Чехия в конце XVI и начале XVII века: нарастание социальной и национальной борьбы

Развитие крупного хозяйства феодалов, основанного на барщинном труде, имело крайне отрицательные последствия для хозяйства закрепощённых крестьян. Задавленное поборами феодалов и государственными налогами крестьянское хозяйство лишалось перспективы развития. Постоянными спутниками жизни чешской деревни становятся массовые эпидемии, неурожаи, грандиозных размеров голодовки, охватывавшие всю страну.

С конца XVI века вновь усиливаются антифеодальное движение в деревне и борьба городской бедноты против панов и городской верхушки. Нередки были волнения крестьян. В 1569 году произошли волнения на юге Чехии на рыбных промыслах пана Петра Вока из Рожмберка. В 1575 году имели место крестьянские волнения в Пржибрамском и Рожмитальском панствах. В Глубоцком панстве в Южной Чехии в 1580 году начались волнения крестьян, отказавшихся нести барщину и выполнять другие феодальные повинности, которые продолжались в конце XVI — начале XVII века. Особую ненависть вызывали новые повинности и поборы. Эти выступления, хотя и носили локальный характер, свидетельствовали о наличии в крестьянстве активных сил, стремящихся воздействовать на существующие общественные порядки.

Происходили также серьезные выступления горнорабочих, особенно на промыслах Кутной-Горы, где работало много беглых крестьян. Они выступали против крайне тяжёлых условий труда на горных промыслах, а также против попыток феодалов добиться поддержки правительства в возврате своих беглых крестьян. Правительство вынуждено было принять новый горный устав и признать, что горняки должны рассматриваться как люди свободные и на них не распространяется действие решений сеймов о возврате беглых. В начале XVII века имели место волнения подмастерьев и в других отраслях производства.

Во второй половине XVI и в начале XVII века растёт национальное самосознание чехов. Ещё в 1564 году чешские дворяне провели в сейме решение о том, что король не имеет права давать дворянское звание иноземцам в Чехии. Обострилась борьба вокруг вопроса о пользовании чешским и немецким языком в стране. В королевских учреждениях в то время наряду с чешским языком применялся и немецкий. Сейм в 1615 году принял специальный закон о защите чешского языка, предусматривающий, что в число горожан должны приниматься лишь лица, знающие чешский язык, и чтобы в судах говорили только по-чешски. Создавались типографии, печатавшие произведения только на чешском языке.

Для рассматриваемого времени характерна также острая борьба вокруг религиозных вопросов. Габсбурги выступали решительными защитниками римско-католической церкви и контрреформации. В Чехии наряду с умеренным дворянско-бюргерским направлением реформации существовали организации «чешских братьев», в которых были сильны национальные традиции, и анабаптистские секты, проповедовавшие идеи социального равенства. Габсбургские власти принимали жестокие меры против чешских протестантов всех направлений. Неоднократно чехам отдавались категорические предписания отказаться от протестантских убеждений под угрозой конфискации имущества и изгнания из пределов родной страны. В 1556 году Фердинанд I пригласил в Чехию иезуитов. Иезуиты выступали в Чехии ярыми защитниками Габсбургской династии, всячески способствовали её упрочению и вели борьбу против движения чешского народа за независимость.

В борьбе против контрреформации чешские лютеране и «чешские братьям выработали в 1575 году совместную «чешскую конфессию» (исповедание веры), предусматривавшую некоторую внутреннюю самостоятельность протестантской церкви, её право иметь собственную консисторию для общего руководства своими делами. Габсбурги не желали признать автономию протестантской церкви в Чехии. Король Рудольф II (1576—1611), который всю жизнь находился под влиянием испанцев и иезуитов, отказался подписать грамоту о веротерпимости. Однако, когда чешские сословия пригрозили ему вооружённым восстанием, он в 1609 году был вынужден подписать «Грамоту величества», подтверждавшую «конфессию» 1575 года. Чешские протестанты получили право свободно исповедовать свою веру, публично совершать богослужение, иметь свои церкви и учреждать свои школы. Они получили управление Пражским университетом. Это были вынужденные временные уступки, которые Рудольф II не собирался выполнять.

