Вьетнам и начало французской экспансии в Индокитае (1820—1870)

Принц Кань, старший сын императора Зя-Лонга, который сопровождал Пиньё де Беэна к Версальскому двору, скончался в 1801 году. Его брат Минь-Манг, наследовавший трон в 1820 году, ненавидел «западных варваров». Он отказался заключить торговый договор с Францией и даже принять посвященное этому вопросу письмо Людовика XVIII, посланное ему в 1825 году. Трижды во время его правления французы пытались восстановить торговые связи с этой страной: Бугенвиль в 1825 году, де Кергариу в 1827 году и адмирал Лаплас в 1831 году. Все эти попытки были бесцеремонно отвергнуты. В 1826 году Минь-Манг отказался принять французского советника и порвал официальные отношения с Францией.

Когда Зя-Лонг умирал, он посоветовал своему преемнику не преследовать три религии, существовавшие в империи, — конфуцианство, буддизм и христианство. Однако Минь-Манг был ревностным конфуцианцем и поклонником китайской культуры. Он возродил политику преследования христианства, проводимую Нгюенами в XVIII столетии. Многие мандарины были недовольны тем, что он отказался от политики своего отца. Многие из них были друзьями Великого господина, как они называли Пиньё, а Ле-ван-Зюет, губернатор Кохинхины, который был одно время главным евнухом во дворце Зя-Лонга, оказался достаточно смелым, чтобы послать протест императору. «У нас во рту еще сохранился вкус риса, который дали нам миссионеры, когда мы умирали с голоду», — писал он. Его твердая позиция привела к благоприятным результатам: император воздержался от преследований в шести южных провинциях. Однако год спустя после смерти Ле-ван-Зюета (он умер в 1833 году) был издан эдикт о повсеместном преследовании христиан, и даже могила Ле-ван-Зюета была осквернена по приказу Минь-Манга. Это надругательство вызвало восстание в Зя-дине. Оно было жестоко подавлено, а несколько миссионеров было предано казни.

К концу своей жизни Минь-Манг, очевидно, изменил свое отношение к европейскому вопросу и думал о поисках путей и способов установления контактов с европейскими государствами. В ноябре 1839 года разразилась война между Великобританией и Китаем, и возможно, что оккупация англичанами Хусана и их нападение на форты Дагу при входе в реку Бэй убедили его, что изоляционистская политика, которой он строго придерживается, может иметь опасные последствия. Однако в январе 1841 года он скончался, и его преемник Тхиеу-Чи (1841— 1847) возобновил политику преследований с еще большей суровостью. Он был менее умен, чем его отец, и не понял, что занятие англичанами Гонконга в тот самый месяц, когда он вступил на трон, и открытие пяти китайских портов для европейской торговли означало наступление новой эры на Дальнем Востоке. Французы не хотели больше терпеть отношения Минь-Манга к их миссионерам и торговцам.

Поэтому в феврале 1843 года, когда пятеро миссионеров ожидали смерти в тюрьме Хюэ, корвет «Эроинь» под командованием Левека неожиданно появился перед Тураном и от имени командующего французским морским

[436]

дивизионом в Китайском море адмирала Сесиля потребовал и добился их освобождения. В том же году «Алкмен» освободил еще одного осужденного миссионера. Эти действия свидетельствовали о новой позиции европейских государств и Соединенных Штатов Америки, которая вызвала растущие требованияо предоставлении прав экстерриториальности. Например, в 1844 году США добились таких прав для своих резидентов в Китае по договору в Ванся, и в том же году по договору в Вампу Франция добилась от Китая терпимости по отношению к католикам.

В 1845 году адмирал Сесиль снова подошел к Турану, на этот раз чтобы добиться освобождения Лефэвра, папского епископа западной части Кохинхины. И снова император уступил под угрозой бомбардировки города. Епископ был вывезен в Сингапур, где ему удалось уговорить владельца кохинхинского корабля тайно отвезти его обратно в Кохинхину'. «Стрейтс сеттлмент рекорде» содержит интересный документ 1, в котором рассказывается о результатах этого смелого приключения, предпринятого «за честь своей страны», как охарактеризовал его один француз 2.

