Япония после «Реставрация Мэйдзи»

Буржуазная революция 1867—1868 годов («Реставрация Мэйдзи») открыла новую историческую полосу в жизни Японии, Сильные феодальные пережитки еще сохранились, однако ликвидация феодальной раздробленности, уничтожение крупного феодального землевладения, упразднение сословного неравенства, легализация сделок на землю, поощрение предпринимательства создавали необходимые условия для сравнительно быстрого развития капитализма.

Буржуазные преобразования

Наиболее важные из буржуазных преобразований коснулись аграрных отношений. Крупное феодальное землевладение было упразднено раньше всего, но типично компромиссным путем. Земельные владения феодальной знати государство выкупило на исключительно выгодных для нее условиях: устанавливалась высокая пожизненная пенсия — до 10% условного валового дохода. Прежние удельные княжества были реорганизованы в провинции, непосредственно подчиненные центральной власти. В начале 1872 г. был легализован принцип частной собственности на землю: разрешена купля-продажа земли и проведена поземельная перепись, в ходе которой землю передавали в собственность ее фактическим владельцам, получавшим от властей соответствующий документ. Проведение аграрной реформы в немалой степени вызывалось крестьянскими волнениями, не прекратившимися и после событий 1867—1868 гг. Но реформа призвана была удовлетворить прежде всего деревенскую верхушку, т. е. богатых крестьян, купцов и ростовщиков, в руки которых фактически уже ранее перешла значительная часть земли на основе нелегальных сделок, осуществленных под видом аренды, «дарения» и т. д. Речь теперь шла о легализации этой частной земельной собственности.

Юридически всех крестьян (в том числе и держателей мельчайших земельных участков, на которые поделили землю, ранее принадлежавшую феодальным магнатам) объявили собственниками. Однако карликовые крестьянские хозяйства были отягощены задолженностью, на них также ложилось бремя вновь введенного высокого денежного поземельного налога. Земля переходила в руки помещиков и богатых крестьян, а вчерашние крестьяне-собственники превращались в бесправных арендаторов.

Этот мучительный процесс, происходивший в японской деревне, видоизменял аграрные отношения, приспособляя их к потребностям интенсивно развивавшихся и побеждавших капиталистических отношений.

В 1872 г. была формально провозглашена ликвидация сословных привилегий. Разрешалось свободно передвигаться по всей стране. Были сняты и другие рогатки, препятствовавшие свободной предпринимательской деятельности.

Самурайская оппозиция реформам

Буржуазные преобразования существенно затронули бывшее привилегированное сословие военного дворянства — самураев. Крупные феодальные землевладельцы — князья получили щедрую денежную компенсацию за отказ от своих феодальных прав в пользу императора, но положение рядового самурайства в целом ухудшилось. Часть самураев закрепилась в государственном аппарате, пополнив ряды  чиновников; в армии они по-прежнему составляли костяк офицерства. Некоторые самураи превратились в помещиков, но значительная часть осталась без какого-либо устойчивого источника доходов и не могла приспособиться к новым условиям денежного хозяйства. Это была беспокойная и тщеславная «вольница», которая не желала примириться с утратой своего привилегированного положения.

В 70-х годах XIX в. произошел ряд реакционных самурайских мятежей, участники которых добивались восстановления прежних феодальных порядков и, в частности, таких специальных самурайских привилегий, как право носить оружие. Введение всеобщей воинской повинности окончательно подорвало монополию самураев на военное дело; резкое сокращение государственных пенсий, выплачивавшихся самураям, вызвало среди них особое возмущение. К этому присоединялось недовольство «слабой», т. е. недостаточно агрессивной, по их мнению, внешней политикой японского правительства, не сулившей в ближайшем будущем никаких завоевательных походов, которые дали бы самураям возможность выдвинуться и обогатиться.

Недовольных возглавил военный министр Сайго Такамори. Он резко критиковал внешнюю политику правительства и требовал, чтобы Япония «показала себя». Сайго, в частности, настаивал на развязывании войны для завоевания Кореи. Подобного рода агрессивные и в то же время авантюристические настроения самурайской оппозиции не разделялись большинством правящих кругов. Принятие откровенно агрессивного внешнеполитического курса в больших масштабах грозило бы отсталой, слабой в экономическом и в военном отношениях Японии опасными последствиями. Поэтому представленным в правительстве сторонникам военных авантюр во главе с Сайго не удалось побороть сопротивление более осторожных элементов, группировавшихся вокруг Окубо Тосимити. Окубо, как и Сайго, принадлежал к самурайству. Однако Окубо был лидером наиболее обуржуазившихся слоев феодального дворянства, вся деятельность которых направлялась на поиски компромисса с буржуазией с целью проведения относительно либерального внутриполитического курса и скорейшей модернизации Японии.

Японское правительство решило предпринять сравнительно небольшую по масштабам захватническую экспедицию на китайский остров Тайвань, что явилось своеобразной уступкой сторонникам энергичной завоевательной политики. Экспедиция была призвана сыграть роль предохранительного клапана против возможного самурайского взрыва.

Переброшенные в 1874 г. на Тайвань японские войска встретили слабое сопротивление со стороны почти безоружного местного населения. Опасаясь осложнений с европейскими державами, Япония вскоре была вынуждена эвакуировать свои войска с Тайваня, выговорив, однако, у правительства Китая денежную «компенсацию».

Тайваньская экспедиция не удовлетворила самураев. В 1877 г. вспыхнул крупный реакционный мятеж на юге Японии — в провинции Сацума. Во главе мятежа стал Сайго. Мятежники осадили гарнизон правительственных войск в г. Кумамото и в течение нескольких месяцев вели упорную вооруженную борьбу с правительством. На карту было поставлено сохранение проводимых реформ. Осенью 1877 г. правительству удалось справиться с мятежом, а Сайго покончил жизнь самоубийством. Впрочем, отношение правящих кругов к этому мятежу и к самому Сайго было двойственным. Предводитель мятежников не только получил посмертное «прощение», но был канонизирован как «идеальный самурай»; в столице Японии Токио был сооружен памятник Сайго.

Подавление самурайского мятежа укрепило в правящих кругах Японии позиции поборников буржуазных реформ.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том VII. М., 1960, с. 246-248.

Рубрика: