Корея под властью японцев

Период колониальной экспансии иностранных держав и постепенного утверждения господства японских империалистов сопровождался усиленным экономического ограблением Кореи иностранными капиталистами, прежде всего японскими. Во внешней торговле Кореи в 1904 году японский капитал занимал 70,9% ввоза и 82,2% вывоза. Об усилении торговой экспансии иностранного капитала свидетельствовал рост ввоза иностранных товаров (с 5 924 006 иен в 1894 году до 27 402 591 иены в 1904 году и до 41 611 530 иен в 1907 году, основную массу ввозимых товаров составляли хлопчатобумажные ткани), усиленная выкачка из страны сельскохозяйственных продуктов (общая сумма вывоза из Кореи с 2 311 215 иен в 1894 году возросла до 16 983 936 иен в 1907 году, из них продовольствия вывезено на 14 988 907 иен), благородных металлов (только по учтенным данным, вывоз золота с 865 552 иен в 1890 году возрос до 6 714 119 иен в 1907 гдоу и до 9 199 638 иен в 1910 году). Не ограничиваясь посредничеством корейских компрадоров, японские купцы усиленно проникали в страну и поселялись в ней. Только в трех открытых портах число их с 1912 человек в 1899 году возросло до 17 450 человек в 1907 году. В 1908 году из 80 японских акционерных компаний (с капиталом 7 960 000 иен) 38 торговых компаний владели 69,3% всего японского акционерного капитала в Корее (на сумму 5 522 260 иен). Остальной японский акционерный капитал был вложен в строительство железных дорог, разработку рудников, в предприятия легкой промышленности.

Развитие капитализма в Корее происходило в условиях засилия иностранного капитала, всячески мешавшего росту национальной промышленности и предпринимательства. Конкуренция иностранных товаров привела к разрушению местного традиционного ремесленно-домашнего производства тканей, усилила разорение крестьян и ремесленников. Однако в условиях интенсивного развития внутренней торговли (особенно после отмены крепостного состояния ноби в 1894 году, открывшей широкие возможности применения наемного труда) в Корею стали возникать в довольно значительном количестве небольшие национальные промышленные предприятия мануфактурного типа, особенно занятые производством специфических предметов корейского быта (металлических изделий, посуды) и переработкой продовольственных продуктов. Но корейский капитал почти совершенно не был представлен в современной фабрично-заводской промышленности и по своему удельному весу намного уступал японскому капиталу в стране. По данным за 1911 год, из 164 акционерных компаний в Корее корейскому национальному капиталу принадлежали 29 (или 17,6%) с вложенным капиталом в 2 миллиона иен (или 17% общей суммы вложенного капитала всех компаний), 13 миллионов принадлежали японским и так называемым японо-корейским смешанным компаниям.

Уродливые черты развития капитализма (связанные с иностранным засильем) усугубляли бедствия, которые нес он народным массам. Пауперизация крестьянства, вызванная хозяйничаньем японских империалистов, невозможность применения в стране труда избыточного населения усилили в начале 20 века поток корейской эмиграции в разные страны.

Угроза утраты национальной независимости страны, невыносимость феодального гнета в сочетании с эксплуатацией иностранных капиталистов являлись объективными предпосылками национально-освободительного движения корейского народа. Поскольку японский империализм являлся главным врагом, национально-освободительное движение в Корее с конца 19 века носило главным образом антияпонский характер. Вооруженная борьба крестьянских отрядов Ыйбён, руководимых местными дворянами (захват города Чхунчжу отрядом Лю Рин Сока в начале 1896 года и другие), имела целью защитить короля от прояпонского правительства, мстить за убитую королеву и прочее. Это патриотическое движение, протекавшее под монархическими лозунгами, не было связано с идеями буржуазного национализма, распространявшимися среди передовой дворянской интеллигенции, часть которой, однако, находилась под сильным влиянием иностранных капиталистов (как показала деятельность Тоннип хёпхве, или Клуба независимости). Самостоятельные классовые требования крестьянства были сформулированы в движении Хвальбиндан (Партии защиты бедняков), поднявшемся в 1900 году в центральной части Кореи (в провинция Чхунчхондо и другие).