Губернатор Батерворт в письме от 13 марта 1847 года докладывал английским властям в Индии, что торговые корабли, идущие из Кохинхины, обратили внимание на новые строгие постановления в отношении иностранцев и что он заявил ответственному за это мандарину, что «английский монарх будет недоволен», если они будут применены по отношению к английским подданным. «Мандарин,— продолжал он, —сразу дал мне понять, что ограничения возникли в результате визита в Туранский залив американского корабля «Конститюшн», который открыл огонь по городу (в результате чего было убито несколько жителей), потому что не было выполнено требование его командира о выдаче находящегося в тюрьме французского епископа-миссионера, и что эти ограничения должны рассматриваться как политическая акция со стороны короля, который стремился показать своим подданным, что нанесенное ему оскорбление не прошло безнаказанно. В доказательство этого он вручил мне письмо от главного мандарина морского департамента... где говорилось о том, что он уже выпроводил и хотел бы передать мне того самого епископа, о котором упоминалось выше и который снова прибыл в Кохинхину после того, как его освободил из заключения французский корабль, посланный для этой цели».

Губернатор затем продолжал, что епископ Лефэвр посетил его, «как и год назад, после освобождения из кохинхинской тюрьмы, о чем упоминалось выше», и что он предостерег его от дальнейших поездок в Кохинхину, особо подчеркнув, что несчастный Накуодах 3, который привез его обратно в страну в последний раз, был казнен, а все остальные кохинхинцы, находившиеся на корабле, были сосланы на каторжные работы. «Но, — продолжал он, — эти иезуиты не очень разборчивы в средствах при достижении своей цели, и я должен добавить, что они не жалеют себя». Однако губернатор выражал предположение, что на этот раз епископ не найдет корабля, который согласился бы доставить его в Кохинхину.

В том же 1847 году Франция попыталась заставить Тхиеу-Чи пойти на уступки, устроив еще одну морскую демонстрацию близ Турана. Командующий французскими кораблями «Глуар» и «Викторьёз» Лапьер потребовал от имени французского правительства гарантий безопасности для французских подданных. Тхиеу-Чи продержал его в ожидании ответа целый месяц, собрав тем временем большое войско в Туране под предлогом оказания почестей французским послам. Он пригласил офицеров этих кораблей на прием, на котором они должны были быть убиты, после чего их корабли вьетнамцы намеревались сжечь. Когда приглашение было отвергнуто, вьетнамские корабли атаковали французские и пытались поджечь их. В завязавшейся схватке

________________

1. Governor’s Letters to Bengal, R. 14, March 1847.

2. G u у С h a s t e 1, Un Siecle d’Epopee Fran?aise en Indochine, p. 63.

3. Хозяин корабля.

[437]

французы уничтожили большое количество джонок и кораблей, а затем покинули вьетнамские воды.

События достигли критической стадии при Ты-Дыке (1848— 1883), сыне и преемнике Тхиеу-Чи. Благочестивый и образованный конфуцианец, он еще в большей степени, чем его предшественники, стремился оградить свою страну от проникновения европейского влияния. Однако сначала он колебался, не осмеливаясь проводить политику насилия, к которой принуждали его мать и ученые 1, но не одобряли два его наиболее влиятельных подчиненных — губернаторы Тонкина и Кохинхины. В конце концов он решился и издал эдикт О разгоне всех христианских общин, уничтожении их деревень и перераспределении их земель. Мужчин отделяли от женщин, и на левой щеке каждого человека выжигались иероглифы «Та Дао» («неверующий»), а на правой название района, в который он или она выселялись. Тысячи людей умерли от истязаний, которым они подверглись.

Одновременно Ты-Дык предпринял гонения и |на европейских миссионеров. В 1851— 1852 годах были казнены два французских священника. Де Монти ньи, французскому советнику при правительствах Сиама и Камбоджи было поэтому приказано отправиться в Хюэ и заявить энергичный протест. Когда протест был отклонен, французский военный корабль «Катинат» подверг бомбежке форты Ту рана.

Эта жестокая политика в отношении европейцев совпала с подобной же политикой в Китае, где Великобритания, Франция и Соединенные Штаты предпринимали совместные усилия, чтобы добиться пересмотра договоров. Это был период, когда глава Кантона Е Мин-шен отвергал любую попытку переговоров и поощрял акты насилия против европейцев. Несомненно, что в этом вопросе Ты-Дык следовал указаниям из Китая; он был слишком недальновиден, и поэтому не понимал, что для его страны последствия такой политики будут значительно более серьезны, чем последствия шумных призывов Е Мин-шена уничтожить английских дьяволов в Китае. В 1856 году французский католический миссионер был подвергнут пыткам и убит якобы за участие в мятежном обществе провинции Гуанси. Заметим, что жертвы Минь-Манга были казнены по подобному же обвинению. В 1857 году Ты-Дык казнил Диаса, испанского епископа в Тонкине.

