Ольвия. Центр Верхнего города

ЖИЛЫЕ ДОМА ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЧАСТИ ВЕРХНЕГО ГОРОДА

Рассматриваемый район расположен на относительно спокойном рельефе в центре северной половины Верхнего города, рядом с теменосом. Здесь открыты Главная Продольная и несколько боковых улиц. Большое значение раскопок, проводившихся на этом участке, заключается в том, что открыты не отдельные дома или их фрагменты, а около двух кварталов почти целиком. Это дает возможность выяснить ряд важных особенностей домостроительства Ольвии, выявить его некоторые закономерности, определить примерные типовые схемы и размеры жилых домов, принадлежавших, по-видимому, более зажиточным, чем на участке Я, владельцам. Большой интерес представляет этот участок и в градостроительном отношении, т. к. позволяет выявить характерные особенности планировки центральной части Верхнего города. Так, сведение планировки дома из раскопок 1902—1903 гг. и двух центральных кварталов участка АГД 1 показало, что граница двух районов, планировочная сетка строительных остатков которых взаимно несколько повернута и сдвинута (рис. 16), проходит примерно по створам с кладкой № 45 2 и слоевыми основаниями №№ 54, 55, 56.

Из-за различия в планировке домов, в их размерах и приемах строительной техники рассматриваем каждый участок отдельно.

Участок АГД

Ниже реконструируются дома, расположенные только к востоку от Главной улицы, в первую очередь в северо-восточном квартале.

Дом А—3 (рис. 17) расположен во всю ширину восточной части северо-восточного квартала. Он с трех сторон ограничивается улицами, одна из которых, Первая Продольная, в позднейшем строительном периоде прекращает свое существование. В плане дом представляет собой прямоугольник с соотношением сторон один к двум и П-образным типом расположения восьми крытых помещений (рис. 18, 1). Площадь застройки— 242—244 м², от которых площадь двора составляет 16—23%.

Южная и восточная наружные стены дома хорошо прослеживаются по кладкам №№ 1, 2, 9, 17. Местонахождение северной стены определяется остатками кладки № 17-а, трамбовкой и фрагментами вымостки Третьей Поперечной улицы 3. Северная стена начинается от кладки № 17-а, подходит вплотную к торцу № 16 и попадает в створ с подвальной стеной № 18 — северной границей дома А—10.

__________

1. Сведение планировки было сделано на основании выполненной летом 1965 г. инструментальной привязки указанных участков.

2. Нумерация всех кладок на этих участках дана нами.

3. Л. М. Славин. Раскопки Ольвии в 1955 г.— КСИА, № 6. К., 1956 г., стр. 28.

[32]

Участки А и Зевсов курган. Схематический сводный план.Реконструкция.

[33]

Положение южного конца западной стены дома А—3, общего для домов А—3 и А—10, определяется вымосткой двора 1, водостоком № 10 и кладкой № 9. По-видимому, и северный конец этой стены тоже был общим для обоих домов. В противном случае здесь между домами появился бы узкий (шириной 0,4—1,0 м и длиной до 10 м) тупик с уклоном поверхности внутрь квартала, в связи с чем его нельзя было бы использовать даже для отвода воды с крыши. Таким образом, стена скорее всего проходила по прямой, а не ломаной 2 линии.

Рис. 17. Дом А—3 Общий вид с севера. 1965 г.

Последовательность развития внутренней планировки дома А—3 можно восстановить только в общих чертах. Поэтому ограничимся одним этапом, когда наряду с использованием более ранних комнат — № № 1 и 2 — была перестроена северная часть дома и возник комплекс помещений № 4, 6, 7, 8. Одновременность строительства последних подтверждается тем, что разделяющие их кладки (№№ 15 и 16) связаны между собой впереплет, а наземные стены №№ 12 и 15 идентичны по своим особенностям. Эти стены относятся к более позднему времени, чем №№ 1, 2, и датироваться концом IV в. до н. э. 3, по-видимому, не могут. Так, в стенах №№ 1, 2 высота камней в орфостатных рядах (кромка верхнего наружного угла орфостатов снята) одинакова, материал тщательно выкадрован и плотно притесан по месту. В стенах же №№ 12 и 15 притеска по месту отсутствует, камни в рядах различной высоты и в большинстве вторичного использования, хотя система кладки та же (рис. 56). То есть если техника кладок №№ 1, 2 характерна для классического или раннеэллинистического времени, то №№ 12, 15 — для середины — конца эллинизма, когда ухудшается качество кладок 4. Это подтверждается и данными стратиграфии, глубиной заложения подошв

___________

1. Т. Н. Книпович. Основные итоги Ольвийской экспедиции. — КСИИМК, вып. 35. М.— Л., 1950, стр. 100.

2. Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста.— АП, т. XI. К., 1962, стр. 26, рис. 31.

3. Там же, стр. 26, 27.

4. А. Н. Карасев. Развитие строительно-каменотесного ремесла в античных городах Северного Причерноморья (VII— І вв. до н. э.). — ПИСПАЭ. М., 1959, стр. 137.

[34]

Дом А – 3. Реконструкция автора.

[35]

и сохранившейся высотой остатков кладок (по этим же причинам одновременна кладкам №№ 12, 15 и стена № 9). Таким образом, хозяйственный комплекс конца IV—III вв. до н. э. 1, находившийся на месте помещений №№ 6, 7, прекратил существование задолго 2 до возникновения комплекса комнат №№ 4, 6, 7, 8. Поэтому планировка, реконструируемая нами, может относиться не ранее, чем к середине или концу III века до н. э. Маловероятно, также, что хозяйственный комплекс дома А—3 в связи с устройством комнат №№ 6, 7 мог быть перенесен на место помещения № 9 дома А—10 3, так как в этом случае возникает необычная для этого участка и для Ольвии в целом многоугольная конфигурация плана.

Интересно функциональное назначение подвала № 5 (размеры в плане 2,12—2,20 м X 2,45 м при глубине 1,5—1,6 м). Стены его непараллельны находящимся рядом кладкам наземных помещений и своими тыльными сторонами примыкают к трамбовкам 4. Прямо по центру кладки № 6 отходит каменный водосток (рис. 19, 1, 2), оканчивающийся в уличном колодце закрытого типа (рис. 18, 2; 20). Нужно подчеркнуть, что канал этого водостока строго перпендикулярен именно к кладке № 6, а не к наружной стене № 9 дома А—3. Если бы водосток предназначался для отвода вод из двора, то скорее всего его расположили бы или по центру кладки № 9, или ближе к западному краю двора, во всяком случае, перпендикулярно стене № 9. Отсюда можно сделать следующие выводы: подвал № 5 был нежилым (о чем свидетельствуют малые размеры) и строился одновременно с водостоком, в непосредственной связи с ним. Подвал датируется второй половиной III века до н. э. 5, т. е. тем же временем, что и группа помещений №№ 4, 6, 7, 8 и, в частности, кладка № 9. Одновременность кладки № 9 и водостока подтверждается и характером их пересечения. Учитывая все это, представляется возможным предположить, что подвал № 5 представлял собой цистерну 6 и был связан с водостоком и с уличным водосборным колодцем для слива избыточной воды при дождях. Очевидно, этот резервуар скорее всего использовался для сбора воды с крыш. Воды же с поверхности двора, в том числе и сточные, выводились по каналу, находившемуся в юго-западной части двора. Таким образом, несмотря на то, что второй канал был расположен выше первого, оба они, по-видимому, могли функционировать в одно и то же время, но служить для различных целей.

Отсутствие каких-либо остатков стены к северу от цистерны при наличии сохранившихся рядом кладок №№ 9, 4, 10 ставит под сомнение возможность существования в этом месте закрытого помещения, но не исключает устройство навеса.

Относительно назначения остальных помещений представляется возможным предположить следующее.

________

1. Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста, стр. 26.

2. В пользу этого свидетельствует то, что при возведении стены № 16 строители древней Ольвии, очевидно, и не подозревали о существовании в этом месте хозяйственных ям, поскольку никаких мер для предотвращения ее неравномерной осадки принято не было.

3. Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста, стр. 27. Следует, однако, отметить, что в схематической реконструкции плана дома А — 3 (Там ж.е, рис.'31) помещение № 9 отсутствует.

4. Там же, стр. 26.

5. Там же.

6. Ее стены были, по-видимому, оштукатурены, т. к. остатки известки в виде порошкообразных вкраплений были найдены при раскопках.

[36]

Ввиду отсутствия дверных проемов в кладках №№ 3, 4 место входа в помещение № 1 с западной и северной сторон исключается, то есть комната с остальными помещениями дома связи не имела. Поскольку наружные стены помещения № 1 (кладки № 1, 2 1) выложены аккурат нее остальных стен дома, а подобный прием характерен для встроенных лавок 2, можно предполагать, что такое же назначение имело и помещение № 1.

 

Рис. 19. Дом А —3. Водосток с колодцем.

1 — общий вид с юго-востока. 1963 г.; 2 — деталь канала. 1963 г.

К западу от цистерны находился протирон, через который попадали во двор с улицы. Западной стеной протирона являлась западная стена

К западу от цистерны находился протирон, через который попадали во двор с улицы. Западной стеной протирона являлась западная стена

___________

1. Стены №№ 1, 2, судя по глубине заложения и соотношению с другими кладками дома, наиболее ранние. Однако они продолжали функционировать вплоть до окончательной гибели дома.

2. С. А. Кауфман. Вилла Доброй Судьбы в Олинфе. — ВВИА, № 1. М., 1961, стр. 98. Во многих случаях стены лавок в отличие от сырцовых стен жилых домов, в которых они были устроены, выкладывались из камня на всю высоту.

[37]

дома, восточная размещалась возле кладки № 7. О том, что протирон был устроен именно здесь, свидетельствуют размеры и форма помещения, а также наличие водостока. В связи с этим вариант с размещением иротирона в помещении № 3 (рис. 18, 4, 21, 2) маловероятен, хотя и мог иметь место в то время, когда Восточная улица еще существовала.

Отдаленность комнат №№ 6 и 7 от двора говорит о том, что они, скорее всего, служили спальнями.

Дом А – 3. Обмерный план колодца, водостока и подвала № 5 по И.Д. Ратнеру.

Помещение № 8, учитывая небольшие размеры, его место в плане дома и отсутствие каких-либо следов проема в центральной и восточной частях кладки № 15, являлось, скорее всего, передней, через которую осуществлялась связь с двором комнат №№ 6, 7, 4. В этом случае изолированные от остальной части дома помещения №№ 2, 3, возможно, составляют группу андрона (№ 3 — прихожая, № 2 — андрон) 4. Нельзя, однако, исключить и вариант с объединением помещений №№ 2, 3, 4 2. При обоих вариантах прослеживается деление дома в функциональном отношении на две части (рис. 18, 3, 4).

Под помещением № 4 находился подвал, который во время одной из перестроек был засыпан 3.

В целом планировка дома прямоугольная с соотношением сторон 1:2, крытые помещения расположены П-образно 4. Площадь двора от

____________

1. Аналогичный прием встречается и в Олинфе. Например, в домах А — VI—6, А— VII—4, А—1 и др. D. М. R o b i n s o n and J. W. G r a h a m . The Hellenie House, Excavations at Olynthus, part VIII. Baltimore, 1938, табл. 89, 97, 99.

2. Помещение № 4, судя по сохранившейся высоте кладки № 12, не могло иметь выхода непосредственно во двор.

3. Л. М. Славін Розкопки Ольвії в 1949— 1951 рр.— АП, т. V. К., 1955, стр. 102.

