Ирак в составе Османской империи

Ирак в составе Османской империи (XVI—XIX века). В 1508 году военачальник Исмаила I Лала Хусайн после победы над Ак-Коюнлу вступил в Багдад. Кызылбаши, которые захватили лучшие земли в Ираке, ревностно насаждали имамизм, уничтожая захоронения почитаемых суннитами улама, в том числе Абу Ханифы, и жестоко преследуя суфийские братства (тарикаты). Притеснениям подверглись и христиане. Официальным языком стал персидский. В страну начался приток выходцев из Ирана, прежде всего купцов.

 Уже в 1514 году курдские беки, недовольные потерей былой самостоятельности, обратились за защитой к Османской империи, а в 1515 году в Джазире вспыхнуло восстание под предводительством знатных курдских родов, активное участие в котором приняли и ассирийские общины. Повстанцы, выбив кызылбашские гарнизоны из нескольких городов, дважды обращались за защитой к Селиму I, и он в 1516 году принял их под покровительство. В 1529 году они при поддержке горожан захватили багдадскую цитадель и отправили делегацию в Стамбул. В 1533 году Сулейман I Кануни с мощным войском выступил в «поход на два Ирака» и в декабре 1534 года уже принимал в Багдаде посланцев из Среднего Двуречья и от бедуинов с изъявлениями преданности. Поддерживая межконфессиональный мир, он пожаловал обширные вакфы как суннитским, так и шиитским мечетям, восстановил мавзолей Абу Ханифы и торжественно посетил наиболее почитаемые святыни суфизма (могилы Абд аль-Кадира аль-Джилани и Маруфа аль-Кархи) и имамизма (гробницы Алидов в Казимайне). Сильный флот Сулеймана I в Персидском заливе сдерживал морскую экспансию Португалии, которая поддерживала Сефевидов. Противоборство возобновлялось в 1548 и 1554 годы и завершилось поражением Тахмаспа I, который уступил Ирак Сулейману по Амасийскому миру (май 1555 года). В 1621 году Аббас I осадил Багдад, обороноспособность которого ослабили неурожаи, засухи и набеги бедуинов: защитники города перебили всех находившихся в его стенах иранцев, но так и не удержали натиск сефевидской армии, которая истребила примерно десятую часть багдадских суннитов и сровняла с землей мавзолеи Абу Ханифы и Абд аль-Кадира. В 1623 году она овладела Мосулом и Шахризором, но потерпела неудачу при осаде Басры (1624—1625). При Аббасе I и его преемнике Сафи в Ираке переселилась часть армянских общин. В декабре 1638 года Мурад IV взял Багдад, а в 1639 году Зохабский договор окончательно закрепил Ирак за Османами, наметив в основных чертах его границу с Ираном. В начале XVII века три ранее враждовавших племени-аширата во главе с аравийскими номадами аш-шабиб консолидировались в могущественнейшую конфедерацию аль-мунтафик. Перераспределяя племенную собственность в пользу бедуинских шайхов как своих клиентов (мавали), Порта стремилась сделать их статус из выборного (в пределах правящего рода) наследственным. Пик «бедуинизации» Ирака пришелся на конец XVII века, когда мавали, во главе с аль-мунтафик, потеснили пришедшие из глубин Аравии союзы шаммар и анейза. Расширились (во многом за счет ассирийцев) и кочевья курдов, которые спустились с гор на Месопотамскую низменность, в направлении Заху, Амадии и Акры, превращая местных земледельцев в своих данников. Зиммии Ирака, как и всей империи, инкорпорировались в систему миллетов: главы их сообществ выступали как связующее звено между ними и мусульманской властью.