Это был шаг величайшей глупости. Франция периода Третьей империи искала предлога для захвата территории во Вьетнаме. Она уже имела мощную военно-морскую эскадру в китайских водах, которая прибыла после убийства французского миссионера в 1856 году и выступила совместно с британской эскадрой против главы Кантона Е Мин-шена. Испания имела базу вблизи, на Филиппинах, и стремилась присоединиться к Франции в дележе Аннама.

В 1857 году де Монтиньи был вторично послан в Хюэ. Он предъявил Ты-Дыку три требования: 1) гарантии свободы вероисповедания для христиан, 2) разрешения создать торговое агентство в Хюэ и 3) санкции для назначения в Хюэ французского консула. Требования были молчаливо отвергнуты. Однако его миссия была послана главным образом с целью оправдания будущих действий Франции, решение о которых было уже принято. Как только Кантон был захвачен англо-французскими войсками особого назначения в начале 1858 года, а в июне того же года Китаю был навязан Тяньцзинский договор, франко-испанские соединения под командованием адмирала Риго де Женуйи двинулись к Турану. Они прибыли туда 31 августа 1858 года. Форты были быстро выведены из строя, и были высажены небольшие части оккупационных войск.

Затем трудности стали возрастать. Вьетнамцы ничего не оставили в эвакуированном Туране. Невозможно было достать продовольствие. Болезни стали серьезным бичом для гарнизона, который был слишком слаб, чтобы напасть на Хюэ. После обсуждения возможности проведения демонстрации

__________

1. Мандарины, выдержавшие традиционные экзамены.— Прим. ред.

[438]

в Тонкине адмирал решил захватить Сайгон, житницу Вьетнама. Поэтому оккупационные войска оставили Туран и в феврале 1859 года захватили Сайгон.

Дальнейшие операции широкого масштаба были остановлены ввиду возобновления военных действий в Китае, которые завершились захватом Пекина англо-французской армией в октябре 1860 года. Тем временем в ноябре 1859 года Риго де Женуйи сменил адмирал Паж, который получил указания начать переговоры с Ты-Дыком. Первоначальные требования были расширены. Теперь французы требовали разрешения открыть консульства в трех портах Вьетнамской империи и права назначить своего поверенного в Хюэ. Ты-Дык пытался применить тактику затяжки переговоров. Тогда адмирал Паж отплыл в Туран и разрушил еще несколько фортов. Однако он был вынужден отправиться на помощь французским войскам в Китае, оставив в Сайгоне франко-испанский гарнизон, насчитывавший менее тысячи человек. В течение почти года (март 1860 — февраль 1861 года) маленький гарнизон, не получавший никакой помощи, должен был противостоять осаждавшему его вьетнамскому войску численностью в 12 тысяч человек.

Война в Китае закончилась в январе 1861 года, и сразу же адмирал Шарнэ с мощной морской эскадрой и тремя тысячами войск двинулся на Сайгон. 25 февраля в битве при Ти-хоа он нанес поражение осаждающим и освободил город. Затем последовал захват Ми-тхо и оккупация Зя-диня, Тху-дау-мота и части провинций Бьен-хоа и Го-конг. В ноябре 1861 года адмирал Бонар принял командование от Шарнэ и в течение нескольких месяцев сделался хозяином всей нижней Кохинхины, Пуло-Кондора и всех мелких островов при входе в дельту реки Меконга.

В мае 1862 года Ты-Дык направил двух послов для переговоров об условиях перемирия. Император, объяснили они, испытывает затруднения в Тонкине и хотел бы покончить с войной на юге. В следующем месяце в Сайгоне был подписан проект договора, по которому Ты-Дык передавал Франции три восточные провинции Кохинхины и согласился выплатить большую контрибуцию в течение десяти лет. Он обещал разрешить свободное отправление католической религии в своих владениях и открыть порты Туран, Балат и Куанган для французской торговли.

