Франция после столетней войны

Возрождение экономики и завершение в основном процесса территориального объединения Франции

Победа французского народа над английскими захватчиками самым положительным образом сказалась на возрождении экономической жизни страны. Начало восстанавливаться сельское хозяйство, становившееся постепенно всё более интенсивным. По пару стали высеваться кормовые травы, которые шли затем на сено для скота. Более широкое употребление получили удобрения: навоз, торф и мергель. Вновь возобновилась многократная вспашка полей. Помимо прежних сельскохозяйственных культур большое распространение получили посевы растений, дающих всевозможные красящие вещества. Наряду с водяными мельницами всё большее применение находили ветряные.

Большой шаг вперёд сделали также ремёсла и промыслы. Возведение грандиозных готических соборов свидетельствовало о возросшей строительной технике. Получил развитие камнеломный промысел (близ Понтуаза и в Овернской области). Широкие масштабы приняла выделка кирпича для зданий. Значительно развилось и металлургическое дело, непосредственно связанное с введением огнестрельного оружия. А это сильно двинуло вперёд разработку горных богатств (рудники в Лионне и т. д.).

В конце XV века началось производство чугуна и был открыт процесс превращения чугуна в железо путём усиления дутья. Появились новые изобретения и в области горячей металлообработки (плющильные молоты с применением водяного колеса и т.д.).

Не меньшие изменения произошли и в текстильном деле. В XV веке появилась самопрялка; вертикальный ткацкий станок окончательно сменился горизонтальным. Широкое распространение получили сукновальные водяные мельницы. Развилось производство шёлковых тканей. С 70-х годов XV века во Франции появилось книгопечатание. Всё это вместе свидетельствовало о несомненном росте производительных сил в стране.

Начали восстанавливаться и фактически прерванные событиями Столетней войны экономические связи между отдельными областями Франции. Формирование единого внутреннего рынка шло быстрыми темпами. В Северной Франции большое развитие получили ярмарки в Нормандии, в Северо-Восточной — ярмарки в Шампани. Интенсивная торговля шла по Сене, Соне и Роне от Руана (на севере) и до Марселя (на юге). Всеевропейское значение получили ярмарки в Лионе, находившиеся под особенным покровительством королевской власти. Здесь встречались торговавшие сукнами купцы из Нормандии с купцами из Лангедока и Пуату. Сюда доставлялись полотна из Фореза, меховые изделия из Оверни и Лимузена, красящие вещества из Альбижуа и ремесленные изделия из Парижа. Таким образом, укреплялись экономические связи между южной и северной частями Франции. Слабее были развиты внутрирыночные связи на юге Франции, где по-прежнему процветала транзитная торговля с Востоком, Италией и Испанией.

Лангедокские города, подвергшиеся разгрому во время альбигойских войн, уже не смогли достичь прежнего цветущего состояния.

Обусловленное дальнейшим ростом экономических связей внутри страны и ускоренное освободительной войной французского народа, сплотившегося в борьбе против иноземных захватчиков, объединение Французского государства в XV веке пошло особенно быстро. В результате победы над Англией с территорией Французского королевства окончательно воссоединились его юго-западные владения, которые долгое время находились под властью англичан. Во второй половине XV века процесс территориального объединения Французского государства был в основном завершён.

Рост государственной централизации Франции нашёл своё отражение в дальнейшем усилении королевской власти при Карле VII (1422—1461) и особенно при его сыне Людовике XI (1461—1483). Карл VII за время своего царствования провёл две важные реформы — финансовую и военную. Он ввёл постоянные налоги и постоянную наёмную армию, всецело зависевшую от королевской власти. При Людовике XI Французское королевство сделало ещё шаг вперёд по пути государственного объединения и центральная власть одержала решительную победу над политической раздробленностью. Людовик XI жестоко расправлялся с крупными феодалами, восстававшими против его власти. Он являлся крупным политическим деятелем, стремившимся всеми способами покончить с феодальной раздробленностью страны.

Наиболее сильным и могущественным врагом Людовика XI был Карл Смелый, бургундский герцог, владевший также богатыми Нидерландами * и располагавший огромными материальными средствами. Карл Смелый стремился не только к сохранению своей политической самостоятельности, но и к захвату ряда территорий, уже находившихся под властью французского короля. Борьба между Людовиком XI, как представителем центростремительных сил, с Карлом, как выразителем сил центробежных, вначале приняла характер открытых военных столкновений, в которых французский король потерпел полную неудачу. Тогда Людовик XI обратился к другим методам. Действуя путём дипломатических переговоров и одновременно используя систему широко организованных подкупов, он перешёл к тактике тайного натравливания против Карла Смелого его собственных вассалов.