В начале XVIII века ослабление Порты и необходимость отражать набеги номадов и атаки Ирана создали условия для объединения долины Тигра и Евфрата под эгидой полуса-мостоятельных правителей. В 1704 году Ахмед III назначил бейлербеем Багдада албанца Эйюба Хасан-пашу, дозволив ему набирать собственный корпус мамлюков (кюлеменов) из кавказских невольников (преимущественно из Грузии). По окончании особой школы они назначались на ответственные посты, а позднее многие приезжали в Ираке добровольно служить под началом своих родственников. К 1715 году Эйюб Хасан объединил Багдадский, Басрийский и Мосульский эялеты. Наследовавший ему сын Ахмед-паша (1723 — 1747) взял Керманшах (1723) и Хамадан (1724), но в 1730 году отступил под натиском Надир-хана (будущего Надир-шаха), которого в 1733 году с большим трудом отогнал от стен своей резиденции. После 1747 года султан трижды пытался утвердить в Багдаде своего наместника, но горожане противились этому, предпочитая кюлеменов, выходцы из которых, зятья Ахмеда, правили здесь всю 2-ю половину XVIII века. Подавив бунты курдов и аль-мунтафик и закрепив за собой Басру, они, поддерживая функционирование ирригационной системы, расчистили Багдад от руин, строили караван-сараи и медресе и покровительствовали ремеслам. Власти щедро выделяли исламским учреждениям вакфы, которые охватывали к середине XVIII века 20 % обрабатываемых площадей в Багдадском, 15 % — в Басрийском и 15 % — в Мосульском эялетах.

В результате Англо-голландских войн преимущественное влияние в Ираке негоциантов из Соединенных Провинций и Португалии сменилось преобладанием английской Ост- Индской компании (ОИК), которая в 1763 открыла представительство в Басре, а в 1798 году получила от бейлербея Бююк Сулейман-паши (1780— 1802) разрешение обустроить контору в Багдаде. В конце XVIII века она организовала по эялетам регулярные почтовые рейсы. В начале XIX века кюлемены, пользуясь помощью Наполеона I в создании регулярного войска по европейскому образцу, отразили набеги приверженцев ваххабизма с юга и подавили внутренние мятежи. Представитель ОИК, противодействовавшей наполеоновской политике, был выслан, но в 1810 году Махмуд II по наущению британцев сместил бейлербея Кючюк Сулейман-пашу и приговорил его к смерти, а компания возродила свои фактории в Багдаде и Басре, что означало окончательный крах французского влияния. Тем не менее, Дауд-паша временно добился фактической независимости, а после Русско-турецкой войны 1828—1829 годов даже объявил свои владения «Счастливым Вавилонским царством». В ответ Махмуд направил против него бейлербея Алеппо Мехмед Али Рыза-пашу, который в 1831 году прошел через Курдистан. Он вступил в Багдад, практически не встречая сопротивления: почти вся армия Дауда вымерла от эпидемий лихорадки и бубонной чумы, а наводнение разрушило значительную часть города, и к маю, когда паводок сошел, здесь оставалась лишь 1/3 обитателей.

На протяжении 1830—1840-х годов месопотамские эялеты оправлялись от этих потрясений, которые усилили, помимо прочего, тенденции к номадизации, тем более что условная османо-иранская граница не препятствовала постоянным перекочевкам. Племена ('ашира, дробившиеся на роды — та'ифа), которые составляли около трети жителей, разделялись на «чистых» бедуинов — в основном верблюдоводов и коневодов, полукочевников-овцеводов и «болотных» арабов, которые разводили главным образом буйволов.

В Багдадском эялете проживало 14 аширатов. Крупнейшим и наиболее могущественным из них был банулам. В него входило 24 таифы, из которых две разводили верблюдов и овец, а 18 также занимались земледелием, поддерживая сеть каналов на реке Турсак. Банулам ежегодно уплачивали казначейству откупную сумму, раскладка которой производилась поровну между соплеменниками, жившими по левому и правому берегам Тигра. Из двух половин (по 9 таиф в каждой) состояла и конфедерация шаммар: шаммар-тога (на левобережье Тигра от Амары до Диялы) сочетали земледелие с разведением мелкого рогатого скота и верблюдов (шайхи избирались только из «чистых» бедуинов), а шаммар-джарба (между Мосулом и Багдадом и на берегах Хабура) являлись исключительно скотоводами.