Пришлось довольно долго ждать ратификации договора императором Наполеоном III, так как корабль, везший делегатов во Францию, был задержан сильным штормом. Тем временем Бонар совершил ошибку, заменив французских резидентов, назначенных его предшественником для наблюдения за местной администрацией в каждой провинции, вьетнамскими мандаринами. В результате этого в декабре 1862 года повсюду имели место восстания. Поэтому, когда договор, подписанный Наполеоном III, был доставлен из Парижа, Ты-Дык сначала отказался ратифицировать его, и Бонар, который привез документы в Хюэ для их окончательной ратификации Ты-Дыком, добился его подписи лишь после того, как пригрозил послать помощь восставшим в Тонкине.

Когда следующий губернатор, адмирал Лаграндьер, прибыл в новую колонию в 1863 году, там создалось чрезвычайно опасное положение. Один из лидеров восставших терроризировал провинцию Бьен-хоа, другой обосновался на камбоджийской границе. Более того, Ты-Дык, прежде чем ратифицировать договор, послал Фан-тхань-Зяна, мандарина, который заключал этот договор, в Париж просить возвращения отторгнутой территории, взамен чего вьетнамцы обещали выплатить большую контрибуцию. В самой Франции росла оппозиция политике колониальной экспансии, в то время как сторонники мексиканской авантюры хотели оставить в покое Индокитай ради своей излюбленной цели. Даже у самого Наполеона III были огромные сомнения в правильности дальневосточной политики. Его удалось склонить благодаря непоколебимой позиции морского министра графа де Шаслу-Лоба, который грозил выйти в отставку, если откажутся от Кохинхины, а также благодаря неуклюжим попыткам Ты-Дыка уклониться от выполнения взятых им обязательств.

[439]

В то время как адмирал Лаграндьер был занят восстановлением порядка в трех провинциях и организацией их управления, произошло дальнейшее усиление влияния Франции в Индокитае. Король Камбоджи Нородом, который пришел к власти в 1860 году, столкнулся с серьезными трудностями в 1861 году, когда его младший брат Си Ватта восстал и заставил его искать убежища в Баттамбанге. В течение многих лет, как мы уже видели, Камбоджа влачила жалкое существование между двумя сильными соседями Сиамом и Вьетнамом. Ее короли старались удерживать какое-то подобие независимости, принося феодальную присягу и дань обоим государствам. Однако в стране постоянно происходили династические распри, которые вызывали интервенцию.

На этот раз бежавший король, желая вернуть себе трон, отправился в Бангкок в поисках вооруженной поддержки. На его просьбу откликнулся Мишэ, папский викарий Камбоджи, который написал французскому консулу в Бангкоке письмо с просьбой обратиться к сиамскому правительству по этому вопросу. Правительство Сиама отправило Нородома обратно в Кампот на пароходе, и в марте 1862 года он вновь вступил в свою столицу. Демарш Мишэ не был одобрен французскими властями. Теперь их главной целью было обеспечить за Францией роль «защитника» Камбоджи. К счастью, Сиам не предоставил Нородому вооруженной силы. Положение в Камбодже дало возможность Нородому мирно возвратиться на престол. У восставших были плохие руководители, и вскоре хозяином положения стал второй брат короля. Французская канонерская лодка, посланная адмиралом Шарнэ в Пном-Пень для защиты находившихся там французских миссионеров, также помогла вызвать замешательство среди восставших, так как они приняли ее появление как доказательство поддержки французами короля.

Интерес к положению в Камбодже Шарнэ проявил еще в марте 1861 года, когда он послал одного из своих офицеров сообщить Нородому, что Франция решила навсегда оккупировать Кохинхину и желает помочь Камбодже сохранить свою свободу. Король, отвечая послу, заявил, что его королевство обязано своим продолжительным существованием сиамцам, которые спасли его от вьетнамского господства. Несмотря на заверения короля, что в отношениях с Сиамом он является человеком свободным, было ясно, что Сиам держал его в руках через своего резидента, обосновавшегося в столице Камбоджи.

В сентябре 1862 года Боиар лично нанес визит Нородому и потребовал, чтобы Камбоджа платила Франции дань, которую она раньше платила Хюэ, поскольку Франция завоевала Кохинхину. Очевидно, Франция была больше заинтересована в удовлетворении своих претензий, чем в защите независимости Камбоджи. В апреле 1853 года Бонар предпринял решительный шаг, направленный на установление французского влияния в Камбодже, послав туда морского офицера Дудара де Лагре в качестве резидента. Он поручил ему сделать географический обзор страны и установить тесный контакт с королем. Новый резидент сообщил в Сайгон, что король Сиама пользуется в Удонге большим влиянием, чем сам король Камбоджи.

Эти известия привели Лаграндьера, преемника Бонара, к мысли, что любая дальнейшая задержка даст Сиаму возможность еще более усилить свое влияние в Камбодже. Поэтому в июле 1863 года он нанес лично визит Нородому в Удонге и предложил ему французскую помощь в деле обеспечения независимости Камбоджи от посяганий Сиама. Король колебался. Он приветствовал предложенную французами помощь, так как его положение было крайне опасным. Он не доверял своему брату Анг Сору, который подавил восстание во время его отсутствия. Он боялся также, что неугомонный Покомбао, который доставлял французам беспокойства на камбоджийской границе, может попытаться отобрать у него корону. Но каково будет его положение, если он откажется от поддержки Сиама и Вьетнама ради помощи Франции, а французы затем вынуждены будут уйти из Кохинхины? Однако Лаграндьер успокоил его на этот счет и сумел убедить его подписать договор, ставящий его королевство под французский протекторат.

[440]

Договор был сразу направлен в Париж для подписания его Наполеоном. Тогда возникли непредвиденные трудности. Министр иностранных дел Франции сомневался в целесообразности ратификации; Сиам, поддерживаемый Великобританией, возражал против договора на том основании, что Камбоджа была его вассальным государством и все сношения Нородома с Францией должны происходить только через посредство Сиама. И когда вопрос еще не был решен, сиамский резидент в Удонге уговорил слабовольного короля подписать документ, согласно которому он не только признавал себя вассалом Сиама, но утверждал, что его настоящим титулом должен быть «Вице-король Камбоджи». В свою очередь король Сиама заявил, что он предполагает лично проследить за коронацией Нородома и принять от него феодальную присягу. А поскольку многие регалии, включая священный меч, которые должны быть использованы во время церемонии, Нородом оставил ради безопасности в Сиаме, когда он вернулся после побега в Бангкок, его положение оказалось затруднительным. Но Лаграндьер объявил, что мероприятие, предложенное королем Сиама, свидетельствовало о новых посягательствах на суверенитет Камбоджи, которые не имеют оправдания. Поэтому король Монкут предложил компромиссное решение, согласно которому Нородом должен был лично отправиться в Бангкок для получения своей короны.

Нородом назначил день, когда он должен был отбыть в Бангкок — 3 марта1864 года. Узнав об этом решении, Дудар де Лагре пригрозил захватить столицу силой и спешно послал в Сайгон за подкреплением. И когда, несмотря на это, Нородом отправился в путь, французские моряки заняли королевский дворец в Удонге и вывесили трехцветный флаг. Расстроенный король переменил решение и возвратился. Он нашел у себя договор об установлении французского протектората над его королевством, ожидающий его подписи, должным образом подписанный императором Наполеоном. Ему ничего не оставалось делать, как согласиться с неотвратимым, и 17 апреля 1864 года ратификация была завершена.

Король Монкут под давлением французского правительства согласился предоставить Камбодже независимость при условии, что Нородом будет коронован представителями Сиама и Франции. Адмирал Лаграндьер принял это условие, и церемония состоялась 3 июня 1864 года. Однако Дудар де Лагре отказался разрешить сиамскому представителю возложить корону на голову короля, и на следующий день сиамец отбыл домой, сделав перед отъездом официальное заявление о претензиях своего короля на сюзеренитет над Камбоджей и на обладание двумя ее западными провинциями — Баттамбангом и Ангкором. Несколько месяцев спустя Нородом нанес официальный визит в Сайгон, где он был принят адмиралом Лаграндьером. Затем в апреле 1865 года он направился в Кампот, чтобы выполнить свое обещание принести присягу в вассальной зависимости Монкуту. Таково объяснение этого инцидента, данное Масперо 1. Однако Леклер утверждает, что он отправился туда на переговоры по приглашению Монкута 2. Его сопровождал Дудар де Лагре, которому не удалось убедить Нородома отклонить предложение. Король Сиама не открывал своих карт.

Тем временем шли переговоры между Парижем и Бангкоком о спорном вопросе — статусе Камбоджи. Они закончились в 1867 году заключением договора, по которому за отказ Сиама от всех сюзеренных прав над Камбоджей Франция от имени Камбоджи отказывалась от всех притязаний на провинции Баттамбанг и Ангкор (обычно известный в настоящее время под названием Сиемреап), которыми, согласно французской интерпретации истории Камбоджи, Сиам владел «нерегулярно» с 1795 года. Нородом, с которым не посоветовались, тщетно протестовал. Французы тогда считали этот договор хорошей сделкой.

___________

1. М a s р е г о, L'Indochine, vol. 1, p. 148.

2. Leclere, Histoire du Cambodge, p. 456.

[441]

В 1866 году бонза, претендовавший на трон Камбоджи и устраивавший в течение многих лет волнения на границе Камбоджи с Кохинхиной, получил достаточную поддержку, чтобы предпринять попытку захватить трон. Он присвоил себе имя Покомбао, имя принца королевской семьи Камбоджи, умершего через несколько часов после рождения. Благодаря этому обману он получил широкую поддержку. Он собрал большой гарем, казнил губернаторов Кратие и Самбора, когда они отказались быть верными ему, и укрепился в деревне Чоутеалпхлос в провинции Канчор. В июне 1866 года он нанес поражение королевской армии при Ба-Пноме, но впоследствии сам был разгромлен. Затем он в течение нескольких месяцев «играл в прятки» с войсками Камбоджи и Франции, посланными против него. Каждый раз, когда они наносили ему поражение, он скрывался и затем через несколько недель вновь появлялся и начинал борьбу, пока, наконец, в декабре 1867 года не был схвачен и затем убит жителями Компонг-Тома, где он скрывался.

Когда это очень серьезное движение сопротивления развивалось в Камбодже, французы были связаны по рукам такими же волнениями в Кохинхине. Вооруженные отряды проникли на французскую территорию из Го-конга и Тростниковой долины и терроризировали население. Двор в Хюэ пытался рассеять подозрения французов о своей причастности к этим событиям, назначив Фантхань-Зяна, посла к Наполеону III в 1862 году, вице-королем трех провинций западной Кохинхины. Но положение не улучшилось, и в июне 1866 года адмирал Лаграндьер решил захватить эти провинции. В течение недели, с 17 по 24 июня, его войска оккупировали одну за другой провинции Виньлонг, Тяу-док и Ха-тиен. «Население встречало нас без страха и без отвращения», — пишет Жорж Масперо1. Вице-король покончил жизнь самоубийством.

Французы теперь достаточно обосновались, чтобы приступить к созданию новой империи в Индокитае. Следующим крупным шагом, предпринятым ими в то время, когда они еще занимались организацией управления территориями, находившимися под их контролем, явилось исследование течения реки Меконг. Кроме того, что он течет из Тибета, о нем почти ничего не было известно. Обладание его дельтой давало возможность французам соперничать с англичанами, которые оккупировали дельту Иравади, в борьбе за торговлю с Западным Китаем. Миссия Фейра ко двору Миндон Мина в 1855 году имела одной из своих целей добиться от короля разрешения на торговлю с Китаем через Бирму. Идея освоения кратчайшего пути в Китай по суше через Юньнань привлекала голландцев еще в XVII веке. Но доклад ван Вейстхоффа о Меконге и отказ Бирмы предоставить торговые льготы в Бамо заставили отказаться от этой мысли. Англичане заинтересовались этой идеей во время первой бирманской войны, когда и были исследованы территории от Ассама на севере до Моулмейна на юге, хотя и без всякого успеха 2.

Миндон сначала был настроен категорически против проекта, но сильное давление, оказываемое английской текстильной промышленностью с 1860 года 3, заставило Фейра и его преемника генерал-майора Альберта Фитча предпринять новые усилия, в результате которых в 1868 году было учреждено английское агентство в Бамо и сделаны новые попытки отыскать удобные торговые пути в Китай. Тревога, которая в конце концов побудила французские власти в Сайгоне послать в 1866 году исследовательскую экспедицию вверх по Меконгу, была в основном делом молодого морского офицера Франси Гарнье, служившего в штабе адмирала Шарнэ во время китайской войны, а после этого находившегося в рядах войск, посланных на помощь Сайгону. В 1863 году Франси Гарнье был назначен констеблем в район Тё-лона, пригород Сайгона. Его воодушевляли два одинаково сильных побуждения: често-

___________

1. М a s р е г о, op. cit., р. 149.

2. J. L. Christian, Modern Burma, p. 212—225.

3. См. по этому вопросу книгу Клемента Вильямса (Clement William s, Through Burma to Western China, being notes of Journey in 1863 to establish the practicability of a trade route between the Irrawaddi and the Yang-tse-kian, London, 1868).

[442]

любивое желание исследовать неизвестное и разжечь ненависть Великобритании как колонизирующей державы — этого колосса на гнилых ногах, как он говорил о ней. «Потрясите ее — и она упадет»1. Так как Гарнье был слишком молод, чтобы ему доверить командование экспедицией, оно было возложено на Дудара де Лагре.

Экспедиция, состоящая из 10 французов и нескольких местных переводчиков, отправилась из Сайгона 5 июня. Покинув территорию Камбоджи, экспедиция задержалась из-за отсутствия сиамских пропусков и денег, и ее участники проводили время за изучением развалин Ангкора, с которыми Дудар де Лагре ознакомился, когда служил в Удонге. Эти развалины были обнаружены католической миссией в 1570 году, и хотя слово «Онко» 2 встречается па ряде карт XVII столетия, именно французский естествоиспытатель и фотограф Анри Муо впервые обратил внимание Запада на важность этих развалин в своем отчете о путешествиях, опубликованном в «Тур де Монд» в 1863 году 3. Однако он описал их как энтузиаст-дилетант. И только экспедиция Дудара де Лагре установила точную, самую раннюю дату этих развалин, опубликовав ее в 1873 году в книге Франси Гарнье.

Покинув Ангкор, экспедиция медленно продвигалась вверх по течению реки к развалинам города Вьентяна, который совершенно зарос джунглями. Затем двинулись к Луан-Прабангу и в расположенную около него деревню Бан Напхао, в которой умер и был похоронен пять лет назад Муо. Король Тиантха Кумане отнесся к членам экспедиции хорошо, но предупредил их, чтобы они не вступали на территорию Юньнани из-за беспорядков, вызванных там Пантэйским восстанием. Он не платил дани Китаю с 1855 года, когда началось восстание, на том основании, что дороги были непроходимыми, и именно поэтому не хотел, чтобы французы лишали его этого предлога.

Но в тот момент никакие предупреждения не могли отвлечь Гарнье от навязчивой идеи, которую он описывает как «мономанию Меконга», и он заставил Дудара де Лагре вступить на китайскую территорию. Там его руководитель экспедиции скончался, истощенный изнурительным, полным лишений путешествием. И когда экспедиция, возглавляемая теперь самим Гарнье, прибыла в Далифу, китайские власти вежливо, но твердо отказались разрешить им дальнейшее продвижение. Гарнье вынужден был волей-неволей отказаться от своей мечты исследовать истоки Меконга. Он убедился, что река была совершенно бесполезна как торговый путь, связывающий Сайгон с Юньнаныо. Эта мечта была разбита.

Однако стала оформляться новая мечта, которая должна была оказывать сметное влияние на политику Третьей республики. Гарнье и его компаньоны прошли через Юньнаньское плато вниз к Янцзы, где добыли лодки, и быстро добрались до Ханькоу. Они покинули Далифу 4 марта 1868 года, а прибыли в Ханькоу 27 мая. В Юньнани они получили от китайских мандаринов и французских миссионеров самую ценную информацию о водных путях, связывающих провинцию Юньнань с Красной рекой в Тонкине. Поэтому внимание французов, заинтересованных в подступах к Западному Китаю, было перенесено с Меконга на Тонкин. Франко-прусская война 1870— 1871 годов явилась важной вехой, разделяющей две совершенно различные фазы во французской экспансии на Дальнем Востоке.

_______________

1. Hugh Clifford, Further India, p. 135. Клиффорд дает живописное описание своей последующей экспедиции. Его собственный отчет озаглавлен «Voyage d'Exploration en Indo-Cliine, effectue pendant les annees 1866 et 1868, etc.», 2 vol., Paris, 1873.

2. Онко — португальское название Ангкора.— Прим. ред.

3. Год спустя он опубликовал на английском языке «Travels in the Central Parts of lndo-China (Siam), Cambodia and Laos during 1858— 1860», 2 vol., London, 1864.

[443]

Цитируется по изд.: Д.Дж.Е. Холл. История Юго-Восточной Азии. Пер. с. англ. Я.М. Света, Р.А, Тузмухамедова. М., Издательство иностранной литературы, 1958, с. 436-443.