Людовику XI удалось возбудить против Карла Смелого не только фландрские города и Швейцарию, опасавшуюся агрессивных намерений со стороны бургундского герцога, но и Лотарингию, которую Карл Смелый попытался завоевать с согласия самого Людовика XI. В результате всех этих сложных   переговоров с врагами Карла Смелого Людовику XI удалось добиться гибели последнего: в то время, когда Карл осаждал в Лотарингии город Нанси, он был предан своими же итальянскими наёмниками, подкупленными французским королём (1477 г.).

После победы над своим главным врагом Людовик XI без труда присоединил к королевскому домену герцогство Бургундию и Пикардию **. Что касается Нидерландов и графства Бургундии (Франш-Конте), то они перешли в руки дочери Карла Смелого — Марии, которая стала женой Максимилиана Габсбурга, сына германского императора. Из других территориальных приобретений Людовика XI особенно важным являлся Прованс с его богатым торговым портом на Средиземном море — Марселем. Таким образом, в период царствования Людовика XI, неизменно опиравшегося на поддержку городов в борьбе с крупными феодалами, завершилось объединение всех французских земель (кроме Бретани) в одно целое. Королевская власть одержала победу над феодальной раздробленностью и крупными феодалами, оказывавшими сопротивление центральной власти.

Окончательное объединение Франции к концу XV столетия стало возможным потому, что к этому времени в ней уже в значительной степени сложился единый внутренний рынок и возникли реальные экономические предпосылки для подобного объединения. Создавшееся единство территории, основывавшееся на усилении экономических связей между различными областями, а также формирование единого французского языка (заменившего различные диалекты северофранцузской народности) показывали, что уже создались предпосылки к образованию французской нации.

Характерной чертой деятельности Людовика XI являлась его покровительственная политика по отношению к торговле и ремеслу. В них Людовик XI видел важнейшие условия укрепления феодального государства и обогащения королевской казны, а поэтому всемерно содействовал их развитию. В деятельности этого короля по отношению к ремеслу и торговле можно видеть зародыши позднейшей системы меркантилизма, которая была направлена на обеспечение в стране активного торгового баланса: страна должна была вывозить больше, чем ввозить. При этом вывозить она должна была продукты своей промышленности, а ввозить сырьё. Такая политика короля являлась несомненным отражением того факта, что во Франции к концу XV столетия уже создалась экономическая база будущего национального государства. Укрепление феодального государства во Франции, как и в других странах, происходило за счёт возраставшей эксплуатации народных масс, о чём свидетельствовал прежде всего непрерывный рост налогов. Так, при Карле VII общая сумма взимавшейся с населения тальи составляла 1800 тысяч ливров, а при Людовике XI — 4800 тысяч ливров.

Правление Людовика XI было как бы преддверием абсолютной монархии во Франции. Король стремился править с помощью своих королевских чиновников и королевского совета, всё реже и реже созывая Генеральные штаты. Феодальная политическая надстройка начала приобретать, таким образом, новую форму, которая просуществовала вплоть до 1789 г. и была уничтожена лишь в результате буржуазной революции.

Развитие культуры в XIV—XV веках

Дальнейший рост городов и развитие товарно-денежных отношений, усиление феодальной эксплуатации крестьянства и резкое обострение классовой борьбы в стране, постепенная централизация государства и возникновение новой формы феодальной монархии с сословным представительством — таковы были важнейшие изменения в социально-экономической и политической жизни Франции в XIV—XV вв. Тогда же на французский народ обрушились невыносимые бедствия, связанные со Столетней войной, и народные массы проявили в борьбе с иноземными захватчиками величайший патриотизм. Эти события оказали огромное влияние на развитие французской культуры.

Церковь, насколько это было в её силах, по-прежнему препятствовала развитию культуры, не поставленной на службу церковным интересам. Захватив с помощью богословов из «нищенствующих орденов» руководство университетами в свои руки (XIII в.), она превратила Парижский университет в центр мертвящей церковной схоластики и хранителя католической ортодоксии. Однако потребности развивавшегося феодального общества неуклонно вели к тому, что сквозь толщу схоластических мудрствований всё чаще и чаще пробивались ростки знаний, основанных на опыте. «...Со времени крестовых походов промышленность колоссально развилась и вызвала к жизни массу новых механических (ткачество, часовое дело, мельницы), химических (красильное дело, металлургия, алкоголь) и физических фактов (очки), которые доставили не только огромный материал для наблюдений, но также и совершенно иные, чем раньше, средства для экспериментирования и позволили сконструировать новые инструменты. Можно сказать, что собственно систематическая экспериментальная наука стала возможной лишь с этого времени» ***.