Новый размах получило национально-освободительное движение в Корее в связи с русско-японской войной и под влиянием русской революции 1905 года. Для этого этапа национально-освободительного движения в Корее было характерно распространение новых буржуазно-демократических идей. Деятели буржуазно-национального просветительского движения (Пак Ын Сик, Чу Си Гён, Ан Чхан Хо и другие) ставили задачу пробуждения национального самосознания как решающего фактора в борьбе за независимость. Они выступали против конфуцианства и его схоластической системы образования, за творческое освоение передовых достижений зарубежной науки и техники, за возрождение Кореи в качестве сильного государства путем развития национальной промышленности и просвещения. Эти идеи национального возрождения пропагандировались через сеть просветительных общественных школ, многочисленные печатные издания. Среди влиятельных организаций просветителей были Тэхан чаганхве (Общество укрепления Кореи, ранее, с 1904 по 1906 годы, называлось Хончжон ёнгухве, или Общество по изучению конституционного строя), возникшее в 1906 году Coy хакхве (Просветительное общество западных друзей) и Ханбук хынхакхве (Северное просветительное общество), которые в 1908 году объединились в Собук хакхве (Северо-западное просветительное общество), и другие. Наиболее популярными изданиями являлись «Тэхан минбо» («Корейская народаня газета»), «Тэхан мэил синбо» («Корейская ежедневная газета»), журнал «Coy» («Западный друг»), «Ярве» («Ночной гром») и другие. В исторических трудах Син Чхэ Хо (1880-1936) и других просветителей пропагандировались славные страницы истории, чтобы воодушевить современников к борьбе за возрождение страны. Пафосом борьбы за нац. единство было проникнуто развитие просветительской литературы и искусства. Хотя за редким исключением просветительские организации не имели контакта с движением Ыйбён, тем не менее их патриотические идеи сыграли немалую роль в развертывании вооруженная борьбы народа. Японские империалисты и их ставленники преследовали печатные издания и частные школы (их было больше 3 тысяч) просветителей.

Вооруженная борьба против япон. оккупантов поднялась на новую ступень после установления протектората. Боевые действия отрядов Ыйбён начались в 1906 году почти в 60 уездах страны, охватив пров. Чхунчхондо, Канвондо, Кёнсандо, Чолладо и Кёнгидо. В ряды партизан вливались крестьяне, рабочие рудников, учащиеся школ. Солдатские восстания в Сеуле и других городах после роспуска корейской армии (в августе 1907 года) дали серьезное пополнение рядов партизан. К конце 1907 года не было уезда в южных и центральных провинциях Кореи, где бы не действовали отряды партизан. Отряды Ыйбён возникли и в северных провинциях (Пхёнандо и Хамгёндо). Лишь разгромив или оттеснив в глухие районы основные силы отрядов Ыйбён, японские империалисты осуществили аннексию Кореи в августе 1910 года.

Колониальная политика, проводившаяся в Корее империалистами, ярко сказалась в освещении буржуазной историографией захвата Кореи японскими колонизаторами. Японская буржуазная историография, как и японские официальные издания, всячески оправдывали колониальную политику Японии в Корее и аннексию ее.

Японские буржуазные историки утверждали, что «в результате колониальной политики Японии Корея начала рассеивать мрак периода изоляции и получила возможность воспринимать свет мировой цивилизации» (Ода Сёго, Тёсэн сайкин си - Новейшая история Кореи, в кн.: «Тёсэн иппан си» - «Общая история Кореи», изд. «Тесэнси гаккай» - «Общества по изучению истории Кореи», Сеул, б. г., с. 79) Захват Кореи японские официальные издания трактовали как акт, к которому якобы вынудили Японию корейцы, не пожелавшие принять предлагаемые ею прогрессивные реформы и цивилизацию (см. "Annual report on reforms and progress in Korea", Seoul, 1907-11). Лживый тезис о положительной, цивилизаторской роли Японии в Корее неоднократно повторялся и в англо-американской буржуазной историографии. Даже в годы 2-й мировой войны, когда развитие межимпериалистических противоречий привело к появлению некоторых книг, осуждавших японскую агрессию в Корее, было очевидным стремление буржуазных авторов оправдать японскую колониальную политику и воспользоваться ее уроками для политики «своих» империалистических держав в отношении Кореи (Н. Harrington, God Mammon and Japanese, Madison, 1944; M. P. Nelson, Korea and the old orders in Eastern Asia, N. Y., 1946). X. Конрой - автор вышедшей в 1960 году в США книги о захвате Кореи Японией (H. Conroy, The Japanese seizure of Korea, 1868-1910) - видит основную причину захвата в необходимости для Японии занять достойное место в международных отношениях; он заявляет, что «экономические мотивы не играли никакой решающей роли в определении японского курса на аннексию Кореи» (с. 487). В его работе сквозит явное стремление оправдать Японию в ее грабительских действиях в Корее.

Научное освещение колониальная политика Японии и других империалистических государств в Корее получила в трудах марксистских историков (…).

М. Н. Пак, Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 7. КАРАКЕЕВ - КОШАКЕР. 1965.