Между тем в Габсбургском доме продолжались усобицы, вылившиеся с 1608 года в открытые столкновения между Рудольфом и его братом Матвеем. Борьба между братьями велась силами чужеземных солдат, которые держали себя в Чехии, как в завоёванной стране, грабили и разоряли жителей. Ответом на солдатские грабежи было вооружённое выступление ремесленных масс Праги, которые не дали чужеземцам проникнуть в столицу. В ходе этого восстания пражская беднота выступила против верхушки католического духовенства, бросилась на штурм ненавистных ей монастырей и разрушила некоторые из них. После отречения в 1611 г. от чешского престола Рудольфа II его преемник Матвей (1611—1619) вынужден был формально подтвердить «Грамоту величества», однако на деле нарушал её под разными предлогами. Матвей продолжал античешскую политику и преследования протестантов. В ряде городов и селений иезуиты и католическое духовенство насильно закрывали протестантские церкви. В 1617 г. король назначил своим наследником Фердинанда Штирийского, воспитанника иезуитов. Это обстоятельство и религиозные притеснения послужили в Чехии поводом к выступлению против Габсбургов (1618 год), которое явилось началом Тридцатилетней войны.

Общие причины антигабсбургского движения 1618 года

Накануне выступления против Габсбургов в Чехии образовалась оппозиция, очень сложная по своему социальному составу и интересам. Общие причины чешского движения 1618 года связаны с указанными выше экономическими и политическими изменениями в стране, происходившими с конца XVI века. Чешское дворянство никак не могло приспособиться к новым экономическим условиям. Оно постепенно оттеснялось чужеземным дворянством от службы при дворе и от государственных должностей. Бюргерство было недовольно быстрым ростом налогов, неблагоприятной для него экономической политикой правительства в обстановке вторичного закрепощения крестьянства, резким ограничением политических прав горожан. Именно эти слои населения, особенно дворянство, и выступили в 1618 году. Все слои чешского населения, кроме магнатской верхушки, служившей Габсбургам, были ущемлены и крайне недовольны античешской и прокатолической политикой Габсбургов и преследованиями, чинившимися чешской культуре и языку. Но в результате отказа дворянства поддержать антикрепостнические требования крестьян основная масса чешского народа не приняла активного участия в событиях 1618—1620 годов. Борьба чешского народа против реакционного режима Габсбургов на протяжении второй половины XVI и начала XVII века была по существу борьбой против сил католической реакции в Европе. К началу Тридцатилетней войны антигабсбургское движение в Чехии приобрело международное значение.

Чешская культура в эпоху Возрождения

Народный подъём, нашедший наиболее яркое выражение в гуситских войнах и последующем общественном движении XV—XVI веков, оставил глубокий след в истории чешской культуры. Память о славных революционных событиях времён Гуса и Жижки не исчезла в сознании народа. Под этим влиянием окрепла национальная традиция во всех областях культуры, развилась любовь к чешской речи и уважение к «хорошим чехам», т. е. людям, которые заботились о сохранении и развитии родного языка в противовес латыни и немецкому языку империи. XVI столетие было «золотым веком» чешской художественной прозы. Героическая борьба гуситов против церковной и феодальной реакции получила широкий отклик в других европейских странах и оказала большое влияние на развитие реформационной мысли в Германии и Швейцарии. Со своей стороны Чехия не осталась в стороне от общих духовных течений этой революционной эпохи. Прага и другие чешские города были тесно связаны с важнейшими центрами гуманизма и Реформации. Ещё в XV веке Пражский университет становится одним из центров изучения античной литературы и философии.

Рядом с чисто классическим направлением, представленным именами Богуслава из Лобковиц, Станислава Турзо, Августина Оломоуцкого и др., в чешском гуманизме сложилось и другое направление, более связанное с национальным языком и культурой. В конце XV и начале XVI века появляется обильная юридическая литература на чешском языке. Цтибор из Цимбурка и Товачова, один из ближайших соратников короля Иржи Подебрада, составил свод моравского обычного права «Книга Товачовская» (1481 г.). Выходец из старинного дворянского рода, Цтибор излагает юридическую традицию с точки зрения аристократии и защищает её интересы. Другие взгляды лежат в основе сочинения Викторина Корнелия из Вшегрд (умер в 1520 г.) — «Девять книг о правах, судах и досках чешской земли». Этот свод обычного права составлен в демократическом духе и содержит много важных сведений по социальной истории Чехии.