С конца XIII века начала более быстро развиваться медицина. И хотя медицинская практика того времени была тесно связана с такими псевдонауками, как алхимия, астрология и магия, всё же находились смельчаки, которые вопреки страшным церковным наказаниям и запретам занимались анатомированием трупов, пытались основываться на эксперименте и вносили новые приёмы в область хирургии и общей медицины.

Некоторые парижские магистры занимались вопросами о том, насколько правильно господствующее представление о неподвижности земли и вращающемся небесном своде, каковы законы равномерно-ускоренного движения, средней скорости и ускорения, восставали против безоговорочного авторитета Аристотеля в области естествознания, заявляли себя последователями целого ряда положений атомистического учения Демокрита (Николай Орезм, Николай д'Отрикур и др.).

В XIV веке во Франции начали появляться знатоки, занимавшиеся исследованием античной литературы (Пьер Берсюир в середине XIV в.; Жан де Монтрейль и Гонтье Коль в начале XV века). В 1470 г. в Париже была основана первая типография, где печатались произведения на латинском языке и труды итальянских гуманистов. Образование всё больше становилось светским и ускользало из-под влияния духовенства. Французские университеты постепенно освобождались из-под власти папства и подчинялись непосредственно королевской власти.

Всё большее значение в это время приобретала историография. Авторы исторических сочинений пытались со своих классовых позиций описать и осмыслить происходившие события. Наиболее яркими представителями феодальной историографии XIV в. являлись хронисты Жуанвиль (около 1224—1318), Фруассар (около 1337—1404) и Пьер д'Оржемон, канцлер Французского королевства при Карле V. На склоне своей жизни Жуанвиль написал «Историю св. Людовика, IX этого имени короля Франции», под руководством которого он принимал участие в седьмом крестовом походе. Мемуары Жуанвиля являются выдающимся памятником французской прозы начала XIV в. Фруассар воспевал вольность и независимость крупных феодалов и рассматривал политическую раздробленность Франции как наиболее приемлемое для феодальной знати состояние. Бедственное положение Франции во время Столетней войны Фруассара в сущности не интересовало. Иной политической ориентации был Пьер д'Оржемон, который в своём творчестве отражал интересы королевской власти и требовал от дворянства верности королю. Судьбы страны соединялись в представлении Пьера д'Оржемона с судьбами королевской династии. Несмотря на такое различие своих политических взглядов, и Фруассар, и Пьер д'Оржемон были едины в своей ненависти к народным массам.

Линию, намеченную в XIV веке Пьером д'Оржемоном, в следующем столетии продолжил один из ближайших советников Людовика XI, Филипп де Коммин (около 1447—1511), автор «Мемуаров», в которых он защищал и развивал идею централизованной монархии, развенчивая политические идеалы феодальной вольницы. «Мемуары» Филиппа де Коммина являются ценнейшим историческим источником, содержащим богатый материал о событиях, происходивших, во Франции второй половины XV века.

Острая классовая борьба, происходившая во Франции в XIV—XV веках, нашла отражение не только в хрониках представителей господствующего класса, которые открыто заявляли о своей ненависти к трудовому народу, но и в произведениях таких авторов, которые, не являясь непосредственно идеологами народных масс, в то же время выражали полное сочувствие их тяжёлому положению и искали способов облегчить его. К такого рода демократически настроенным авторам относился, прежде всего, Жан де Венетт (1307—1361), сын крестьянина, вступивший в духовное звание, но продолжавший близко соприкасаться с народными массами в их повседневной жизни. Являясь противником народных восстаний, он стремился улучшить положение крестьян путём королевских милостей. Жан де Венетт очень правдиво и с полным сочувствием к народу обрисовал в своей хронике тяжёлое положение народных масс накануне Жакерии. Указывая, что дворяне живут за счёт труда французского крестьянства, Жан де Венетт требовал, чтобы они защищали крестьян от чужеземных захватчиков, и обличал как трусость дворян, так и их алчность по отношению к собственным крестьянам.

Большие изменения в XIV—XV веках произошли и в области художественной литературы, отразившей в своём содержании обострение классовой борьбы во Франции и подъём патриотических настроений среди её народных масс.

