США в 1933—1936 годы: социальные реформы и реакция

Социальные реформы

Итогом ожесточенных стачечных боев 1933—1936 гг. было увеличение годового фонда заработной платы рабочих примерно на миллиард долларов. Кроме того, два миллиона рабочих добились сокращения рабочего дня, миллион — права на платные отпуска, полтора миллиона — повышенной оплаты сверхурочных работ. Падение реальной заработной платы временно приостановилось. В эти же годы были проведены и некоторые социальные реформы; правящие круги, вынужденные осуществлять их, рассчитывали таким способом ослабить остроту классовых противоречий и не допустить развития массового революционного движения.

В 1935 г. впервые в истории Соединенных Штатов Америки был принят закон о социальном страховании. Он предусматривал пенсии для рабочих, достигших 65-летнего возраста, а также оказание государственной помощи больным и инвалидам. Пенсионный фонд составлялся путем взносов из заработной платы трудящихся и за счет отчислений предпринимателей.

Наличие 25 млн. человек, лишенных средств к существованию (безработных и членов их семей), и рост массового движения безработных побуждали правительство принимать меры для смягчения безработицы. Были созданы органы «по борьбе с безработицей» — Управление промышленно-строительных работ общественного назначения, Администрация общественных работ, Ведомство по организации общественных работ и т. д. Часть безработных заняли на строительстве дорог, мостов, аэродромов, полмиллиона человек послали на лесозаготовки, молодых людей в возрасте от 18 до 25 лет направляли в трудовые лагеря с военной дисциплиной, где их в течение года подвергали муштровке под руководством армейских офицеров.

В июле 1935 г. правительство провело через конгресс «Национальный акт о трудовых отношениях», известный под названием «закона Вагнера». Этот закон, подтверждая право рабочих на организацию профессиональных союзов и на заключение коллективных договоров, запрещал властям и предпринимателям применять репрессии за принадлежность к профсоюзу и вмешиваться во внутренние дела рабочих организаций. Легализовались стачки и пикетирование предприятий забастовщиками. Судам вменялось в обязанность рассматривать жалобы профсоюзов на нарушения закона.

Политика «нового курса» носила сложный характер. С одной стороны, она укрепляла позиции американской крупной буржуазии, помогала ей выбраться из экономического кризиса. Прибыли монополий пошли в гору. Некоторые предприятия получали даже больше прибыли, чем в разгар докризисного «процветания». В результате кризис преодолевался в условиях, наиболее благоприятных для ведущих групп американского монополистического капитала.

С другой стороны, проведение «нового курса» потребовало от господствующего класса некоторых уступок рабочим, фермерам, мелкой буржуазии, внесения большей гибкости, маневренности, демагогии в политику правительства. На этом основании социал-реформисты выдавали «новый курс» за социальную революцию, приравнивали его к социалистическому планированию и противопоставляли его «блага» успехам строительства социализма в Советском Союзе. Лидер Американской федерации труда Грин объявил, что НИРА «в одинаковой степени служит благосостоянию капиталистов и промышленных рабочих». Орган Социалистической партии «Нью лидер» поместил иллюстрацию, изображавшую Рузвельта в виде Моисея, выводящего рабочих из пустыни в обетованную землю. Видные общественные деятели Западной Европы совершали паломничества за океан и разносили легенду о новейшем американском чуде. Приезжавший в эти годы в Москву английский писатель Герберт Уэллс говорил: «Моя поездка в Соединенные Штаты произвела на меня потрясающее впечатление. Рушится старый финансовый мир, перестраивается по-новому экономическая жизнь страны... Мне кажется, что в Соединенных Штатах речь идет о глубокой реорганизации, о создании планового, то есть социалистического, хозяйства». На деле политика «нового курса» не могла привести к серьезным, а тем более коренным переменам в экономической и социальной структуре Соединенных Штатов. Но она дала мощный толчок политической активности рабочих, фермеров, городской мелкой буржуазии, негритянского народа. Само проведение «закона Вагнера» и других социальных реформ «нового курса» стало возможным только благодаря самоотверженной борьбе народных масс.

