Донская область: городки казаков

Поселения донских казаков в источниках XVI-XVII веков назывались городками. Очень редко употреблялись другие названия. Сходное название – «городы» - употреблено в грамоте ногайского князя Юсуфа Ивану Грозному 1549 г. (РГАДА. Ф.127. Кн.3. Л.125 об.) В сообщении из продолжения Хронографа редакции 1512 г. под 1548 г. говорится об «остроге» у Переволоки на Дону, где сидели путивльские казаки-севрюки во главе с М. Черкашиным и И. Извольским. (Шмидт С.О. Продолжение Хронографа редакции 1512 г. С.294.) Все эти названия свидетельствуют о том, что поселения донских казаков были укреплены. Городки донских казаков обязательно рас[1]полагались по Дону или по крупным его притокам - Хопру, Медведице, Северскому Донцу, а также по крупному притоку Хопра - Бузулуку. Они лежали по берегам реки и на острове, как, например, Монастырский или Черкасский городки. Такое расположение помогало казакам еще более укрепить свои городки.

 Описаний казачьих городков за XVI век не сохранилось, а за XVII век их дошло очень мало. Наиболее ранние принадлежат турецкому путешественнику Эвлии Челеби, которые в январе 1667 г. проехал от Переволоки до Азова. Эвлия описывал городки как весьма мощные крепости с многочисленным казачьи населением. Так, в городке, названном им Шива, который, по обоснованному мнению В.Н.Королева, являлся донским казачьим Иловлинским городком, (Королев В.Н. Донские казачьи городки у Эвлии Челеби. - Историческая география Дона и Северного Кавказа. Ростов-на-Дону, 1992. С.105.) он видел "сильную крепость из дерева"; в городке Парас (по В.Н.Королеву - Паншин) - "весьма прочную деревянную крепость"; в городке Токай (по В.Н.Королеву - Голубые) - "деревянную крепость", "прочную вследствие своей шестиугольной формы"; в городке Исчит (по В.Н.Королеву - Верхний Чир) - "неприступную деревянную крепость"; в городке Павлуша (по В.Н.Королеву - Кумшак) - "сильную крепость из дерева"; в городке Жапуха (по В.Н.Королеву - Багай или Маныч) - "большую деревянную крепость"; в городке Сараиш (по В.Н.Королеву - Черкасский) - "прочную крепость из бревен"*.(Эвлия Челеби. Указ. соч. С.179-192) Сведения Эвлии о наличии в городках деревянных укреплений подтверждаются в источниках, относящихся к концу XVII века. Так, в Походном журнале Петра I 1695 г. указывалось, что Паншин городок - "на острову, деревянным тыном огорожен", городок Голубые - "на нагорной стороне, на берегу, на ровном месте, окружен тыном", а Кагальницкий городок - "стоит на острову, на ровном месте, огорожен тыном, на левой стороне". (Походный журнал 1695 г. Изд. 2-е. СПб., 1910. С.14-15, 17) Также хорошие укрепления имели городки судя по описанию вице-адмирала К. Крюйса, составленном в 1699 г.; из этих городков, писал К. Крюйс, "большая часть...имеет деревянные валы, а некоторые и каменные замки, и самые старинные круглые башни...Большею же частью построены они на островах и двойными полисадами обнесены...". Лучше других был укреплен Черкасский городок - "бастионами и башнями старинною формою с 80 пушками". (Крюйс К. Указ. соч. С.49-50.)

 В отдельных случаях для обозначения донского казачьего поселения употреблялось слово "юрт". Наиболее часто оно использовалось в формуляре начального протокола царских грамот на Дон, где указывался адрес, куда направлялась грамота - "на Дон, в нижние и в верхние юрты, атаманам и казакам". В данном случае под словом "юрты" подразумевались низовые и верховые казачьи городки. Нередко под этим словом имелись в виду не только городки, но и прилегающие к ним земли. Употреблялось оно и тогда, когда в казачьем поселении проживало мало казаков. В 1614 г. хоперский казак Гришка Черный сообщал, что в "юрте" на Хопре, где он жил, было "с ним в ево юрте человек з десять". (РГАДА. Ф.89. 1616. N1. Л.91, 130.) Невелики были и поселения по Северскому Донцу в 40-х и 50-х годах XVII в., и в источниках говорилось об Айдарском, Трехизбянском и Краснянском юртах. (Донские дела. Кн.3. Стб.676; Донские дела. Кн.5. Стб.11.) Названия юртов соответствовали названиям городков. Лишь под 1593 г. был упомянут Каныгин Юрт у Нижних Раздор, (РГА[1]ДА. Ф.89. 1593. N1. Л.123; ныне там - хутор Каныгин Усть-Донецкого района.) но городка с таким названием не было.

