Южная Осетия в 1925 году

Главной напастью первых январских дней зимы 1925 года были волки. Десятки стай голодных хищников буквально блокировали села в Южной Осетии. Случалось так, что волки врывались в овчарни и хлева, загрызая домашний скот. В деревнях стали прятать даже собак, так как хищники прямо посреди дня могли утащить их с деревенских улиц. Нередки были нападения и на людей. В ночь на Старый новый год житель с. Морго Уасил Джиоев направился в гости в с. Чирцина. На окраине села на него напали волки. Только благодаря тому, что Уасил, как и многие мужчины тех лет носил с собой кинжал, он смог отбиться от хищников. Окровавленный, в изодранной одежде он ввалился на новогоднее застолье.

6 февраля 1925 года впервые был опубликован протокол исследования дзауский минеральной воды. Было сделано заключение, что Дзауский источник, «согласно квалификации Бертенсона относится к группе щелочно-кислых вод, т.е. к той группе, к которой причислены Ессентуки и Эмские воды». 3 октября 1925 года государственные органы ЮОАО принимают решение о постройке Дома отдыха в Дзау.

27 марта состоялся V областной съезд Советов Юго-Осетинской автономной области (ЮОАО). Было принято решение о переселении части безземельных крестьян в районы Грузии. На съезде было принято решение о строительстве больниц и медпунктов, а там где их строительство нецелесообразно, ввиду малого числа населения, организовать передвижные кабинеты: акушерско-гинекологический и зубоврачебный.

8 июня 1925 года прошли праздничные мероприятия, посвященные установлению Советской власти в Юго-Осетии. Газета «Хурзгерин» писала: «Маленькая, едва заметная на карте для простого невооруженного глаза Юго-Осетия была разбужена грохотом пушек империалистической войны и раскатами пролетарской революции...».

В этот день отмечалось и пять лет со дня геноцида народа Южной Осетии. Всего погибло 4812 человек. Из них мужчин - 1593, женщин -1375, детей - 1844. Это не считая пропавших без вести и убитых осетин во внутренних районах Грузии. Погром Юга Осетии продолжался с июня по ноябрь 1920 года. В результате насаждения в Южной Осетии грузинской демократии было уничтожено 10% осетинского населения. Ужасает количество женщин и детей среди жертв грузинских меньшевиков.

Немалый урон был нанесен и хозяйству Южной Осетии. Было угнано 17 тысяч голов крупного рогатого скота, 46 тысяч овец, сожжено 2000 домов. На всем расстоянии от Цхинвала до села Рук не осталось ни одного не сожженного осетинского населенного пункта. Урожай 1920 года был вытоптан на корню.

Несмотря на то, что Южная Осетия, вопреки протестам юго-осетинских большевиков, была включена в состав Грузии, влияние Тифлиса на происходящее в автономной области было минимальным. Местные власти старались решать все вопросы прямо в Москве, даже отписки на официальные документы, приходящие из Тифлиса на грузинском языке отсылались на русском или на осетинском. Все это вызывало неприятие в ЦИК Грузии, где было много ярых националистов. 5 сентябрь 1925 года прошел пленум ЦИК Грузии, где было принято решение о том, чтобы вторым человеком в руководстве ЮОАО был обязательно грузин. И не местный, что было бы закономерно, а присланный из Тифлиса. Так хотели обуздать национальную «вольницу» в Южной Осетии.

Юго-Осетия все еще оставалась аграрной страной. Но планы перевода хозяйства на «индустриальные рельсы» были. Этому способствовали и общие тенденции, которые проявлялись в Стране Советов. Состоялся 14 съезд - съезд индустриализации. В СССР был взят курс на построение современной промышленности.

В ЮОАО развитию промышленной отрасли мешало отсутствие источников дешевой энергии. Имеющиеся производства работали на дизельгенераторах. Поэтому на реке Лиахва, напротив нынешнего здания «Электросети», была построена ГЭС. В этот же год у Старого моста была построена фабрика гнутой мебели, производительностью 15 тысяч стульев. Но фабрика выпустила всего 200 стульев, и случился пожар, уничтоживший здание.

В ЮОАО был сделан упор на производство строительных материалов, благо сырье для этого здесь имелось в избытке. В 1925 году в области заработали кирпичный завод, мощностью 2 млн. кирпичей в месяц, заводы по выжигу извести в селах Мсхлеб и Кехви, два черепичных завода, цеха по обработке кожи крупного рогатого скота, кузнечные и столярные мастерские.

В с. Цунар открылось сыродельное производство в больших масштабах. Стали возникать сельхозартели, которые получали небольшие товарные кредиты. На страницах газеты «Хурзарин» регулярно печатались статьи по агротехнике. В этом же году началась заготовка леса в ранее за-консервированных лесных угодьях в с. Згубир и с. Шихантур общим объемом 35 000 кубометров. Лес предполагалось вывозить в соседние республики и за границу. Началось строительство телефонной линии в села Рук и Едыс. В перспективе линию планировалось провести и в Квайса. Для проведения работ было заказано 4360 телефонных столбов. Строительство велось методом народной стройки. Развитию товарно-денежных отношений в области способствовало и укрепление денежной единицы страны. Закончился скачок цен, рынок стабилизировался. Оживилась и частная торговля. Так из 170 магазинов и духанов в Цхинвале только 12 были государственными.

