Индонезия в 1816-1848 годы

Восстановление голландской власти в Индонезии и «система культур»

После поражения Наполеона при Лейпциге в 1813 году голландцы наряду с другими народами восстали против него. Младший брат ван Хогендорпа 1 образовал временное правительство и призвал из Англии Вильгельма VI Оранского, сына прежнего штатгальтера. В качестве суверенного принца он в соответствии с Основным законом, принятым в 1814 году, получил широкие полномочия, включавшие не только управление государственными финансами, но «чрезвычайный контроль» над колониями. В следующем году, когда по условиям Венского договора Бельгия и Голландия были объединены в королевство Объединенных Нидерландов, Вильгельму был присвоен титул короля.

Лондонская конвенция, принятая обеими сторонами 13 августа 1814 года, предусматривала возвращение Англией всех бывших колоний Голландской Ост-Индской компании, «завоеванных у Голландии после 1803 года», за исключением Капской колонии. О Цейлоне не говорилось в этом соглашении, поскольку он перешел к Англии еще по Амьенскому договору в 1802 году. Богатый месторождениями олова остров Банка у восточного побережья Суматры, который был завоеван в 1812 году, был обменен на Кочин, расположенный на Малабарском побережье Индии. Кто-то однажды заметил, что Англия приобрела свою империю в XIX веке, находясь в состоянии рассеянности. Примерно тот же характер носит замечание Стапеля, что Англия не возражала против возврата Явы Нидерландам потому, что англичане не имели представления о ее ценности и красоте 2.

Для того чтобы принять управление островами, голландский король назначил трех верховных комиссаров: Корнелиса Теодоруса Элоута, барона ван дер Капеллена—весьма авторитетного государственного деятеля и А. А. Бёйскерса—бывшего заместителя генерал-губернатора при Дэндельсе. Назначенный председателем Элоут был либералом ортодоксального направления того времени, то есть гуманистом и последователем Адама Смита. В то время как другие должны были вернуться на родину, Капеллен оставался на востоке генерал-губернатором. В январе 1815 года король передал комиссарам «Положение об управлении» (регерингс-реглемент), то есть конституционное положение, составленное по образцу хартии 1803 года и основанное на принципе свободного выбора сельскохозяйственных культур и свободы торговли. Месяц спустя он издал декрет, открывавший путь для торговли Нидерландской Индии.

Возвращение Наполеона с Эльбы и битва при Ватерлоо задержали отъезд комиссаров, и когда они в апреле 1816 года прибыли на Яву, у Джона Фендалла, преемника Раффлза, еще не было инструкций о передаче острова. Поэтому официальная церемония передачи состоялась только 19 августа. Комиссары столкнулись с затруднениями и препятствиями в других поселениях, особенно на Суматре и близ нее, так как в марте 1818 года на сцене вновь появился Раффлз в качестве губернатора Бенкулена и весьма энергично начал действовать против

_________

1. Это был Гейсберг Карел. Того, который проводил реформы в колонии, звали Дирк.

2. Stареl, Geschiedenis van Nederlandsch-Indie, 1943, p. 225.

[368]

восстановления голландской власти на островах. Однако Калькутта поддержала голландцев против Раффлза, и после сдачи Малакки в сентябре 1818 года все прежние опорные пункты были быстро переданы им, за исключением Пенанга, который Раффлзу удалось удержать до мая 1819 года.

Новые голландские власти оказались перед трудной задачей. Голландцы в значительной степени утратили свой прежний престиж. Метрополия была слишком бедна, чтобы оказывать достаточную финансовую поддержку; комиссары не имели флота и располагали лишь небольшой армией. Внешняя торговля находилась главным образом в руках англичан и американцев. Больше того, при либеральной системе, введенной Раффлзом, производство экспортных культур, получение которых было главной целью прежней голландской администрации, пришло в упадок.

Однако финансовый вопрос, возможно, был самым неотложным. Как при Дэндельсе, так и при Раффлзе колония себя не окупала. Элоут полагал, что английская «налоговая система» в противоположность голландской «торговой системе» была гораздо выгоднее для отдельных лиц, чем для государства. Как либерал, он был склонен одобрять свободный выбор культур крестьянами. Как он установил, такую же позицию занимал Мунтингье при обсуждении вопроса в Совете Индии. Поэтому после продолжительной инспекционной поездки было принято решение сохранить введенную Раффлзом систему земельного обложения, использовав десу в качестве единицы обложения. Эта система должна была постепенно совершенствоваться путем обмера и оценки земли; а для того, чтобы предохранить налогоплательщика от ростовщиков, ему была предоставлена возможность уплачивать налог либо в денежной, либо в натуральной форме.

Эти принципы были воплощены в указах о земельном налоге, опубликованных в 1818 и 1819 годах. Эти указы определяли структуру системы территориального управления, которая была сформулирована верховными комиссарами в «Положении об управлении», изданном в декабре 1818 года. Сохранялась схема Раффлза, предусматривавшая деление территории на резидентства, районы, округа и деревни, причем район был переименован в «регентство», а округ — в «район». Однако, в то время как система Раффлза приближалась к прямому управлению, причем регент и его туземный штат подчинялись резиденту, при новом порядке был восстановлен метод «надзора»—старая двойная система, при которой регент, хотя и лишенный многих атрибутов наследственного представителя знати, возглавлял особый участок управления 1. При этом подчинение регента резиденту имело тенденцию снова приобрести скорее феодальный, чем административный характер. Регент рассматривался как «младший брат», то есть вассальный правитель, в соответствии со значением этого термина, принятым во всей Юго-Восточной Азии. Но такой порядок применялся только на Яве. На других островах, носивших у голландцев название «Внешних провинций», туземные народы оставались под управлением своих собственных вождей, которые в свою очередь находились под надзором голландских губернаторов провинций.

Система правосудия подверглась более радикальному пересмотру, хотя и здесь сохранилось многое из системы Раффлза. Была восстановлена и усилена старая двойная система разных законов и отдельных судов для европейцев и туземного населения; там, где Раффлз назначал одного судью или мирового судью, который сам выносил решения с помощью присяжных заседателей или советников, теперь была восстановлена старая коллегия судей, из которых каждый имел право голоса. Для туземного населения были сохранены резидентские суды и окружные суды, действовавшие при Раффлзе. Резидентский суд был переименован в ландрат и состоял из коллегии туземных судей под председательством голландского чиновника. Для европейцев были сохранены суды, основанные Раффлзом в портах Батавия, Семаранг и Сурабайя, и были созданы новые на Амбоине, в Макассаре, Малакке, а в 1825 году— и в Паданге. Суд в

___________

1. Анализ принципов, применяемых в «Положении об управлении» 1818 года, см. у Ферниволла (Furnivall, Netherlands India, p. 87—92).

[369]

Батавии стал верховным судом и апелляционной инстанцией для всей Нидерландской Индии.

Верховные комиссары выработали всевозможные правила по охране туземного населения. Туземные чиновники должны были получать вознаграждение в виде фиксированного жалованья, а не в виде предоставления земли, которая обрабатывалась для них с помощью рабов. Они не могли заниматься ни торговлей, ни промыслом; главы десы не могли ни под каким предлогом нанимать для себя рабочих из своих деревень. Торговля рабами запрещалась; в связи с этим были утверждены указы Раффлза о рабстве. К сожалению, с этими мероприятиями по охране туземцев больше считались в принципе, чем на практике. Подобно Раффлзу, восстановленные голландские власти сочли необходимым сохранить принудительное выращивание кофе в Преангере и принудительный труд бландонгов в тиковых лесах. Больше того, с введением в 1830 году «системы культур» принцип свободного выбора культур крестьянами был полностью отменен.

К началу 1819 года почти все голландские владения за пределами Явы были переданы Нидерландам и работа верховных комиссаров закончена. Элоут и Бёйскерс вернулись поэтому на родину, оставив ван дер Капеллена генерал-губернатором. Он был наименее прогрессивным из всех троих и уже в 1820 году предоставил туземным вождям большую власть над своими народами, что прямо противоречило политике, установленной «Положением об управлении». Он был недоволен тем фактом, что все большее число европейцев основывало плантации на Яве. Он не разрешал им селиться в Преангере, опасаясь их конкуренции и подрыва правительственной системы выращивания кофе, которую он усиленно внедрял. Поэтому он вынуждал лиц, уже владевших там плантациями и плативших яванцам за их труд больше, чем правительство, продавать правительству свой кофе по тем же ценам, по которым его продавали сами яванцы.

У него было еще больше оснований стремиться к вытеснению европейцев и китайцев из торговли в Преангере. Авансируя деньги земледельцам, они могли скупать их урожай по значительно более низким ценам. Такая практика, помимо того, что она вела к обеднению земледельцев, наносила ущерб и правительству, поскольку земледелец не имел возможности уплачивать полностью свои налоги и стремился продать частным капиталистам кофе, который фактически был собственностью правительства.

Объезжая в 1822 году Яву, ван дер Капеллен убедился, что европейцы, не имея возможности получить землю от правительства, могли ее арендовать в туземных княжествах по соглашениям, известным под названием «контракты на аренду земли», которые предоставляли арендатору не только право пользоваться землей, но и осуществлять феодальные права в отношении земледельцев, прикрепленных к этой земле. В следующем году Капеллен издал декрет, согласно которому все подобные контракты теряли силу с 1 января 1824 года. Его декрет вызвал сильное возмущение. Болыиинствоэтих контрактов были долгосрочные, в связи с чем туземные вожди получили крупные авансы, которые им теперь надлежало вернуть. Поскольку они уже истратили деньги, то могли вернуть долги лишь путем нажима на уже и без того угнетенного земледельца. Это вызвало большое недовольство и возмущение против властей, особенно в районе Джокьякарты.

Положение осложнилось еще тем, что послевоенный бум, вызвавший повышение цен на кофе и сахар и увеличение числа кораблей в яванских портах, уступил место кризису, в результате чего превышение дохода над расходами, имевшее место вплоть до 1822 года, сменилось ежегодным дефицитом. Интересно, между прочим, отметить, что поступления от земельного налога продолжали расти, дефицит же был обусловлен сокращением доходов из других источников.

Затруднения отчасти объяснялись тем, что новый административный аппарат обходился значительно дороже, чем во времена Раффлза, и что слишком свободно расходовались средства на строительство дорог и другие обществен-

[370]

ные работы. Случилось так, что именно тогда, когда крайне необходимо было проводить политику экономии, ван дер Капеллену пришлось столкнуться с волнением на Молуккских островах, Борнео, Целебесе, Палембангеи на западном побережье Суматры, в результате чего сокращавшиеся финансовые ресурсы еще больше истощились.

По мнению большинства голландцев, главным источником недовольства был тот факт, что внешнюю торговлю в основном держали в своих руках иностранцы. Голландская торговля находилась в особо благоприятном положении благодаря преференциальной системе таможенных пошлин, принятой в 1817 году; однако благодаря превосходству английских тканей перед голландскими английские купцы сохраняли господствующее положение. В надежде нанести удар английским конкурентам Мунтингье предложил голландским купцам объединить свои ресурсы, создав крупную национальную компанию во главе с королем. Вильгельм поддержал эту идею, и в 1825 году возникла «Нидерландсе ханделмаатсхаппей» («Нидерландская торговая компания») с первоначальным капиталом в сумме 37 миллионов гульденов и гарантированным дивидендом в четыре с половиной процента, причем сам король был главным акционером. Это был более претенциозный проект, чем предполагал Мунтингье. Однако компания, как и частные купцы, оказалась не в состоянии, по крайней мере в первые годы, преодолеть английскую конкуренцию.