 Первые сведения о казачьих городках на Дону относятся к середине XVI века, когда под 1548 г. упоминалась "острога" М.Черкашенина и И.Извольского, а под 1549 г. - "городы" Сары Азмана "в трех и в четырех местах". И если по поводу "остроги" известно, что она стояла "на Великом Перевозе", (Шмидт С.О. Продолжение Хронографа 1512 г. С.294.) т.е. на Волго-Донской Переволоке, то по поводу расположения "городов" Сары Азмана никаких указаний источники не содержат. Как утверждал И.Ф.Быкадоров, они располагались вблизи Азова. При этом он ссылался на некие "старинные иностранные карты и другие исторические данные", согласно которым до похода турок на Астрахань 1569 г. будто бы существовали городки Атаманский, Красный Яр и Раздоры Нижние. (Быкадоров И.Ф. История казачества. Кн.1. Прага, 1930. С.131.) По мнению П.П.Сахарова, "городы" Сары Азмана "находились не южнее северной части современной нам Донской области", а не в низовьях Дона. Об этом свидетельствовало то обстоятельство, что донцы "подстерегали" ногаев не у Хопра, Медведицы или Вороны, на пути в Заволжье, а, будто бы, вблизи русской украины, "рискуя встретиться с русским конвоем, провожавшим обычно ногайцев до границы и немного в Поле". (Сахаров П.П. Происхождение вольного донского казачества... С.66.)

 Представляется, что П.П.Сахаров несколько ближе к истине. И.Ф.Быкадоров исходил из недоказанного утверждения о большей древности низового казачества по сравнению с верховым. Но попытка И.Ф.Быкадорова отождествить "городы" 1549 г. с указанными им низовыми городками едва ли состоятельна. Наиболее ранние из дошедших до нас карты с казачьими городками, составленные Г.Герритсом и И.Массой и показывающие городки Атаманский и Красный Яр, отражают картину расселения казаков вовсе не середины XVI века, а периода царствования Бориса Годунова. В каких-либо источниках середины XVI века эти городки вовсе не упоминались. Следовательно, считать "городы" Сары Азмана теми самыми низовыми городками, о которых говорил И.Ф. Быкадоров, не приходится. Напротив, жалобы ногаев дают основание утверждать, что эти "городы" вообще не находились в низовьях Дона, поскольку южная часть Донской земли удалена от ногайских кочевий и от путей, по которым ногаи ездили на Русь.

 Вблизи ногайских путей располагались места по северным притокам Дона. На этом основании П.П. Сахаров и поместил сарыазмановы поселения в северной части Донской земли, возможно, на Хопре, верховья которого невдалеке от Рязанской земли и от Мещеры.

 Есть основания, однако, считать, что "городы" Сары Азмана находились несколько южнее, на самом Дону вблизи Переволоки. Эти места лежали ближе всего к Волге, куда уже в то время устремлялись вольница. Мнение П.П.Сахарова основано на предположении о нападениях людей Сары Азмана на ногаев только лишь вблизи русских украин. На самом же деле из жалоб ногаев не известно, где совершались подобные нападения. И даже если признать предположение П.П. Сахарова верным, это нисколько не исключает возможности нахождения "городов" Сары Азмана не только на севере Донской земли, на Хопре или Медведице, а в районе Переволоки, откуда казаки Сары Азмана вполне могли приходить для борьбы с ногаями к русским украинам.

К концу XVI века, когда на Донской земле имелось свыше трех десятков казачьих городков, среди этих городков выделялись Донецкие Раздоры, расположенные при впадении в Дон Северского Донца. В то время это был один из главных казачьих городков, чему имеются не которые косвенные свидетельства. Так, в 1584 г. посол Б.Благово доносил в Москву, что он велел посольские "суды взогнати вверх до Роздоров" от Азова, "и велел те суды приказати атаманом донским". (РГАДА. Ф.89. Кн.2. Л.305.) Едва ли атаманы из Раздор были в конце XVI в. во главе всего донского казачества. Но несомненно, что Раздоры являлись одним из важнейших казачьих центров на Дону. В 1585 г. этот городок был особо выделен среди прочих казачьих поселений. Послу Б.Биркину, следовавшему в Азов, было указано оставить "в Раздорех Донетцких" или "в котором месте пригож" сына боярского, чтобы тот "подождал от царя Саадат Кирея вести". (Там же. Л.320.) Следовательно, в Москве считали, что на Дону Раздоры занимали особое положение и именно там сын боярский мог бы наилучшим образом выполнить ответственное поручение.

 Некоторые из поселений были весьма многолюдны. В них проживало по несколько сот человек. Так, 11 июня 1593 г. на стан к послу Г.Нащокину явилось "человек шестьсот" атаманов и казаков из ближайших низовых городков. (РГАДА. Ф.89. Кн.3. Л.97.) Казаки заявили послу, что у них "сее зимы болше ста человек по городком азовские люди с черкасы поимали". (Там же. Л.29 об.) Большое количество казаков, взятых в плен "по городкам", также свидетельствовало о значительной населенности ряда казачьих поселений, прежде всего таких, как городки Черкасский и Маныч. По данным дорожника, казаков там проживало "много", тогда как в наиболее, по данным дорожника, крупных - в Медведице, Кременном, Чиру, Терновом, Другом Каргальском и в Нижних Раздорах - по 100. (Зимин А.А. Русские географические справочники XVII в. С.227-229.) Немало, возможно, казаков жило в Монастырском Яру и в Стыдном Имени, но каких-либо указаний на это в дорожнике нет. Невелики были некоторые верховые городки. Они не могли отбиться от крупных сил противника. Когда в 1593 г. прошел слух о возможном нападении отряда азовцев, казаки из этих городков ушли к низовым казакам. (РГАДА. Ф.89. Кн.3. Л.88-88 об.)

