синдом. Другая переправа была у реки Нил-Аб. Здесь из-за отсутствия специальных сооружений переправлялись на лодках. Вторая дорога из Кабула в Хиндустан через Банкаш вела к переправе у Динкута.

Дорога из Хиндустана в Кабул шла через Газни с переправой у Фармула и Джубара, а если переправлялись через

[46]

реку у Дашта, то можно было попасть в Кандагар, а затем в Кабул.

Согласно исследованиям В. В. Бартольда, узловым пунктом, соединявшим Герат с Индией, являлся Кандагар. Город стоял на пересечении двух путей: одного — через Газни в Кабул и Пенджаб и другого — через Боланский перевал к Синду. Через реку Гомал, недалеко от Газни, открывался еще более близкий путь в Индию, но, как известно, «до мусульманского завоевания караваны предпочитали дорогу из Кандагара в Кабул как короткую, но вместе с тем и более трудную через Болан или Гомал» 23.

Итак, описанная Бабуром дорога из Кабула в Индию через Кандагар с переправой у Дашта хотя и была длиннее, но зато не имела трудных горных переходов, как первый караванный путь, идущий через Газни с переправой в Джубаре.

Из сказанного очевидно, что Кабул, столица государства Бабура в Афганистане, а также его крупнейшие города Кандагар и Газни являлись узловыми пунктами караванных путей. Кабульское государство Бабура «представляло собой как бы огромную цитадель, командующую над всеми историческими путями, ведущими в Индию» 24. По словам придворного историка Абул-Фазла, «начиная с древнейших времен Кабул и Кандагар всегда рассматривались как двери Хиндустана; одна открывала доступ со стороны Турана, другая — со стороны Ирана, и при достаточной охране этих двух мест... империя могла находиться в безопасности от вторжения неприятеля» 25.

[47]

Цитируется по изд.: Азимджанова С.А. Государство Бабура в Кабуле и Индии. М., 1977, с. 41-47.

Примечания

1. Абдурраззак Самаркандий, Матлаи саъдайн ва мажмак бахрайн, А. Урунбоев таржимаси, Ташкент, 1969, с. 284.

2. Ахмад Али Кохзад, Бала-и Хисари, т. I,с. 69.

3. Впоследствии Пир Али Таз совместно с бадахшанскими эмирами попытался поднять бунт против центральной власти, но безуспешно. Он был схвачен в окрестностях Балха в 1407 г. и казнен в Герате I (см.: Абдурраззак Самаркандий, Матлаи саъдайн ва мажмаи бахрайн, с. 112).

4. Там оке, с. 263.

5. Абдурраззак Самарканд и, Матла ал-саад айн, ркп. ИВ АН УэССР, № 6374, л. 22166; ср. Ахмад Али Кохзад, Бала-и Хисар, т. I, с. 34.

6. Абдурраззак Самарканд и, Матла ал-саадайн, с. 222а.

7. Ми р хонд, Равзат ас-сафа, ркп. ИВ АН УзССР, № ?108, л. 266а.

8. Там же.

9. Хонд ем ир, Хабиб ас-оияр, т. III, ч. III, с. 260.

10. Ср. соответствующий раздел: Амин Ахмад Рази, Хафт Иклим, л. 122 а.

11. Там же.

12. Мир -Гулям Мухаммед -Губер, Ахмад-шах — основатель Афганского государства, М., 1959, с. 16, 16.

13. Там же, с. 16.

14. Там же.

15. И. М. Р е й си ер, Афганистан, М., .1929, с. 65.-

16. В. Гурко-Кряжин, Исторические судьбы Афганистана,— сб. «Афганистан», М., 1923, с. 32.

17. Бабур направился в Кабул, по-видимому, по этой дороге, так как, описывая свой путь, он рассказывает о встрече с Хосров-шахом в месте слияния Кизилсу с Андар-Аб |[БН, л. 1236].

18. А. Е. С н е с а р ее, Афганистан, т. I, М., 1921, с. 29, 30.

19. Ахмад Али Кохзад, Бала-и Хисари Кабул, т. I, с. 136.

20. Н. Вавилов, Д. Букинич, Земледельческий Афганистан, Л., 1929.

21. Там же, с. 23—25.

22. В. В. Бартольд, Иран. Исторический обзор, Ташкент, 1926.

23. В. В. Бартольд, Иран. Исторический обзор, с. 40, 41.

24. Б. Гурко-Кряжнн, Исторические судьбы Афганистана, с. 27.

25. Там же. Туран — т. е. Туркестан.