4. От предложенной ранее планировочной схемы (Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста, стр. 26 и сл., рис. 31) наш вариант планировки отличается, главным образом, наличием лавки и цистерны, а также отказом от дополнительного помещения на территории дома А —10.

[38]

Дом А – 3. Реконструкция автора.

[39]

площади застройки, равной 242 м², составляла 16—23% (в зависимости от наличия или отсутствия навеса над помещением № 5). Площадь комнат, не имеющих прямого света со стороны двора, составляет около 40% от полезной. Несмотря на то, что дом А—3 безордерный, от домов на участке И он отличается более четкой разбивкой на местности, большей средней площадью жилых комнат (23,4 м²), наличием протирона, лавки (?), цистерны (?).

В объемном отношении дом одноэтажный, безордерный (рис. 18, 2,5, 6, 21, 1, 2). Судя по небольшому пролету кровля над протироном и навес над цистерной были односкатными, со стоком внутрь. Крыша над комнатами №№ 1, 2, 3 могла быть и односкатной, и двускатной (пролет в чистоте около 4,7 м; с восточной стороны — улица, с западной— двор). Помещения №№ 4, 6, 7, 8 из-за большой величины перекрываемого пролета (около 11 м) имели, скорее всего, двускатную крышу со стоком на юг — во двор и на север — на Поперечную улицу. Иное расположение скатов, в данном случае, следует исключить, поскольку с запада к этой группе комнат примыкают жилые помещения дома А—10. В зависимости от характера сопряжения скатов крыш над помещениями №№ 1, 2, 3 и №№ 4, 6, 7, 8 не исключено, что объем последних был выделен. В реконструкции высота комнат составляет 2,2—2,6 м.

От домов А—10 и А—4 1 в противоположность остальным, рассмотренным выше домам, сохранилось очень мало. Кроме того, часть этих остатков относится еще к классическому периоду (подвалы №№ 1, 2 дома А—10). Тем не менее, сохранившаяся на относительно большую высоту наземная кладка № 22, продолжающая восточную стену подвала № 2, свидетельствует, что планировка эллинистического дома А—10, по-видимому, была такой же, как и в предшествующее время. Это в сочетании с другими остатками, а также учитывая то, что границы квартала восстанавливаются достаточно надежно, позволяет установить общие габариты, местоположение дворов и входов в домах А—10 и А—4. Это для выполнения объемных реконструкций является главным.

Дом А—10 в плане прямоугольный с соотношением сторон 1:2 и Г-образным расположением крытых помещений. Площадь застройки— 265 м², от которой площадь двора составляет примерно 18,5%. Южным и северным фасадами дом выходит на поперечные улицы, с востока он ограничен западной стеной дома А—3, с запада — домом А—4 (рис. 16; 22, 1, 2).

Граница между домами А—4 и А—10 проходила, скорее всего, по линии кладки № 27. В пользу этого свидетельствует параллельный сдвиг (до 0,5 м) кладок №№ 30, 31 относительно основания № 26 (то же между основанием № 26 и кладкой № 9), и взаимный сдвиг планировочных сеток строительных остатков 2, находящихся по обе стороны от кладки № 27.

Два фрагмента каменной, судя по глубине заложения, эллинистической вымостки № 29 (рис. 23) и расположенные к северу и востоку от них крытые помещения (в том числе — хозяйственное № 9) 3, дают основания для локализации двора в юго-западной части дома.

Для уточнения местоположения северной границы двора рассмотрим

_________

1. Реконструкция планировки обоих домов предлагается впервые.

2. Последние различаются и по технике кладок.

3. Известно точное расположение только двух стен этого помещения — южной и восточной. Судя по раскопкам, очевидно, что его западная стена вряд ли могла располагаться западнее восточного фрагмента вымостки № 29. При этом перекрываемый пролет составит не более 5 м в чистоте.

[40]

 

 

Дома А – 3, А – 10, А – 4. Реконструкция автора.
1 – южный фасад северо-восточного квартала;
2 – разрез по домам А – 4, А – 10;
3 – Дом А – 4, западный фасад.

[41]

планировку северной части дома. Подвальные помещения №№ 1 и 2 1 существовали с начала V века до н. э. до середины IV века до н. э., т. е. вплоть до начала строительства эллинистических жилых домов на этом участке 2. Над обоими подвалами находились наземные комнаты, от которых частично осталась только наземная кладка № 22. Высота сохранившейся части кладки свидетельствует о том, что она, а следовательно, и помещения №№ 2, 4 существовали и позднее, в период эллинизма. Очевидно, неизменной осталась и планировка комнат №№ 1, 3.

Таким образом, на севере двор ограничивался, скорее., всего, помещением № 2.

Не исключено, что помещение № 2 могло быть пастадой. В пользу этого свидетельствует парадный характер западного фасада кладки № 22 (такая кладка вряд ли могла иметь штукатурное покрытие и, следовательно, входить в жилое помещение). Однако план этого помещения не имеет ярко выраженных особенностей, присущих пастадам; не было найдено при раскопках и каких-либо деталей ордера.

Исходя из общего плана, наиболее вероятно, что вход в дом вел с Первой Поперечной улицы. Пролеты крытых помещений – 4,3 – 4,5 м (максимальный пролет 5,3 м).

Намеченная схема дома А—10 в целом повторяет тип дома А—3и имеет примерно те же планировочные показатели: расположенный в юго-западной части комплекса двор и группа основных жилых помещений с южной ориентацией, по площади и месту в плане соответствующая аналогичной группе помещений №№ 4, 6, 7, 8 в доме А—3.

В объемном отношении дом был одноэтажным и в эллинистическое время, скорее всего, безордерным. Крыши над помещениями №№ 1, 2, 3, 4 — двускатные, с уклонами на север и юг (с запада и востока к этим помещениям примыкают комнаты двух соседних домов, поэтому сброс воды в этих направлениях следует исключить), над помещениями №№ 5, 9 могли быть как односкатными, так и двускатными.

Дом А—4 (рис. 16; 22, 1—3) прямоугольный в плане с соотношением сторон 1:2 и П-образным расположением крытых помещений. Площадь застройки — 230—260 м2, от которой 11—18% занимает двор. Южная, западная и северная границы дома определяются Второй и Третьей 3 Поперечными и Главной Продольной улицами. Восточная граница

______________

1. Л. М. Славин допускает две возможности в отношении функционального назначения подвалов дома А —10 — жилое или общественное (Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста, стр. 14). Учитывая то, что все последующие перестройки подвала № 2 носят сугубо жилой характер, а высококачественные кладки, подобные стенам №№ 18, 19, 21, 22, встречаются и в обычных жилых домах, например на участке Е_6-7, первое представляется наиболее вероятным.

2. Л. М. Славін. Ольвійські квартали..., стр. 15.

3. Очевидно, если остатки Третьей Поперечной улицы шириной около 2,2 м зафиксированы к северу от домов А —3 и А —10 (Л. М. Славин. Раскопки Ольвии в 1955 г.— КСИА, № 6. К., 1956, стр. 28), то вполне очевидно, что она доходила до пересечения и с Главной Продольной улицей. Исходя из этого, северную границу дома А — 4 представляется возможным реконструировать в створе с кладкой № 18 дома А —10.

[42]

проходила по кладке № 27. Следует отметить, что западная стена могла находиться и несколько южнее кладки № 32 — в створе с основанием № 37, так как, во-первых, наземная стена, когда это не диктовалось необходимостью, не обязательно должна была устраиваться на Подвальной, а, во-вторых, от стены № 32 до створа с основанием № 37 отсутствуют остатки вымостки Главной улицы. Таким образом, ширина дома А—4 при реконструкции может колебаться в пределах 1,5 м.

Местоположение двора 1 в северной части жилого дома, по-видимому, можно исключить, исходя из необходимости обеспечения наиболее характерной для Ольвии ориентации основной жилой группы и характера расположения в плане дома кладок №№ 35, 36, в южной — из-за местонахождения там подвалов. Остается только центр дома или, если учесть взаимное расположение кладок №№ 28, 33 и 35, скорее всего, — его западная часть. Положение двора в центральной части дома косвенно подтверждается и находящейся у северного конца кладки № 34 лестницы, ведущей в подвал № 1. В Ольвии чаще всего каменные лестницы в жилые подвалы устраивались поблизости от дворов (например, дома А—2, Е—1, НГФ—1). Вход в дом А—4 при подобном размещении двора скорее всего находился в западной стене. В доме было два жилых подвала. Из наземных помещений вполне четко и надежно локализуются только комнаты №№ 1, 2. Основанием для установления предположительных границ остальных помещений являются кладки №№ 27, 28, 34—36.

Планировка дома А—4 в целом аналогична домам А—3, А—10. Однако между ними есть и отличия — применение более симметричного композиционного приема, наличие в период эллинизма больших жилых подвалов (один находился к югу от двора), устройство входа в дом с главной улицы города, довольно значительный (около 6 м в чистоте) перекрываемый пролет северной группы помещений, расположение этих комнат в один ряд вдоль северной границы двора.

Рис. 23. Дом А—10. Восточный фрагмент вымостки № 29. (На втором плане видна кладка N° 22). Вид с юга. 1965 г.

В объемном отношении дом был, по-видимому, безордерным, одноэтажным, крыша черепичная. Над помещениями №№ 1, 2,3 крыша, скорее всего, односкатная с уклоном внутрь (пролеты в чистоте до 4,7 м), а над №№ 4 и 5 — двускатная с уклоном на север и юг (пролет порядка 6,3 м).

Рассмотренные дома А—3, А—4, А— 10 в совокупности составляют северо-восточный квартал (рис. 16). Размеры его 35—37 X 20—22 м, площадь 740—770 ж12. По-видимому, в позднее время (II в. до н. э.) 2 Первая Продольная улица была перегорожена кладкой № 38 и, возможно, использована под застройку.

Характерной особенностью этого квартала является его четкое деление на три равных участка, застроенных однотипными одноэтажными домами с почти одним и тем же количеством и аналогичным расположением комнат, одинаковыми планировочными показателями, подобными конструкциями и т. д. Иначе говоря, перед нами типичный пример регулярной блочной застройки, близкой по своей идее, в частности, кварталам Северного холма в Олинфе. Конечно, есть отличия как в абсолютных размерах, так и в количестве домов (три вместо пяти в одном полублоке), планировке, пропорциях и т. д. Однако основное — идея блочной застройки — тут налицо.

____________

1. Никаких остатков от вымостки двора при раскопках обнаружено не было.

2. Об этом свидетельствует глубина заложения подошвы кладки № 38, находящаяся значительно выше уровня подошвы кладок самых поздних стен дома А —3 и соответствующего им уровня вымостки Второй Поперечной улицы (Ф-17, № 184. 1948, разрезы I — II и V — IV. Научный архив ИА АН УССР).

[43]

Есть основания полагать, что этот принцип нашел свое отражение и в планировке юго-восточного квартала участка АГД, длина которого составляет 39—40 м (Первая Продольная улица от северо-восточного квартала продолжалась на юг, о чем свидетельствует поворот кладки № 38-а 1 и остатки водостока № 39). Можно предположить, что ширина квартала была примерно такой же, как и в Северовосточном, — 22—24 м (правда, улица, ограничивающая квартал с юга, пока не обнаружена).

В раскопанной части юго-восточного квартала наблюдается деление на участки, кратные по размерам домам А—3, А—4, А—10.

