Аравия под властью Турции

На Аравийском полуострове власть турецких завоевателей никогда не была прочной. В 1633 году в результате народных восстаний турки были принуждены покинуть Йемен, ставший независимым феодальным государством. Но они упорно держались в Хиджазе: турецкие султаны придавали исключительное значение своему номинальному господству над священными городами ислама — Меккой и Мединой, которое служило им основанием для притязаний на духовную власть над всеми «правоверными» мусульманами. Кроме того, эти города в сезон хаджжа (паломничества мусульман) превращались в грандиозные ярмарки, центры оживленной торговли, приносившей значительные доходы султанской казне. Поэтому Порта не только не налагала дани на Хиджаз, но, напротив, обязывала пашей соседних арабских стран — Египта и Сирии — ежегодно отправлять в Мекку дары для местной духовной знати и наделять щедрыми субсидиями вождей хиджазских племен, через территорию которых проходили караваны паломников. По этой же причине реальная власть внутри Хиджаза была оставлена мекканским духовным феодалам — шерифам, издавна пользовавшимся влиянием на горожан и кочевые племена. Турецкий паша Хиджаза по существу был не правителем страны, а представителем султана при шерифе.

В Восточной Аравии в XVII веке, после изгнания оттуда португальцев, возникло независимое государство в Омане. Арабские купцы Омана обладали значительным флотом и, подобно европейским купцам, занимались наряду с торговлей пиратством. В конце XVII века они отняли у португальцев остров Занзибар и прилегающее к нему африканское побережье, а в начале XVIII в. изгнали иранцев с Бахрейнских островов (позднее, в 1753 году, иранцы вернули себе Бахрейн). В 1737 году, при Надир-шахе, иранцы попытались захватить Оман, но вспыхнувшее в 1741 году народное восстание завершилось их изгнанием. Руководитель восстания маскатский купец Ахмед ибн Саид был провозглашен наследственным имамом Омана. Его столицами были Растак — крепость во внутренней горной части страны, и Маскат — торговый центр на морском побережье. В этот период Оман проводил независимую политику, успешно сопротивляясь проникновению европейских купцов — англичан и французов, тщетно пытавшихся получить разрешение на устройство своих факторий в Маскате.

Побережье Персидского залива к северо-западу от Омана было заселено независимыми арабскими племенами — джавасым, атбан и др., которые занимались морскими промыслами, главным образом ловлей жемчуга, а также торговлей и пиратством. В XVIII веке атбаны построили крепость Кувейт, ставшую значительным торговым центром и столицей одноименного княжества. В 1783 году одно из подразделений этого племени заняло Бахрейнские острова, которые после этого также стали самостоятельным арабским княжеством. Мелкие княжества были основаны, кроме того, на полуострове Катар и в различных пунктах так называемого Пиратского побережья (нынешний Договорный Оман).

Внутренняя часть Аравийского полуострова — Неджд — была в XVII—XVIII веках почти полностью изолирована от внешнего мира. Даже арабские хроники того времени, составленные в соседних странах, хранят молчание о событиях, происходивших в Неджде и, видимо, оставшихся неизвестными их авторам. Между тем именно в Неджде возникло в середине XVIII века движение, сыгравшее впоследствии крупную роль в истории всего Арабского Востока.

Реальной политической целью этого движения было объединение разрозненных мелких феодальных княжеств и независимых племен Аравии в единое государство. Постоянные раздоры между племенами из-за пастбищ, набеги кочевников на оседлое население оазисов и на купеческие караваны, феодальные усобицы сопровождались разрушением оросительных сооружений, уничтожением садов и рощ, угоном стад, разорением крестьян, купцов и значительной части бедуинов.

Только объединение Аравии могло прекратить эти бесконечные войны и обеспечить подъем земледелия и торговли.

Призыв к единству Аравии был облечен в форму религиозного учения, получившего по имени его основателя Мухаммеда ибн Абд-аль-Ваххаба название ваххабизма. Это учение, сохраняя целиком догматику ислама, подчеркивало принцип единобожия, сурово осуждало местные и племенные культы святых, пережитки фетишизма, порчу нравов и требовало возврата ислама к его «первоначальной чистоте». В значительной мере оно было направлено против «отступников от ислама» — турецких завоевателей, захвативших Хиджаз, Сирию, Ирак и другие арабские страны.

Аналогичные религиозные учения возникали среди мусульман и раньше. В самом Неджде Мухаммед ибн Абд-аль-Ваххаб имел предшественников. Однако его деятельность вышла далеко за рамки религиозной проповеди. С середины XVIII в. ваххабизм был признан официальной религией княжества Дарейя, эмиры которого Мухаммед ибн Сауд (1747—1765) и его сын Абд-аль-Азиз (1765—1803), опираясь на союз ваххабитских племен, требовали от других племен и княжеств Неджда под угрозой «священной войны» и смерти принятия ваххабитского вероучения и присоединения к Саудовскому государству.

В течение 40 лет в стране шли непрерывные войны. Княжества и племена, насильно присоединенные ваххабитами, не раз поднимали восстания и отрекались от новой веры, но эти восстания сурово подавлялись.

Борьба за объединение Аравии вытекала не только из объективных потребностей экономического развития. Присоединение новых территорий увеличивало доходы и власть династии Саудов, а военная добыча обогащала «бойцов за правое дело», причем на долю эмира приходилась одна пятая ее часть.

К концу 80-х годов XVIII века весь Неджд был объединен под властью ваххабитской феодальной знати, возглавляемой эмиром Абд-аль-Азизом ибн Саудом. Однако управление в этом государстве не было централизованным. Власть над отдельными племенами сохранялась в руках прежних феодальных вождей при условии, что они признавали себя вассалами эмира и принимали у себя ваххабитских проповедников.

Впоследствии ваххабиты вышли за пределы Внутренней Аравии, чтобы распространить свою власть и веру в других арабских странах. В самом конце XVIII века они предприняли первые набеги на Хиджаз и Ирак, открывшие путь к дальнейшему возвышению ваххабитского государства.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том V. М., 1958, с. 235-236.