Обширная историческая литература XVI века также захвачена живыми интересами времени. Это в большинстве случаев сочинения, описывающие бурные события недавних лет. Так, «Пражская хроника» Бартоша Писаря касается истории утверждения на чешском престоле Фердинанда I Габсбурга. Сикст из Оттерсдорфа описывает борьбу чешских сословий против короля в 1546—1547 гг. Мартин Кутен является автором патриотической «Хроники чешской земли» и «Хроники о Жижке». Большая часть исторических сочинений была связана с движением «чешских братьев». Правда, «Чешская хроника» Вацлава Гаека из Либочан, написанная с католической точки зрения, также получила распространение благодаря живости изложения и многочисленным фантастическим подробностям, относящимся к древней истории Чехии.

Характерным жанром XVI века были также описания путешествий в разные страны, главным образом на Восток, где деятели демократических религиозных организаций искали подтверждения своим церковным учениям. Так, по поручению общины «чешских братьев» Мартин Кабатник ещё в 90-х годах XV века написал «Путешествие из Чехии в Иерусалим и Египет».

Могучим орудием культуры Возрождения была печатная книга. В Чехии книгопечатание получило широкое распространение ещё в XV веке.

Знаменитые печатники этого времени были учёными, писателями и переводчиками. Характерной фигурой чешского Возрождения является, например, Николай Конач (умер в 1546 г.), который был переводчиком на чешский язык «Разговоров» Лукиана и «Богемской истории» Энео Сильвио Пикколомини.

Ко второй половине XVI века относится деятельность выдающегося чешского переводчика и типографа Юрия Мелантриха Рождялевского. Из его типографии вышло множество книг различного содержания на чешском, немецком, латинском и греческом языках. По своему изяществу и совершенству печати издания Мелантриха могут быть поставлены в один ряд с книгами знаменитых издателей эпохи Возрождения — Альда Мануция и Эльзевира.

Ещё более значительной фигурой является продолжатель дела Мелантриха, муж его дочери — Даниил Адам Велеславин (1546—1605), учёный и переводчик, мастер чешской прозы, которую он довёл до высокого совершенства. Последний период чешского Возрождения называют иногда «веком Велеславина». Сын мельника, получивший образование в Пражском университете, где он впоследствии занимал кафедру истории, Велеславин в 1576 г. оставил преподавание, чтобы заняться издательской деятельностью. После смерти Мелантриха он унаследовал его типографию, расширил её и достиг замечательных результатов. Обилие, внешнее изящество, необычайная тщательность изданий «пражского архитипографа» доставили ему известность далеко за пределами страны. К числу изданий Велеславина относится знаменитая «Московская хроника» Ал. Гваньини, переведённая на чешский язык. Главным учёным трудом Велеславина был «Исторический календарь» (1578—1590), составленный в назидательном духе. Велеславин является также составителем чешско-латинского и четырёхъязычного словарей, юридического руководства и др.

Наиболее значительные явления чешской культуры XVI в. связаны с деятельностью общины «чешских братьев» — демократической секты, в которой сохранились отзвуки высокого духовного подъёма времён таборитов. Основанная ещё в XV в. обедневшим рыцарем Петром из Хельчиц община «чешских братьев» отвергала всякое участие в органах государственной власти, подчинение суду, полиции, службу в войсках и т. п. Неоднородность социального состава общины «чешских братьев» предопределила борьбу внутри общины, обострившуюся после смерти ближайших преемников Хельчицкого.

Постепенно взяло верх умеренное направление, представителями которого были люди учёные — бакалавры Пражского университета Прокоп, Лукаш, Лавр Красовицкий. Одним из главных средств борьбы за идеал христианской жизни была признана печатная книга. Община насчитывала в своих рядах большое число писателей, переводчиков и учёных. На чешский язык была переведена с еврейского и греческого Библия (знаменитая Кралицкая библия). Этот образцовый перевод был исполнен восемью членами общины по инициативе её выдающегося руководителя — Яна Благослава (1523—1571).