Рис. 24. Кладка № 38-а. Обмерный план по И. Д . Ратнеру.

Так, большая протяженность кладки № 40 (она состоит собственно из двух стен) и ее фундаментальность, взаимный сдвиг и поворот планировочных сеток строительных остатков, находящихся к востоку и западу от нее, отсутствие под кладкой 38-а слоевого основания и взаимная непараллельность этих стен свидетельствуют о том, что в этом месте проходила граница между домами 2. На месте восточного дома почти не сохранилось эллинистических остатков, за исключением северного подвала. Однако имея западную (по кладке № 40), северную (по Второй Поперечной улице) и восточную (по Первой Продольной улице) границы дома при ширине 11 —11,5 м в осях, можно предположить, что длина этого дома находилась в пределах 22-24 м, а площадь застройки составляла соответственно 260 – 290 м². Остатки уличного водостока № 39 и наличие подвала в северной части дома дают некоторые основания для локализации двора в центральной или южной части плана. К сожалению, ничего более конкретного относительно плана этого дома сказать нельзя. Невозможно реконструировать в настоящее время и планировку остальной части юго-восточного квартала. Тем не менее, важно другое — восточный дом юго-восточного квартала по площади и конфигурации аналогичен домам А—3, А—4, А—10 и занимает примерно треть площади в своем квартале. Иначе говоря, идея блочности нашла отражение и в застройке юго-восточного квартала. Учитывая небольшую ширину Второй Поперечной улицы, не исключено, что Северный и Южный кварталы могли быть частями удвоенного квартала с общими размерами 35—40 X 42—46 м.

Следующим домом на участке АГД, поддающимся реконструкции, является дом А—2, расположенный в Восточном квартале.

________

1. Четкая прямая линия северного края группы камней № 38-а (рис. 24) (прямолинейность нарушается только в восточной части и носит характер обычной деформации кладки с плохой перевязкой вертикальных слоев), находящихся в створе с северным торцом кладки № 40, позволяет рассматривать № 38-а как кладку, а не как, по мнению Л. М. Славина (Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста, стр. 5, рис. 1), верхний горизонт вымостки.

2. Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста, стр. 21.

[44]

Размещение дома А—2 (рис. 25, 1, 2) на стыке планировочных сеток участка А и дома, раскопанного в 1902—1903 гг. у Зевсова кургана 1, которые в этом месте взаимно сдвинуты и повернуты под углом в 10— 15°, в значительной мере отразилось и на его планировке. План дома не вписывается ни в одну из упомянутых сеток (рис. 16). При относительной прямоугольности его северной части южная немного скошена (южный конец восточной стены дома повернут под острым углом к кладкам № 41, 43 и идет параллельно слоевым основаниям №№ 59, 60). Положение западной стены дома фиксируется остатками кладки и основания № 48 и уличного водостока № 39. На востоке граница дома проходила по кладке № 45 и слоевым основаниям №№ 54, 55. Последнее подтверждается размещением слоевых оснований №№ 54—57, 61

__________

1. Район участка А ориентирован по направлению Главной Продольной улицы; участок Зевсова кургана, очевидно, по рельефу склона Террасной части.

[45]

в планировочной сетке оснований №№ 58—60, 62, 65 участка у Зевсова кургана 1 и различиями в приемах строительной техники (широкое применение слоевых оснований к востоку от 45, 54, 55 и почти полное отсутствие таковых к западу). Таким образом, помещения, расположенные к востоку от оснований №№ 45, 54, 55, находились в планировочной сетке строительных остатков у Зевсова кургана и к рассматриваемому дому никакого отношения не имели.

Для определения северной и южной границ дома А—2 необходимо выяснить положение двора и его размеры (рис. 26, 2). С востока двор ограничивался основаниями №№ 54, 55, с севера — кладкой № 41, с запада — № 49. Ширина двора — 6,3—8,8 м, длина раскопанной части — 10,7 м. Соотношение сторон дворов в античных домах вообще и ольвийских в частности, как правило, не превышает 1:2. Очевидно, это можно принять и для данного случая, то есть длина двора дома А—2 при указанной ширине могла находиться в пределах 11—16 м, а площадь — составлять 85—120 м². Поскольку площадь дворов в безордерных ольвийских домах не превышает 40—60 м² и только в богатых ордерных домах участка НГФ приближается к 80—120 м², наиболее вероятной представляется цифра 80—90 м². Это может помочь в определении возможных верхних и нижних пределов площади застройки всего дома, поскольку в оптимальном случае площадь двора от площади застройки в жилых домах Ольвии составляет 15—25%. Отсюда следует: при площади двора 80—90 м² площадь застройки дома могла составить 320— 600 м2. По-видимому, для рядового безордерного дома более вероятен нижний предел — 320—360 м².

Жилая группа дома А—2 расположена по северной стороне двора и состоит из двух смежных подвалов, для входа в которые на территории двора устроена каменная лестница, и находящихся над ними комнат. Западные помещения были хозяйственными 2. В связи с этим можно предположить, что к югу от двора никаких помещений не было.

Действительно, расположение жилых комнат в противоположных частях дома, разделяемых хозяйственным комплексом, да еще с северной ориентацией одной из групп, маловероятно. Можно исключить устройство по южной стороне двора и хозяйственных помещений, поскольку площадь их западной группы и так превышает жилую. Следовательно, на юге дом оканчивался, скорее всего, сразу же за водостоком № 63. В то же время продолжение кладки № 45 к северу от подвалов №№ 1, 2 связано с № 45 впереплет и таким образом дает основание расширить площадь дома к северу от подвалов №№ 1, 2. Очевидно, пролет этих крайних северных помещений мог соответствовать, примерно, пролету комнат №№ 1, 4 и вряд ли составлял более 4—5 м. В этом случае планировка северной группы помещений аналогична домам А—3 и А—10, а площадь застройки дома дает вычисленную выше оптимальную величину, составляющую 320—360 м² 3.

Местоположение водостока № 63 и кладки № 51 позволяют наметить протирон и вход в дом.

Среди хозяйственных помещений наибольший интерес представляет

__________

1. В пользу этого свидетельствует и то, что подвальная кладка № 45 находится в створе с основанием № 66 (именно по этой линии проходит стык двух планировочных сеток) и врезана под острым углом в основание № 56.

2. Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста, стр. 18, 19.

3. Данная реконструкция плана отличается от предлагавшейся ранее (Л. М. Славін. Ольвійські квартали центральної частини Верхнього міста, стр. 18, рис. 12) главным образом присоединением комнат №№ 2, 3 и отказом от группы помещений к востоку от стен №№ 45, 54, 55.

[46]

[47]

помещение № 7 с пифосом для хранения рыбы. Характер взаимного расположения комнат №№ 5, 6, 7 свидетельствует о том, что комната № 7 являлась своеобразной передней. Не исключено, однако, что помещения №№ 6 и 7 могли представлять собой не два, а одно помещение, которое в дальнейшем было разделено на два кладкой № 53. Кроме того, не совсем четко определяются размеры протирона, а вместе с ним и помещения № 8. Тем не менее очевидно, что находившийся в этом месте хозяйственный комплекс состоял не из одной, а из нескольких небольших по размерам комнат.

В делом планировка дома А—2 (рис. 26, 4) была, по-видимому, более или менее аналогична планировке остальных домов участка: Г-образный тип расположения крытых помещений, южная ориентация и планировка жилой группы, наличие жилых подвалов. Отличия заключаются главным образом в ориентации хозяйственных комнат на восток, устройстве специальной лестницы, ведущей в подвал, и относительно большой площади дома.

Судя по характеру остатков, дом был одноэтажным (рис. 26, 1, 3, 5), возможно, с несколько повышенной жилой группой, безордерный.

Расположение во дворе лестницы, ведущей в подвал, позволяет предполагать устройство в этом месте небольшого навеса. Однако для реконструкции здесь пастады, исходя из планировки центральной части дома, оснований нет.

Крыша над помещениями №№ 1—5 принята двускатная 1, над помещениями №№ 6—9 — односкатная, при этом максимальные пролеты для каждого ската не превышают 4,8 м в чистоте.

Этим исчерпываются дома, поддающиеся реконструкции на участке АГД. Следующим объектом нашего исследования являются дома из раскопок у Зевсова кургана. Как уже говорилось, их планировочная сетка повернута и сдвинута по отношению к участку АГД. Это, а также относительно большие размеры этих домов позволяют выделить их в отдельный район.

Участок раскопок 1902—1903 гг. у Зевсова кургана. В научной и популярной литературе широкую известность получила объемно-планировочная реконструкция жилого дома у Зевсова кургана, выполненная П. П. Покрышкиным по указаниям Б. В. Фармаковского. Эта реконструкция создавалась в тот период, когда методика проведения и фиксации археологических раскопок еще не была в достаточной степени разработана, вследствие чего некоторые подробности могли ускользнуть из поля зрения исследователя. Маловероятно, например, чтобы на большой площади, раскопанной в 1902—1903 гг., не было открыто остатков ни одной улицы. Это привело к тому, что при выполнении реконструкции был допущен ряд недостаточно обоснованных предположений относительно общей объемно-планировочной схемы открытого здесь дома и была создана монументальная академичная реконструкция, которая в значительной степени была оторвана от реальных условий жизни эллинистической Ольвии.

В последние десятилетия накопился большой археологический материал по истории античного домостроительства, в том числе и по архитектуре жилых домов Ольвии. Это позволяет пересмотреть ряд положений реконструкции Б. В. Фармаковского и попытаться наметить более реальный вариант. Учитывая сказанное, мы вынуждены рассмотреть дома этого участка несколько более подробно, чем другие.

__________

1. Недоисследованность северной части Восточного квартала не дает возможности вполне уверенно реконструировать количество и направление скатов крыш над помещениями №№ 1—4.

[48]

Строительство дома было отнесено автором к 1-й половине II в. до н. э. на основании стилистического анализа мозаики и техники кладки № 74 1. Однако появление большого количества новых данных в области античного домостроительства, в частности мозаик Олинфа, кладок стен жилых домов и т. п., позволяет несколько изменить предложенную датировку. Учитывая стилистическую близость ольвийской мозаики олинфским образцам классической эпохи 2 при вполне развитом характере последних 3, строительство дома следует удревнить по крайней мере на одно столетие. К концу IV — началу III вв. до н. э. следует отнести и кладку № 74 4. Косвенно такая датировка подтверждается и следующим. Наиболее массовый керамический материал из IV слоя, в котором находился дом, относится к III—II вв. до н. э . 5, то есть это позволяет предполагать гибель дома, по-видимому, не позднее II в. до н. э. Если при этом учесть, что к середине II в. новое строительство прекращается в городе совсем и в конце того же II в. гибнет в пожарах ряд общественных и богатых жилых домов, а время максимального размаха строительства жилых домов в Ольвии падает на III в. до н. э., становится ясно, что возведение домов у Зевсова кургана в первой половине II века маловероятно.

По упомянутой реконструкции 6 (рис. 27, 3, 4) дом занимал площадь, превышавшую почти в два раза ту, которая была вскрыта в 1902—1903 гг. Дом состоял из двух частей — северной и южной. Первая часть ограничивалась по створам кладок №№ 100, 66, 65 и 97, вторая — располагалась к югу от стены № 65. В каждой из них находилось по два двора — хозяйственный и парадный. Парадные дворы решались по перистильно-простадной схеме и имели мозаичные вымостки. Над группой помещений, связанных с простадой, проектировался второй этаж. Вход в северную часть находился к северу от простады, справа от входа помещалась каморка привратника, а слева — хозяйственное помещение. Вокруг хозяйственного двора № 17 группировались помещения №№ 3, 6—8, 16, 18, 19. Наиболее парадным являлось помещение № 1. Аналогичное решение предполагалось и для южной части — с хозяйственным двором № 25, парадным помещением № 23 и двором с мозаичной вымосткой, который должен был размещаться южнее створа № 65 и восточнее помещения № 23. Портики перистиля парадного двора северного комплекса были решены в ионическом ордере, второй этаж простады — в коринфском.