 Центром войска Донского был в конце XVI века, по обоснованному мнению В.Н. Королева, городок, названный в дорожнике Стыдное Имя. (Королев В.Н. Роспись донских городков конца XVI века. С.26.) Очевидно, что составители дорожника не решились написать принятое на Дону наименование. В других источниках такое название содержится. Так, в отписке в Москву астраханских воевод 1639 г. говорилось, как ногайский татарин Байдайко Юмашев "с матерью своею перешел в казачей городок Эпок, и с тех мест жил все в том казачье городке". (РГАДА. Ф.127. 1639. N1. Л.23.) В отписке от 1644 г. сообщалось, как азовские татары и турки "поимали в городке Эбке казачьих жен и детей". (РГАДА. Ф.127. 1644. N1. Л.173.) В выписке по войсковым челобитным от 6 февраля 1648 г. указывалось, что Монастырский городок находится "меж их городков черкасского и меж городка Бодка". (Донские дела. Кн.3. Стб.793.) Таким образом, этот городок располагался ниже Монастырского, по данным дорожника - в 5 верстах от него. (Зимин А.А. Русские географические справочники XVII в. С.229.) Однако более точного указания на его расположение в источниках нет, и его можно установить лишь по кос[1]венным данным. Так, в отписке из Валуйки воеводы П.Леонтьева от 31 мая 1642 г. говорилось, что "донские казаки, которые жили в Озове, из Азова вышли вон з женами и з детьми, и образы и наряд вывезли, и учали жить на Махине острову, ниже Монастырскова яру". (Донские дела. Кн.2. Стб.429.) Следовательно, "на Махине острову" жили те жены и дети казаков, которых "поимали в городке Эбке" турки и татары в 1643 г., когда они повели наступление на Войско, пытаясь сбить его с низовьев Дона, или же, иначе говоря, этот городок находился на Махине острове. К 1646 г. когда Войско восстановило свои позиции на Нижнем Дону, этот городок еще не был возобновлен, и в войсковой отписке от 25 апреля говорилось о "наших старых юртах по Махину". (Там же. Стб.1053.) Существовал этот городок уже в 1648 г., поскольку есаул Василий Микитин говорил о городке Бодке, а не о юрте, о месте, где он стоял. Под 1648 г. городок упоминался в последний раз.

 Источники содержат сведения о незначительных городках на Верхнем Дону и на севере Донской земли в конце XVI - начале XVII веков. По сведениям дорожника, в конце XVI века в городках Мигулине, Решетове, Вещем (Вешках) и Хопре проживало от 5 до 10 казаков "без баб". (Зимин А.А. Русские географические справочники XVII века С.227.) Очень незначительны были и поселения на Хопре, существовавшие в конце Смуты, и житель одного и таких поселений казак Гришка Черный говорил поэтому в 1614 г. даже не о городке, а о юрте.

 Специфическое положение занимали в XVII в. так называемые воровские городки. Они находились как бы на нелегальном положении. Из этих городков известен один очень крупный, находившийся невдалеке от Чира, где, по сведениям одного астраханского татарина, в 1627 г. проживало с 600 человек. (РГАДА. Ф.127. 1628. N1. Л.73.) В 1628 г. существовало небольшое зимовье у Паншина городка, где находилось 19 воровских казаков. (Там же. 1629. N1. Л.58.) К 1659 г. относятся сведения о появлении воровского городка под названием Рига также вблизи Волго-Донской Переволоки, между городками Иловля и Паншин. (Донские дела. Кн.5. Стб.538.) Этот городок был довольно велик. Во всяком случае, сидевшие в нем казаки "до зимы торговых людей с Руси Доном ни одной будары...не пропустили". Эти казаки имели в своем городке на вооружении пушки. Для разгрома городка потребовалась крупная военная экспедиция, посланная Войском в январе 1660 г. (Там же. Стб.657-659.)

