Развитие феодальных отношений в древнерусском государстве в XI—XII веках

Если до конца X века феодальные отношения существовали еще вперемешку со значительными остатками общинно-родового строя, то в XI—XII веках они одерживают полную победу на всей территории древнерусского государства. В этот период происходит быстрый рост княжеского, боярского и монастырского землевладения. Киевские князья, считавшие ранее важнейшим средством обогащения военную дружину (недаром даже князь Владимир говорил: «Не нужно мне много золота и серебра, нужна мне дружина, с ней я добуду и золото и серебро»), теперь интенсивно осваивают земли, и в летописи то и дело можно прочесть о княжьих, боярских и монастырских селах. Княжеские дружинники также не довольствовались уже прежним источником их материального обеспечения — военной добычей и данями. Эксплуатация земли и сидящего на ней сельского населения обещала им гораздо большее вознаграждение, чем рискованные военные походы. Поэтому дружинники охотно оседают на земли, передаваемые им князьями, и развертывают на них свое вотчинное хозяйство. Происходит превращение дружинника-воина в боярина-землевладельца.

Параллельно образованию боярского землевладения за счет оседавшей на землю дружины шел процесс роста местного, «земского» боярства, выраставшего из местной знати на базе разложения соседской общины.

С конца X века на Руси появился новый феодал — церковь, которая уже в XI веке становится крупным земельным собственником.

Рост княжеского, боярского и монастырского землевладения сопровождался безжалостным расхищением общинных земель и превращением вчера еще свободных общинников-смердов в феодально-зависимых людей. Другим путем обращения общинников-смердов в зависимый люд была кабала. В жизни древнерусской общины было немало случаев, когда отдельные общинники в силу тех или иных причин разорялись, выходили из общины, превращались в изгоев и неизбежно становились жертвой кабалы феодалов. Получив от феодала ту или иную материальную помощь, такой разорившийся общинник навсегда становился феодально-зависимым человеком. Ленин, глубоко интересовавшийся историей нашей страны, отмечал, что «и «свободный» русский крестьянин в 20-м веке все еще вынужден идти в кабалу к соседнему помещику — совершенно так же, как в 11-м веке шли в кабалу «смерды» (так называла крестьян «Русская правда») и «записывались» за помещиком» *.

Основным источником, из которого мы черпаем сведения об общественно-экономических отношениях Руси в XI—XII веках, является «Русская правда» — сборник юридических норм, установленных киевскими князьями в XI—XII веках на основе обычного права того времени. «Русская правда» дошла до нас в двух редакциях — краткой и пространной **. Древнейшей из них является краткая редакция, которая в свою очередь состоит из двух частей, так называемой «Правды Ярослава», составленной в первой половине XI века, и «Правды Ярославичей», составленной, по мнению большинства ученых, в 1072 году, после народных восстаний 1068—1071 годов.

«Пространная правда» возникла в XII веке, она гораздо больше (пространнее) краткой правды, богаче по содержанию и в отличие от нее разделена на статьи.

«Правда Ярославичей» и «Пространная правда» свидетельствуют о широком развитии феодальных отношений в древней Руси XI—XII веков. В исторической литературе давно уже утвердилось за «Правдой Ярославичей» название «Устава княжеского домена». По статьям этой «Правды» мы можем с достаточной полнотой восстановить картину крупного княжеского или боярского хозяйства. Это уже типичное для феодализма замкнутое натуральное хозяйство, производящее все необходимое для себя и мало связанное с другими хозяйствами. Оно состоит из пашен, выгонов для скота, бортных угодий, рыбных «ловищ» и т. д. На скотных дворах имелись лошади, коровы, свиньи, бараны; в птичниках — куры, утки, гуси и пр. Помимо скотных дворов и птичников, имелись гумна, клети и другие хозяйственные постройки. В «Русской правде» упоминаются сельскохозяйственные орудия — плуг, борона. Это большое и сложное хозяйство имеет своих администраторов — огнищанина, конюшего, подъездного тиуна княжьего, сельского и ратайного (наблюдающего за пашнями), старост. О размерах таких хозяйств и количестве занятых в них зависимых людей можно судить по данным летописи. Так, летописец сообщает, что на дворе князя Святослава Ольговича находилось около 700 холопов (рабов), имелись специальные погреба, в которых хранилось 500 берковцев меда и 80 корчаг вина; в селах у его брата Игоря Ольговича «дом был добрый, много было вина, меда, а на гумне более 900 стогов».