Попытка пересмотра этой реконструкции была осуществлена И. Н. Соболевым 7 (рис. 27, 5). Его реконструкция отличается от предыдущей тем, что простадная группа была сделана одноэтажной, но повышенной, вход переносился на восточную сторону двора, каменные симы заменялись терракотовыми. Было высказано предположение о меньших размерах дома. Однако в остальном объемно-планировочная схема дома осталась без изменений.

____________

1. ИАК, вып. 13, стр. 48, 61, 83.

2. М. М. К о бы л и н а. Открытия в Олинфе. ВДИ. М., 1939, № 3, стр. 209.

3. См., например, в доме А — VI—3. Olynthus, р. V, стр. 4 и сл., табл. XII.

4. Кладка трехслойная. Ее северный фасад сложен по однорядной (частью двухрядной) орфостатной постелистой системе из прямоугольных плит и блоков с плотной притеской хорошей выкадровкой и рустовкой. Это позволяет отнести ее к указанному времени. С. Д. Крижицький. Елліністичні житлові будинки Ольвії. — Археология, т. XXII. К., 1969, стр. 111.

5. ИАК, вып. 13, стр. 176, 199, 200, 204, 210, 213.

6. Т а м ж е, стр. 39—98.

7. И. Н. Соболев. О реконструкции ольвийского жилого дома II в. ...

[49]

План дома у Зевсова кургана. Раскопки 1902— 1903 гг.

1 — обмерный план; 2 — мозаичная вымостка; 3, 4 — реконструкция Б. В. Фармаковского, П. П. Покрышкина. Разрез. План; 5 — реконструкция И. Н. Соболева. Разрез.

[50]

По реконструкции Б. В. Фармаковского площадь, занимаемая только северной частью дома (по створам кладок № 100, 66, 65, 97, 98), составляет около 1350 м². Вскрытые раскопками помещения к югу от № 65 занимают около 300 м². Если же учесть предполагаемое подобие южной и северной частей, то площадь южной составит примерно 1000—1200 м², а всего дома — 2300—2500 м². При сравнении этих данных с аналогичными домами в городах Греции и Малой Азии, не говоря уже о Северном Причерноморье, становится ясно, что подобные размеры ольвийского дома слишком велики. Так, например, двухперистильный Дом Масок 1 на Делосе занимал площадь около 1750 м², Дом Диониса— 1050 м², Дом Патриция в Приене с двумя внутренними дворами — около 1230 м². Но все это богатые дома с четкой ордерной планировочной схемой. Дома же, близкие к ольвийскому по своему характеру и декору, имели площадь застройки значительно меньшую — 300—500 м² 2. Например, Дом Трезубца на Делосе — около 370 м², Дом на Холме — около 320 м², Дом Дельфина— около 470 м². Такую и меньшую площадь имело и большинство домов Приены. Площадь участка под застройку одного дома в типовом квартале Северного холма в Олинфе 3 составляла 290 м².

Примерно то же наблюдается в Херсонесе и Ольвии. Так, площадь домов на участке И в Ольвии колеблется в пределах 110—280 м², на участке АГД — 240—360 м², на участке Е_6-7 — 210—290 м², и только богатые ордерные дома участка НГФ площадью 550 м² каждый. Таким образом, известные нам ольвийские дома отличаются по своим размерам от более или менее рядовых домов Средиземноморья незначительно и в основном — в сторону уменьшения.

В дополнение к этому следует рассмотреть вопрос о возможных размерах эллинистических кварталов. Так, площадь одинарных кварталов в большинстве эллинистических городов находилась в пределах 1000— 1600 м² при размещении в каждом квартале двух — четырех и редко более домов. Разумеется, встречаются и исключения, как, например, в Дура-Европос (4000 м²) 4 или Селевкии (9630 м²) 5. Однако в таких случаях в квартале обычно размещалось и больше домов.

Нет значительных отклонений и в городах Северного Причерноморья. Так, например, величина эллинистических кварталов Херсонеса составляет 240—650 м² при размещении в квартале двух-трех жилых домов 6. В Ольвии на участке АГД, где принципы регулярности получили максимальное развитие — 740—770 м². В нерегулярных районах размеры кварталов по ряду данных могли доходить до 1100—2000 м².

___________

1. Существует мнение, что этот дом являлся гостиницей для приезжих актеров. — ВИА, т. II, кн. I. М., 1948, стр. 329.

2. Е. И. Евдокимова. Архитектура народного жилища в античной Греции. Диссертация на соискание ученой степени кандидата архитектуры. М., 1947, стр. 194, 195.

3. Поскольку основы эллинистической архитектуры начали формироваться еще в предыдущую эпоху, нам представляется возможным привлекать в качестве аналогий памятники не только эллинистического времени, но и классического. Тем более, что для культуры городов Северного Причерноморья в период эллинизма характерна некоторая архаизация. Это хорошо прослеживается на примере художественной керамики (Т. Н. Книпович. Основные линии развития искусства. — АГСП. М.—Л., 1955, стр. 177).

4. F. С u t о n t. Fouilles de Doura-Europos (1922— 1923). Paris, 1926, стр. 25.

5. 136,69X70,45 м — размеры блока «В», состоявшего, по-видимому, из семи домов. Г. А. Кошеленко. Архитектура жилища греческих городов Парфии.— АГ. М., 1963, стр. 172.

6. Г. Д. Белов. Северный прибрежный район Херсонеса.— МИА, № 34. М., 1953, стр. 14— 15.

[51]

Это позволяет предположить, что площадь других ольвийских кварталов, размещенных на спокойном рельефе, могла составлять в среднем для одинарных, при наличии элементов регулярности в планировке района,— 700—1100 м². Очевидно, площадь, раскопанная в 1902—1903 гг. у Зевсова кургана, могла быть занята не менее чем двумя одинарными кварталами. Дом же с мозаикой, который никак нельзя отнести к сооружениям дворцового типа, вряд ли значительно превышал по размерам богатые ордерные ольвийские дома Нижнего города. Его площадь находилась скорее всего в пределах 300—700 м². Таким образом, на этом участке могло быть не менее двух-трех эллинистических домов.

Попытаемся определить границы кварталов у Зевсова кургана (рис. 27, 1). Прежде всего бросается в глаза четкая параллельность и значительная длина слоевых оснований и кладок № 65, 73, 74, 99, 100, расположенных по направлению запад — восток. То же, в известной степени, касается и перпендикулярных им оснований №№ 78, 86, 97, 98, имеющих направление север — юг. Никаких следов стен, соединявших бы между собой стены (№№ 99 и 100) или отходивших бы перпендикулярно от № 65 к северу от последней не обнаружено. Наряду с этим слоевые основания стен, находящиеся между №№ 65 и 73, 74, 99, почти все небольшой длины. Они расположены по отношению друг к другу, а также к наиболее длинным стенам участка, как правило, под непрямыми углами. Иначе говоря, эти стены занимают явно подчиненное положение относительно стен № 65, 73, 74, 99. Это дает основание предположить, что стены № 65, 73, 74, 99, 100, а возможно и № 78, 86, могли являться границами домов или кварталов (подчиненное положение внутренних стен по отношению к наружным при относительно прямоугольной общей планировке дома — явление обычное. Достаточно вспомнить дома Олинфа, Приены, Делоса, Афин и др.). Существование улицы шириной 1,5—3 м² между основаниями № 73, 74, 99 и 100 подтверждается косвенно тем, что стена № 74 обращена главным фасадом на север 1. Были обнаружены и остатки вымостки эллинистической улицы, расположенной восточнее основания № 98 2.

Для определения возможного местонахождения западной и южной границ квартала необходимо выяснить назначение и размеры двора № 17 (рис. 27, 1, 3). Поражает величина двора. По реконструкции Б. В. Фармаковского он имеет площадь не менее 185 м², что много даже для перистильных дворов. Так, на Делосе площадь перистильного двора Дома Трезубца составляет около 115 м²; Дома Дельфина — примерно 150 м²; в Доме на Холме — вместе с галереей около 130 м², и только в таких громадных комплексах, как Дом Масок и Дом Диониса, площадь главных перистилей — 180 и 230 м². В Олинфе площадь перистильного двора наиболее богатого дома — Виллы Доброй Судьбы — около 130 м², в остальных же домах двор значительно меньше — 50—90 м² вместе с пастадой или 15—60 м² без нее 3. Двор Дома Патриция в Приене до перестройки имел около 110 м². Примерно столько же места занимал двор ольвийского дома НГФ—2 — 110—120 м² (без портиков — около 50 м²). Разумеется, в домах других типов площадь дворов была меньше. В частности, дворы остальных ольвийских домов имели площадь от 14 до 70 м2.

____________

1. ИАК, вып. 13, стр. 53.

2. С. Д. Крыжицкий. Дневник раскопок у Зевсова кургана 1964 года. Научный архив Института археологии АН УССР.

3. Площадь дворов в Олинфе составляет всего 5—20% от площади освещаемых двором помещений. J. W. Graham. Olynthiaka. Hesperia, XXII, № 3, 1953, стр. 203.

[52]

Вместе с тем, характер укладки камней вымостки № 72 (ее южный край представляет собой почти прямую линию) свидетельствует о том, что южная граница двора № 17, очевидно, располагалась от стены № 65 на расстоянии 3,5 м. В связи с этим помещения №№ 19—23 отношения к двору, скорее всего, не имели 1. Кроме того, характер взаимного размещения вымосток № 71 и № 72, различные формы и размеры камней на этих двух участках позволяют предположить, что вымостки относятся к дворам разных домов. Возможно даже, что они принадлежат двум различным кварталам, поскольку планировочные сетки домов, расположенных по обе стороны от основания № 65, взаимно сдвинуты, а промежуток между стеной № 65 и краем вымостки № 72 достаточен для устройства междуквартального прохода-переулка.

Таким образом, двор № 17 занимал, по-видимому, меньшее пространство. С западной стороны он оканчивался примерно по створу с кладкой № 78, а с южной — на 3,5 м севернее основания № 65.

Если исходить из возможности существования междуквартального прохода, то образующийся в этом случае квартал получает по меньшей стороне размер 20—22 м (при ширине южной улицы 1,5—3 ж), а по большей, учитывая точно засвидетельствованное отсутствие меридиональных улиц в промежутке между стенами №№ 79, и 98,— не менее 40 м. Характер взаимного расположения слоевого основания № 66 и вымостки № 72 позволяет предполагать, что длина квартала вряд ли превышала 50—52 м. Возможно, западная граница проходила возле кладки № 78, поскольку примерно отсюда начинается взаимный поворот планировочных сеток смежных районов города. В противном случае слоевое основание № 73 в месте пересечения с кладкой № 77 было бы повернуто параллельно последней, т. е. строители основания № 73 не посчитались с направлением стены № 77 и связанными с ней кладками.

Это возможно при двух вариантах: либо эти кладки, связанные со стеной, прекратили свое существование значительно раньше строительства; дома к востоку от данного места, либо они относились к соседнему кварталу и в районе стен №№ 66, 78 проходила граница между двумя домами или кварталами.

