Экономическое положение Китая в конце XVII – первой половине XVIII века

Вторжение маньчжуров и захват ими власти в Китае сопровождались колоссальным разрушением производительных сил. Варварскому опустошению подверглись обширные земледельческие районы, в руины были превращены многие цветущие ранее города и селения. Подавляя сопротивление китайского народа, маньчжурские захватчики и их приспешники из числа китайских феодалов-предателей систематически истребляли население. По некоторым данным, число убитых в период войны за покорение Китая достигло 10 млн. Численность населения резко сократилась.

Ущерб, нанесенный китайской экономике, был столь тяжелым, что его отрицательные последствия ощущали  и сами завоеватели. Они захватили громадные территории, однако многие земли не обрабатывались, города стояли в развалинах, население стало редким. Налоговые поступления маньчжурского двора были на первых порах незначительными, что вызвало серьезные финансовые затруднения. Эти трудности и непрекращавшееся народное сопротивление вынудили цинских правителей пойти на некоторые уступки для скорейшего преодоления хозяйственной разрухи. Отменялись некоторые налоги, взимавшиеся в период Мин; поощрялась обработка заброшенных полей и

[482]

поднятие целины; часть земель закреплялась за их фактическими владельцами — крестьянами.

Однако эти меры, сыгравшие известную положительную роль, были временными, рассчитанными лишь на упрочение новой власти. Цинский режим восстановил нарушенную крестьянской войной старую систему феодальной эксплуатации крестьян и в основном сохранил прежний аграрный строй.

Формы землевладения и землепользования при Цинах были довольно разнообразны. Видное место занимали казенные земли, в категорию которых входили императорские поместья и имения маньчжурской знати; земли восьмизнаменных войск; земли, подведомственные различным государственным учреждениям (военным поселениям, храмам, училищам и т. п.).

Крупнейшими феодалами-землевладельцами стали маньчжурские императоры. К середине XVIII в. на севере страны насчитывалось более 700 императорских поместий общей площадью более 1 млн. му. Кроме того, почти весь северо-восток страны (Маньчжурия) являлся доменом императорской фамилии.

Наследственное землевладение маньчжурской знати, дворянства и верхов маньчжурской военщины сложилось в результате широкого захвата земель у китайского населения. Поместья этих феодалов располагались в основном вокруг Пекина и в Маньчжурии.

Особой формой военно-феодального землевладения были земли, закрепленные за командным и рядовым составом восьмизнаменных войск, расположенных гарнизонами в различных пунктах страны. Наибольшее количество «знаменных полей» сосредоточивалось в столичной области. Солдаты и офицеры получали наделы в зависимости от ранга и должности. Эти земли считались наследственными и освобождались от государственных налогов. Их можно было закладывать, но запрещалось продавать. Знаменное землевладение представляло собой сложное и противоречивое явление. Внешне оно объединяло как мелких землевладельцев — солдат, так и крупных помещиков — офицеров. Уже с конца XVII — начала XVIII в. началось разорение рядовых знаменников, что вело к постепенному разрушению этой системы землевладения. Вдоль границ на севере и западе Китая тянулись земли военных поселений, которые обрабатывались крестьянами, одновременно бывшими и солдатами. К разряду государственных, освобожденных от обложения земель относились и поля, принадлежавшие духовенству, а также леса, пастбища и т. д.

В течение всего первого столетия правления Цин происходил рост казенных земель. Маньчжуры, начиная от императора и его родственников и кончая солдатами восьмизнаменных войск, произвольно захватывали земли китайских крестьян и помещиков. Однако частные поля все же продолжали составлять большую часть земельного фонда. Эта земельная собственность облагалась государственными налогами, свободно продавалась и закладывалась, ее размеры не были ограничены. Общей тенденцией развития здесь уже с начала XVIII в. был рост крупного частного землевладения за счет поглощения мелкой крестьянской собственности.

Восстановление разоренного маньчжурским нашествием сельского хозяйства заняло около ста лет, завершившись лишь к середине XVIII в. Однако гораздо ранее, по мере укрепления цинского режима, в китайской деревне реставрировались старые феодальные порядки в их наиболее отсталой, реакционной форме. Маньчжурские завоеватели укрепили феодальную земельную собственность, восстановили тяжкую для

[483]

крестьян систему налогов и повинностей. Сельские труженики по-прежнему являлись основным тягловым и податным сословием. Новые власти занялись учетом населения и описью полей с целью их обложения. Крестьяне платили государству подушный и поземельный налоги, выполняли различные повинности. В начале XVIII в. подушный и поземельный налоги были соединены в один, который исчислялся в серебре, однако взимался в основном зерном и продуктами домашнего ремесла. Таким образом, цинская налоговая система снова закрепляла преобладание натуральной феодальной ренты. Помимо прямого обложения на крестьян ложилась тяжесть косвенных налогов, из которых самыми обременительными были соляной, налоги на чай, имущественные сделки, наследство и т. д.