 Вполне возможно, что воровские городки были не только в районе Переволоки, но и в других местах в верхней части Дона и по запольным рекам, особенно в глубоких дебрях по Хопру и Медведице. В романе М.А. Шолохова "Тихий Дон" излагается бытовавшее среди казаков Верхнего Дона повествование о воровском Чигонацком городке близ устья Хопра, казаки которого разграбили шедшее по Дону купеческое судно. Разгромлен был Чигонацкий городок, согласно этому повествованию, при Петре I. (Шолохов М.А. Тихий Дон. Кн.1-2. Ростов-на-Дону, 1969. С.87; ныне хутор Чигонацкий - несколько выше станицы Вешенской.) Не случайно народная память связала гонения против казачества с именем этого царя, поскольку именно при нем впервые в истории в ходе подавления Булавинского восстания имело место массовое истребление казачества. Между тем, при Петре I существование на Дону особых воровских городков едва ли было уже возможно. По Дону уже проезжало в то время слишком много людей, донские атаманы уже довольно прочно после подавления раскольников в 1689 г.. контролировали положение в крае, а в 1700 г. стольники отец и сын Давыдовы вели по донским казачьим городкам следствие о самовольном походе казаков на калмыков. (РГАДА. Ф.111. 1700. N1. Л.6-63.) Более вероятно, в повествовании отражено допетровское и даже доразинское время, а разгром воровского городка осуществило не правительство, а войсковые власти или даже местное казачество, как это произошло, например, в 1682 г., при подавлении движения казаков под предводительством Ильи Иванова, которых разбили казаки верховых городков во главе с вешенским атаманом Иваном Щепоткиным. (Черепнин Л.В. Классовая борьба в 1682 г. на юге Московского государства. - Исторические записки. N4. М., 1938. С.41-74; Глаголев В.П. Движение на Дону и юге России 1682 года. – Ученые записки Московского гос. заочного пед. ин-та. М.,1958. С.115-196; Королев В.Н. Старые Вешки. Повествование о казаках. Ростов-на-Дону, 1991. С.58-63.)

 С большими трудностями связано решение вопроса о численности населения по отдельным казачьим городкам в XVI в. Сведений об этом в источниках мало и относятся они главным образом к важнейшему городку войска Донского после 1644 г. - к Черкасскому. Кроме того, сами городки были неравнозначны. Об этом хорошо знали и казаки и их противники. Так, в материалах посольства И.Кондырева 1623 г. сообщалось о предложении азовцев войску Донскому заключить мир "по Карман, что (от) Пятиизб за пять городков". Упоминание о Пятиизбах было здесь не случайно, поскольку "наперед того мир бывал по Пятиизб". Нежелание азовцев включать в запрещенную для ведения военных действий зону городки выше Курамана сами казаки объясняли тем, что, в отличие от нижних, "верхние городки...безлюдны, и азовцам бы, обошед по Дону нижние юрты казачьи, верхние городки воевать". (РГАДА. Ф.89. 1623. N2. Л.125-126.) Небольшие городки сохранялись и к 1638 г., в начальный период пребывания казаков в Азове, когда войско Донское было сильным и многочисленным. В грамоте, направленной по городкам с призывом к казакам идти на защиту Азова, Войско советовало, чтобы после ухода части казаков "казачьи городки, которые небольшие,...собрався городка два и три в один городок и жили б с великим бережень ем" (РГАДА. Ф.89. 1623. N2. Л.125-126.) Вскоре, очевидно, в Войске посчитали, что даже в случае съезда двух-трех городков сил было бы все равно недостаточно, и советовали уже съезжаться "городков пять или шесть в одно места семьями"(Там же. Л.335-336.)

 Таким образом, низовые городки, как и в конце XVI века, были более населенными, чем верховые. В них могло проживать по несколько сот казаков. Так оно и было, судя по косвенным данным, в городке Маныч. В отписке из Валуйки от 8 мая 1624 г. сообщалось, что на Николу зимнего, 6 декабря 1623 г., к этому городку приступал азовский Асан-бей с 620 татарами и ногаями. Манычские казаки вступили с ними в бой, "и многих татар...побили, и из Маныча де городка вышед...гоняли за татары до Оксая". (Сухоруков В.Д. Историческое описание.... - Дон. 1988, N11. С.154. Чтобы вести столь успешный бой, казаки должны были по своей численности приближаться к отряду Асан-бея. Можно, следовательно, считать, что в Маныче проживало не менее 500-600 казаков, а то и побольше, поскольку гнать Асан-бея до Аксая не могли все казаки городка. По казачьему обычаю, в городке должны были оставаться люди на случай вражеского нападения. На верность предположения о проживании в Манычском городке не менее полутысячи казаков косвенно указывают данные от[1]писки воронежского воеводы А.Измайлова от 12 марта 1633 г. Там сообщалось о зимовке в Черкасском и Манычском городках четырехсот запорожцев полковника Павла Енкова. (Воссоединение Украины с Россией. Т.1. С.133-134.) И даже если большая часть этих запорожцев зимовала в Черкасском, то упоминание о Маныче свидетельствует, что и там была немалая их часть. А принять на зимовку хотя бы сотню человек мог только довольно крупный городок с достаточным для этого количеством куреней.

 Не менее крупным, чем Маныч, был Черкасский городок. Много казаков проживало и в других городках, лежавших ниже впадения в Дон Северского Донца - в Раздорах, Бесергеневе и Багаевском. Казаки этих городков составляли передовой отряд войска Донского в борьбе с Азовом.

