Китай: квинтэссенция истории

Доисторический период Китая имеет несколько иной характер, чем его зачастую представляют. Синантроп, или «человек пекинский», жил на территории Северного Китая полмиллиона лет назад. Он охотился, занимался собирательством, готовил еду на огне. Значительно позже, в период неолита, в бассейне Желтой реки (Хуанхэ), по-видимому, имело место последовательное становление двух культур в среде общин, занимавшихся сельским хозяйством. Первая, культура «Яншао», или культура красных гончарных изделий, вероятно, сформировалась на месте нынешней провинции Шэньси, она простиралась до территории нынешней Ганьсу на западе и Шаньдун на востоке. Вторая — культура «Луншань», или культура черных гончарных изделий — была сконцентрирована преимущественно в нынешней провинции Шаньдун. Она простиралась до территории современных провинций Хэбэй (к северу), Хэнань (к западу) и Цзянсу (к югу). «Луншань» оставила немало свидетельств быта, ремесла и социальной организации более высокого уровня, чем культура «Яншао». Вероятно, на протяжении III тысячелетия до н.э. (период, к которому относят появление традиционного китайского календаря) начинают обнаруживаться определенные черты цивилизации, особенно в таких областях, как религиозный культ, система прорицаний и социальная организация, образующие специфику китайского мира.

Но лишь с наступлением бронзового века, наиболее красивые и утонченные образцы которого следует датировать второй половиной II тысячелетия до н.э., начинают утверждаться характерные черты, которые лягут в основу ряда аспектов китайской ментальности, сохранявшейся на протяжении многих веков вплоть до наших дней. Почти не вызывает сомнения предположение, что еще начиная с отдаленных эпох китайский мир постоянно подвергался влияниям Сибири, Центральной Азии, Северной Индии, Юго-Восточной Азии и, возможно, даже Месопотамии. Этому способствовало особое географическое положение региона, расположенного в среднем течении Желтой реки (Хуанхэ): в этой области пересекались многочисленные пути сообщений.

С этого древнейшего периода начинает происходить постепенная китаизация соседних народов. Без сомнения, среди многочисленных факторов, превративших китайский мир в крупный центр цивилизации на Дальнем Востоке, можно выделить определенное число аспектов, сделавших этот мир особенно притягательным. Среди них не последняя роль отведена человеку. Из почитателя божеств, символизирующих стихии, (Небо, Земля, Воздух, Вода и т.д.), человек, в понимании древних китайцев, постепенно возвысился до положения члена величественного союза: Небо—Земля—Человек. Он должен был представлять собой уравновешивающую, раскрывающую, сопутствующую силу. Заключая в себе законы, управляющие всеми вещами, человек должен был участвовать в достижении гармонии на Земле.

То, что человек смог стать полноправным участником в тройственном союзе, обеспечивающим порядок вещей, стало возможным в результате изменения статуса Неба. Этот медленный процесс модификации наглядно прослеживается в семантической трансформации понятия Неба. Из верховного божества Небо постепенно стало превращаться в природную сущность, лишенную чувств или воли, присущих людям. Оно стало считаться неким регулирующим принципом, который, впрочем, эффективен был лишь постольку, поскольку Небо — укрывало, Земля — носила, Человек же — способствовал их взаимодействию. Поэтому речь уже идет не столько о поклонении, сколько о проявлении уважения. Восставать против Неба или Земли, по понятиям древних китайцев, было не столько кощунством, сколько потерей сил, утверждением бессилия, бессмысленным занятием.

Подобная эволюция взглядов привела к особому видению моральных ценностей. Нравственный закон теперь не заключался в том, чтобы следовать божественным повелениям, ниспосланным в ответ на молитвенные обращения, — речь шла о том, чтобы понять и начать применять закон, согласующийся с жизнью мира. Нарушение закона, конечно, наказывалось, но наказание постигало человека прежде всего ввиду неэффективности его поступка. По понятиям древних китайцев, в моральном плане хорошо было то, что согласовывалось с законом мира.

Подобное установление связи между Небом, Землей и Человеком, такой подход к определению морали наполнены исключительно сильным чувством гармонии мира. Человек, живущий в окружении растений, животных, гор, морей и рек, соучаствует в жизни мира, становится неотъемлемой частью его. Сильное стремление установить связи, отношения, соответствия между всеми вещами придает каждому элементу мира динамику и ставит человека в должное положение по отношению к другим мировым частицам. Именно идея поиска этого должного места и лежит в основе морали.

Таким образом, тип поведения, жизненные установки человека стали рассматривать в рамках определенной совокупности, частью которой человек является. Сила, с которой насаждалась и распространялась такая идея, действовала и вовне — по ходу влияния китайской цивилизацией на культуры народов, вступавших с ней контакт. Надо сказать, что китайцы влияли не только на народы, чьи области проживания граничили с китайским государством, но также и на своих завоевателей, и даже те страны (Япония) которые им никогда не удавалось колонизировать.

Каменарович И. Классический Китай. М., Вече, с. 10-14.