Выступление реакции против «нового курса»

В первые годы «новый курс» Рузвельта поддерживала прогрессивная коалиция, которая объединяла либерально настроенных капиталистов, мелкую буржуазию, а также значительную часть трудящихся, шедшую в это время за Демократической партией. Против «нового курса» выступали консервативные слои финансовых монополий, приверженцы старых методов антирабочего законодательства периода правления Гувера. По мере смягчения экономического кризиса оппозиция Рузвельту становилась все более активной. Реакционные политические деятели, враждебно относившиеся к линии Рузвельта как во внутренней, так и во внешней политике, требовали упразднить пункт 7-а «кодексов честной конкуренции», отменить «закон Вагнера» и возобновить откровенное наступление на жизненные права и интересы трудящихся.

В конгрессе противники «нового курса» образовали блок из правых элементов Республиканской и Демократической партий. В мае 1935 г. Верховный суд Соединенных Штатов Америки признал неконституционным закон о НИРА, а 6 января 1936 г. был отменен также Акт о регулировании сельского хозяйства (ААА). Монополистическая буржуазия все чаще игнорировала социальное законодательство «нового курса». К 1938 г. число жалоб профсоюзов на грубейшие нарушения «закона Вагнера» монополиями превысило 10 тысяч.

Начали поднимать голову фашистские и полуфашистские организации: в Нью-Йорке — «Орден 76-го года», в Филадельфии — «Рубашки хаки», в Лос-Анжелосе — «Серебряные рубашки». Священник Кофлин организовал «Национальный союз социальной справедливости», программу которого даже буржуазная печать Соединенных Штатов характеризовала как «фашизм под крестом». Активизировалась военизированная организация «Американский легион».

«Американская лига свободы», в которую вошли крупнейшие представители финансового капитала — Морган, Дюпон, Альфред Смит и другие, стремилась объединить все силы деловых кругов против «нового курса», добиться отмены уступок, сделанных Рузвельтом трудящимся, обеспечить на выборах победу противников президента. Часть финансовой буржуазии, напуганная размахом забастовочного движения, помышляла даже об установлении фашистской диктатуры; на посты фашистских диктаторов намечались генералы Смедли Батлер и Дуглас Макартур. Заговор был раскрыт, но заговорщики не подверглись судебному преследованию.

Президентские выборы 1936 года

Накануне очередных президентских выборов, предстоявших в ноябре 1936 г., борьба между сторонниками и противниками «нового курса» усилилась.

Демократическая партия вновь выставила кандидатуру Ф. Д. Рузвельта. Избирательную кампанию Демократической партии субсидировали Крейслер, Гарриман и другие крупные промышленники.

Выступая перед избирателями, Рузвельт говорил о своем желании сократить чрезмерно длинный рабочий день, увеличить заработную плату, не гарантирующую от голода, покончить с детским трудом и искоренить потогонную систему. В своей речи 20 июля 1936 г. он заявил: «...Я вижу, что целая треть населения нашей страны живет в скверных жилищах, плохо одета и плохо питается».

Активно поддерживали Рузвельта профсоюзы, входившие в Комитет производственных профсоюзов. Американская рабочая партия в Нью-Йорке, Фермерско-рабочая партия в штате Миннесота. За кандидатуру Рузвельта высказалась и Коммунистическая партия Америки. Линия коммунистов состояла в том, чтобы, критикуя и разоблачая буржуазнореформистскую ограниченность мероприятий правительства Рузвельта, борясь с буржуазными иллюзиями среди рабочих, в то же время поддерживать реформы и добиваться извлечения из них максимальных выгод для трудящихся.

Противники Рузвельта группировались вокруг кандидата Республиканской партии губернатора штата Канзас Альфреда Лэндона. Мощную поддержку ему оказывала верхушка американской финансовой олигархии — финансово-промышленные группы Моргана, Рокфеллера, Дюпона, Мэллона, считавшие, что политика «нового курса» исчерпала себя. Под флагом борьбы за бездефицитный бюджет республиканцы требовали ликвидации социальных мероприятий правительства Рузвельта. Желтая пресса Херста объявила «новый курс» социализмом, а Рузвельта — «коммунистом, стремящимся к диктатуре». На кандидатуре Лэндона сошлись все реакционные силы страны.

Несмотря на шумную кампанию реакционных кругов, Республиканская партия потерпела неудачу. Рузвельт получил большинство голосов в 46 из 48 штатов и был избран президентом на новое четырехлетие.