 Надо полагать, что еще более крупным был городок Монастырский, где с 1622 по 1637 гг. располагалась войсковая столица. Сведений о численности жителей в нем источники не содержат. Однако ее можно приблизительно сопоставить с количеством казаков, проживавших в Азове после взятия города в 1637 г. Возможность такого сопоставления связана с тем, что в новую войсковую столицу, которой стал Азов, переехали прежде всего казаки из Монастырского городка. Вероятно, что в Азове было не много казаков из других ближайших, кроме Монастырского, низовых городков - Черкасского и Маныча. Не случайно накануне осадного сидения в Азове 1641 г. Войско настаивало на том, чтобы казаки этих городков прибыли на защиту Азова, но те заявили:"мы де за камень не хотим умереть, мы де умрем за свои щепки". (Донские дела. Кн.2. Стб.177.) К тому времени в Азове, по свидетельству очевидцев, вайлучан Т. Бобырева и Ф. Лазарева, было "...мало...с тысячю человек". (Там же. Стб.159.) Правда, через несколько дней, приехав из Вайлуки в Москву, они уже называли иную цифру - "з 2000 человек", но сказали при этом, что там были не только "атаманы и казаки", но и "татары и черкасы". (Там же. Стб.163.) По-видимому, в течение июня, незадолго до осады, в Азов для участия в обороне города прибыло много казаков и черкас, и численность защитников Азова достигла 5-6 тысяч человек. (Там же. Стб. 219.) Среди вновь прибывших донцов были прежде всего жители ближайших крупных низовых городков, в том числе Черкасского и Маныча, поскольку добиться значительного увеличения численности защитников Азова можно было лишь при условии привлечения казаков из многочисленных городков. Таким образом, за короткий срок число защитников Азова увеличилось примерно в 5 раз за счет вновь прибывших казаков, черкас-запорожцев и служивших на Дону татар, тоже являвшихся казаками. Эти вновь прибывшие люди присоединились к той тысяче с лишним человек, которая была до июня. И это первоначальное ядро оборонявших Азов казаков составляли прежде всего жители прежней столицы Войска - Монастырского городка, где, следовательно, до взятия Азова проживало не менее 1000 казаков, а, возможно, 2000.

 Весьма крупными и оживленными были не только низовые городки, но и городки, расположенные вблизи Переволоки, прежде всего такие, как Есаулов, Чир, Голубые, Паншин и Иловля. Но если в низовых городках большое количество казаков было сосредоточено для борьбы с Азовом, то в городках у Переволоки казаки собирались для походов на Волгу. Организаторами таких походов выступали там как местные жители, донские казаки, так и яицкие казаки. Так, из отписки воронежского воеводы С.Козловского от 21 января 1637 г. известно, что в Паншин для воровства на Волге шли донские казаки и запорожцы по подговору яицких казаков Алексея Степанова и Алексея Наумова. Для этих же целей казаки шли тогда же и в городок Пять Изб. (Донские дела. Кн.1. Стб.553.) Преимущественно в те же городки у Переволоки переселялись на жительство и казаки с Волги. В 1622 г. посол И. Кондырев видел в городках Паншин и Голубые волжских казаков атамана Богдана Чернушкина "человек с пятьдесят". На Дон они перебрались после того, как были изгнаны с Волги астраханскими служилыми людьми. (РГАДА. Ф.89. 1622. N1. Л.34-35.)

 Низовые городки и городки у Переволоки располагались вблизи места проявления донскими казаками наибольшей активности - у Азова и у Волги. Городки, находившиеся в несколько более спокойных местах - по Дону от Мигулина и примерно до Иловли и примерно от Есаулова до Раздор - были не столь велики. Для них могли представлять опасность даже весьма небольшие силы противника. Так, в 1632 г. отряд воровских запорожских черкас разгромил городки Хопер и Медведицу, причем жителей "вырубили". (АМГ. Т1. С.359.) 11 июня 1646 г. триста черкас во главе с атаманом Петрушкой и есаулом Жадой "взяли и совсем разорили" верховый городок Решотов. (Донские дела. Кн.2. Стб.1109.)  

Невелики были и городки по запольным рекам. На Хопре по сравнению с концом XVI в. число их возросло. Если в списке, отнесенном П.П. Сахаровым предположительно к 1594 г., говорилось о существовании на этой реке четырех городков, то через 50 лет их уже было не менее семи. Во всяком случае, в июле 1644 г., по донесению дворянина Ф. Алябьева, запорожские черкасы на Хопре "их казачьих семь городков поимали и побили". (РГАДА. Ф.89. 1644. N1. Л.7.)

 По существу, в первой половине XVII века заселялись берега Северского Донца. В XVI веке, еще до турецко-крымского похода 1569 г. на Астрахань, на Донце существовал Митякинский городок, известный как городок атамана Мотякина, который был разорен татарами. В на чале XVII века, когда в 1600 г. была заложена крепость Царев-Бори[1]сов, правительство Бориса Годунова приглашало донских казаков поселиться по Донцу и Осколу вблизи крепости. Это способствовало заселению близлежащих мест. Однако казаков по Донцу было немного. Не случайно в источниках за первую половину XVII века. Упоминались не лежавшие по Донцу городки, а юрты, где не было постоянного населения и куда казаки, а также жители русской южной окраины и черкасы лишь приходили для промыслов. Под 1636 г. был упомянут в челобитной атамана Полуекта Савельева Гундоровский юрт. (Донские  дела. Кн.1. Стб.483-484.) В расспросных речах атамана Кирея Степанова от 27 мая 1647 г. говорилось о том, что по пути к Москве казаки его станицы переехали татарскую сакму "в казачьем юрту у Трех Изб". (Донские дела. Кн.3. Стб.676.) В то время этот юрт был заселен, поскольку атаман уверенно говорил именно о казачьем юрте. Немногочисленное казачество на Донце и на Осколе подверглось в 1632 г. нападению со стороны неких "воров", о которых доносил в Москву валуйский воевода И.Козловский. Эти "воры" "по Донцу и по Осколу в юртах донецких казаков побивали до смерти". Характерно, что среди этих "воров" было двое донецких же казаков, Ивашка и Ромашка, которые затем пошли на Дон, но там узнали про их "воровство" и повесили их. (АМГ. Т.1. С.343.)