В Басрийском эялете обитало 11 аширатов. К наиболее могущественным относились каб и аль-мунтафик. Каб осели в начале XIX века вокруг Мухам-мары (ныне Хорремшехр в Хузестане) и на правобережье Каруна, но в 1841 году были разорены и вытеснены иранским вторжением, после чего разделились на две части, одна из которых перебралась в Ирак, где, в Феллахии, обосновался верховный шайх племени. Аль-мунтафик брали на откуп плантации финиковых пальм и пахотные земли правобережья Евфрата, а отдельные их роды поставляли чистокровных скакунов далеко за пределы Османской империи (в частности, в Индию). В Мосульском эялете, который подразделялся на санджаки Мосул, Киркук и Сулеймания, преимущественно оседлое население отличалось этнической неоднородностью. Здесь сосуществовали курдские (гергерийе) и арабские (амарат-анейза и руала) конфедерации. 4 из 8 таиф Шахризора входили в союз, возглавлявшийся «чистыми» бедуинами, до начала XIX века практически неподконтрольными Османам. Сильнейшее из курдских объединений, джаф (24 таифы), делилось на две части — в Зохабе и Сулеймании, к 1850-м годам управлялось тремя беями, которые назначались Портой. В то же время, перекочевывая на лето во владения Каджаров, оно оставляло за собой пахотные, небольшие и нерегулярно обрабатываемые поля в Шахризорской долине и платило дымовую подать правителям Сулеймании, которые рассматривали как своих подданных еще один курдский ашират — гавара (13 таиф). В османо-иранском пограничье обитали курды-бильбас (11 таиф), попеременно прибегавшие к защите Стамбула и Тегерана.

Ассирийцы-райяты Амадии, Албака и Махмудии, не зная аширатного деления, жили селами во главе с выборными старостами-мухтарами, которые облекались правом сбора налога с односельчан. Они напрямую зависели от османских бейлербеев и испытывали более тяжелый фискальный гнет, нежели управлявшиеся собственными маликами ашираты, близкие по хозяйственно-культурному типу к соседним курдам. Среди сиро-христиан Мосульского санджака (селения вокруг горы Маклуб, в Эль-Коше и Заху) преобладали яковиты, в подавляющем большинстве издольщики, которые выплачивали в казну, помимо джизьи, поземельный налог (а'шар — см. Ушр). Безземельные из их числа мигрировали на север, где пополняли число райятов курдских беков. Так, в окрестностях Амадии чересполосицей проживали, признавая над собой неформальную власть шайхов Барзани и Абди, как западные, так и восточные сирийцы. В более выгодном положении находились прихожане униатской Халдейской церкви, которые могли рассчитывать на заступничество католического мира, особенно Франции, содержавшей консульства в Багдаде и Мосуле.

Курдские восстания, которые поддерживали каджарские власти, представляли для османского Ирака постоянную угрозу. Лишь в мае 1847 года при посредничестве России и Британской империи Стамбул заключил с Тегераном 2-й Эрзурумский договор, по которому, помимо урегулирования вопроса о шиитском паломничестве, уступал Ирану левобережье Шатт-эль-Араба с Мухаммарой в обмен на отказ от притязаний на Сулейманию и ряд пограничных округов. Отмена в ходе Танзимата внутренних таможенных пошлин (1861) открыла рынок Ирака для западного импорта. Однако к 1868 году он оставался единственным османским регионом, где еще не действовал Закон о вилайетах, который, отделяя судебную власть от исполнительной, учреждал выборные трибуналы и привлекал подданных к участию в местном управлении. Мидхат-паша как вали Багдада и командующий VI корпусом османской армии (1869—1872) считал своей основной задачей окончательное уничтожение племенной вольницы. Обложив налогами конфедерации юга, он, по Закону о всеобщей воинской повинности, обязал их поставлять рекрутов, что в 1870 году спровоцировало восстание, которое он жестоко подавил. В соответствии с аграрным законом 1858 года Мидхат провел перерегистрацию земельного фонда, принуждая жителей подтверждать свои права на обладание наделами в течение 10-летнего срока. Выморочные земли распродавались с аукциона за сравнительно небольшую плату. С молотка пошла и часть султанских имений. Результатами стали, с одной стороны, расширение обрабатываемых площадей, с другой — их концентрация в руках бывших ленников, коммерсантов, чиновников и лояльных вождей. Бедуины, терявшие племенную солидарность, сливались с феллахами в массу мелких частных землевладельцев, а чаще — безземельных арендаторов у крупных латифундистов.

