Ранняя Римская империя

Классовый характер и государственный строй ранней империи

Гражданские войны в Риме, длившиеся целое столетие, знаменовали собой кризис и гибель рабовладельческой Римской республики. Хотя события и процессы этого бурного периода римской истории чрезвычайно многообразны (Сицилийские восстания рабов и движение Гракхов, диктатура Суллы и великое восстание рабов под руководством Спартака, образование империи Цезаря и гражданская война 40—30-х годов), тем не менее общая тенденция и классовый смысл напряженной борьбы, развернувшейся в римском обществе, совершении ясны Развитие рабовладельческого способа производства, его утверждение и распространение в пределах огромной средиземноморской державы Рима, а также обострение всех свойственных данному способу производства противоречий (и, прежде всего угроза новых восстаний рабов и народных движений) привели в конечном счёте к небывалой ещё консолидации класса рабовладельцев Средиземноморья Римская республика, бывшая органом господства рабовладельческой верхушки полиса, уже никоим образом не могла соответствовать классовым интересам более широкого блока рабовладельцев всей Римской державы и оказалась исторически обреченной Ей на смену пришла империя, как орган господства рабовладельцев Италии, а затем и провинций.

Сразу же по окончании гражданских войн перед правительством встал ряд важных задач. Главной из них было укрепление устоев рабовладельческого общества, расшатанных во время этих войн, и упорядочение управления провинциями. Отсюда вытекала необходимость организации государственной власти, достаточно сильной, чтобы управлять мировой державой, и достаточно гибкой, чтобы удовлетворить самые различные категории населения, составлявшего социальные верхи Рима, Италии и провинций. Весьма важен был и вопрос об армии, которая являлась материальной опорой империи, и в связи с этим вопросе внешней политике. Наконец, важно было укрепить моральную опору империи, которая заключалась во всеобщем убеждении, «...что если не тот или другой император, то все же основанная на военном господстве императорская власть является неотвратимой необходимостью» *.

Своеобразный государственный строй, установившийся в первые века существования Римской империи, в историографии носит обычно название принципата (от слова princeps — первый, так как императоры заносились в список сенаторов первыми).

Социальная основа принципата. Сенаторское сословие

Главную роль в социально-экономической жизни Рима и Италии всё ещё играло сословие сенаторов. Правда, многие его члены погибли во время войн и проскрипций, многие потеряли состояние, немало вошло в сенат «новых людей», сторонников триумвиров из разбогатевших италиков, выслужившихся военных и т. п., но всё-таки сенаторы оставались высшим сословием. Принадлежность к нему определялась знатным происхождением и имущественным цензом в миллион сестерциев. Из сенаторов назначался высший командный состав легионов — легаты и старшие трибуны, наместники большинства провинций и префекты Рима — новая должность, введённая Октавианом «для обуздания рабов и мятежников». Их сыновья входили теперь в сословие всадников, пока прохождение магистратур не открывало им доступа в сенат. Хотя крупное землевладение было сильно подорвано проскрипциями и конфискациями, среди старых и новых сенаторов было всё же немало владельцев крупнейших латифундий, главным образом на юге Италии. Большие земельные владения были у сенаторов также в Нарбонской Галлии, Сицилии, Африке. Крупное сенаторское землевладение продолжало основываться прежде всего на эксплуатации рабов. О разнообразии профессий рабов, которыми владели сенаторы, дают представление сохранившиеся до настоящего времени эпитафии рабов и вольноотпущенников двух знатных семей того времени — Волусиев и Статилиев. Помимо рабов, занятых на работах в имениях, были управители, казначеи, садовники, повара, пекари, кондитеры, заведующие парадной и обычной утварью, одеждой, спальники, цирюльники, носильщики, банщики, массажисты, сукновалы, красильщики, прядильщицы, ткачихи, швеи, сапожники, плотники, кузнецы, музыканты, чтецы, певцы, писари, врачи, повивальные бабки, строители, художники и многочисленные слуги без особых профессий.

Римский учёный и писатель Плиний Старший, перечисляя крупнейших богачей конца I века до н. э. — начала I в. н. э., упоминает человека, владевшего 4116 рабами. У каждого из этих аристократов была широкая клиентела из живших близ их имений крестьян, отпущенников, плебеев, искавших сильных покровителей и материальной помощи. В их клиентелу входили, как во времена республики, целые города в провинциях.

Гордые богатством, влиянием и своими предками, сенаторы всё ещё считали себя солью земли и властителями мира. Они были готовы признать необходимость единоличной власти Октавиана и даже частично поступиться своими политическими, но не социальными преимуществами. Опыт Цезаря показал, что с сенатом надо считаться. И Октавиан, получивший через несколько лет после победы над Антонием имя Августа, учёл это при оформлении своего положения в государстве.