Все сказанное позволяет наметить следующие границы квартала; (рис. 28, 2): с востока — по створу с основаниями №№ 97, 98, с севера — по основаниям №№ 73, 74, 99, с юга — по южному краю вымостки № 72, с запада — между стенами №№ 66 и 78. Ширина квартала — 20—22 м, длина — 40—50 м, площадь — 800—1100 м². Полученные данные соответствуют в целом определенным выше оптимальным размерам для кварталов Ольвии.

Для определения количества домов в квартале и выявления принципов их внутренней планировки необходимо определить расположение внутренних дворов. Положение и примерные размеры одного из них — западного (№ 17)— более или менее ясны. Значительно сложнее это сделать в отношении восточного, поскольку до сих пор двором считалось помещение с мозаикой. Между тем бросается в глаза, что размещение двора в данном месте не соответствует общим принципам планировки ни античных домов вообще, ни ольвийских в частности. При такой планировке большинство жилых и хозяйственных помещений ли-

_________

1. О том, что двор № 17 не был связан с помещениями №№ 19—23 и, следовательно, не обязательно должен был к ним подходить вплотную, свидетельствует расположение этих помещений возле двора № 25, поскольку маловероятно, чтобыбогатые жилые помещения, подобные № 23, имели северную ориентацию.

[53]

Дом ЗК-1, ЗК-2; Реконструкция автора.

[54]

шено дневного освещения, возникают весьма значительные пролеты 1 жилые помещения получают восточную ориентацию, в то время как наиболее выгодная — южная — не используется вообще. Последнее противоречит не только указаниям древних авторов о необходимости на севере строить дома по возможности закрытыми и обращенными на теплую сторону 2, но и археологическим данным, полученным в ходе раскопок Ольвии: во всех известных до сих пор ольвийских эллинистических домах жилые помещения ориентируются на юг, и только частично — на запад.

Для определения местонахождения восточного двора рассмотрим прежде всего некоторые особенности самой мозаики. Мозаика состоит из центрального круга, сюжетное изображение в котором не сохранилось, и обрамляющих его рамок. На внутренней рамке — изображения зверей; на наружной — волнистый орнамент. Далее идет поле вообще без каких-либо изображений. На южной стороне (рис. 27, 2) от рамки с фигурами зверей отделяется к краю вымостки узкая дорожка, «составленная из мелких темных камешков и обрамленная с краю полоской из светлых камешков» 3. С западной стороны, где волнистый орнамент сохранился полностью, дорожки нет. Поскольку с севера и востока мозаика в этих местах не сохранилась вообще, вопрос о существовании там дорожек остается открытым.

Обычно подобные дорожки (часто с самостоятельным сюжетом), примыкающие к орнаментальной рамке, делались на мозаиках, располагавшихся в крытых помещениях, только в местах входа, тем самым обозначая в андронах проход между панелями для возлежания 4. Причем если в классическом периоде панели обычно делались выше центральной части пола и такой проход выделялся конструктивно, то в дальнейшем разница высот уменьшается и в ряде случаев, судя по делосским домам 5, исчезает совсем, а проход-дорожка выделяется чисто декоративными средствами.

Таким образом, наличие дорожки в нашем случае свидетельствует о том, что вход в помещение с мозаикой находился с южной стороны, но никак не с западной. А ведь именно по западной стороне мозаики реконструировалась простада и, следовательно, вход в главные жилые помещения дома.

Отсутствие каких-либо остатков, свидетельствующих о возможности существования помещений или двора к северу от мозаики, говорит об отсутствии входа и с этой стороны.

Все это, наряду с отсутствием в завале черепицы, находившемся в этом месте, хотя бы фрагментов антефиксов, остатки которых в случае

__________

1. Б. В. Фармаковский пишет, что крыши помещений № 3 и 4 имели пологий скат на юг (ИАК, вып. 13, стр. 69). Если вопреки Б. В. Фармаковскому предположить, что сразу за кладкой № 65 находился двор или улица, то даже и в этом случае длина ската составит не менее 17 м. Отсутствие промежуточных стен в помещениях № 14, 15 при двускатной кровле со стоком к северу и югу привело бы к возникновению десятиметрового пролета конькового прогона; пролеты каждого из скатов составили бы 6,5—7,5 м в чистоте; длина стропил — до восьми метров. Аналогичные цифры появляются и при попытках перекрыть помещения № 7— 10. Все это, учитывая наличие тяжелой черепичной кровли, утепленной слоем глины с соломой (ИАК, вып. 13, стр. 68, 69), — малореально (висячие стропила для этого времени известны только в общественных сооружениях, и то предположительно) (BHÄ, т. II, кн. I, М., 1949, стр. 285).

2 Витрувий. 6— 1— 1,2.

3. ИАК, вып. 13, стр. 43, 44.

4. Вилла Доброй Судьбы, Дом Комедийного Актера, дома А —1, А — 5, A — VI— 3, А —V I—4, А — VI—6 и др. Olynthus, р. VIII, табл. 84, 87, 89, 97.

5. Е. И. Евдокимова. Архитектура народного жилища..., стр. 85.

[55]

существования здесь двора с богато оформленными портиками должны были бы встретиться 1, доказывает, что мозаика не могла помещаться в открытом дворе 2. Последнее подтверждается также и античной традицией: «полы под открытым небом 3 греки придумали для таких домов, которые выходят на теплую сторону, но они ненадежны всюду, где замерзает дождевая вода» 4. Напомним, что именно для Северного Причерноморья характерны частые колебания температуры в осенне-зимний период. Это за один-два года при обильных осадках могло, несомненно, привести подобную вымостку в негодность. Кроме того, все известные нам аналогичные по технике выполнения и общему характеру мозаики, обнаруженные как в Ольвии (НГФ), так и в других городах Северного Причерноморья — Херсонесе, Фанагории и Пантикапее 5, находились не во дворах, а в крытых помещениях.

В дополнение к сказанному рассмотрим вопрос о водостоке в помещении с мозаикой, так как именно он послужил основным аргументом в пользу размещения там двора 6. Если считать помещение с мозаикой двором, то непонятно, куда мог бы водосток отводить из него воду? В цистерну К — исключается, так как водосток находился от нее на значительном расстоянии и, судя по его направлению, вообще проходил мимо цистерны. Кроме того, если подобная, расположенная в подвале цистерна и предназначалась для хранения, воды, то уж никак не для дождевой, собранной с поверхности двора. Следовательно, водосток должен был бы отводить воду на улицу. По реконструкции же Б. В. Фармаковского он попадает в большое жилое помещение центральной части дома. Очевидно, подобное размещение водостока свидетельствует прежде всего о том, что мозаика находилась именно в крытом помещении, а двор был расположен к югу от нее, водосток же предназначался для отвода воды при мытье пола. С этой целью, как полагают исследователи, делались водостоки в андронах Олинфа 7.

Наличие мозаики, выделение на ней дорожки, обозначающей вход с южной стороны, квадратный план, водосток, — все это свидетельствует в пользу того, что помещение с мозаикой являлось андроном.

Отличный от центральной части характер краев вымостки, выложенный из крупных голышей 8 без каких-либо орнаментальных мотивов, позволяет предполагать, что панели для возлежания начинались непосредственно за рамкой с волнистым орнаментом и рельефно не выделялись. Очевидно, ширина их, как и в андронах ольвийских домов НГФ—1, НГФ—2, была обычной: около 0,9 м. В этом случае, поскольку сторона мозаики по наружной рамке волнистого орнамента составляет примерно 4,5 м (15 футов), длина каждой панели оказывается кратной

__________

1. См., например, отчет о раскопках дома с перистилем на участке НГФ. ОАК за 1909 и 1910 гг., стр. 72, 73.

2. Кроме того, в противном случае, принимая во внимание отсутствие входов с запада и севера, главными жилыми помещениями дома оказались бы комнаты с северной или северо-западной ориентацией.

3. Имеются в виду мозаичные полы.

4. Plin., Nat. Hist. XXXVI, 26 (62) 186. Перевод А. А. Белецкого.

5. Г. Д. Белов. Эллинистическая мозаика.— МИА, № 34. М., 1953, стр. 290.

6. «Канал имел уклон к югу и шел непосредственно от сохранившейся части вымостки», «... помещение с мощеным полом должно было находиться под открытым небом», ИАК, вып. 13, стр. 50.

7. Е. И. Евдокимова. Архитектурная композиция жилого дома в Греции V—IV вв. до н. э. (по материалам раскопок города Олинфа). — Вопросы теории архитектурной композиции. М., 1958, № 4, стр. 60; См. также олинфские дома А —VI-4, А — VI— 6, А — VI—8, А — VII—4 и др. Olynthus, р. VIII, табл. 97, 99.

8. ОАК за 1903 г., стр. 9, рис. 8.

[56]

ее ширине (при размерах ложа 1,78 X 0,89 м (6 X 3 фута) 1 в андроне размещается восемь человек). Характер мозаики, симметричное размещение входа, остатки основания № 104 свидетельствуют о том, что панели размещались только по трем сторонам андрона (рис. 28, 5).

В предлагаемой реконструкции андрона северная стена дома располагается почти точно по оси основания № 99, площадь андрона составляет 36 м², пролет — 5,80 м, площадь на одного человека 4,4 м² 2.

Учитывая все изложенное, а также то, что в восточной части рассматриваемого квартала при площади около 400 м² внутренний двор несомненно должен был существовать, его местоположение в районе одного из помещений — № 14 или № 15 — представляется наиболее реальным. При этом наличие слоевого основания № 102 свидетельствует в пользу размещения двора на территории только одного из помещений— вероятнее всего № 14 (площадь — 57 м² или 14% от площади застройки дома 3), иначе большинство помещений было бы лишено доступа дневного света. При этом андрон отделяется от двора двумя вытянутыми помещениями. Одно из них, судя по пропорциям и месту в плане, являлось пастадой и, очевидно, по аналогии с домами метрополии могло иметь открытый или полузакрытый портик по линии основания № 90. Андрон отделялся от пастады прихожей шириной около 1 м 4, наружная стена которой проходила по кладке № 92, а внутренняя — по основанию № 104. Все это помогает определить и общие границы комплекса помещений, связанных с двором, и рассматривать этот комплекс как самостоятельный жилой дом, не имеющий функциональной связи с остальной застройкой квартала.

Последнее подтверждается тремя обстоятельствами. Во-первых, северная стена этого дома, место которой вполне определенно фиксируется основанием № 99 и остатками кладки № 88, параллельной стене № 74, выдвинута в северном направлении от кладки № 74 примерно на 1 ж. Во-вторых, слоевые основания № 90, 93 и 83, 85, № 82 и № 102, расположенные по разные стороны от основания № 86, взаимно повернуты и сдвинуты. В-третьих, северный конец слоевого основания № 86 попадет в место окончания основания № 99, кладки № 88 и начала стены № 74. Иначе говоря, планировочная сетка реконструируемого нами дома с мозаикой (дома ЗК—Л) выделяется из общей застройки квартала.

Таким образом, границы дома ЗК—1 представляется возможным реконструировать по слоевым основаниям и кладкам № 86, 88, 99, 98 и 97. Южная стена дома по изложенным выше причинам, по-видимому, могла находиться в створе с южным краем вымостки № 72. Площадь дома при этом составляет около 400 м², что не выходит за пределы определенных выше оптимальных размеров ольвийских домов. Следует отметить, что и по характеру кладок дом с мозаикой отличается от остальной части квартала 5.