 Еще в 20-е годы XVII в. жители Белгорода и других южных городов и уездов, расположенных вблизи верховий Донца, нередко выезжали на промыслы по этому притоку Дона. Как показывал на следствии по делу о самовольных поездках на Дон в 1626 г. белгородец Михаил Сидоров, "иные де белгородцы, а иных розных городов многие люди по Донцу до болшова Дону кормятца все, да зимуют и летуют, а ездил де он, Михалко, ежелет...". Он сообщил, что жил на "перевозе" "на усть Деркула реки" "лето, а к осени в Белгород съехал, а товарыщи де ево четыря человека на перевозе на усть Деркула реки и по иным юртом и по сям ста живут". Судя по рассказу М.Сидорова, было две цели таких поездок на Донец и жительства в донецких "юртах". Одна из них - промыслы. О своих "товарыщах" М.Сидоров сообщал, что они там "кормятца". Другой целью были "службы полевые и по рекам и по перевозам и по сакъмам для крымских татар, чтобы безвесна не пришли". (РГАДА. Ф.210. Столбцы Приказного стола. N31 Л.316.) Таким образом, побережье Донца в 20-е года XVII в. в целом находились еще в начальной стадии заселения его выходцами из Руси, примерно также, как берега самого Дона за полсотни лет до этого. Из южных городов, прежде всего из Белгорода, разные люди приезжали на Донец и довольно долго жили там, причем не только в течение лета, но и всю зиму, однако затем возвращались на Русь. Местных же казаков было тогда еще немного. Поэтому они так сильно пострадали от "воров" в 1632 г. и поэтому приходилось посылать на Донец для "службы полевые" людей из южных городов.

 В конце концов часть этих людей оседала на Донце и становилась казаками. Так, в 1632 г. житель села Голубинского в Оскольском уезде Корнюшка Репинской упомянут как "донецкий казак". (АМГ. Т.1. С.343.) На Руси у них сохранялись родственники. Не случайно многие белгородцы, как сообщал в своей отписке в Москву в 1637 г. воевода П.Пожарский, хотели идти "з донскими и з донецкими казаки...к Озову" на помощь". (РГАДА. Ф.210. Столбцы Приказного стола. N141. Л.380.) Очевидно, что ко времени азовского взятия Донец уже был заселен казаками.

 С 50-х годов постепенно стала выделяться своими размерами войсковая столица - Черкасский городок. Летом 1654 г., по сообщению атамана Павла Федорова, в Черкасском оставалось 7000 человек, а 2030 на 34 стругах ушли в поход на Крым. (Донские дела. Кн.5. Стб.53.) Совершенно определенно, что атаман говорил лишь о казаках-бойцах. Об общем количестве проживавших там людей он не сообщал, а их должны было быть немало. Это - члены семей казаков и ясырь. В 1660 г., по словам атамана Логина Семенова, в Черкасском проживало 3000 казаков и стояло 7000 государевых людей. (Там же. Стб.767.) По-видимому, более многолюдными, чем раньше, хотя и не такими, как войсковая столица, становились другие городки, однако сведений об этом в источниках нет.

 Всего к началу 70-х годов, судя по списку, составленному в 1672 г. в Посольском приказе зимовой станицей атамана Фрола Минаева, по Дону располагалось 49 казачьих городков, два и которых, Дурной и Скородум, находились, как сказано в списке, ниже Черкасского городка. (РГАДА. Ф.111. 1672. N11. Л.27-29.) Позже два этих городка не раз упоминались как станицы в составе войсковой столицы - Черкасского городка. Возможно, что в этом списке не названо одно небольшое низовое поселение, указанное в росписи 1674 г. о разорении донских казачьих городков калмыками хана Аюки. Это был Аксай, где калмыки "зарезали двух человек казаков, копканы, и зверь всякой лисицы ис поречны поимали". При этом, правда, Аксай не назван, в отличие от других поселений, упомянутых в росписи 1674 г., городком. Кроме того, если почти во всех городках калмыки отгоняли у казаков скот, то в Аксае, судя по росписи, этого не было. (РГАДА. Ф.111. 1674. N15. Л.4.) Скорее всего, Аксай являлся совсем незначительным поселением, которое казаки даже не считали городком. Ранее, возможно, это и был тот самый Нижний городок, располагавшийся ниже Махина острова еще в 1642 г. (Донские дела. Кн.2. Стб.446.)

