Упадок державы Моголов (середина XVII — начало XVIII века)

Образование огромной Могольской державы вместо многочисленных, вечно враждовавших между собой государств на первых порах уменьшило феодальную усобицу в Индии и повело к установлению относительной внутренней безопасности. Как уже отмечалось выше, в стране создались благоприятные условия для развития товарно-денежных отношений, дальнейшего разделения труда между городом и деревней, усиления процесса складывания местных рынков. Социально-экономическое развитие Индии в XVII — начале XVIII века шло к тому, что в отдельных ее областях (Бенгалии, Махараштре, Пенджабе и др.), обладавших компактной территорией и общностью национального состава населения, стали проявляться тенденции к обособлению в самостоятельные княжества и государства. Но существование Могольской державы тормозило этот процесс. Политика Моголов приходила в столкновение с интересами местной феодальной знати, особенно там, где эта знать была не из мусульман. Это противоречие стало особенно острым в период царствования Аурангзеба.

К середине XVII века фонд государственных земель, составлявший основу экономической и военной мощи Моголов, был в значительной своей части роздан мусульманским феодалам в виде джагиров, что несколько ослабило материальную базу падишахской власти. Это побудило Аурангзеба попытаться увеличить площадь государственных земель не только за счет новых завоеваний, но и путем некоторого сокращения частного феодального землевладения. Так, делийское правительство предприняло длительные и на первых порах успешные войны за окончательное подчинение Декана и Южной Индии. В 1686 г. Биджапур, а в 1687 г. Голконда были присоединены к Могольской империи. Власть Моголов распространилась теперь на всю Индию, кроме южной оконечности полуострова.

Стремясь ограничить частное феодальное землевладение, Аурангзеб пытался превратить в служебные джагиры прежние наследственные, большей частью заминдарские, владения. Однако в то же время он не мог не считаться с могуществом крупных мусульманских джагирдаров, составлявших социальную опору его власти. Аграрная политика Аурангзеба была направлена главным образом на ограничение землевладения светских и духовных феодалов-индусов. Шах придал своей внутренней политике религиозную окраску. Он создал себе репутацию фанатичного мусульманина, гонителя «неверных» индусов и под этим предлогом проводил конфискацию обширных земель и имущества храмов, а также владений мелких и средних феодалов-индусов.

Что же касается мусульманских крупных феодалов, то их положение при Аурангзебе стало еще более прочным. Джагирное землевладение получило дальнейшее развитие за счет конфискации земель индусских феодалов. В интересах джагирдаров было проведено устранение индусов, занимавших крупные должности, из государственного аппарата. Джагирдары неоднократно освобождались падишахом от уплаты долгов ростовщикам, поскольку последние были главным образом индусами. Но усиление джагирдаров привело в конечном счете к росту сепаратистских устремлений крупных мусульманских феодалов в таких областях, как Бенгалия, Ауд, Рохилкханд, Хайдарабад, в результате чего эти области в первой половине XVIII в. фактически выделились из Мо-гольской державы.

Аграрная политика Аурангзеба ущемляла права прежде всего мелких и средних феодалов-немусульман. В этой обстановке укрепление маратхской феодальной знати, сикхских феодалов в Пенджабе и джатских в столичной субе было возможно только при условии борьбы с Моголами и выделения из их империи.

Однако антимогольские движения, охватившие при Аурангзебе несколько провинций Индии, были обусловлены не только интересами феодалов, но еще в большей степени интересами крестьянства. Основной формой эксплуатации крестьянства была рента-налог, размеры которой при Аурангзебе доходили до половины урожая. Уплата ренты-налога в денежной форме приводила к усилению ростовщической кабалы и к ухудшению положения крестьянства во многих районах Индии. В результате восстановления Аурангзебом джизии * примерно на одну треть увеличилась и без того огромная тяжесть налогового обложения индусского крестьянства. К этому надо добавить, что могольские войска при передвижении в Декан и к северо-западной границе разоряли все на своем пути, ставя земледельцев под угрозу физического уничтожения.

В ответ на невыносимый гнет и эксплуатацию, а также на религиозные преследования мусульманских феодалов начались сильные антимогольские восстания в Махараштре, в Пенджабе и в районе Дели—Агра. Эти освободительные движения носили народный характер. Их движущей силой были крестьяне-общинники, но руководство находилось в руках местных феодалов-индусов, чьи привилегии были ущемлены могольскими феодалами-мусульманами. Феодальные вожди восставших маратхов и джатов были большей частью выходцами из общинной верхушки и исповедовали ту же религию, а часто и принадлежали к той же касте, что и большинство тяглового крестьянства. Это помогало маратхским и джатским феодалам увлечь за собой широкие народные массы. В Пенджабе же, где антимогольское движение перерастало в антифеодальную борьбу, во главе стояли не местные феодалы, а вожди, вышедшие большей частью из различных прослоек крестьянства и городского населения.

Примечания

* Джизия – подушный налог на индусов.

Цитируется по изд.: Новая история Индии. Отв. ред. К.А. Антонова, Н.М. Гольдберг, А.М. Осипов. М., 1961, с. 56-59.