Сказанное позволяет наметить общие размеры и второго дома на этом участке — дома ЗК—2. Его северная стена проходила по кладке № 74 и основанию № 73, восточная — по основанию № 86, южная — по

__________

1. Е. И. Евдокимова. Архитектурная композиция жилого дома..., стр. 60, 61.

2. 2,85—3,50 м² в среднем приходилось на одного человека и в андронах олинфских домов. Е. И. Евдокимова. Архитектурная композиция жилого дома..., стр. 61, рис. 3, табл. I.

3. Площадь дворов в ольвийских домах на участках £ б_ 7 и НГФ составляет 10— 17%.

4. Примерно такой же ширины портик, в который выходит андрон дома НГФ—1,

5. Ср. кладки № 91, 92 и 74 (ОАК за 1903 г., табл. II, рис. 11; ИАК, вып. 13, стр. 51, 52).

[57]

краю вымостки № 72 и западная — в интервале между кладкой № 78 и основанием № 66 (последнее расположено на линии поворота планировочных сеток двух смежных районов). Площадь дома — 360—450 м².

В настоящее время восстановить полностью внутреннюю планировку, особенно южных частей этих домов, невозможно 1. Тем не менее сохранившиеся остатки слоевых оснований позволяют предполагать, что по своему характеру она не отличалась от общего ряда ольвийских домов. Так же, как и в других зданиях, дворы располагались в южной или юго-западной части дома; площадь дворов, судя по размещению строительных остатков, составляла 14—20% от площади застройки; основные жилые помещения имели южную и частично западную ориентацию.

Таким образом, во время раскопок 1902—1903 гг. был раскрыт не один, а минимум два жилых дома. Совершенно очевидно, что ни один из них не имел перистильно-простадной схемы, и мозаика в доме ЗК— 1 находилась не во дворе, а в крытом помещении — андроне.

В объемном отношении оба дома были одноэтажными (рис. 28, 1, 3, 4), причем нет оснований предполагать существование каких-либо выделявшихся по фасаду пастады значительно повышенных помещений 2.

Что касается возможности реконструкции по южному фасаду пастады монументального каменного ордера на основании найденных во время раскопок ионических архитектурных деталей, то подобная реконструкция маловероятна по следующим причинам. Во-первых, эти детали не носят следов пожара и найдены в третьем слое 3, тогда как остатки рассматриваемых домов находились ниже — в IV слое — слое пожарища, — от которого погиб квартал. Во-вторых, их размеры слишком велики для подобных жилых домов. Очевидно, эти архитектурные фрагменты появились там значительно позже гибели квартала; возможно, из развалин какого-либо культового здания теменоса.

Разумеется, это не исключает возможности устройства по южному фасаду пастады смешанного по материалу портика (открытого или полузакрытого типа), решенного в формах обычного для жилых домов Ольвии аттического ордера (рис. 28, 3, 4) 4.

Исходя из построения портика, высота комнат в группе андрона дома ЗК—1 скорее всего могла быть 3,8—4,2 м. Высоты остальных помещений в обоих домах приняты в нашей реконструкции в зависимости от сопряжения скатов крыш и колеблются в пределах 2,6—3,0 м 5.

__________

1. Планировка групп северных помещений более или менее надежно восстанавливается по остаткам кладок и слоевых оснований. При этом основания, расположенные в северо-восточном углу дома З К —К позволяют предположить более детальную планировку, чем это было сделано в старой реконструкции. Показанные на аксано-метрическом рисунке (ИАК, вып. 13, табл. VII) слоевые, как ошибочно считал Б. В. Фармаковский, площадки в действительности состояли из тонких (0,1—0,2, но не более 0,4 м) глинистых трамбовок, окруженных со всех сторон обычными ленточными слоевыми основаниями (С. Д. Крыжицкий. Дневник раскопок у Зевсова кургана. 1964 г., Научный Архив ИА АН УССР). Трамбовки предназначались для устройства полов, а основания — для возведения стен. Таким образом, стены помещений можно вполне надежно восстановить по контурам этих площадок.

2. Вопрос о двухэтажности дома З К —1 поднимался в литературе относительно помещений №№ 1, 2, основанием для чего послужило наличие под ними якобы слоевых площадок. Последнее позволило И. Н. Соболеву, отрицая совершенно справедливо существование двух этажей (И. Н. Соболев. Ук. соч., стр. 190, 191), тем не менее сделать помещения № 1, 2 повышенными — до 5,5 м в чистоте. Однако, как уже говорилось выше, эти площадки служили только для выравнивания поверхности и устройства полов, что наряду с отсутствием двора в помещении с мозаикой не дает никаких оснований и для повышения объемов комнат №1,2.

3. ОАК за 1902 г., стр. 16, 17, 19.

4. О построении этого портика речь будет идти ниже.

5. Аналогичные высоты имеют по реконструкции и помещения дома НГФ—2. ОАК за 1909 и 1910 гг., рис. 89.

[58]

Участки А и Зевсов курган. Реконструкция автора. Перспектива. Вид с юго-востока.

[59]

Мы рассмотрели дома двух смежных участков. Причем удалось выяснить, что на каждом из них дома более или менее однотипны. В то же время дома у Зевсова кургана отличаются от домов участка АГД большими размерами, характером планировки и декором, а их планировочная сетка повернута и сдвинута относительно АГД (рис. 29). Все это говорит о дифференциации жилой застройки города по социально-экономическому признаку.

Жилые дома в юго-западном районе агоры (участок E_6-7). Проводившиеся в последние десять лет экспедицией Института археологии АН УССР раскопки на прилегающих к западной стороне агоры участках дали довольно обширный фактический материал относительно особенностей планировки и застройки центрального района города.

Планировка этой части города имеет элементы, отдаленно напоминающие радиально-кольцевую систему. Они проявились здесь в довольно плавном и равномерном закруглении (R = 90—100 м) Главной Продольной улицы и в расположении поперечных улиц, уходящих от агоры и теменоса на запад почти по радиальным направлениям; прослеживается также по разнице в направлениях внутриквартальных, расположенных меридионально стен и оснований (рис. 30). Это, наряду со взаимным сдвигом и поворотом планировочных сеток районов на участках АГД и у Зевсова кургана и непараллельностью планировочных осей отрезков Главной улицы на участках Е_6-7 и АГД, говорит об отсутствии единого для всего Верхнего города прямоугольного регулярного плана в период эллинизма.

Важным моментом является и то, что Главная улица в районе участка Е_6-7 прерывается Северным кварталом, благодаря чему восточный фасад северной части Центрального квартала по отношению к красной линии застройки агоры утоплен примерно на 5—10 м 1. Поэтому восточные фасады этих домов, за исключением четырех крайних ячеек, представлявших собой, возможно, торговое здание, выходили практически на улицу, а не на агору и в ансамбле последней роли не играли 2.

Подобное решение вполне соответствует градостроительным принципам эллинизма, поскольку, как правило, рядовая застройка улицы непосредственной связи с агорой не имела 3 и отделялась от нее стоями, рядами унифицированных в планировочном отношении лавок или какими-нибудь другими сооружениями общественного назначения (агоры в Милете, Приене, Пергаме, Магнесин на Меандре, Эфесе и др.) 4.

В данном случае помещения в северо-восточной части Центрального квартала, судя по данным раскопок и планировке, портиков не имели, структура их, за исключением трех крайних, северных, была не унифицирована, фасады располагались не по прямой, а по ломаной линии. Возможно, только упомянутые четыре помещения целиком просматривавшиеся с агоры, в отличие от остальных были несколько выделены.

___________

1. Л. М. Славин. Раскопки западной части ольвийской агоры (1956— 1960 гг.), Ольвия, Теменос и Агора. М.— Л., 1964, стр. 190, рис. 1.

2. Разрыв в красной линии застройки западной стороны агоры, равной 55—60 м, сквозь который могли просматриваться дома Центрального квартала, составлял всего около 30 м.

3. Т. Н. Козина. Некоторые вопросы градостроительства эллинизма.— ВВИА. М., 1961 г., стр. 71.

4. St. Parnicki-Pudełko. Geneza i rozwój rynku greckiego. Warszawa — Wroclaw, 1957, стр. 99, и сл. рис. 35, 40, 42, 43, 46, 50, 51. Следует, однако, отметить, что имеются, хотя и более ранние, примеры, в которых жилая застройка выходит прямо на агору (R. Martin. Recherches sur l’Agora grecque, Paris, 1951, стр. 386, рис. 43) или подходит достаточно близко (Georges Vallet et Franęois Villard. Megara Hyblaea, IX: Les uroblemes de 1’Agora et de la cite archäique. Melanges d’Archeologie et d’Histoire, LXXXI, 1969, 1, Paris, стр. 31).

[60]

[СХЕМА]

[61]

Планировка кварталов этого района, помимо сказанного выше, отличается от других участков города главным образом наличием зданий общественного назначения и значительными колебаниями в размерах отдельных кварталов, а также пропорций участков под застройку. Так, ширина северной части Центрального квартала составляет около 30 м, а южной — менее 20 м.

В настоящее время на участке E_6-7, несмотря на довольно значительную раскопанную площадь, реконструкции поддаются всего лишь два эллинистических жилых дома.

Дом Е—1 расположен в северной половине Центрального квартала, в месте пересечения Главной улицы и Переулка (рис. 31). Дом в плане почти квадратный с П-образным расположением крытых помещений, подвальным этажом и пастадой, размещающейся вдоль северной стороны двора (рис. 32, 1). Площадь застройки — 210 м², от которой двор составляет 13—16% без учета пастады. Различаются два основных строительных периода — IV—III и III—II вв. до н. э., во время которых, по-видимому, существенно менялась только планировка центральной части. Настоящая реконструкция плана отличается от предлагавшейся ранее схемы 1 присоединением к дому помещений № 7—9 и устройством на месте помещения № 5 пастады.

Поскольку раскопками были открыты строительные остатки, относящиеся в основном к подвальной части дома, с нее мы и начнем. Подвал № 1 находится в юго-западном углу. Все его стены связаны между собой впереплет. Стены № 127, 131, 115 (целиком) и 119 (3—4 нижних ряда) по технике кладки идентичны. В кладке № 119 на высоте, соответствующей верху кладок № 127, 131, имеется полочка шириной около 0,05 м. На этом же уровне находится и единственный камень от кладки № 131-6. На фасадах стен № 115, 119 нет никаких следов перевязки с № 127, 131 выше верхнего ряда последних. Стена № 115 продолжается

________

1. Л. М. Славин. Раскопки западной части ольвийской агоры... стр. 197—203, рис. 16; Е г о ж е. Західна сторона ольвійської агори.— Археологія, т. XV, К., 1963, стр. 76—78, рис. 1.

[62]

[СХЕМА]

[63]

за южный фасад № 127 в северном направлении на 0,8—0,9 м и заканчивается штробой.

Все это дает основания предположить что весь комплекс кладок № 115, 119, 127, 131 был построен одновременно и с самого начала подвал № 1 был больше площади, ограничиваемой кладками № 127 и 131 1. Пространство же, находившееся между стенами № 127 и 131, являлось не подвалом первого периода 2, а подпольем, предназначенным, по-видимому, для хранения различных предметов домашнего обихода.

Не исключено, что во втором строительном периоде, когда подвал № 5 (расположенный к северу от двора) был продолжен в западном направлении до конца кладки № 97, подвал № 1 мог сообщаться с последним в уровне его пола через неширокий коридор (длиной около 1,8 м), аналогичный проходу в восточной части подвала № 5.