Поэзия господствующего класса была представлена творчеством таких поэтов, как Машо, являвшегося одновременно и музыкантом (около 1300—1377), Христина Пизанская (1364— 1429), Карл Орлеанский (1394—1465) и др. Машо явился родоначальником поэтической школы в области любовной лирики. Христина Пизанская воспевала высшую знать и выступала против народных восстаний, но в то же время она скорбела о разорении Франции и приветствовала победы Жанны д'Арк. В творчестве Карла Орлеанского (проведшего 25 лет в плену у англичан после битвы при Азенкуре) патриотические мотивы звучали ещё явственней. Рассказывая о своих переживаниях в плену, он писал:

Мир — самый ценный дар и есть, и был.
Война мне враг, войну я не хвалил:
Мешала видеть ту, что я люблю,
Мою отчизну, Францию мою!

(Перевод С. Вышеславцевой)

Патриотическое движение французского народа оказало, следовательно, большое влияние и на поэтов господствующего класса.

Наиболее ярким представителем художественной прозы господствующего класса являлся Антуан де Ла-Саль (1388 — около 1469), который создал роман «Маленький Жан де Сентре», отразивший в своём содержании перемены, происходившие в обществе. Начинающийся в стиле, близком к куртуазной литературе, этот роман заканчивался сатирическим изображением «идеальной» рыцарской любви и содержал в себе чисто реалистические характеристики.

Бюргерская литература в XIV—XV веках была представлена именами Жоффруа Парижского, Эсташа Дешана, Алена Шартье и др. Весьма интересна «Рифмованная хроника» Жоффруа Парижского, составленная в начале XIV в. и свидетельствовавшая о росте социального самосознания бюргерства. Превознося деловитость, ум, политические способности и доблесть богатого бюргерства, Жоффруа заявлял, что люди должны оцениваться не по знатности их происхождения, а по их личным качествам. Он твердо стоял за политическое единство страны и союз городов с королевской властью, хотя и осуждал чрезмерные налоговые тяготы, накладывавшиеся королями на горожан. Выражая презрение к «простому народу» и «мелкому люду», Жоффруа в то же время с большим реализмом рисовал крайнюю нищету городских масс Парижа, их ненависть к Филиппу IV Красивому и подробно описывал «монетный бунт» в столице в 1306 г., направленный против этого «короля-фальшивомонетчика».

Эсташ Дешан (около 1346—1406), хотя и примыкал к школе Машо, поэзия которой отвечала вкусам придворной знати, вносил тем не менее в своё творчество мотивы, свидетельствовавшие о несомненной принадлежности поэта к третьему сословию. Тематика стихотворений Эсташа Дешана была очень разнообразна. Он осмеивал прелатов, королевских советников и дворян, бежавших из Парижа во время восстания «вооружённых молотами» (1382 г.), осуждал французских феодалов за их поражения в Столетней войне и высказывал сочувствие к страданиям народа.

Методы революционной расправы народных масс со своими угнетателями были Дешану чужды. В то же время большое возмущение с его стороны вызывала фискальная политика королевского правительства. В одной из своих баллад Дешан описывал, как хищные звери, загнав овец, телушек, коз, свиней и коней за ограду, требовали у них денег:

Медведи, волки в страшной силе,
Лисица с хитростью — все там
У бедного скота просили:
Ну, денег нам, ну, денег нам!

(Перевод С. Пинуса)

Якобы присутствовавшие при этом феи объявили Дешану, что хищные звери научились подобным требованиям при королевском дворе, куда они нередко приходили.

Ален Шартье (1385 — около 1435), так же как и Дешан, высказывал возмущение развращённостью высшей знати, которая губит родную страну. Особенно ярко его патриотические настроения сказались в «Обличительном разговоре четырёх», в котором Франция была представлена в виде страдающей матери, а духовенство, дворянство и народ — в виде трёх её сыновей. Мать горько упрекала дворянство и духовенство по поводу побед англичан в Столетней войне, а народ обвинял дворянство в грабежах, напастях и бесчинствах по отношению к своим же крестьянам. Оправдываясь, дворянство в свою очередь обвиняло народ в «мятежах», причём к осуждению последних присоединялся и сам автор.

Таким образом, выражая до некоторой степени интересы народных масс в их стремлении к политическому единству страны и к победе над чужеземными захватчиками, представители бюргерской литературы в то же время выступали против трудящихся, решительно осуждая революционные методы их расправы с феодалами. В этом ярко сказывалась социальная ограниченность французского бюргерства в XIV—XV веках.