Экономический кризис 1937 года и активизация реакции

С осени 1937 г., когда начался новый мировой экономический кризис, Соединенные Штаты подверглись наиболее сильным его ударам. Значительно сократился объем продукции сталелитейной промышленности, а выпуск всей промышленной продукции страны к концу 1937 г. упал почти на одну треть. В 1938 г. количество безработных достигло 16,6 млн. человек. Миллионы рабочих были переведены на неполную рабочую неделю. На нью-йоркской бирже царила паника, напоминавшая «черные дни» 1929 г. Акции Стального треста упали со 126 долларов за акцию до 56 долларов, «Дженерал моторс» — с 70,5 до 33, «Дженерал электрик» — с 65 до 41. Быстро падал курс доллара. К декабрю 1937 г. общие потери американских монополий достигли 25 млрд. долларов.

Внутриполитические трудности, а также обострение международной обстановки вели к усилению реакции в стране. В руководящих кругах все более проявлялась тенденция к отказу от либерально-буржуазных методов «нового курса». Влиятельная группа членов конгресса внесла требование о том, чтобы объявить вне закона «сидячие стачки» и отменить «закон Вагнера». Блок реакционных республиканцев и правого крыла демократов в 1938 г. провалил законопроект о запрещении «судов Линча». Созданная конгрессом в мае 1938 г. Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности развернула ожесточенную борьбу не против иностранной фашистской агентуры, для борьбы с которой она якобы и была создана, а против прогрессивных организаций.

Были отменены пособия фермерам в связи с засухой и резко сокращены ассигнования на общественные работы, призванные смягчить безработицу. В частности, расходы на дорожное строительство (одна из форм общественных работ) снизились с 300 млн. до 125 млн. долларов в год.

Реакционные элементы воспрепятствовали попыткам Рузвельта провести реформу Верховного суда. Еще в первые годы «нового курса» Верховный суд, оплот крайней реакции в Соединенных Штатах, выступал против мероприятий правительства Рузвельта, объявляя их противоречащими конституции. В начале 1937 г., желая избавиться от этих помех, Рузвельт предложил, чтобы по достижении 70-летнего возраста члены Верховного суда получили право добровольного ухода в отставку с пожизненным сохранением оклада; если же они не используют этого права, то президент «для облегчения их функций» назначит дополнительных судей. Поскольку шесть членов Верховного суда (из девяти), составлявшие ядро противников «нового курса», были старше 70 лет, Рузвельт рассчитывал при посредстве намеченной реформы парализовать их сопротивление. Однако, хотя проект реформы встретил горячее одобрение организованных рабочих и широких кругов фермерства, сложившийся в конгрессе реакционный республиканско-демократический блок провалил это предложение.

Усиление реакции проявилось и во внешней политике. Наиболее реакционные представители американского империализма, выступая под флагом изоляционизма, требовали отказа от «вмешательства» в дела Европы и Азии, а фактически — от какого бы то ни было сопротивления политике фашистской агрессии, поскольку она направлена якобы только против европейских держав, в первую очередь против СССР, и не угрожает непосредственно американским интересам. В действительности позиция изоляционистов определялась тем, что стоявшие за ними американские монополисты были тесно связаны с германскими и японскими монополиями и считали своим основным конкурентом на мировых рынках Англию. К числу активных изоляционистов принадлежали бывший президент Гувер, сенаторы Тафт и Ванденберг, издатели Херст, Маккормик. Мощную поддержку им оказывали крупные промышленники и финансисты — Дюпон, Форд, Морган и другие. Изоляционисты, имея своих сторонников в конгрессе, среди крупных политических деятелей, дипломатов и военных, оказывали довольно существенное влияние на внешнюю политику Соединенных Штатов.

Другие американские монополисты, имевшие значительные вложения в странах Восточного полушария и тесно связанные с английским капиталом, доказывали, что политика изоляционизма опасна для Соединенных Штатов, так как она может привести к потере одного за другим потенциальных союзников в борьбе против угрозы со стороны агрессивного блока Германии, Италии и Японии. Точку зрения этих кругов представляли так называемые интервенционисты, или интернационалисты: президент Рузвельт, видные члены его правительства — Хэлл, Моргентау, а также многие другие политические деятели.

Но обе группировки американского финансового капитала сходились в том, что одинаково делали ставку на столкновение фашистских держав с Советским Союзом, надеясь разрешить за его счет все противоречия американского и мирового капитализма.

Практически правительство Соединенных Штатов облегчало подготовку фашистской агрессии, препятствуя созданию единого фронта миролюбивых держав и тем самым ослабляя собственные позиции на международной арене.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том IX. М., 1962, с. 409-413.