Крестьяне, продававшие сельхозпродукцию, могли получать достойную цену за свой труд. Снизились и сами цены, так, мясо в 1925 году на рынке в Цхинвале стоило 50 копеек, сыр - 75 копеек за кг. Новые платежные средства - червонцы, стали твердой валютой. Впрочем, это сразу же привело к активизации фальшивомонетчиков. Так, в Мурманске была раскрыта сеть по распространению фальшивых червонцев, которые из Германии поставляли в Россию два фальшивомонетчика И. Карумидзе и В. Садатерашвили.

В Южной Осетии все еще преобладал патриархальный уклад жизни. Изменения в общественном сознании оставались самыми консервативными, все еще отставали от политических и экономических новаций. Старшее поколение хотело жить по заветам предков, молодежь - в соответствии с новыми веяниями.

Большое значение в изменении самосознания имели и показы в селах кинофильмов. Для жителей отдаленных ущелий открылся новый, порой пугающий, но такой интересный мир новых стран и человеческих отношений. После первых фильмов, показанных кинопередвижками, многие старики не могли ночами спать от увиденного. Таким образом, кинопроекторы, развозимые на конных бричках по селам Осетии, фактически перевернули сознание горцев.

Особенно были заметны изменения в женской среде. Этому благоприятствовала и политика властей по привлечению женщин в государственное строительство. В Южной Осетии это происходило через женские комитеты, которые открывались в каждом районе. Эти общественные организации занимались ликвидацией безграмотности, обучением ремеслу и, конечно, защитой прав самой женщины. Иногда доходило и до курьезов. Так, житель села Мугут Дзауского района Гемсыр Козаев поколотил свою жену. И уже вечером был вынужден прятаться в соседнем лесу от гнева активисток сельского женского комитета, которые решили вступиться в защиту его супруги.

В эти годы в Южной Осетии разворачивалось движение национализации. Газета «Хурзагрин» писала в 1925 году: «Конечно, все бы мы хотели, чтобы уже на следующее утро мы начали писать и говорить на осетинском языке. Но нет у нас бухгалтеров, агрономов, инженеров. А что еще хуже - наши руководители ни писать, ни даже толком говорить на осетинском не только не могут, но и не хотят».

В сентябре прошло специальное заседание комиссии, которая упорядочила наименование улиц г. Цхинвал и нумерацию домов. В этот период название улиц давалось по именам революционных деятелей - Ленина, Сталина, Джапаридзе, Калинина, национальных символов - Коста, Чермена, Знаура, Исака, Хазби, по национальному признаку - Осетинская, Грузинская, Армянская, были улицы Торговая, Связи, Ремесленная, Дачная и даже улица Кривая. Всего в 1925 году в Цхинвале было 40 улиц и две площади. Однако жилой фонд столицы области был в незавидном состоянии. Более 50% зданий были в аварийном состоянии. Не было водопровода, улицы были без твердого покрытия. «Зимой и в дождливую погоду нет возможности проходить по улицам из-за грязи» - указывалось в письме в Центральный банк, в связи с просьбой выделить кредит на обустройство города Цхинвал.

В этом же году была создана и городская пожарная команда - «пожарная дружина». На ее вооружении находилось две телеги с водяной помпой и лестницей. Пожарная дружина насчитывала четыре брандмейстера.

17 октября вышло постановление ЦИК ЮОАО о национализации домов у помещиков и торговцев в Цхинвале. Всего было конфисковано 11 домов, среди них: у Парастаева Сави - два дома, у Цициановой Марии - два дома, у Карсанова Василия - один дом, у Ованова Павла - два дома, у Данилова Данко - один дом.

В этот год от руководства партийной организации области был освобожден А. Джаттиев, теперь он возглавил хозяйственный орган ЮОАЮ - ЦИК. Ему в заместители был назначен работник, присланный из Тифлиса.

Не все было в порядке с сознательностью и у партийных работников. Нередки были случаи казнокрадства, подлог документов, расхищение собственности государства. В ноябре прошла областная партийная конференция, где рассматривались неблаговидные примеры нарушения «революционной законности». В том же году была оборудована тюрьма, или как это заведение называли в то время - «арестдом». Были предприняты шаги по упорядочению и судебных органов. Так, в то время все районные суды находились в Цхинвале, и жителям сел приходилось приезжать по своим тяжбам в столицу области. В 1925 году Дзауский суд перенесли туда, где он и должен был находиться по определению - в поселок Дзау.

Расширялось и издательское дело. Печатались буквари, отдельные учебники на осетинском языке, художественная литература, выходили в свет новые газеты. 26 мая была издана газета комсомольцев «Ленинон», а 12 июня пионерская газета «Ногдзауы фаглтаер».

В учебном 1925/26 году в области было 104 школы, один педтехникум, один детдом и детский сад, или, как его еще назвали, «детская площадка». Всего в школах области в этот год училось 5128 учеников, среди них осетин - 3365, грузин - 1391, русских - 25,армян - 222, евреев - 125. В российских вузах училось 137 студентов из ЮОАО.

В 1925 году образованное ранее Научно-литературное общество было преобразовано в Общество краеведения. Позже на его базе будет открыт Юго-Осетинский Научно-Исследовательский институт.

Цитируется по изд.: Кулумбегов Р. Публицистика. – Цхинвал, 2012, с. 288-292.