Всадники

Положение второго привилегированного сословия римского рабовладельческого общества — всадников — тоже заметно изменилось. Как и сенаторское сословие, оно сохранило много черт, оставшихся от республиканского времени, но уже наметились пути, по которым должно было пойти его развитие в период империи.

Как и прежде, из всадников выходили дельцы, наживавшиеся на откупах провинциальных косвенных налогов, но теперь их аппетиты были несколько ограничены контролем государства. Зато перед всадниками открылись широкие возможности обогащения на военной и государственной службе. Из них выходили трибуны и центурионы легионов, командиры вспомогательных частей, секретари и чиновники в провинциальном управлении Египет управлялся префектами из всадников. Это была одна из самых высоких всаднических должностей. Другой, еще более высокой должностью, венчавшей карьеру всадника, была должность префекта преторианской гвардии. Эту гвардию в количестве девяти когорт, по 1 000 человек каждая, Октавиан Август организовал для своей личной охраны и разместил в Риме и Италии. Преторианцы занимали привилегированное положение при Августе они получали по 750 денариев в год и служили 16 лет, тогда как легионарий получал всего 225 денариев и служил 20 лет. Префект гвардии был одним из первых лиц в государстве, и впоследствии, при преемниках Августа, префекты преторианцев нередко решали судьбу престола Римской империи.

Всадники должны были иметь ценз в 400 тыс. сестерциев. Из числа всадников пополнялся сенат, в ряды всаднического сословия вступали наиболее богатые и знатные члены муниципальной аристократии Италии и наиболее выдвинувшиеся по службе военные. Чтобы компенсировать всадникам потерю части доходов от непосредственной эксплуатации провинций, Август создал для них ряд новых должностей — надзирателей за дорогами, общественными зданиями, водопроводами и т. п.,— занимая которые они могли получать жалованье от государства. Император устраивал торжественные смотры всадникам, обычно кто-нибудь из его близких родственников считался главой всадничества.

Плебс

Наиболее резко изменилось положение римского городского плебса. Некоторая его часть, состоявшая, главным образом, из вольноотпущенников, владела мастерскими и лавочками разных размеров, кое-кто обрабатывал маленькие садики и огороды, продавая здесь же в Риме цветы, плоды и овощи. Значительную и все возраставшую часть городского плебса составлял полностью разоренный, лишенный постоянной производительной деятельности люмпен-пролетариат, живший за счёт случайных заработков и подачек государства. При Августе 200 тыс. человек получали даровой хлеб и пользовались производившимися время от времени денежными раздачами. Свое былое значение в политике римский плебс утратил, и хотя комиции еще существовали, но никакого значения они уже не имели.

Только однажды, в 19 г. до н. э., когда Август был в отъезде, плебс попробовал выставить своего кандидата на должность консула. Это был некто Эгнатий Руф, который, будучи эдилом, привлек симпатии плебса, организовав на свой счет отряды рабов для тушения частых в Риме пожаров. Сенат не одобрил его кандидатуры, и в городе вспыхнули волнения, узнав о которых Август поспешно возвратился в Рим. Волнения были быстро прекращены, а Эгнатий Руф кончил жизнь в тюрьме. Август распорядился, чтобы пожарные команды, так называемые «когорты стражи», были организованы на государственный счёт. Позднее они получили и полицейские функции.

Попытки возмущения среди плебса иногда возникали в связи с задержкой поступления продовольствия. Поэтому для надзора за порядком были образованы еще в особые городские когорты, несшие полицейскую службу. Солдаты этих когорт занимали среднее место между простыми легионариями и преторианцами, получая по 375 денариев в год. Служба в них считалась выгодной, и император мог всецело на них положиться

Не ограничиваясь мерами подавления, Август стремился отвлечь плебс от политической жизни и привлечь его к себе. Для этого использовался, в частности, традиционный культ ларов — душ предков, становившихся хранителями фамилии, дома, имения своих потомков, и культ гения, который, по верованиям римлян, сопровождал каждого человека на протяжении всей его жизни. Люди, зависевшие от какого-либо лица, — его рабы, клиенты и т. п. обычно почитали его ларов и гения.

Такой же культ стал теперь официально воздаваться ларам и гению Августа. Для отправления нового культа в Риме и Италии основывались многочисленные коллегии, частные и государственные. Той же цели, т. е. отвлечению плебса от политики, служили частые и роскошные зрелища, на которых неизменно появлялся сам император. На зрелища он не жалел средств, выписывая отовсюду редких зверей и гладиаторов, покровительствуя популярным актёрам. Большие средства он и члены его семьи тратили на роскошные постройки в Риме: водопроводы, храмы, форумы, портики и т. п. Август говорил, что, получив Рим кирпичным, оставляет его мраморным. Постройки давали занятие части плебеев, обогащали подрядчиков, при посредстве которых она велись, и способствовали росту популярности Августа и престижа державного города.

