Куба после Первой мировой войны

Во время мировой войны и вплоть до 1920 г. Куба переживала экономический подъем, вызванный резким увеличением спроса на кубинский тростниковый сахар в европейских государствах и в Соединенных Штатах Америки. Цены росли с головокружительной быстротой: в июле 1914 г. фунт неочищенного сахара стоил 1,93 сентаво, а к 1920 г. — 22,5 сентаво. Сахарозаводчики нажили колоссальные прибыли. Огромные суммы получили также аристократы-землевладельцы, продававшие свои земли под плантации сахарного тростника. Этот сахарный бум называли на Кубе «пляской миллионов».

Однако экономический подъем сопровождался дальнейшим закабалением кубинского народа американскими империалистами. Формально считаясь независимой республикой, Куба была на деле полуколонией Соединенных Штатов Америки. На острове находились американские войска, введенные в 1917 г. для подавления восстания, вспыхнувшего против реакционного правительства Марио Менокаля. Официальные и неофициальные представители Соединенных Штатов Америки беззастенчиво вмешивались в кубинские внутренние дела. Американские монополии подчинили себе почти все отрасли экономики страны. Капиталовложения Соединенных Штатов в кубинскую экономику, составлявшие в 1913 г. 220 млн. долл., возросли после войны до 1400 млн. На долю Соединенных Штатов приходилось 80,7% кубинского экспорта и 60,7% импорта.

Американские монополисты захватили командные позиции в сахарной промышленности — ведущей отрасли экономики Кубы. Они скупали лучшие земли, вырубали леса под плантации сахарного тростника, строили так называемые сентрали — заводы по первичной переработке сырья. Сентрали-гиганты располагали собственными железными дорогами и обширными латифундиями. Концентрация земельной собственности в руках незначительного числа могущественных компаний влекла за собой разорение и пролетаризацию средних и мелких собственников, превращение свободных крестьян в зависимых арендаторов-колонов.

Гнет американского капитала тяжело отражался на положении трудящихся. Основную массу почти трехмиллионного населения Кубы составляли безземельные крестьяне, арендовавшие землю на кабальных условиях или работавшие батраками. Кроме того, на Кубу тысячами ввозили батраков с других Антильских островов; их использовали на самой тяжелой и низкооплачиваемой работе, что снижало и без того жалкий заработок колонов и сельскохозяйственных рабочих. В столице республики Гаване и других крупных центрах по мере дальнейшего развития сахарной, табачной и прочих отраслей легкой промышленности росли кадры кубинского пролетариата. По переписи 1919 г. общее число лиц наемного труда на Кубе достигало 950 тыс.

Зависимостью от иностранных империалистов тяготилась и национальная буржуазия. Вместе с частью либеральных помещиков она добивалась пресечения или хотя бы ограничения господства американского капитала. Представлявшая ее интересы партия либералов вела борьбу с правящей консервативной партией и правительством Менокаля, но противодействие Соединенных Штатов Америки не позволяло либералам прийти к власти. В конце 1920 г. состоялись очередные президентские выборы. Давление властей, подкуп избирателей, фальсификация бюллетеней обеспечили победу ставленнику американских монополий Альфредо Сайясу, бывшему либералу, примкнувшему накануне выборов к консерваторам.

На обострение политической борьбы в стране оказал серьезное влияние начавшийся в 1921 г. экономический кризис. Больше всего пострадали от него народные массы, но значительные трудности испытывала и национальная буржуазия. Катастрофическое падение цен на сахар привело к резкому сокращению производства. Национальный банк Кубы и многие другие банки потерпели банкротство. Дефицит государственного бюджета за 1920/21 финансовый год достиг внушительной суммы в 182 млн. долл.

В этой обстановке либералы, несмотря на присутствие войск Соединенных Штатов Америки, стали снова готовиться к восстанию. Всеобщее недовольство кликой Менокаля — Сайяса давало либералам основание рассчитывать на поддержку народа, но прибывший еще в январе 1921 г. в Гавану в качестве личного представителя президента Вильсона генерал Краудер пригрозил им вооруженной интервенцией и заставил отказаться от попытки восстания. Прибрав к рукам главные нити государственного управления, Краудер занял положение фактического правителя Кубы.

Государственный департамент прислал на Кубу специального советника по финансовым делам, многочисленных экономических и финансовых экспертов. Банк Моргана предоставил правительству Сайяса заем в 5 млн. долл. при условии проведения финансовых реформ, которые были бы выгодны для Соединенных Штатов и кабальны для Кубы.

Грубое вмешательство Соединенных Штатов вызвало взрыв возмущения в широких массах кубинского народа. По всей стране прокатилась волна стачек промышленных и сельскохозяйственных рабочих, студенческих демонстраций, крестьянских выступлений. Народные массы требовали улучшения условий жизни, очищения правительственных органов от казнокрадов и взяточников, ликвидации засилья американских империалистов.

События на Кубе взволновали общественное мнение всей Латинской Америки. Пресса латиноамериканских стран уделяла «кубинскому вопросу» огромное внимание. Даже в правительственных кругах некоторых государств Латинской Америки раздавались голоса протеста против нарушения суверенитета Кубы. Поэтому правящие круги Соединенных Штатов Америки, опасаясь, что их политика в «кубинском вопросе» подвергнется серьезным нападкам со стороны латиноамериканских делегатов на предстоявшей пятой конференции Панамериканского союза, решили пойти на уступки. В феврале 1922 г. правительство Соединенных Штатов Америки отозвало с Кубы свои войска. Отозван был и Краудер. В феврале 1923 г. он вернулся в Гавану, но на этот раз в звании посла и с предписанием облекать свои отношения с кубинским правительством в обычные дипломатические формы.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том VIII. М., 1961, с. 485-487.