Стремление ван дер Капеллена помочь туземным народам заставило его попытаться смягчить вредные последствия монополии на пряности на Молуккских островах. Он посетил эти острова в 1824 году и объявил об отмене ненавистной хонгитохтен, посредством которой число деревьев, приносящих пряности, удерживалось на уровне, позволявшем ограничивать предложение и удерживать цены. Он надеялся убедить нидерландское правительство полностью ликвидировать монополию, но ему это не удалось.

Ван дер Капеллену также не удалось свести концы с концами. Поэтому в 1825 году было принято решение об отстранении его от должности в связи с его неспособностью управлять финансами. Король Вильгельм понимал, что, для того чтобы покончить с непрерывным ежегодным дефицитом, нужны особые меры, и с этой целью присвоил преемнику Капеллена Дю Бюс де Гисиньи ранг верховного комиссара со специальными полномочиями проводить реформы, какие он сочтет необходимыми. Ван дер Капеллен должен был вернуться на родину в 1825 году, но его отъезд задержался из-за того, что на центральной Яве вспыхнуло серьезное восстание.

Яванская война 1825— 1830 годов возникла по ряду различных причин 1. Большой остроты недовольство достигло в туземных государствах, особенно в Джокьякарте, где последствия ликвидации Капелленом контрактов на аренду земли задели все слои населения. Другой причиной сильного недовольства были пошлины, взимавшиеся на границах между туземной и правительственной: территориями, а также ужасные вымогательства китайцев, которым эти пошлины были даны на откуп. Всеобщие беспорядки достигли своего апогея под руководством Дипо Негоро из султанского дома Джокьякарты, у которого были личные причины ненавидеть голландцев.

Пангеран Анта Вирия, более известный как Дипо Негоро, был старшим; сыном Хаменгку Бувоно III, который был возведен на престол Раффлзом, когда: в 1810 году его отец, султан Сепух, был изгнан на Пенанг. Хаменгку Бувоно III умер в 1814 году, и в соответствии с яванским адатом его престол был унаследован младшим сыном Джаротом, потому что его мать имела более высокий ранг, чем мать Дипо Негоро. Но Раффлз, чтобы умиротворить старшего брата, который пользовался огромным влиянием, обещал возвести его на престол в случае преждевременной смерти Джарота. Однако, когда Джарот Хаменгку Бувоно IV умер в 1822 году, голландское правительство не посчиталось с пре-

________

1. «Яванская война» 1825—-1830 годов явилась мощным народным восстанием против своих поработителей, к нему примкнула часть феодалов. Дипо Негоро, возглавившего это восстание, индонезийский народ до сих пор чтит как патриота и борца против иноземного господства. – Прим. ред.

[371]

тензиями Дипо Негоро и признало султаном двухлетнего сына покойного султана— Хаменгку Бувоно V. Очевидно, голландские власти не знали об обещании Раффлза, потому что они назначили Дипо Негоро и другого члена королевского дома, Мангкубуми, опекунами молодого султана.

Спустя немного времени Дипо Негоро поссорился с голландским резидентом в связи с инцидентом, происшедшим в результате отмены ван дер Капелленом контрактов на аренду земли. Но непосредственной причиной, которая в конце концов побудила его поднять знамя восстания, было решение голландских властей провести дорогу через ту часть его владений, где находилась одна священная могила. Он был фанатически религиозен, предавался уединенным размышлениям в священных пещерах и счел себя глубоко оскорбленным, когда голландцы отказались признать его главой верующих на Яве. Как избранник Аллаха, призванный изгнать «неверных», он завоевал широкие симпатии среди простого народа, который видел в нем принца-освободителя, героя старинного предания.