Подлинно народной литературой являлись народные песни (любовные, застольные, эпические, бытовые и пр.), которые были впервые записаны в середине XV столетия, и так называемые компленты (жалобы) периода Жакерии и Столетней войны («Комплент о бедном простонародье и бедных пахарях» и др.). Компленты составлялись народными поэтами, но известен по имени лишь один из них — Оливье Баслен, или Башлен, из Нормандии. Сукнодел-валяльщик по профессии, Баслен был участником партизанской народной борьбы с англичанами и погиб в одном из столкновений с ними в 1450 г. Народное творчество этого времени было проникнуто реализмом и глубокими патриотическими чувствами.

Несомненно, что в это народное творчество уходила своими корнями поэзия крупнейшего поэта XV века Франсуа Мон-Корбье, известного больше под именем Вийон (1431 — около 1463). Свидетель страшного разорения Франции на последнем этапе Столетней войны, воспитанник Парижского университета, бродяга-бунтарь, Вийон превосходно знал жизнь низших слоев общества и отразил в своём творчестве глубокие классовые противоречия современности. В своих поэтических произведениях Вийон реалистически изображает окружавшую его жизнь и, обращаясь к сатире, едко высмеивает и университетскую среду, и моральное разложение господствующего класса. Одновременно Вийон изображает страдания простого народа, с жизнью которого он познакомился во время своих бесконечных скитаний по дорогам Франции. Он издевается над богачами, ростовщиками, монахами и феодалами, беспощадно срывая покровы с самых тёмных сторон феодального общества. Но его поэзия полна противоречий: являясь страстным поклонником всех земных радостей, Вийон был вместе с тем подвержен приступам самой чёрной меланхолии, нашедшей выражение в таких его произведениях, как известная «Баллада о повешенных». В то же время Вийон полон живого интереса к человеческой личности и её переживаниям. В этом смысле он выступает как непосредственный предшественник французского Возрождения.

Весьма ярко влияние народных начал проявилось и в городском театральном искусстве. В XIV—XV веках в городах самое широкое распространение получили фарсы и небольшие юмористические сценки, так называемые coma («дурачества»), которые разыгрывались полупрофессиональными, полулюбительскими актёрскими компаниями, носившими в Париже сначала название компании «Базош» («Базилика»), а затем компании «беззаботных ребят». Это были прямые преемники средневековых голиардов, высмеивавшие в своих фарсах и соти плутов-монахов, шарлатанов-врачей, крючкотворов-судей, неверных жён и обманутых мужей.

В фарсах и соти обличалась развратная жизнь католического духовенства, осуждалась продажа индульгенций, клеймились феодальные усобицы и насилия над простым народом. Относясь к народу с явным сочувствием, неизвестные авторы фарсов в то же время открыто осуждали алчность богатых горожан. Особенной социальной и политической остроты достигали соти, в которых высмеивались короли, папы и их ближайшее окружение. Наряду с этим в фарсах реалистически изображался быт горожан, цеховых мастеров и подмастерьев, причём в XIV веке нередко симпатии авторов фарсов и соти были на стороне последних. Большой популярностью пользовались в XV веке фарс «Господин Пьер Пателен», обличавший корыстолюбие и мошенничества судейских чиновников, фарс, называвшийся «Торговля и ремёсла, Малый заработок и Большие издержки и Текущие времена» и др.

Развитие и всё большее обмирщение театрального искусства в городах находили своё выражение и в том, что миракли там постепенно вытеснялись так называемыми мистериями, т. е. театральными постановками, в которых светский элемент начинал уже явно преобладать над церковным. Всё большее значение приобретали и чисто светские мистерии, посвящённые не библейским сюжетам, а событиям реальной жизни (например, мистерия «Осада Орлеана» и др.).

Не осталась без изменений в XIV—XV веках и область искусства. Дальнейшее развитие получил готический стиль. Архитектура вступила в период так называемой «пламенеющей готики», когда здания как бы оделись в тончайшее каменное кружево (Турский собор, соборы в Корби, Алансоне, Амбере, Бурге, Конше, Лепине, Сен-Рикье и т. д.). Подлинного расцвета достигло архитектурное искусство при строительстве таких зданий, как замки, дворцы и жилые дома. Характерными памятниками позднеготического искусства явились королевский замок в Амбуазе, Венсенский замок с четырёхгранной сторожевой башней (XIV век) и замок в Пьерфоне, представлявший суровую крепость снаружи и художественно отделанное здание внутри.

