Персия как империя

Древняя Персия, в широком смысле слова, намного шире современного Ирана. В период наибольшего распространения, при Ахеменидах, территория первой великой персидской империи покрывала огромную площадь, до тех пор подобных размеров империи в мировой истории не встречались: после смерти Дария I в 486 г. до н.э. древние персы господствовали над огромным пространством, от Балкан до Инда и от региона вокруг Аральского моря до Ассуана на первом водопаде Нила, на юге Египта. В более древний период, до великих переселений тюркских народов, ираноязычные племена даже расселялись на еще более обширной территории, поскольку сарматы, аланы, яссы и другие родственные им племена долгое время соседствовали со славянами на венгерских равнинах.

По некоторым признакам (географическим, климатическим, этническим, лингвистическим и культурным) эта огромная территория была очень разнородной. И сегодня людей, говорящих на иранских наречиях, можно встретить не только в Иране, Афганистане (который объединяет территории бывшей кушанской Бактрии и Арахозии, места проживания первых сторонников зороастризма) и в Пакистане. Их можно встретить также в наиболее отдаленных уголках бывших советских кавказских республик (Осетия, Дагестан и Азербайджан) и Цен-

[47]

тральной Азии (Узбекистан, Таджикистан, Киргизстан и Туркменистан, которые некогда образовывали центр парфянской империи), а также во множестве других стран Ближнего Востока.

Такой империей-миром невиданных ранее размеров, обладавшей большой культурной и этнической разнородностью, было достаточно трудно управлять, тем более что ахеменидские завоеватели нередко свергали местные династии, законно правившие в подвластных им странах. Единство империи могло быть гарантировано только хорошо продуманной политической концепцией и хорошей инфраструктурой, призванной облегчать прямую связь между центральной властью и различными народами и позволять быстро вмешиваться в события в случае мятежей или других конфликтов. В течение двух с половиной веков решение этой трудной задачи — поддержания равновесия в стране — имело успех вследствие большой терпимости Ахеменидов в религиозном вопросе, их адаптации к региональным традициям, децентрализации власти с обеспечением значительной местной самостоятельности, передаче региональной и местной элите менее высоких административных постов и т.д. За исключением Египта, большая часть завоеванных народов в результате всегда принимали ахеменидское господство, не ощущая его как иностранное владычество. Кроме того, для того чтобы укрепить целостность империи, царь постоянно перемещался со своим двором навстречу своим подданным. Обычно наиболее теплые месяцы года он проводил в Экбатанах, в Мидии, или в Персеполисе и переезжал в Сузы и в Вавилон осенью и на зиму. Понятие столицы оказывалось тогда весьма относительным, так как центральная власть была там, где оказывался царь.

[48]

За неимением надежных источников достаточно трудно определить точные размеры территории, которые подпадали под общее название аршакидской Парфии. За исключением Нисы, порой неизвестна даже точная локализация наиболее важных городов парфян. После исчезновения парфянской империи в результате возросшего противостояния между царем и аристократией, продолжавшегося истощения страны в результате войн, которые велись на два фронта — против римлян на западе и против кочевников на востоке, Сасаниды захватили эту территорию, сформировав «новоперсидскую» империю, добавляя новые провинции к древней аршакидской территории (которой они уже по большей части обладали с 230 г. н.э.). В большой трехъязычной надписи, вероятно, составленной вскоре после 260 г., сасанидский царь царей Шапур I дает географическое описание своей империи, раскинувшейся от стран Кавказа (Грузия, Сиган, Албания и Баласаган) до Пешавара, на северо-западе нынешнего Пакистана, в самом начале Хайберского перевала. Шапур, к тому же, был первым, кто назывался «царем царей Ирана и не Ирана». Последняя часть титула использовалась для того, чтобы указывать недавно завоеванные территории, население которых не имело ни иранского происхождения, ни маздеистской веры. К концу сасанидской эпохи династия почти восстановила страну в границах ахеменидской империи, в основном, благодаря захвату Египта в период между 619 и 629 гг. Но вторжение арабов с их новой религией окончательно погубило эту персидскую империю, полностью исчерпавшую свои силы по тем же самым причинам (война велась на два фронта, и происходили постоянные стычки «царей-вассалов»), что и аршакидская империя, существовавшая до нее.

[49]

Гюиз Ф. Древняя Персия / Ф. Гюиз. – М., Вече, 2007, с. 47-49.