Ян Благослав отстаивал принципы веротерпимости и гуманизма, которые были заложены в учении Петра Хельчицкого наряду с уравнительными идеями. Он доказывал важность для членов общин высшего образования. Ян Благослав придавал большое значение культуре чешского языка, сам был замечательным стилистом и составил «Грамматику» (1571 г.), которая до сих пор не утратила своего значения. Важная роль принадлежала ему также в создании обширной «Братской истории». Наконец, Ян Благослав является крупнейшим выразителем и теоретиком музыкальной культуры «чешских братьев». В 1561 г. он выпустил новую редакцию «Братского канционала», т. е. собрания духовных песен. Ему принадлежат также два сочинения по теории музыки.

Созданная общиной сеть школ охватила широкие круги чешского населения. В этих школах обучение велось на родном языке. В соответствии с общим «раннехристианским» духом общины сословные различия между учениками не допускались. Школьники получали трудовое воспитание. Всё это привело к тому, что популярность общинных школ вышла далеко за рамки самой организации. В них получало образование множество детей из семейств, не имевших прямого отношения к общине.

Самым выдающимся борцом за воспитательные идеи «чешских братьев» был гениальный Ян Амос Коменский (1592—1670).

Родившийся в Моравии Ян Амос Коменский учился в Гейдельбергском университете. После возвращения на родину он руководил школьным делом в Пршерове и Фульнеке. В годы преследований, после Белогорской битвы, Коменский должен был скрываться, а затем и вовсе бежать из Чехии. Эти же годы выдвинули его на одно из первых мест в общине. Он поселился в польском городке Лешне, где провёл в общей сложности 28 лет. Первым из замечательных сочинений Коменского был философский трактат «Лабиринт света и рай сердца» (1631 г.), сочинение глубоко религиозное, но заключающее в себе горькую и проницательную критику общественных отношений.

В Лешне возникли главные философско-педагогические сочинения Коменского: «Дидактика», «Открытая дверь к языкам» и «Преддверие» к ней, «Физика», «Предтеча всеобщей мудрости» и др. (первое собрание сочинений чешского мыслителя вышло в Голландии в 1657 г.). Эти сочинения доставили Коменскому европейскую известность. Во время путешествия в Венгрию он написал свою знаменитую книгу для детей «Мир в картинках».

Значение деятельности Яна Амоса Коменского вышло далеко за пределы истории «чешских братьев». Он является отцом педагогической науки нового времени.

Несмотря на то, что воспитательный идеал Коменского ещё облачён в одежды христианской религии, в нём нет ничего аскетического. Его содержание носит совершенно светский, земной, гуманистический характер. В основе мировоззрения Коменского лежит идея единства вселенной. Человек не является случайным гостем в мире природы. Он часть её и вместе с тем «микрокосм» — отражение целого в малой части.

Наше познание, говорит Коменский, является образом, отражением вещи, подобно отражению в зеркале или отпечатку на воске. Нет ничего в уме, чего, не было бы раньше в чувствах. Поэтому наглядное созерцание, опыт является исходным пунктом всякого знания. Но знание должно быть универсальным, охватывающим всё, что существует в мире. И человек способен на это, ибо его природные задатки заключают в себе лучшие возможности. Только испорченность семьи, государства и церкви мешает ему достигнуть вечного блаженства. Средство для преодоления этой испорченности состоит именно в воспитании человека, как гармонического существа. Целью воспитательной деятельности является развитие нравственное и религиозное, но путь к этой цели лежит через развитие ума, через внешнее познание мира.

Взгляды Коменского глубоко враждебны системе схоластического образования, которую оставил нетронутой протестантизм. Коменский отвергает заучивание отвлечённой латинской премудрости. Воспитатель должен развивать чувства учащегося, показывать ему всякую вещь наглядно, ибо заблуждения людей проистекают из того, что они склонны запоминать имена вещей, не понимая их сущности. Точно так же опасна для правильного развития человеческой личности грубая насильственность обучения. Задача воспитателя состоит в том, чтобы открыть дорогу для свободного развития природных способностей ученика. Дисциплина необходима, но в ней должен быть только минимум принуждения.

