Маурьев государство: верования населения

Середина первого тысячелетия до нашей эры явилась для Индии эпохой поисков и реформ в религиозно-философской сфере. Ведизм как религия в известной мере утратил свой авторитет. Примитивный характер его мифологических представлений, запутанный и архаический ритуал, грубо материальные притязания жрецов, в которых многие уже перестали видеть носителей какой-то высшей мудрости,— все это совершенно не соответствовало духу новой эпохи и вызывало протест. Первой по времени попыткой преодолеть выявившийся кризис было движение, зафиксированное в упанишадах. Оно в целом, однако, не только не отвергало ведизм, но стремилось возродить его на новой, теоретически более совершенной основе. Ортодоксальная традиция вела острую борьбу со всеми иными направлениями, воплощавшими реформационный принцип решительно и последовательно. Традиция называла их неортодоксальными (т. е. не признававшими авторитета вед), включая в их число две новые религии, зародившиеся в это время,— джайнизм и буддизм, а также школы, выражавшие материалистическую тенденцию в индийской философской мысли и открыто выступавшие против непреложной ценности ведийских текстов.

Между ранними упанишадами и появлением новых, принципиально отличных от брахманизма философских и религиозно-философских учений был период, наполненный интенсивными духовными поисками. Выразителями новых концепций выступали многие аскеты, порвавшие с узами повседневной жизни и старыми традициями. Их называли паривраджаками (буквально — странник, бродяга) и шраманами. (Позднее шраманами стали называть аскетов неортодоксальных течений и сект.) Вначале шраманы не основывали своих общин и школ, затем вокруг наиболее известных «скитальцев» стали группироваться верные последователи.

В этот период «брожения умов» появилось большое число разнообразных течений и школ, многие идеи которых были затем восприняты и разработаны создателями основных реформационных учений. Все ранние шраманские школы отрицали авторитет Вед и покоящиеся на нем идеологические и социальные нормы.

Отсюда, естественно, вытекало их категорическое несогласие с притязаниями брахманства па роль единственных носителей «высшей истины», понимание которой считалось недоступным рядовому человеку. Идеологические привилегии брахманства обосновывали и его роль высшей варпы в ведийском обществе; нет ничего странного в том, что шраманы, состоявшие в своем подавляющем большинстве из представителей других варн, весьма последовательно отрицали социальные претензии жречества.

Другая существенная черта всех выдвигавшихся шраманами доктрин состояла в том, что в них глубоко ставились проблемы этики. Отвергая традиционный варновый уклад жизни, провозглашенный и детализированный в ведийской литературе, они должны были по-новому подойти к вопросу о месте человека в природе и обществе, его назначении. Интенсивность теоретических усилий в этом направлении была неодинаковой в различных реформационных школах. Однако несомненно, что тщательная разработка этической проблематики в джайнизме и буддизме не была специфической чертой только этих двух движений, она выражала собой поиски новых норм поведения, характерных для всех неортодоксальных учений того периода.

Социальный облик шраманских аскетических общин представлял собой знаменательное в истории Индии явление. Сами по себе шраманы-учителя не провозглашали какой-либо социальной программы, но многие их идеи, особенно непримиримая оппозиционность к «брахманской Индии», делали их потенциальными союзниками правителей древнеиндийских государств в борьбе с племенной раздробленностью, которая освящалась учением брахманизма. Процесс централизации в политической жизни Индии не случайно совпал по времени с объединительными тенденциями в духовной жизни: на смену множеству отдельных учителей приходит несколько школ, пользовавшихся общеиндийским признанием.

Некоторые школы не имели общеиндийского значения, но все же они оказали немалое влияние на развитие идей и представлений как этой, так и последующих эпох. Буддийская традиция называет имена шести «еретических» учителей, с которыми буддисты вели жаркие споры. Среди них и создатели двух важнейших религиозно-философских течений — джайнизма и адживикизма.

Цитируется по изд.: К.А. Антонова, Г.М. Бонгард-Левин, Г.Г. Котовский. История Индии. Издание второе исправленное и дополненное. М., 1979, с. 98-99.