Умножавшуюся изо дня в день феодальную собственность князья и бояре стремились защитить от порабощенного народа системой крепких наказаний за каждую попытку, направленную против их интересов. Именно в этом и состояла цель «Русской правлы». «Русская правда» грозила двенадцатигривенным штрафом каждому, кто «межу переореть любо перетес», т. е. кто нарушит границы феодальной вотчины. Она устанавливала штраф за похищение скота, птицы, разорение пасек и т. д. Классовый, феодальный характер «Русской правды» особенно ярко отражается в системе вир (штрафов), установленных за убийство представителей различных социальных слоев. Жизнь, имущество и честь феодально-зависимого человека охранялась в значительно меньшей степени, нежели людей свободных, не говоря уже о феодалах. Можно утверждать, что жизнь смерда, рядовича, закупа охранялась законодательством постольку, поскольку в этих феодально-зависимых людях был уже заинтересован феодал. Так, за убийство огнищанина или княжьего мужа полагалась вира (штраф) в 80 гривен, за свободного человека— 40 гривен, а за феодально-зависимого смерда — 5 гривен (так же, как и за холопа).

Княжеские, боярские и церковные феодальные хозяйства основывались на труде феодально-зависимых крестьян и отчасти рабов (холопов). Рабство в XI—XII веках имело еще сравнительно широкое распространение. Труд рабов применялся в земледелии, ремесле. Из рабов состояла домашняя прислуга и часть вотчинной администрации феодалов. Источники рабства в древней Руси были разнообразны. Плен, самопродажа, поступление в тиуны, или ключники, женитьба на рабыне. В рабство попадали, кроме того, за несостоятельность в оплате долгов, за преступления и т. д. «Русская правда» говорит о «потоке и разграблении», т. е. конфискации имущества и обращении виновных с семьей в рабство за разбой, за кражу коня, за поджог гумна.

Несмотря на значительное количество рабов в Древней Руси XI—XII веков, значение рабства, несомненно, падало. Рабский труд вытеснялся более прогрессивным трудом крепостных крестьян. Изменялось экономическое и правовое положение рабов в направлении, сближавшем их с положением крепостных крестьян. В документах XI—XII веков довольно ясно отразилось стремление государственной власти к ограничению рабства.

Пленных в XI веке сажали на землю. Они имели свои участки, дворы, семьи. «Пространная правда» говорит лишь о трех источниках рабства: продаже, женитьбе на «робе» и службе тиуном, или ключником. Однако и в этих случаях она оговаривает условия, оберегающие свободного человека от превращения в раба. Угроза рабства снималась, если при вступлении в брак с рабыней или найме в тиуны заключался специальный «ряд» — договор. После восстания 1113 года запрещалось обращение в рабство за взятые в долг деньги или хлеб. Происходит расширение прав холопов. От имени своего господина холопы могли вести торговлю, вступать в денежные сделки.

В отличие от античного общества, деятельность рабов в древней Руси никогда не составляла основы производства, тем более в XI—XII веках, когда происходил процесс интенсивного развития феодализма. Основными работниками на земле феодалов являлись закрепощаемые крестьяне. «Русская правда» знает несколько категорий феодально-зависимого населения, смердов, рядовичей, закупов, изгоев.

Смердами в Киевской Руси, как уже отмечалось, назывались крестьяне. Когда-то они были свободными общинниками, но по мере развития феодальных отношений все большая часть их попадала в феодальную зависимость. В «Русской правде» они упоминаются в числе людей, зависимых от крупных землевладельцев. За убийство смерда его господину уплачивался штраф в размере 5 гривен. В случае смерти смерда его имущество, при отсутствии мужчины-наследника, переходило к его господину. Смерд дарится вместе с землей. Он прикреплен к ней. Закрепощенные смерды обязаны были работать на барщине и платить оброк в пользу своих господ — феодалов-землевладельцев.

Обращение свободных смердов-общинников в зависимых людей происходило прежде всего путем насильственного захвата их земель феодалами, опиравшимися на сильную государственную власть. В этом случае смерды попадали под власть землевладельцев-князей, бояр, церкви целыми районами в составе своих общин. В то же время рост имущественного неравенства внутри общин, стихийные бедствия и т. д. заставляли обедневших членов общины становиться в зависимость от феодалов под давлением экономической нужды. Смерд, разорившийся полностью, вынужден был покидать общину и искать спасения от голодной смерти у богатых людей. Такой общинник переставал уже быть смердом и превращался в рядовича, закупа «наймита». Смерд, как понимает его «Русская правда», всегда являлся владеющим средствами производства земледельцем, независимо от того, был ли он свободным или зависимым. В этом состояла разница в экономическом положении зависимого смерда от других категорий феодально-зависимых людей.

