Египет при Рамзесе III: усиление жречества

Широкая военная политика, проводившаяся египетскими фараонами XVIII и XIX династии, и захват большой военной добычи привели к скоплению в Египте крупных богатств. Завоевание соседних стран давало возможность широко эксплуатировать их естественные богатства и население, а также вести в большом масштабе внешнюю торговлю. Львиная доля всех богатств, стекавшихся в Египет, сосредоточивалась в руках правящего класса рабовладельцев, в состав которого входило и высшее жречество. Надписи указывают на то, что после крупных походов и больших торговых экспедиций цари жертвовали храмам большие богатства. Так, Тутмос III пожертвовал храму Амона «поля и сады из числа самых лучших в Верхнем и Нижнем Египте, высоколежащие поместья, засаженные плодовыми деревьями, дойных коров, быков, золото, серебро, лазурит в большом количестве, пленных азиатов и негров, около 878 голов мужчин и женщин, которые должны были наполнять амбары бога, прясть, ткать и обрабатывать почву, три покорённых города... которые должны были платить ежегодную дань Амону». Такие же крупные дары приносили храмам и фараоны XIX династии, особенно ревностно укреплявшие авторитет высшего фиванского жречества. Сети I сообщает в своей надписи, что он пожертвовал Амону-Ра то, что «взял в качестве добычи в жалкой стране Сирии: серебро, золото, лазурит, малахит и всякие другие драгоценные камни», сосуды из драгоценных металлов, сделанные сирийскими ювелирами, «вельмож покорённых стран, которые должны были работать в качестве рабов в амбарах, принадлежащих храму Амоиа». Столь же крупные дары храмам приносит и Рамзес II, подробно описавший в одной надписи богатства, которые он пожертвовал Абидосскому храму. «Он наполнил его всем, наводнил пищей и запасами, быками, телятами, волами, гусями, хлебом, вином, плодами. Храм был снабжён рабами... Количество полей было удвоено. Его стада были умножены. Амбары были наполнены так, что они ломились. Куча зерна возвышалась до неба... Его сокровищница была наполнена всякими ценными камнями, серебром и золотом в слитках. Склад был наполнен всевозможными вещами из дани (полученной) со всех стран».

Таким образом, сформировалось крупное храмовое хозяйство. Самые большие храмы Египта, среди которых на первом месте был храм Амона в Фивах, владели значительными поместьями и большими ремесленными мастерскими, в которых работало множество иноземных рабов. Вельможа Инени, бывший «начальником житницы двух домов Амона», пишет в своей надписи о том, что он производил «осмотр негров, пожалованных как поголовье пленников» храму Амона «вместе с данью каждой иноземной страны». Тутмос I в надписи на стене Фиванского храма повествует о том, как он взял в плен иноземных мятежников, схватив их «во время победы». Эти пленники были «превращены в рабов» и переданы храму. Больше того, по приказу царя «вожди всех иноземных стран со склонённой головой приносят подати для храма». Крупное хозяйство фиванского храма Амона во всех подробностях изображено на стенах гробницы высокого чиновника, везира Рехмира, жившего при фараоне Тутмосе III. Особенный интерес представляют ремесленные мастерские, в которых изготовляются различные предметы не только для храма, но и для царского дворца, в частности для царского погребения, а также для вооружения войска, как, например, колчаны, секиры, щиты, копья и шлемы.

В результате крупных царских дарений жречество чрезвычайно обогатилось. Особенно значительные богатства скопились в трёх крупнейших храмах, находившихся в религиозных центрах страны: Фивах, Гелиополе и Мемфисе. Большой папирус Гарриса содержит перечень имуществ, принадлежавших этим трём богатейшим храмам Египта. Количество людей, скота, садов, пашен, кораблей, верфей и поселений указывает на рост экономического значения жречества в этот период. Храмы вели оживлённую торговлю не только внутри страны, но и с соседними странами. Храмы Амона-Ра и Пта имели каждый свой флот на Средиземном и Красном морях, доставлявший в их сокровищницы продукты Финикии, Сирии и Пунта. Храмовые корабли были освобождены от пошлин, что чрезвычайно способствовало развитию храмовой торговли.

Рост экономического значения высшего жречества содействовал процессу превращения этого жречества в замкнутую наследственную касту. Надписи времени XIX и XX династий указывают на передачу жреческих должностей и званий по наследству от отца к сыну. Особенно заметной становится эта наследственная передача должностей в семьях высших жрецов-первосвященников. Так, в надписи Рама-Раи, фиванского первосвященника Амона, мы читаем: «Пусть мой сын займёт моё место. И должность моя будет находиться в его руках. И пусть она будет переходить от отца к сыну вечно, как это делается для человека справедливого и полезного в доме его господина». Обращаясь далее к своим сыновьям, верховный жрец Рама-Раи говорит: «Вы передадите ваши должности вашим детям, от отца к сыну вечно».