 Совсем новыми городками ко времени составления списка Ф.Минаева были, по-видимому, два Григорьевских городка - Старый и Новый. На Дону еще не привыкли к их существованию Отсюда возникла путаница в списке, когда Григорьевский городок был упомянут в качестве единственного, зато были названы два Сиротинских "Старой" и "Новой", тогда как известно, что городок Сиротин существовал с XVI века и всегда в единственном числе. При этом само название Нового Григорьевского городка было еще неустойчиво, и в некоторых более поздних источниках он назван Пердуновым. (Древнейшие грамоты и другие письменные памятники, касающиеся Воронежской губернии и частью Азова. Сост. Н. Второв и К. Александров-Дольник. Кн.1. Воронеж, 1851. С.48: Походный журнал 1698-1699 гг. Изд. 2-е. СПб.,  1910. С.3) Новое название получил по-видимому Стрелчей городок, известный с конца XVI в. - Качали, (РГАДА. Ф.111. 1672. N11. Л.27.) или Качалинский городок. (РГАДА. Ф.111. 1674. N15. Л.7.) Вместо ранее существовавшего одного Чирского городка у впадения Чира в Дон стало два - Верхний и Нижний. К новым городкам относились также городки Кобылкин, Зимовейко, Нагайкин (Нагавкин), Романовский, Цимла, Камышник, Троилин, Ведерников, Кочетов, Мелехов и Бугай.

 Значительное количество городков существовало к началу 70-х годов по Хопру. В росписи 1674 г. названо 26 хоперских городков, начиная с Букановского городка и кончая самым верхним по Хопру Пристанским городком. (Там же. Л.5, 8.) С тех пор новых городков по Хопру уже не появлялось. Так, карта станиц донских казаков, поданная генерал-майором Гинтером в 1718 г. и очень полно отразившая казачьи поселения на Донской земле, не содержала каких-либо поселений, которых бы не было в росписи 1674 г. Напротив, на карте 1718 г. даже отсутствуют некоторые поселения, которые есть в росписи 1674 г. - Казаринский, Тишанский, Одининский, Косаркинский. Нет на карте и трех самых верхних городков по Хопру, упомянутых в росписи - Григорьевского, Беляевского и Пристанского*, (РГАДА. Ф.192. Оп.1. Карта земли донских казаков. N1.) ликвидированных после Булавинского восстания по указу Петра I. Некоторые из хоперских городков стали впоследствии называться по-другому. Так, Евдовлевский городок стал станицей Слащевской, Серебряковский городок - станицей Аржановской, Безлуковский городок - станицей Усть-Бузулуцкой, Левонтьевский городок - станицей Левикинской, Бубнов городок - станицей Михайловской. Эти новые названия отражены на карте 1718 г.

 К более позднему времени, к 1688 г., относится первый дошедший до нас перечень казачьих городков по Медведице. Он содержится в показаниях раскольничьего старца Тихона, которые он давал в Саратове. В нем упомянуты 9 самых нижних поселений по этой реке: Глазунов, Скуриха, Кепной, Арчедак, Кобылей, Карповской, Етеры, Раздоры, Орлов. (РГАДА. Ф.111. 1688. N18. Л.10.) Это были не новые поселения. Так, населенный юрт на реке Арчаде существовал еще в 1638 г. (Донские дела. Кн.1. Стб.816.) В 1670 г. калмыки совершили нападение на 10 городков по Хопру и Медведице. (Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Т.1. С.239.) Существовали, по-видимому, и 6 городков по Медведице, лежавших выше Орлова, о которых не сообщал Тихон, но которые упомянуты в росписи лесов по притокам Дона, составленной в 1698 г. - Заполянский, Малодель, Березовский, Черногай, Неврюевский, Бурлуцкий. (Попов В.С. Указ. соч. С.186-199) Не все из этих городков сохранились ко времени составления карты 1718 г. Исчезли городки Кобылей и Карповской, причем в Кобыльем городке всех людей перебили раскольники. (РГАДА. Ф.111. 1688. N18. Л.11.) Три самых верхних городка - Черногай, Неврюевский и Бурлуцкий - были уничтожены после Булавинского восстания.