Торговый корабль Жака Кёра. Витраж в доме Жака Кёра, XV век.

Красивейшими в это время сделались здания городских советов (ратуш) в различных городах Франции, что свидетельствовало о росте экономического и политического значения горожан (ратуши в Компьене, СенКантене, Аррасе и др.). Украсились города и жилыми готическими домами, которые в большем количестве сохранились до наших дней на севере и юге Франции (в Бурже, Реймсе, Провене, Лане, Руане, Бове, Амьене, Сен-Жилле, Фижаке, Альби и др.). Интересными памятниками такой архитектуры являлись так называемый «Дом музыкантов» в Реймсе (конец XIV в.), с готическими окнами и со скульптурными фигурами музыкантов, помещёнными в пяти стрельчато-арочных нишах, дом Жака Кёра, богатейшего предпринимателя и купца, являвшегося при Карле VII членом королевского совета, и др.

Скульптурные изображения в XIV — XV веках стали значительно более реалистическими, чем это было ранее. В этом сказывалось могучее влияние народного творчества в области изобразительного искусства. Стремление к реализму заметней всего проявлялось в надгробных портретных изваяниях, получавших всё более естественную и индивидуальную трактовку (работы Парижской школы мастеров XIV века). Весьма интересным в этом смысле является памятник герцогу Иоанну Беррийскому в Бурже, сделанный Жаном де Камбре (в 1392 г.). Ещё более реалистическим было творчество крупнейшего французского скульптора XV века Мишеля Коломба из Бретани (родился около 1430 г., умер между 1512 и 1519 гг.), который создал надгробный памятник родителям Анны Бретонской.

Стремление воспроизводить натуру в её пространственных формах на плоскости проявилось в живописи. Человеческие фигуры постепенно становились всё менее схематичными и приобретали всё более живые черты. Деревья, горы, реки и пр. стали изображаться гораздо более близкими к природе, чем это было раньше. Гамма красок сделалась значительно богаче.

Начиная с XIV столетия получила распространение станковая живопись. Во фресковой живописи появились индивидуализированные образы (фрески в церкви Сен-Этьен в Кагоре — XIV век; в соборе Альби — XV век и т. д.). Художники-миниатюристы наряду с раскрашиванием рисунков, сделанных пером, стали теперь исполнять миниатюры и кистью (Парижская школа на севере Франции и Авиньонская школа на юге). Искусство миниатюры всё более делалось светским. В середине XV в. глава Турской школы миниатюристов Жан Фукэ (1415 — около 1480) занимался уже не только разрисовыванием церковных книг, но и иллюстрациями к рукописным переводам «Истории иудеев» Иосифа Флавия, к переводам Тита Ливия и т. д. При этом античные события изображались в чисто средневековой обстановке. От Жана Фукэ до нашего времени дошли и замечательные памятники станковой живописи. Чрезвычайно большой интерес представляет творчество французского живописца Симона Мармиона (около 1425 — 1489), иллюстрировавшего «Большие французские хроники» ****. Миниатюры Симона Мармиона отличаются исключительным мастерством и большим реализмом.

Характерным для XIV—XV веков являлось также дальнейшее развитие прикладных искусств: производства эмалей (особенно в Лиможе и Париже), изготовления золотых и серебряных изделий (не только церковного, но и бытового назначения), резьбы по кости и дереву и производства ковров с художественными изображениями (ткацкие мастерские в Аррасе и Париже).

В XIV—XV века в самых различных областях материальной и духовной культуры Франции были достигнуты несомненные успехи. Культура этих веков являлась непосредственной предшественницей культуры французского Возрождения.

Примечания

* Так назывались в средние века земли, расположенные по Нижнему Рейну, Маасу, Шельде и побережью Северного моря. Часть феодальных владений, находившихся на территории Нидерландов (Фландрия, Артуа и другие западные области), входила в состав Французского королевства, а часть (Голландия, Брабант и остальные восточные области) — в состав Германской империи. К середине XV в. Нидерландские земли попали под власть бургундских герцогов.

** Пикардия была отдана в руки бургундских герцогов по Аррасскому договору 1435 г. ещё Карлом VII в качестве платы за то, что они покинули англичан и перешли на сторону Франции.

*** Ф. Энгельс, Диалектика природы, стр. 145—146

**** Экземпляр «Больших французских хроник» с иллюстрациями Симона Мармиона хранится в Государственной публичной библиотеке имени Салтыкова-Щедрина в Ленинграде.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том III. М., 1957, с. 650-659.

Рубрика: