Израиль и Иудея: разделение царства

К концу царствования Соломона назревавшее недовольство в стране, в особенности в северной её части, находившейся в подчинённом положении по сравнению с Иудеей, где была расположена царская столица, вылилось в открытый мятеж, возглавленный неким Иеровоамом, человеком незнатного рода, бывшим некоторое время на службе у Соломона. Иеровоам был поддержан местным жречеством города Силома. Несмотря на значительные размеры восстания, оно было подавлено Соломоном. Иеровоам вынужден был бежать в Египет, рассчитывая с его помощью попытаться отколоть Израиль от Иудеи. Египту было выгодно иметь своим соседом в Палестине не единое государство, а два независимых друг от друга слабых государства.

После смерти Соломона его сын Ровоам был избран на царство по древнему обычаю — народным собранием. Но вскоре в стране вновь вспыхнуло восстание. Иеровоам смог на этот раз довести его до победного конца, опираясь на помощь египетского фараона Шешенка, который предпринял около 926 г. до н. э. поход против Ровоама, завершившийся взятием Иерусалима и разграблением сокровищ храма. Таким образом, Израиль и Иудея, входившие в течение более чем 80 лет в одну державу, стали около 925 г. отдельными государствами.

В противоположность Иудее, где неизменно продолжала править династия потомков Давида, на севере, в Израиле, имела место быстрая смена династий. Самой значительной из этих династий была та, которую основал в 875 г. до н. э. военачальник Омри и которая просуществовала около 50 лет. При ней Израиль пережил пору расцвета, и в ассирийских анналах IX в. государство Израиль называется «дом Омри». Основатель этой династии сделал своей столицей город Самарию, построенный им в центре государства, среди плодородной долины, на очень выгодной в стратегическом отношении высоте, которую можно было легко превратить в мощную крепость.

Общественные отношения

О богатстве знати в Самарии свидетельствуют раскопанный царский дворец, построенный Омри и расширенный его сыном, а также найденные в городе многочисленные резные пластины из слоновой кости, части различных изделий, украшенных золотом и другими драгоценными материалами. О больших размерах царского хозяйства времени VIII в. до н. э. дают представление найденные в царском дворце многочисленные обломки глиняных сосудов, использовавшиеся как писчий материал, в частности, на таких черепках были написаны сопроводительные документы к поставкам дворцу вина и масла, присылаемых из царских имений.

Уровень жизни в Израиле и Иудее в это время был выше, чем в предшествующее тысячелетие, однако жизнь большинства населения оставалась очень тяжёлой. Люди жили в тесноте, грязи и нищете. Человек, живший в таких условиях, тщетно пытался бороться с болезнями при помощи магических обрядов и ритуальных омовений. Лишь часть более состоятельных рабовладельцев жила по тем временам довольно зажиточно. Жилища в поселениях, по-прежнему скученные в тесных пределах крепости, у более состоятельных людей нередко были двухэтажными; семья владельца такого дома жила на втором этаже, проводя прохладное время суток также на плоской крыше; в первом этаже ютились рабы и помещались службы и мастерские. Вода собиралась и отстаивалась в цистернах при доме. Одежда состояла из шерстяной или льняной рубахи до колен, а у мужчин был ещё и шерстяной колпак. Богатые носили длинный шерстяной плащ с бахромой и мягкие сапоги с загнутыми носками. Свободные женщины носили на голове длинное покрывало, которым прикрывали лицо. Утварь и мебель в домах всё ещё была очень бедной, глиняные сосуды составляли главную часть утвари и служили не только для варки и хранения пищи, но и для хранения всевозможных вещей.

У земледельцев бывали довольно совершенные по тем временам земледельческие орудия — плуг и короткий, ещё довольно неудобный железный серп. Однако бедняки по-прежнему, как и много позже, возделывали землю мотыгой.

В IX и VIII вв. до н. э. Израиль и Иудея представляли собой уже вполне сложившиеся рабовладельческие государства с далеко зашедшим процессом разложения общины.