 Более сложно представить картину заселения Северского Донца, поскольку для поселений по этой реке отсутствует какой-либо обобщающий материал вплоть до конца XVII века, когда такой материал появился. Это была роспись донских казаков, раненых в 1696 г. под Азовом, (Там же. 1696. N4. Л.5-19.) и карта, созданная в 1699 г. Ю. фон Менгденом и Я.В.Брюсом, (Кордт В.В. Материалы....Серия 1. Вып.2. N41.) где были указаны некоторые казачьи городки. До этого в источниках содержались лишь отрывочные упоминания о городка по Донцу. Под 1642 г. упоминался городок Айдар у впадения в Донец его левого притока - реки Айдар. (Описание Харьковской епархии. Харьков, 1858. Отд.5. С.367.) Выше Айдарского стоял в 1647 г. Теплинский городок. (Донские дела. Кн.3. Стб.567.) В 1656 г. существовало казачье поселение в Красноярском юрту. По-видимому, оно было в округе не одно и вблизи него имелись и другие, более мелкие поселения. Не случайно, когда в Войске было получено известие о движении калмыков к Донцу, Войско послало с этой вестью казака Демку Кругового именно в Красноярский юрт и велело, "чтоб донские казаки з Донца и из запольных рек, как калмыки придут на Дон,...шли на Дон". В отписке, посланной из Войска на Донец, упоминались находившиеся там "казаки юртовые" и "гулебщики". Если учитывать, что "гулебщики" - это казаки, пришедшие на Донец для охотничьего промысла, то "казаки юртовые", названные так в отличие от "гулебщиков" - местные жители из городков и юртов по Донцу и его притокам - запольным рекам. К 1672 г. относится основание Боровского городка. Об этом сказано в челобитной 1675 г. атамана Василия Сергеева о жалованье за службы и за раны. Этот атаман "по приказу всего войска Донского городок в Боровском юрту на многих татарских шляхах построил в прошлом...во 180-м году" (РГАДА. Ф.111. 1675. N14. Л.1.) (т.е. в 1672 г. - Н.М.).

 Трудно сказать что-либо определенное о других городках по Донцу, упоминавшихся в документах более позднего времени. Судя по донесению полковника Г.Косагова, к 1681 г. относится построение Сухарьевского городка. (Акты Лапшина. Т.1. С.109.) В том же году был основан городок Гундоров, о чем свидетельствовала войсковая заемная грамота на Гундоровский юрт. (Историческое описание Земли войска Донского. Новочеркасск, 1903. С.382.) Под 1683 г. были упомянуты Каменский и Луганский городки, (РГАДА. Ф.111. 1683. N36. Л.38.) возникшие незадолго до этого.

 Следовательно, лишь об Айдарском, Краснянском и Боровском городках можно говорить, что они появились до последней четверти XVII века. Другие городки возникли, пожалуй, в более позднее время. Причем, судя по "скаскам" атаманов и казаков донских городков, записанных в 1707 г., возраст вышеупомянутых городков по Донцу был еще меньше, чем указано в источниках XVII века. Так, о Староайдарском, Теплинском и Боровском городках было сказано, что они существуют уже 30 лет, т.е. с 1677 г., а о Краснянском городке - 20 лет, (Булавинское восстание. С.124.) т.е. с 1687 г. Расхождение данных "скаски" 1707 г. со сведениями из источников XVII века для Айдарского, Теплинского и Краснянского городков могло быть связано как с дефектом памяти, так и с тем, что эти городки прекращали свое существование, а затем вновь возобновлялись, причем казаки, жившие в 1707 г., имели в виду возраст возобновленного городка. Что касается Боровского городка, то сведения "скаски» 1707 г. о нем и вовсе не точны, поскольку челобитная атамана В. Сергеев а 1675 г., где описаны события трехлетней давности, содержит более точные сведения, чем "скаска", основанная на памяти о событиях, происходивших несколько десятков лет назад. Все остальные донецкие городки, согласно "скаске", кроме Луганского, существовавшего также 30 лет, были еще моложе.

 Таким образом, до последней четверти XVII в. берега Северского Донца были еще слабо заселены казаками. Находились там главным образом "пустые" юрты, куда казаки-"гулебщики" из других городков ходили на промысел. Более широко заселение Донца развернулось лишь с последней четверти XVII века, когда по этой реке сформировалась цепь городков. Такое запоздалое заселение было связано с тем, что Донец находился в некотором отдалении как от Азова, так и от Волги, т.е. от тех мест, которые особенно привлекали казаков в связи с возможностью получения там боевой добычи. Кроме того, сказывалась близость Донца к Запорожской Сечи, откуда нередко выходили буйные ватаги, нападавшие на донских казаков, грабившие и убивавшие их. Начавшаяся в 1648 г. освободительная война на Украине, а затем - присоединение Запорожской Сечи к России отвлекали запорожцев от выходов на Дон и способствовали созданию на Донце более спокойной обстановки. Сыграла роль, кроме того, близость соляных промыслов на речке Бахмут и на Торских озерах, поскольку в связи с ростом населения на Дону и с развитием хозяйства, особенно рыболовства, соль приобретала для казаков более важное значение.

 Общее число городков у донских казаков к началу 70-х годов XVII века может быть установлено весьма приблизительно. По-видимому, существовало 50 городков по Дону (в т.ч. 2 - в составе войсковой столицы - Черкасского городка), 26 - по Хопру, 15 - по Медведице и 3 - по Донцу. Не известно число городков по Бузулуку, поскольку сведений о них в источниках еще не было. Возможно, что по Донцу было несколько большее число городков, а немногочисленные поселения донских казаков могли появляться и по мелким запольным речкам.

 Всего у донских казаков насчитывалось к тому времени около сотни разных по величине городков.

Цитируется по изд.: Мининков Н.А. Донское казачество в эпоху позднего средневековья (до 1671 г.). Ростов-на-Дону, 1996 // Глава 2. Население Донской земли в XVI-XVII вв. §3. Городки донских казаков. Население городков.