Восстание началось, когда Дипо Негоро, его соопекун Мангкубуми и другие недовольные «ушли в горы». Когда Дипо Негоро внезапно появился у Джокьякарты с крупными силами, население поддержало его; голландцы увезли малолетнего султана;произошло избиение европейцев и китайских сборщиков пошлин. Голландцы были захвачены врасплох, так как большая часть их армии ушла в поход на Палембанг и Бони. Генерал де Кок был послан на центральную Яву со столь слабыми силами, что почти ничего не мог сделать для предотвращения распространения восстания. Однако путем переговоров он убедил сусухунана Суракарты не присоединяться к Дипо Негоро.

Решительных сражений не было. Дипо Негоро и его племянник показали свое искусство в тактике партизанской войны и одерживали победы даже после того, как де Кок получил подкрепление. Напрасно голландцы восстановили на престоле султана Сепуха, низложенного Раффлзом. Он не смог добиться поддержки и умер в 1828 году.

Постепенно, однако, де Кок понял, какие меры следует принять для подавления восстания. Он приступил к сооружению укрепленных пунктов на территории, отвоеванной у повстанцев. Эти пункты были связаны хорошими дорогами, на которых действовали летучие отряды. Дю Бюс де Гисиньи был недоволен большими расходами, связанными с этой системой, но де Кок неуклонно ее защищал, и она принесла решающие результаты. Несмотря на то, что Дипо Негоро был провозглашен султаном в 1828 году, он быстро терял почву под ногами. Опустошения были огромны, и, кроме того, вспыхнула ужасная эпидемия холеры. В 1829 году Мангкубуми и Сентот—главные помощники Дипо Негоро, — считая свое положение безнадежным, перебежали к голландцам. В следующем году Дипо Негоро предложил начать переговоры. Во время переговоров он не захотел отказаться от титула султана и защитника ислама на Яве. После длительных промедлений де Кок нашел выход из положения, арестовав Негоро. Он был сослан в Менадо, на севере Целебеса, а позднее перевезен в Макассар, где и умер в 1855 году.

Во избежание повторения беспорядков голландцы заняли большие территории в Джокьякарте и Суракарте— Баньюмас, Багелен, Мадиун и Кедири. Обоим правителям была уплачена компенсация за потерю территории; однако сусухунан, возмущенный тем, как низко обошлись с ним голландцы за его преданность, покинул свою столицу и устранился отдел. Голландцы, опасаясь новой вспышки, выслали его на Амбоину. Его преемник Паку Бувоно VII без возражений подписал договор, предложенный ему Батавией, и осложнений больше не возникало.

Яванская война помешала Дю Бюс ди Гисиньи добиться действительного улучшения финансового положения. Война обошлась в двадцать миллионов флоринов и финансировалась целиком за счет займов. Ему удалось произвести крайне необходимое сокращение расходов на управление и сократить число резидентств; он рассчитывал на то, что основание Яванского банка и введение новой валюты дадут с течением времени хорошие результаты. Дю Бюс де Ги-

[372]

синьи отменил также запрещение контрактов на аренду земли, послужившее причиной стольких беспорядков. Однако в тот момент, когда в финансовом положении Явы наметился перелом, Бельгия восстала против Голландии, и правительство Голландии оказалось перед лицом банкротства.

Однако голландцы не предвидели этого конечного результата, когда король Вильгельм, отдающий себе полный отчет в том, что к проблеме яванских финансов следует подойти совершенно по-другому, назначил на пост генерал-губернатора вместо Дю Бюс де Гисиньи Иоганнеса ван ден Босха и, действуя по совету последнего, издал в 1829 году «Положение об управлении», которое должно было привести к важнейшим изменениям в экономической политике, Ван ден Босх был человеком, самостоятельно выбившимся в люди. В прошлом он находился в армии на Яве; затем начал обработку заброшенного участка земли близ Батавии, поссорился с Дэндельсом и в 1810 году был выслан в Европу; проведя два года в качестве военнопленного в Англии, дошел до поста начальника генерального штаба в королевстве Соединенных Нидерландов, а затем ушел в отставку и стал изучать политическую экономию.