Обострение социальных противоречий

Ещё в Х в. до н. э. древнееврейское общество не знало долгового рабства, и рабами являлись или военнопленные, или купленные иноплеменники. Та часть военнопленных, которая оставалась в собственности царя, использовалась в царском хозяйстве и на строительных работах, имевших общегосударственное значение. Об этом сообщает и надпись Меши, царя Моава (в Заиорданье) — государства, заселённого одним из еврейских племён того же названия, но не входившим в состав Израиля. Меша, живший при преемниках израильского царя Омри, оставил надпись, в которой он увековечил свои победы над Израилем и свою строительную деятельность, осуществлённую им с помощью «пленных Израиля». Общество Моава стояло, несомненно, на более низкой ступени развития, нежели современное ему общество Израиля, в котором в IX в. в результате роста денежного хозяйства и ростовщичества имущих уже появились подёнщики и рабы-должники. По мере усиления торговли и ростовщичества в Израиле быстро росло число людей, оторванных от средств производства; даже в более отсталой Иудее в VIII в. до н. э. беднота иной раз становилась жертвой ростовщиков. Богачам удавалось также скупать землю у разорявшейся бедноты. В условиях развития долгового рабства, а также других последствий быстро растущего денежного обращения в Израиле и Иудее, несомненно, происходят серьёзные социальные сдвиги. К сожалению, об этих изменениях мы знаем только из жреческой литературы, прошедшей к тому же последующую обработку. Эта литературная традиция сообщает нам главным образом об идеологических отражениях этих сдвигов, о движении, возглавляемом так называемыми «пророками». Оно было связано с борьбой внутри жреческих группировок, но отразило и более существенные противоречия в тогдашнем обществе.

Жрецы были теснейшим образом связаны со знатью; так, жрецы Яхве составляли корпорацию («племя левитов»), пополняясь из числа определённых знатных родов, и были немаловажной опорой царской власти. Культ других божеств был также привилегией отдельных знатных родов — преимущественно из числа местной знати, противостоявшей служилой знати Иерусалима.

В религиозной жизни населения древнейшей Палестины, Финикии и Сирии, как и у других народов, живших в условиях разложения первобытно-общинного строя, издавна играли большую роль особые служители культа, подобные шаманам, которые, доводя себя до экстаза, занимались предсказаниями и заклинаниями. С появлением в классовом обществе официального жречества подобные «пророки», однако, не везде исчезли и в ряде стран продолжали существовать, даже соперничая в своём влиянии на народ со жрецами.

В первой половине I тысячелетия до н. э. в Палестине под названием «пророков» (наби) стали известны религиозно-политические проповедники, соединявшие свои проповеди с колдовскими действиями. «Пророки» были связаны с различными культами и иногда объединялись в особые союзы. Особое влияние приобрели «пророки», связанные с культом Яхве. Они выступали против разнообразия местных культов, на которые опиралась местная родовая знать. Движение «пророков» было проявлением идеологической борьбы различных жреческих течений, отражавших интересы разных группировок господствующего класса, но, поскольку «пророки» боролись с культами, которые поддерживались знатью, в их выступлениях отражались и некоторые общественно-политические мотивы. В VIII веке «пророки» в своих устных и письменных выступлениях, осуждая культы наиболее важных божеств, соперничавших с Яхве, в то же время высказывались против упадка благочестия и в этой связи с осуждением отзывались о хищническом насилии и ростовщичестве знати. «Пророки» объясняли все бедствия народа отступлением от божественных предписаний. Они грозили гибелью страны под ударами завоевателей, постоянная опасность со стороны которых выдавалась ими за гнев бога Яхве, недовольного недостаточным почтением к его культу. Наряду с этим «пророки» пытались успокоить раздражение народных масс против господствующего класса религиозной проповедью о приходе будущего царя — «мессии», «помазанника» Яхве

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том I. М., 1955, с. 488-490.