Фиванские первосвященники Амона освобождаются от зави-симости по отношению к центральной власти. В своих надписях они подчёркивают, что они получили своё первосвященническое звание не от фараона, а непосредственно от бога. Так, первосвященник Рама-Раи пишет: «Я являюсь первосвященником по милости Амона, ибо это он сам выбрал меня (чтобы поставить) во главе своего дома, и он даровал мне почётную старость для того, чтобы я мог носить его статую».

Экономическое усиление высшего жречества находит своё выражение и в том факте, что золотые рудники Нубии переходят в руки верховных жрецов Амона. В эпоху XIX династии все области золотоносных рудников Нубии управлялись особым наместником, который носит титул «правителя золотоносной области Амона».

В царствование слабых преемников Рамзеса III, так называемых Рамессидов, значение жречества возрастает ещё больше. Этот процесс усиления жречества привёл в конечном счёте к захвату государственной власти первосвященником Амона. Переворот был совершён фиванским первосвященником Херихором, отстранившим последнего Рамессида, Рамзеса XII, от власти и занявшим престол египетских фараонов. Изображения и надписи Херихора в этом отношении очень типичны. Даже в ту эпоху, когда Херихор был ещё первосвященником при Рамзесе XII, он считал себя равным царю. В своей надписи, сохранившейся на стенах Фиванского храма, он описывает захват царской власти, указывая на то, что боги, в частности Амон-Ра, признали его царём.

В царствование фараонов XX династии классовые противоречия крайне обострились. Богачи-рабовладельцы, занимавшие высокие посты чиновников и тесно связанные с высшим жречеством, сосредоточили в своих руках крупные богатства. В одном поучении этого времени образно описывается роскошная жизнь такого богатого и знатного сановника: «Ты украшен одеждами и владеешь конями. Твой корабль стоит на реке. За тобой следуют твои слуги, когда ты шествуешь и производишь осмотр. Тебе принадлежит дворец, который построен в твоём городе. Ты занимаешь должность, которая обогащает тебя тем, что тебе жалует царь. Рабы и рабыни находятся в твоём округе. Многие (из них) находятся на полях и помогают тебе на пашнях, которые ты создал». Этим богачам противостояли много-численные рабы и бедняки, обнищавшие крестьяне-общинники и мелкие ремесленники, которые влачили тягостное существование вечных тружеников, всегда стоявших на краю нищеты и голодной смерти. Длительные войны тяжёлым бременем ложились на плечи трудового населения, а жестокие формы эксплуатации должны были вызвать народный протест, нередко приводивший к восстаниям. Интересные факты, характеризующие эти социальные движения в эпоху царствования Рамессидов, сохранились в следственных актах, составленных по приказу правительства для выяснения причин народных восстаний. В этих официальных документах описываются реальные исторические факты. На 29-м году царствования Рамзеса III произошло восстание, в котором принимали участие люди, работавшие в фиванском некрополе. Это были низы трудового населения — каменщики, строившие гробницы, и ремесленники, изготовлявшие предметы заупокойного культа. Люди, доведённые нищетой до последней крайности, направились к чиновникам и жрецам, требуя, чтобы им было выдано натуральное довольствие. Ссылаясь на своё тяжёлое материальное положение, они говорили, что в течение полугода терпят лишения и бедствия. Выйдя из пределов «города мёртвых», они пришли к чиновникам и сказали: «Мы голодаем 18 дней». Восставшие расположились у задней стены храма Тутмоса III, очевидно, осадив чиновников и жрецов, скрывшихся в храме. В следующие дни восставшие проникли в храм Рамзеса II и в ответ на увещания жрецов и чиновников отвечали: «Мы пришли сюда, гонимые голодом и жаждой, У нас нет одежды, нет умащений, нет рыбы, нет зелени. Известите фараона, нашего доброго владыку, и сообщите везиру, нашему начальнику, чтобы нам доставили продовольствие». Иногда народные восстания принимали довольно грозный характер. Не соглашаясь на уступки, восставшие говорили: «Мы не вернёмся. Скажи начальникам: «Воистину мы пришли к стенам не только из-за голода». Мы должны сказать великое слово: воистину в этих местах фараона творится зло».

Указывая на глубокую социальную несправедливость, восставшие отказывались безропотно подчиниться произволу египетских рабовладельцев. Аристократы, опираясь на аппарат государства, путём террора подавляли народные восстания, очевидно, следуя тем методам, которые ярко описываются в одной автобиографической надписи крупного чиновника предшествующего периода: «Я внушал ужас толпе. Я учил иноземца, как следует выполнять свои обязанности. Я сгибал узника. Я заставлял мятежника сознавать свои собственные ошибки».

Авдиев В.И. История Древнего Востока. Издание второе переработанное и дополненное. [Л.], 1953, с. 271-275.