Подвал № 5 первоначально ограничивался с севера кладкой № 49, с востока № 89 3. Из двора в подвал вела каменная лестница. Кладки № 44 тогда еще не было 4, однако можно предположить, что примерно на ее месте находилась южная стена подвала. Для того чтобы наметить местоположение западней стены, рассмотрим характер соединения и особенности кладок № 49, 97, 94, 98 и 87. Так, на основании одинаковой глубины заложения подошв кладок (№ 49, 94, 98 и 87) и вследствие того, что кладка № 98 связана впереплет с № 94 и 87, а № 87 — с № 49, можно сделать вывод об одновременности их строительства. В свою очередь, наличие связи впереплет между стенами № 49 и 89 5 свидетельствует о том, что упомянутые кладки, кроме № 97, были построены в первом строительном периоде. Кладка же № 97 относится ко второму периоду. В пользу этого свидетельствует то, что она соединяется с кладкой № 49 в пределах подвала № 4 на расстоянии 0,3—0,4 м от его угла, а кладка № 94 подходит к № 97 практически впритык. В противном случае было бы трудно объяснить, почему при строительстве прочных и тщательно выложенных кладок подвала № 4 в одном из наиболее ответственных мест (угол помещения и дверной проем рядом) строители использовали незначительный отрезок старой, небрежно выполненной, непрочной кладки. Очевидно, в первом периоде стена № 94 продолжалась на юг до пересечения с южной стеной подвала № 5 (рис. 32, 2). Во втором периоде, когда каменная лестница ликвидируется, напротив подвала № 4 устраивается деревянная. В связи с этим возникает необходимость расширения подвала № 5 в западном направлении (иначе не поместится лестница) 6. Южный конец кладки № 94 разбирается и строится стена № 97 (рис. 33, 2), продолжающая кладку № 49. Одновременно с новой лестницей возводится кладка № 44, стена № 89 разбирается, а № 49 удлиняется также и в восточном направлении. Соотношение сторон подвала № 5 достигает 1 к 5 (при длине короткой стороны 1,6 м). Подобные пропорции, расположение этого подвала вдоль северной стороны двора, устройство лестницы и входов в подвалы

_____________

1. Подвал № 1 был длиннее подполья на 1— 1,3 м (расстояние от южного фасада кладки № 127 до начала штробы в стене № 115) и на 1 м шире.

2. Л. М. Славін. Західна сторона ольвійської агори..., стр. 76.

3. Л. М. Славин. Раскопки западной части ольвийской агоры..., стр. 199, 200.

4. Т а м ж е.

5. Т ам ж е, стр. 199.

6. Разница уровней пола в подвале № 5 и верхнего горизонта вымостки двора составляет 1,8—2,0 м. Исходя из этого, лестничный марш может иметь от 7 до 12 ступенек (при оптимальной высоте ольвийских подступенков 0,15—0,26 м). Отсюда— наиболее вероятное количество ступенек — 9— 10. В этом случае длина марша составит 1,8—2,8 м (при ширине проступи 0,2—0,3 м), а в среднем, скорее всего, 2,2—2,4 м.

[64]

№ 4, 8 и, возможно, в № 1 — все это позволяет предположить, что подвал № 5 являлся своеобразной передней, обеспечивающей удобную связь между помещениями подвального этажа и двором, и по своему местоположению в плане дома соответствовал обычной пастаде.

Вызывает сомнение возможность устройства в одном общем проеме в кладке № 49 окна и двери 1. Подобная конструкция необычна для греческого жилого дома. Кроме того, окно в подвале должно было бы располагаться выше 2. Разница же между порогом и предполагаемым подоконником составляет не более 0,4 м. Более вероятно, что здесь попросту представлены два строительных периода. Первоначально дверной проем находился западнее, а после устройства кладки № 97 и поднятия уровня пола подвала № 5 (о чем говорит глубина заложения подошвы стены № 44) был перенесен восточнее 3.

Прежде чем перейти к рассмотрению подвалов № 7—9, кратко остановимся на доводах, высказанных Л. М. Славиным, в пользу принадлежности этих помещений «Торговому зданию»: «...своеобразие планировки — вытянутое узкое здание обращено своей длинной стороной к агоре; подвальный этаж здания состоит из семи смежных подвалов, изолированных друг от друга; находка необычно большого количества монет» 4. Однако отсутствие унификации планировки, различные пролеты, различная техника кладок, расположение подвалов не по одной прямой — все это говорит о том, что подвалы строились не в одно время и, следовательно, относились, скорее всего, к разным домам. Далее, подобное расположение относительно агоры (рис. 30) — на Главной Продольной улице в месте ее соединения с агорой отнюдь не является исключительным явлением в греческом градо-

_________

1. Л. М. Славин. Раскопки западной части ольвийской агоры..., стр. 201, 202.

2. Витрувий. VI — VI — 7. Высоко расположено и окно в подвале дома А —2.

3. Сохранившаяся восточная сторона проема имеет следы перекладки: это неровная обработка двух нижних камней проема и явно чужеродный характер находящихся над ними угловых камней в 4 и 5 рядах от порога.

4. Л. М. Славин. Раскопки западной части ольвийской агоры..., стр. 197.

[65]

строительствеі. В дополнение к этому дом Е—1, которому, как мы предполагаем, принадлежали эти помещения, имеет выход в переулок, а не на агору, и, следовательно, использование помещений № 8, 9, ориентированных во внутренний двор, в качестве жилых не противоречит принципам планировки эллинистических агор. Не являются достаточным аргументом и находки монет, поскольку они находились главным образом в средних слоях заполнения подвалов2, то есть попали туда не в момент разрушения дома, а значительно позднее. И, наконец, в подвале № 8 у стены № 45 был обнаружен раздавленный камнем кухонный сосуд.

Рассмотрим теперь данные, свидетельствующие в пользу принадлежности подвалов № 7—9 жилому дому Е—1.

Строительные периоды подвалов № 8 и 9 совпадают с основными периодами строительства и дома в целом 3. Четкая параллельность их стен остальным стенам дома, совпадение створа кладки № 114 подвала № 9 с кладкой № 119 подвала № 1, почти одинаковые пролеты подвалов № 7, 8, 9 и № 1, 4, равные 3,7—4,0 м, одинаковая глубина заложения полов в подвалах № 1, 4, 8, 9, разница между уровнями которых составляет всего 0,02—0,05 м, аналогичный характер техники кладок — все это говорит о том, что подвалы № 8, 9 входили в состав данного жилого дома. Это подтверждается и удлинением подвала № 5 в восточном направлении, что, очевидно, было сделано с целью устройства нормального входа в подвал № 8.

В первом периоде подвала № 8 как такового не было вообще, подвал № 9 находился между стенами № 50, 45, 114. Во втором периоде подвал № 9 частично засыпается, возводятся кладки №№ 43, 52, 54, стена № 50 разбирается и устраивается подвал № 8 (кладки № 43, 45, 52, 54) 4. В это же время подвал № 5 удлиняется на восток — до западной стены подвала № 8 5, северная стена которого (№ 54) отнесена к северу настолько, чтобы оба помещения можно было соединить между собой.

Подвал № 7, учитывая размещение его северной стены № 93 практически в створе с кладками № 98, 177, относился к дому Е—1. Подтверждается это тем, что северный и южный фасады стены № 93 различаются по технике кладки и разной глубине заложения, причем между фасадами по продольной оси имеется глинистая прослойка. По-видимому, здесь не одна кладка, а две, построенные тыльными сторонами впритык. Это могло иметь место только в том случае, если подвал № 7 и расположенные к северу от него помещения принадлежали разным владельцам, а следовательно, есть все основания отнести подвал № 7 к дому Е—1. При этом, разумеется, не исключается возможность использования подвала № 7, на каком-либо этапе, в качестве встроенной лавки, поскольку на его полу, наряду с остатками столовой и кухонной посуды, было найдено около 50 монет 6. Однако ни в функциональном, ни, тем более, в строительном отношениях относить помещение № 7, не говоря уже о № 8 и 9, к торговому зданию, конечно, не приходится 7.

______________

1. Олинф, Мегара Хиблея.

2. В. В. Лапин. Дневник. Ольвийская археологическая экспедиция 1957 г. Научный архив ИА АН УССР, ф. эксп. № 3225, стр. 47 и сл.

3. Л. М. Славин. Раскопки западной части ольвийской агоры..., стр. 197, !99.

4. Т а м ж е, стр. 197; В. В. Лапин. Дневник, стр. 43—58 и сл.

5. Западную стену подвала № 8 представляется возможным реконструировать вперевязку с кладкой № 44 — заподлицо с ее торцом.

6. Л. М. Славин. Ук. соч., стр. 196, 197.

7. В. В Лапин. Протокол № 4 заседания античной секции X научной конференции Института археологии от 10 мая 1960 г. Научный архив, ИА АН УССР.

[66]

Перейдем к рассмотрению планировки наземного этажа. В обоих периодах крытые помещения размещались с трех сторон двора, находившегося в южной части дома. Южная граница двора определяется Переулком — здесь находился и вход в дом. Не вызывает сомнения также местоположение западной и северной сторон двора. Сложнее определяется восточная граница. В первом периоде двор с востока ограничивался западной стеной помещения № 9, кладкой № 47 и стеной № 89, которая, несомненно, продолжалась и вдоль восточной стороны каменной лестницы № 46.

От реконструкции двора, предлагавшейся ранее 1, данная отличается присоединением к двору площади, расположенной к югу от кладки № 47. В пользу этого свидетельствует то, что напротив кладки № 45 вымостка двора заходит за линию створа кладки № 89 — восточной стороны лестницы № 46 2.

Во втором периоде двор с востока ограничивался западной стеной помещений № 8, 9. Это доказывается тем, что кладка № 47, построенная в первом периоде 3, впоследствии была разрушена до уровня верхней плоскости лестничной площадки и прекратила свое существование во втором периоде, по-видимому, одновременно с лестницей № 46. В это время уровень двора был сначала, очевидно, снивелирован, а затем повышен.

Определение границ двора и размещения подвалов дает возможность наметить количество и границы крытых помещений наземного этажа (рис. 32, 2—5). Для этого сначала выясним характер помещения № 5. Так, если определить высоту подвала № 5 исходя из глубины заложения его пола и порога в кладке № 49, то пол в наземном помещении № 5 будет на 0,5—0,6 м (в первом периоде) и не менее чем на 0,7 м (во втором периоде) выше соответствующих горизонтов вымостки двора.

Это маловероятно. Тем более, что для проходного помещения, каковым является подвал № 5, напоминающий по форме и размещению в плане обычную пастаду, безусловно требовалось хорошее естественное освещение. Скорее всего, здесь междуэтажное перекрытие отсутствовало вообще, а со стороны (и в уровне) двора подвал № 5 имел обычный портик (рис. 33, 1 34, 1—4; 48).

При таком решении планировка во втором периоде становится анфиладной и все помещения получают прямой дневной свет. Помещение № 2 уменьшается в размерах, так как именно здесь находится лестничный марш. Судя по глубине заложения кладки № 97, пол в западной части подвала № 5 находился ниже, чем в его восточном конце, и, следовательно, устройство прохода высотой около 1,7 м из подвальной пастады (подвал № 5) в подвал № 1 вполне реально.

В функциональном отношении помещения № 3, 4, 6, судя по их удаленному от двора положению, являлись, скорее всего, спальнями.