Арендные отношения по-прежнему оставались основной формой, в рамках которой осуществлялась помещичья эксплуатация тружеников-земледельцев. Почти вся земля, принадлежавшая феодалам, клочками сдавалась безземельным или малоземельным крестьянам для обработки. Арендаторы являлись, по существу, частно-зависимыми крестьянами. Они были по преимуществу издольщиками, отдававшими помещику от 50 до 70% урожая. Кроме того, арендаторы делали помещикам подношения, прислуживали им и т. д. Феодал практически мог согнать арендатора с земли в любое время. В среде крестьянства постепенно развивалась имущественная дифференциация: оно делилось на прослойки, неоднородные в экономическом отношении. Однако остававшиеся незначительными размеры сельского товарного производства, особенно в земледелии, задерживали процесс разложения крестьянства.

Со всей системой феодальной эксплуатации в цинском Китае был тесно связан ростовщический капитал. Живший в крайней бедности крестьянин не мог обойтись без обращения к ростовщику, а затем не мог вырваться из его кабалы. Условия, на которых брались ссуды у ростовщиков, были исключительно тяжелыми. За одну меру зерна, взятую в долг, крестьянину через год приходилось обычно выплачивать кредитору две меры. В случае неурожаев, столь частых в условиях Китая, крестьянские хозяйства обрекались на разорение, становились легкой добычей помещиков, сборщиков податей, ростовщиков.

Жесточайший гнет, нищета и забитость крестьянства, консервация в китайской деревне натурального хозяйства обусловливали застойность земледелия, преобладание в нем примитивных орудий.

Не менее тяжелые последствия имело установление цинского режима для городской экономики. Во время маньчжурского нашествия особенно пострадали города. Разрушение многих крупнейших торгово-ремесленных центров привело к гибели зачатков капиталистического производства, которые начали развиваться там к концу периода Мин. Восстановление городской экономики протекало весьма медленными темпами. Постепенно поднимавшиеся из руин города становились не только центрами ремесла и торговли, но и опорными пунктами маньчжурского господства: здесь размещались цинские военные гарнизоны, жили многочисленные чиновники. Жизнь городского населения подчинялась строгому надзору властей. Важным орудием их контроля являлись традиционные «ханы» и земляческие организации, которые приобрели главным образом полицейские и фискальные функции.

Боясь роста активности городских элементов, игравших важную роль в антиманьчжурском движении 40—80-х годов XVII в., цинские правители всячески ограничивали индивидуальную деятельность купцов и предпринимателей. Они обложили торговцев и ремесленников обреме-

[484]

нительными налогами. Были восстановлены крупные казенные мастерские, государственная монополия на добычу полезных ископаемых, внутри страны создано множество таможенных застав. Все это существенно затрудняло рост ремесленного производства, складывание внутреннего рынка.

Серьезным тормозом для развития товарной экономики была проводившаяся маньчжурскими правителями политика «морских запретов» и ограничения внешней торговли. Под страхом смертной казни китайским купцам запрещалось строить большие корабли, а на мелких судах вывозить ценные товары в открытое море было невозможно. Сухопутная торговля с иностранцами также находилась под строгим контролем властей. Только немногие крупнейшие, официально признанные купеческие компании имели право выходить на внешний рынок, но и в их деятельность вмешивались правительственные чиновники.

Несмотря на множество препятствий, чинимых цинскими властями, в ряде отраслей ремесла постепенно вновь возрождается частное мануфактурное производство. К середине XVIII в. оно появляется уже не только в городах Цзяннани, но и в других районах бассейна Янцзы, в южных и даже некоторых северных провинциях. Опустошительное маньчжурское завоевание и реакционный цинский режим в конечном счете лишь задержали вызревание ростков капитализма в феодальном Китае, но не могли остановить развитие китайского общества.

[485]

Цитируется по изд.: История стран зарубежной Азии в средние века. М., 1970, с. 482-485.