Учрежденное Мидхатом особое управление «Оман-и османи» расширило паровую навигацию по Тигру и организовало морские линии между Басрой, Стамбулом и Лондоном, с опорой на верфь в Басре и угольные склады в Маскате, Адене и Бушире. Планировалось наладить добычу нефти в Мосульском вилайете и проложить Евфратскую железную дорогу, из которой удалось закончить только ветку Багдад — Казимайн. В 1869 году вали подписал с иранскими властями протокол о соблюдении статус-кво на границах, а в 1871 году восстановил османский суверенитет над Кувейтом и Эль-Хасой, которую включил в состав своего вилайета как санджак (по новой номенклатуре — лива) Неджд. В осуществление Законов о вилайетах 1864 и 1871 годов учреждались судебная палата, коммерческие и муниципальные советы (меджлисы), в деятельности которых участвовала местная элита. Однако иракцы допускались лишь на низшие ступени бюрократической лестницы — пределом карьерного роста для них был пост окружного начальника (мутасаррифа), который обычно замещался шайхами мирных аширатов. Мидхат открыл начальную школу западного типа для мальчиков, военное и ремесленное училища и типографию в Багдаде, где печатались учебники и первая в Ираке газета «Аз-Заура» на османском и арабском языках. Однако большинство его начинаний не получили продолжения. Интенсивный ввоз европейских капиталов (в первую очередь, из Великобритании) тормозил развитие местной промышленности. Наплыв дешевых фабричных товаров приводил к упадку ремесленного производства. Во внешней торговле доминировали западный бизнес и сотрудничавшие с ним еврейские и армянские купеческие дома.

Под давлением Великобритании и Франции изменения коснулись положения немусульманского населения Ирака. Хотя закон 1868 года предусматривал обязательное назначение заместителем (муавином) вали христианина, на практике даже при отсутствии вали муавин редко допускался до управления; кроме того, на этот пост, как правило, не выдвигались прихожане той церкви, приверженцы которой преобладали в данном вилайете. Однако урбанизация породила прослойку зажиточных христиан — промысловиков и коммерсантов, которые, в частности, монополизировали гостиничное дело и табачную торговлю на севере Ирака, крупных негоциантов — миллионеров и судовладельцев, ведших экспортную торговлю с Европой. Из местных христиан с 1893 года назначался и британский консульский агент в Мосуле. Ассирийцы и особенно униаты-халдеи широко привлекались в качестве обслуживающего персонала на железнодорожном строительстве, добыче нефти, гипса и серы в Мосульском вилайете (так, компания «Линч» рекрутировала рабочих и матросов в равнинных халдейских селах). В начале XX века на положение сиро-христианских сообществ Ирака, помимо разногласий между Ассирийской и Халдейской церквами по вопросам о статусе и об официальной регистрации, влияли и внешние факторы. С одной стороны, при шайхе Абд ас-Саламе (1908—1912) усилились курды-барзан, с которыми тщетно пыталась справиться османская администрация, с другой — в 1909 году была введена воинская повинность для немусульман. Противоборство Великобритании и Германии за Ирак, которое завязалось еще в 1890-х годах, обострилось с открытием богатых месторождений нефти под Мосулом и прокладкой Багдадской железной дороги. В 1900-х годах на Британскую империю приходилось около 2/3 импорта и 1/3 экспорта месопотамских вилайетов, при этом реализация их продукции зависела от британских экспортеров. Британцы также активизировались в бассейне Аравийского моря. В Кувейте, номинально подотчетном Басрийскому вилайету, шайхом при их поддержке стал Мубарак Ааль Сабах, который, заключив договор с вождем аль-мунтафик Садун-пашой, подписал тайный договор о «союзных отношениях» с Лондоном и отказался подчиняться османскому вали. В феврале 1913 года в Багдаде и в Басре прошли митинги в поддержку плана бейрутской Лиги реформ по предоставлению арабскому языку статуса государственного (см. Панарабизм), а новобранцам из арабоязычных вилайетов — возможности служить по месту призыва. В июне младоарабы из Ирака участвовали в I Арабском конгрессе, который потребовал децентрализации Османской державы. В июле Османская и Британская империи подписали соглашение об автономии Кувейта. В октябре в Стамбуле на базе нелегального крыла «Литературного клуба» — «Кахтанийи» — Азиз Али аль-Мисри создал тайное общество «Аль-Ахд» («Завет»). Его костяк составили иракцы, получившие военное образование в османской столице, во главе с Нури ас-Саидом и Джамилем аль-Мидфаи. «Аль-Ахд», количество членов которого вскоре достигло 4 тысяч, имел разветвленную сеть ячеек по всему Ираку (в том числе в Багдаде и Мосуле). Поддерживая контакты с британской разведкой, он готовил антиправительственное восстание, но после разгрома младотурками в начале 1914 года его руководители эмигрировали в Египет.

Т. К. Кораев.

Цитируется по изд.: Российская историческая энциклопедия. Т. 7. М., 2018, с. 202-206.