Коменский исходит из одинаковых принципов обучения для молодых людей независимо от их сословия и положения. Девочки так же могут учиться в школе, как и мальчики. Отдавая должное природным способностям, Коменский подчёркивал большое значение коллективности в школьном деле. Метод одиночного обучения, господствовавший в тогдашней школе, является, с его точки зрения, несовершенным. Он заменяется классно-урочной системой, которую Коменский подробно разработал. По мысли великого чешского педагога, школа должна давать как умственное развитие, так и физическое, она должна воспитывать в учащемся любовь к труду и уменье трудиться. Признавая необходимость изучения древних языков, Коменский рассматривает их только как средство для усвоения и передачи знания, но не как часть самого знания.

Многое в воспитательной системе Яна Амоса Коменского устарело, но основные идеи великого чешского учёного эпохи Возрождения прочно вошли в историю педагогики и навсегда сохранили своё значение.

Заметную роль в жизни Чехии XVI— XVII веков играл театр. Если при королевском дворе и во дворцах меценатов ставились классические комедии Теренция и Плавта, то народная драма, пусть несложная по композиции и грубоватая по языку, затрагивала подчас живые общественные и моральные проблемы. Обстановка народных театральных представлений была очень простой. В Праге из мостовой на площади вынимались камни. Колья, вбитые в землю, ограждали место представления. Публика сидела и стояла вокруг, причём нередко зрители помещались на балконах, в окнах ближайших зданий и даже на крышах домов. Представление могло продолжаться от полудня до поздних летних сумерек.

Пьеса обычно начиналась прологом, в котором, кроме предварительного рассказа о содержании и перечисления действующих лиц, заключалось обычно какое-нибудь поучительное рассуждение. Сама пьеса состояла из нескольких актов (до 5 и более), а в промежутках между ними разыгрывались интермедии.

Большим успехом пользовалась «Трагедия о мясопусте» Дачицкого. Эта шутовская «трагедия» заключала в себе различные намёки на известных лиц и местные нравы. По форме она представляет собой вольную смесь диалога с простым рассказом от лица автора.

Немалое распространение получили в XVI в. инсценировки библейских сюжетов. Наиболее известными из религиозных пьес были «Юдифь» в обработке Николая Конача и «Комедия о вдове» Павла Кирмезера (по происхождению — словака). «Юдифь» в общих чертах воспроизводит известное древнее сказание, «Комедия о вдове» является драматизированным пересказом одной из глав «Книги царств». Однако действия этой комедии изобилуют разного рода намёками на отрицательные явления современного автору чешского общества. Эти бытовые черты, придающие произведению Кирмезера характер жизненности, объясняют её особую популярность у зрителей.

Театр XVI века имел глубокие народные корни, и недаром пражская коллегия иезуитов, основанная в 1556 г., вела упорную борьбу с этим детищем эпохи Возрождения.

Чешские города сильно пострадали во время гуситских войн, а церковная архитектура с этого времени вообще утратила в Чехии то значение, которое она имела в других странах Европы, например во Франции или Германии. Некоторое возрождение церковного зодчества относится к послевоенному времени; при Владиславе II (1461—1516) было завершено самое выдающееся создание чешской готики— церковь св. Варвары в городе Кутна-Гора, — начатое ещё в XIV веке. Над завершением этого замечательного здания трудились выдающиеся чешские архитекторы эпохи «поздней», или «владиславовской», готики — Матвей Рейсек и Бенедикт Рейт.

В светской архитектуре более ясно выступает близость поздней готики к Ренессансу. Восстановленные после разрушений времён гуситских войн чешские города на первых порах вернулись к традиционному местному архитектурному стилю, выработанному средневековой бюргерской жизнью. Но в отличие, например, от готической заострённости немецкой гражданской архитектуры, чешские строители предпочитают более спокойные пропорции. Своды постепенно принимают форму «лунок», фронтоны с каменной резьбой образуют почти равнобедренные треугольники. Кирпичная кладка часто покрывается клеевой краской, как в Северной Италии. К переходному стилю относится нарядная Пороховая башня — часть укреплений Старого города в Праге, построенная (в главной своей части) Матвеем Рейсеком. Почти незаметно старый готический стиль переходит в новую систему архитектурных образов в искусстве Рейта (зал Владислава в Пражском кремле, 1493—1502 гг.).