Наряду с закрепощенными смердами в Киевской Руси XI— XII веков существовали также свободные, независимые смерды.

Они были подчинены только государству и платили ему дань. Мы не знаем, как велико было в XI—XII веках число свободных смердов и каково было соотношение между свободными и несвободными смердами. Но одно несомненно: массив свободного крестьянства непрерывно таял. В Киевской Руси осуществлялся такой же процесс, как и в других феодальных странах: переход сельского населения из свободного состояния в крепостное.

Довольно распространенной категорией феодально-зависимых людей в Древней Руси XI и XII веков, согласно «Русской правде», были рядовичи. Так назывались все те, кто становился в зависимость от феодала в силу заключенного с ним «ряда» — договора, соглашения. На основе этого «ряда» рядовичи работали и несли те или иные повинности в отношении хозяев. Рядовичи входили в состав рабочей силы феодальной вотчины. Отдельные из них, видимо, выполняли также функции низших агентов вотчинной администрации. По словам Даниила Заточника, «тиун князя — это огонь, вспыхнувший от можжевельника, который трещит, а рядовичи — искры». Источником рядовичества было расслоение внутри общины. Потерявшие средства производства смерды-общинники шли в кабалу к феодалам, заключали с ними «ряд» и становились рядовичами.

Одной из разновидностей рядовичей были закупы. В большинстве случаев это вчерашние смерды, которые, вследствие стихийного бедствия, нападения кочевников, неурожаев, пожара и, главное, экономических процессов, протекавших внутри общины, лишались средств производства и принуждены были обращаться к соседнему землевладельцу за ссудой — купой (отсюда закуп), попадая, таким образом, в феодальную зависимость. «Купой» могли быть деньги, скот, зерно, земля — «отарица» и т. д.

Закупы были ролейные, т. е. сельскохозяйственные, и неролейные. В большинстве случаев закуп нес барщину у своего владельца-хозяина. Барским конем и инвентарем он обрабатывал господское поле, убирал урожай, пас коней. В то же время он вел свое хозяйство. Положение закупа характеризовалось чрезвычайно тяжелой формой зависимости. Феодал мог телесно наказать закупа (правда, «про дело», т. е. за вину). При попытке к бегству или кражу чужого имущества его обращали в холопа. Выйти из закупнического состояния закуп практически не мог, так как при этом он обязан был вернуть двойную «купу».

Только после восстания 1113 года, в котором участвовали, по-видимому, смерды и закупы, положение последних было смягчено. Изданный Владимиром Мономахом устав о закупах ограждали их от превращения в холопов.

Одним из частных видов закупничества были так называемые вдачи, которые получали в долг хлеб или деньги с условием погашения этого долга работой на протяжении определенного срока.

В источниках упоминается термин для закрепощаемых людей — челядь. Этот термин обнимал собой всю совокупность работавшего на вотчинника населения. В понятия челяди входили рабы, рядовичи и зависимые крестьяне.

В числе феодально-зависимого люда, трудом которого создавалось богатство и благополучие князей, бояр и церкви, немалую роль играли упоминаемые источниками изгои. Термин «изгой» связан своим происхождением со словом гоить — жить. Изгой — это «изжитый», вырванный из своей социальной среды человек, потерявший «жизнь», т. е. средства к существованию и вынужденный поэтому идти в кабалу к феодалу. В источниках XII в. изгои — прикрепленные к земле хозяина люди. Они работают на господина, подлежат его суду; господин имел право передавать изгоя вместе с землей в другие руки. В случае смерти изгоя, без наследников, его имущество переходило господину.

Источники изгойства были разнообразны. Устав великого киевского князя Всеволода (XII век) говорит и о незнающем грамоты поповиче, и о выкупившемся на волю холопе и обанкротившемся купце. Нужно полагать, что изгои выходили и из других слоев населения. Основную массу сельских изгоев составляли, однако, отпущенные на волю или выкупившиеся рабы, превращенные в крепостных.

Таким образом, основной рабочей силой на частновладельческих землях в XI—XII вв. было попадавшее в феодальную зависимость крестьянское население и отчасти переводимые на положение крепостных холопы.

Примечания

* В. И. Ленин, Сочинения, т. 12, стр. 237.

** Имеется еще сокращенная редакция «Русской правды», однако, по мнению большинства исследователей, она представляет собой простую выборку из какого-то списка «Пространной правды».

Цитируется по изд.: Артемов Н.Е., Лебедев В.И. История СССР с древнейших времен до XVIII века. М., 1959, 106-111.