Планировка дома Е—1 отличается от планировки остальных домов Ольвии четким, приближающимся к квадрату, пастадным типом плана с П-образным расположением крытых помещений и ярко выраженной центрально-осевой композицией.

___________

1. Л. М. Славин. Раскопки западной части ольвийской агоры..., стр. 197, рис. 6.

2. План западных кварталов ольвийской агоры. Научный архив ИА АН УССР, ф. эксп. № 3796. Отсутствие остатков вымостки непосредственно возле кладки № 47 и предполагаемого места западной стены помещения № 9 вполне естественно, так как в этом месте после гибели дома западные стены подвалов № 8, 9 были выбраны.

3. Помимо соответствующей глубины заложения это подтверждается и археологическим материалом, датируемым VI — III вв. до н. э.; А. И. Ф у р майская. Отчет о раскопках на ольвийской агоре в 1956 г. Научный архив ИА АН УССР, 1956/10-в, № 2789, стр. 25, 30.

[67]

[СХЕМА]

[68]

И в первом, и во втором периодах дом был одноэтажным, с развитым подвальным этажом. Во втором периоде по северной стороне двора, как уже говорилось, возможно устройство портика. Небольшие размеры дома Е—1 и то, что все капители, найденные в данном и близлежащих кварталах, относятся к типичному для небольших ольвийских сооружений аттическому ордеру, позволяют в этих же формах реконструировать и данный портик (рис. 35; 49).

Учитывая, что с севера и запада к дому примыкали крытые помещения других домов квартала, комнаты перекрывались, по-видимому, односкатными кровлями со стоком во двор. То же касается и помещений № 7, 8, 9, исходя из их небольшого пролета 1 (рис. 36, 1). Тем не менее, для этих помещений в реконструкции мы предлагаем также и двускатный вариант (рис. 36, 2).

Дом Е—2 (рис. 37) расположен в южной части Центрального квартала. Он отделен от Главной Продольной улицы зданием общественного назначения и имеет выход на Первую Южную улицу (рис. 39, 1). Северная сторона дома выходит в переулок, к которому с противоположной стороны примыкает дом Е—1. Устройство входа в дом Е—2 из переулка исключается, так как группа северных помещений дома заглублена примерно на 1 м по отношению к вымостке переулка.

План дома трапециевидной формы с П-образным расположением крытых помещений. Площадь застройки — 235—290 м², от которой площадь двора составляет 13—17%. Прослеживается два основных строительных периода: конец IV — начало III вв. и III—II вв. до н. э.

Схема плана, предлагавшаяся ранее 2, приемлема по ряду данных. Однако в ней не показаны четкие различия между первым и вторым строительными периодами, неверно, как нам представляется, определена западная граница дома, недостаточно четко намечены границы некоторых помещений и двора.

С востока дом ограничивался тыльным фасадом общественного здания. Так как слоевое основание западной стены этого здания перерезает основания и кладки дома Е—2, в частности № 18 * (рис. 38, 7), очевидно, что первоначально дом был больше 3 и доходил, по-видимому, до кладки № 143. Очевидно, поворот западной стены общественного здания на границе его помещений № VI, VII во втором периоде был вызван необходимостью оставить в доме Е—2 протирон.

Западную границу дома представляется возможным наметить рядом с кладкой № 270, по стене № 208 и затем по продолжающемуся от нее слоевому основанию. В пользу этого свидетельствует следующее: планировочные сетки помещений, находящихся к востоку и западу от намеченной линии (рис. 30), взаимно несколько повернуты и сдвинуты, в результате чего между западной стеной помещения № 7 и восточной стеной соседнего дома образовалось узкое непрямоугольное пространство— № 14 (разумеется, если бы все эти помещения принадлежали одному лицу, то при таких больших работах, как устройство слоевых оснований под стены комнат № 6—10, узкий промежуток № 14 скорее всего вошел бы в состав одного из помещений). Кроме того, остатки вымостки к северу от лестницы в подвале № 16, а также водосток позд-

__________

1. Максимальные пролеты помещений дома Е— 1 не превышают 3,7—4,0 м в чистоте.

2. Л. М. Славин. Отчет о работах ольвийской экспедиции 1963 г. Научный архив ИА АН УССР, 1963/9, № 4227, стр. 18—22.

3. Л. М. Славин. Отчет о работах ольвийской археологической экспедиции Института археологии АН УССР, 1962 г. Научный архив ИА АН УССР, 1962/6, № 4218, стр. 35.

[69]

[СХЕМА]

[70]

[СХЕМА]

[71]

него периода, который был устроен после ликвидации подвала № 16 и вел на Первую Южную улицу, позволяют предполагать, что в этом месте, рядом с западной стеной дома Е—2, находился внутренний двор другого дома. В противном случае, во-первых, лестница из подвала № 16 выходила бы, скорее всего, в ближайшее ко двору дома Е—2 помещение № 4, а во-вторых, неясно, каким образом группа жилых помещений площадью более 250 м², расположенных к западу от дома Е—2, могла бы обходиться без внутреннего двора вообще (суммарные пролеты перекрытий в этом случае достигли бы 20 м) или использовать двор дома Е—2. К этому следует добавить значительные различия в конструкциях и приемах строительной техники между комплексами, расположенными к западу и к востоку от намеченной границы.

Переходя к внутренней планировке, уточним границы двора и место входа в него с улицы. Западной границей двора является кладка № 173, датируемая концом IV в. до н. э. 1 Незначительная глубина заложения кладки свидетельствует о том, что одновременно с ней, во всяком случае не позднее, был устроен и двор. Последнее отчасти подтверждается и тем, что уровень вымостки двора находится на 0,2 м ниже горизонта первого строительного периода вымостки двора дома Е—1 и на 0,2— 0,3 м ниже вымостки Первой Южной улицы. Примерно по центру двора проходит водосток, представляющий собой ряд горизонтально уложенных плит, к которому с обеих сторон под небольшим уклоном подходит вымостка. Разница уровней дна этого водостока и канала № 148, находящегося в юго-восточном углу дома Е—2, составляет 0,09 м (канал № 148 расположен ниже). Следовательно, при расстоянии между ними 4—5 м уклон на этом отрезке составит 0,02 м на 1 м горизонтального проложения. То есть, очевидно, канал № 148 являлся продолжением дворового водостока 2. Отличие же конструкции этого водостока от канала № 148 (канал № 148 закрытого типа с прямоугольным сечением) позволяет предполагать, что канал №148 находился не во дворе, а в

_________

1. Л. М. Славін. Західна сторона ольвійської агори .., стр. 85.

2. Л. М. Славин. Отчет о работах ольвийєкой экспедиции 1963 г., стр. 19.

[72]

[СХЕМА]

[73]

крытом помещении 1. Тем более, что только в этом месте возможно устроить проход из двора на Первую Южную улицу.

Начинающееся закругление дворового водостока с радиусом около 2 м у восточного края вымостки свидетельствует о том, что поворот был осуществлен на территории двора. При этом, если продолжить закругление, окажется, что, повернув на 90—100°, водосток сомкнется по касательной со створом канала № 148 в точке, находящейся приблизительно на 0,5—0,8 м севернее створа фасада подвальной кладки № 23 *. Отсюда можно предположить, что с северной стороны протирон начинался не южнее северного конца остатков канала № 148 (рис. 38, 2), а скорее всего — в месте окончания закругления дворовой части водостока, попадающей в створ с подвальной кладкой № 23 *.

Северная граница двора определяется остатками слоевого основания, находящегося в створе с кладкой № 207 и предназначенного для устройства стены цокольного этажа.

Восточная граница двора не могла находиться западнее канала № 148, так как в противном случае она пересекла бы сохранившийся in situ северо-восточный край вымостки двора. Таким образом, двор с востока мог оканчиваться в промежутке между западной стеной Общественного здания и створом канала № 148. Поскольку ширина этого пространства во втором периоде всего 1,5—2,0 м, оно вряд ли могло быть использовано для устройства крытого помещения 2. Следовательно, двор скорее всего простирался до западной стены Общественного здания (рис. 38, 4). Эта же стена, продолжаясь к югу, служила и восточной стеной протирона.

Основной блок жилых помещений, ориентированных на юг, имеет планировку, почти полностью аналогичную домам А—3, А—10, А—2.

Учитывая северную и восточную ориентацию, выделение в отдельный комплекс и небольшую площадь комнат №№ 2, 3, 4, можно предположить, что они имели хозяйственное назначение. Помещение № 5, принимая во внимание сохранившиеся в нем остатки каменной лестницы, при помощи которой группа жилых комнат № 6—11 сообщалась с двором, являлось своеобразной передней.

Комнаты № 6—11 были заглублены на 0,9—1,3 м, представляя собой полуподвальный этаж 3. При высоте комнат 1,9—2,5 м потолки помещений могли быть выше вымостки двора на 1,0—1,6 м. Учитывая расположение комнат рядом с Переулком, можно предположить, что над комнатами № 7—9 находился второй этаж, перекрытый односкатной кровлей со стоком во двор (рис. 39, 2—4). Не исключено, что устройство под стены этих помещений прекрасно выполненных слоевых оснований 4 (до сих пор подобный прием для возведения полуподвальных или подвальных стен в Ольвии был неизвестен) было вызвано необходимостью предотвратить неравномерную осадку стен, несущих повышенную нагрузку, т. е. второй этаж.

Возможность устройства над комнатами № 7—9 второго этажа находит подтверждение и в следующем: общий пролет группы северных помещений составляет около 10 м. При односкатном, наиболее вероят-

________

1. Такие водостоки, которые отводили воду из дворов на улицы, как правило, прокладывались через протироны.

2. Это могло быть только в первом периоде, когда восточная граница дома Е— 2 проходила по кладке № 143.

3 Наклон к центру вымостки двора, очевидно, был вызван желанием предотвратить подтекание воды в комнаты цокольного этажа.

4 Наиболее тщательно выполнены основания только под стены перечисленных помещений.

[74]

[СХЕМА]

[75]

[СХЕМА]

[76]

ном в данных условиях варианте (при двускатной кровле двор дома Е—2 будет совершенно свободно просматриваться со стороны переулка) и угле подъема кровли 17—21°, разница в отметках начала и конца ската составит 3,2—4,0 м, а высота комнат № 7—9 — более 5 м. Для рядового безордерного дома и комнат, являвшихся, судя по месту в плане, скорее всего спальнями, подобная высота велика. При увеличении же высоты комнат № 7—9 всего на 0,5—1,0 м вполне возможно устройство двух этажей.

Сказанное выше определяет и объемную структуру дома (рис. 40): одноэтажная группа южных помещений и полутораэтажный комплекс северных. Подобная схема, максимально открывающая двор для доступа солнечных лучей и защищающая его от холодных северных ветров, вполне соответствует и рекомендациям древних авторов 1. Крыши над помещениями № 1—5, 12, 13 ввиду малых пролетов (не более 4 метров в чистоте), очевидно, также были односкатными с уклоном во двор. Двор, судя по его планировке, портиков не имел. По-видимому, и во втором строительном периоде объемная схема дома принципиально не изменилась, поскольку никаких следов перепланировки, кроме отделения помещений № 9, 11, 13 и части двора, нет (рис. 38, 4).

_______

1. Витрувий. VI— I—2; Ксенофонт. Воспоминания о Сократе, III, 8, 9; Его же. Домострой, 9, 2—5.

[77]

Цитируется по изд.: Крыжицкий С.Д. Жилые ансамбли древней Ольвии. IV – II века до н. э. Киев, 1971, с. 32-77.