Увлечение итальянским Ренессансом начинается в Чехии несколько позднее, во второй четверти XVI века. С этого времени вплоть до битвы при Белой Горе (1620 г.) чешское зодчество развивалось под знаком возрождения античных форм, в той переработке, которую они получили в искусстве великих итальянцев.

Итальянец Джованни де Спацио построил для Фердинанда I увеселительный дворец в королевском саду Пражского кремля (1536—1556 гг.). Примеру короля следует аристократия. Одной из величественных построек нового типа является дворец Шварценберга в Праге, украшенный «сграффито» (особая техника воспроизведения рисунка на штукатурке посредством процарапывания и раскрашивания), карнизами и т. д. Ратуша в Пльзене, построенная Спацио, представляет собой тип публичного здания в стиле, более близком к национальной традиции.

Стиль чешского Ренессанса представляет собой одно из достижений гуманистической культуры, особый вклад Чехии в историю искусства. Ратуши, церкви общины «чешских братьев», бюргерские дома в соединении с дворцовыми зданиями повсюду в Чехии образуют оригинальные городские ансамбли. Особенностью чешской архитектуры этой поры являются фасады с двойными окнами, украшенные часто каменной облицовкой, искусственным мрамором и т. п. Карнизы и небольшие окна, башенки под куполом, коньки над крышей дополняют гармонический и нарядный облик зданий XVI в., более уютных в Праге или Пльзене, чем в городах Италии. Наследие Возрождения продолжает жить в течение всего следующего столетия, однако белогорская битва, утрата национальной независимости, католическая реакция — всё это положило конец лучшей эпохе чешской архитектуры. Первым образцом чешского «барокко» является дворец Валленштейна в Праге (1623— 1629 гг.), построенный по проекту архитектора Андреа Спецца.

В области скульптуры искусству, связанному с идеями Возрождения, также предшествует время поздней готики. Скульптурная декорация играет большую роль в постройках Матвея Рейсека. Чешские мастера конца XV в., работая по камню, достигли известной тонкости в создании пластических украшений для площадей и дорог (городские фонтаны и т. п.). В украшении церквей процветает деревянная скульптура. Творческие приёмы скульптурных школ Праги, Кутной-Горы, Раковика и других городов обнаруживают большое разнообразие. Однако над всем этим господствует влияние немецкого искусства с его готической условностью. Мотивы итальянского Возрождения появляются около 1500 года.

Пластика XVI века — каменные надгробия, церковные алтари и т. д. (так же как прикладное искусство, особенно литьё колоколов и металлической посуды) —достигает высокого мастерства. Но самостоятельного значения, которое можно было бы сравнить с оригинальностью архитектурного стиля этой эпохи, чешская пластика XVI века не имеет.

Чешская живопись XVI столетия несёт на себе отпечаток влияния немецкого искусства, главным образом школы Кранаха. Характерное для немецкого Возрождения соединение наивных, провинциальных черт с излишней зрелостью «маньеризма» постоянно встречаются и у чешских мастеров, не сохранивших для истории свои имена. Но чешская живопись поздней готики и Ренессанса имеет свои оригинальные черты. В одежде святых здесь перед нами обычно простые крестьяне, крепкого сложения, с явно выраженным славянским типом лица. Живой национальный отпечаток имеют и женские образы. Характеру изображения при всей его условности присущи черты реализма. Среди апостолов и святых встречаются образы удивительной жизненности (таков, например, старик в очках Святоиржского алтаря — тип начётчика, знатока Библии). Титульный лист кутногорского градуала (сборник церковных гимнов, исполняемых во время мессы) даёт изображение горнорудного дела.

В конце XVI — начале XVII века, при императоре Рудольфе II, в Праге работало много иностранных художников, заслугой которых было введение новых, светских жанров живописи (пейзаж, натюрморт, сцены из жизни животных). Большое распространение получает портретный жанр. Это придворное искусство, далекое от национальной жизни, исчезло в годы Тридцатилетней войны, почти не оставив следа.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том IV. М., 1958, с. 392-399.