Об этом престиже, как и об уважении к званию римского гражданина, Август особенно заботился. Он сравнительно скупо раздавал теперь римское гражданство, внушал римлянам, что они — прирождённые властители мира. Политика римского великодержавия имела целью сделать более резкими грани, разделявшие римлян и не римлян, чтобы тем легче было держать в повиновении как римский плебс, так и покорённые народы.

Рабы и вольноотпущенники

На первом месте во всей политике принципата стояла задача обеспечить покорность рабов; этого ждали от Августа различные категории рабовладельцев, поддерживавших его на пути к власти. На протяжении всего существования римского рабовладельческого общества его основной ячейкой была фамилия, включавшая всех свободных и рабов, находившихся под властью её главы. В первый период истории Рима это были преимущественно свободные члены семьи (жена, дети, внуки) и клиенты. По мере развития рабства фамилия всё более расширялась за счёт рабов. В юридических памятниках конца республики и времён империи именно они и подразумевались обычно под словом «фамилия». Жизнь раба была ограничена узкой, замкнутой сферой фамилии. Господин распоряжался его судьбою и самой жизнью, раб участвовал только в фамильных празднествах и в фамильном культе, отправляемом господином или по его поручению управлявшим имением и фамилией рабом-виликом. Предполагалось, что членов фамилии кроме реальной власти главы семейства связывало освящённое религией и обычаем чувство pietas — термин, обычно переводимый словом «благочестие»; однако это было более широкое понятие, так как оно включало не только и даже не столько отношение человека к божеству, сколько взаимный долг родителей и детей, патрона и клиента, господина и раба, а впоследствии, при империи, правителя и подданного.

Гражданские войны расшатали римскую фамилию. Сражающиеся стороны привлекали рабов; рабы и отпущенники, доносившие на господ и патронов во время проскрипций, получали награды. Рабы вступали в коллегии свободных, принимали участие в культах восточных богов, слушали и повторяли опасные для хозяев прорицания — словом, к ужасу рабовладельцев, вышли из тесной сферы фамилии на более широкую социальную арену. Пошатнулась власть отца и господина, повсюду раздавались голоса, оплакивавшие исчезновение древней pietas. По Италии бродили вооружённые отряды рабов и свободных, нередки были случаи, когда рабы убивали господ. Рабы из вновь завоёванных провинций, ещё не смирившиеся с рабством, готовы были восстать. Так, обращённые в рабство астуры и кантабры перебили господ и бежали на родину, в Испанию. Между тем крепкая власть особенно нужна была рабовладельцам Рима и Италии, чтобы привести в порядок вновь полученные или сохранившиеся владения и начать извлекать из них доход.

Чтобы удовлетворить эти требования, Август избрал два пути. С одной стороны, им были приняты драконовские меры обуздания рабов. Их вооруженные отряды были ликвидированы. Был возобновлён старый закон, по которому в случае насильственной смерти господина все его рабы, находившиеся с ним под одним кровом или на расстоянии окрика, но не пришедшие на помощь, предавались пытке и казни. Только при таких мерах, говорилось в законе, может избавиться господин от вечного страха, живя среди враждебных ему рабов. Двумя другими законами был ограничен отпуск рабов на волю по завещанию, а также рабов моложе 30 лет. Никто не мог отпустить более 100 рабов. Таким образом, ограничивался приток бывших рабов в среду плебса и уменьшалась возможность их союза. Рабы, заклеймённые господином и, следовательно, особенно ненадежные, даже получив свободу, не становились римскими гражданами.

Август откровенно и нарочито показывал, как низко он ставит вольноотпущенников; даже самых богатых из них он не допускал к своему столу, за исключением Менодора, отпущенника Секста Помпея, предавшего в своё время Октавиану флот своего патрона. Вольноотпущенникам была запрещена военная служба, кроме службы в пожарной охране и во флоте, персонал которого всегда занимал самое низкое положение в римской армии.

Не менее демонстративно подчёркивал принцепс безраздельность власти господина и патрона. Передают, что он награждал рабов и вольноотпущенников, укрывших и спасших своих господ, осуждённых во время проскрипций. Получил известность следующий рассказ: Август обедал у своего друга, богача Ведия Поллиона, который имел обыкновение бросать своих провинившихся рабов на съедение муренам — хищным рыбам, которых он держал в специальных садках. Один из рабов, прислуживавших за столом, разбил драгоценный бокал и, ожидая страшной казни, бросился на колени перед высоким гостем, умоляя о заступничестве. Августа мало смущала судьба раба, но положение главы государства обязывало его к какому-то акту, который вместе с тем не выглядел бы, как вмешательство в отношения господина и раба. Он потребовал, чтобы ему подали все остальные бокалы, и разбил их один за другим, избавив таким образом провинившегося раба от наказания.

Примечания

* Ф. Энгельс, Бруно Бауэр и раннее христианство, К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т XV, стр. 606.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том II. М., 1956, с. 597-601.