В своих работах он резко критиковал «извращенный либерализм» Дэндельса и Раффлза. Он был скорее практическим реформатором, чем философом, и, как основатель Благотворительного общества, сделал много для ослабления ужасающей нищеты в городах своей страны путем основания колоний в менее развитых экономически самостоятельных районах Фрисландии и Дренте. В 1827 году он был послан со специальной миссией восстановить процветание Голландской Вест-Индии и год спустя вернулся с докладом, в котором показал, каким путем можно добиться крупных ежегодных прибылей для метрополии. Доклад произвел столь сильное впечатление на Вильгельма, что тот назначил ван ден Босха преемником Дю Бюс де Гисиньи с тем, чтобы он мог на деле проверить в Ост-Индии правильность проповедуемых им идей.

Новый генерал-губернатор прибыл на Яву в январе 1830 года и сразу же приступил к осуществлению проекта, который стал известен под названием «система культур». Во многих отношениях это была лишь новая форма старой системы принудительных поставок и «контингентов». Яванского крестьянина считали слишком невежественным для того, чтобы он мог наилучшим образом использовать свою землю; поэтому его следовало принудить отводить часть этой земли под выращивание экспортных культур, причем выращивание должно было проводиться под наблюдением голландских властей, которые должны были получать продукцию вместо денежного земельного налога. Собранные таким образом продукты должны были передаваться голландским купцам, перевозиться на голландских судах и продаваться в Голландии, которая таким путем могла снова стать мировым рынком тропических товаров. В тоже время стимулировалась бы и отечественная промышленность, которая получила бы в колониях закрытый рынок.

Принципы этой системы в их применении к земледельцу были следующим образом изложены ван ден Босхом 1:

1) С населением заключаются соглашения об отведении части их рисовых полей для выращивания продуктов, пригодных для европейского рынка.

2) Отведенная часть будет составлять одну пятую обрабатываемой площади каждой десы.

3) Выращивание культур для европейского рынка не должно требовать большей затраты труда, чем выращивание риса.

4) Отведенная для этих культур земля освобождается от земельного налога.

5) Выращенная продукция сдается властям района, и, если ее стоимость будет оценена выше, чем сумма невзысканного земельного налога, разница пойдет в пользу населения.

6) Убытки от неурожая, если последний вызван не недостатком усердия или сноровки, относятся за счет властей.

_________

1. Цит. из «Indisch Staatsblad» Коленбрандером в его работе «Koloniale Geschiedenis» III, p. 37—38.

[373]

7) Туземное население работает под наблюдением местных властей. Надзор европейских чиновников ограничивается контролем над обработкой полей, сбором и транспортировкой урожая и подысканием подходящего места для выращивания этих культур.

8) Работа должна распределяться таким образом, чтобы одна часть работающих занималась выращиванием культур, другая—уборкой урожая, третья— транспортировкой и четвертая—работой на фабриках, однако только в том случае, если нет достаточного количества свободных рабочих.

9) Там, где осуществление системы на практике еще встречает затруднения, освобождение от налога на землю должно строго соблюдаться; кроме того, следует считать, что население выполнило свои обязательства, если оно вырастило урожай; уборка урожая и его обработка должны быть предметом особых соглашений.

Система эта вводилась при благоприятной обстановке, так как в результате яванской войны под голландское господство отошло много новых территорий. Ван ден Босх начал с индиго и сахара. Резиденты устраивали собрания начальников десы и деревенских старост, которым разъясняли, в чем состоит эта система. С китайцами и европейцами были заключены контракты на сдачу продукции голландским властям по твердым ценам. Эксперимент оказался удачным, и поэтому ван ден Босх прибавил к списку продуктов, которые должны были выращиваться для властей, кофе, чай, табак, перец, корицу, хлопок и кошениль. Во всех слоях голландского общества, от высших до самых низших, было много возражений против этого проекта, но огромные расходы на войну с Бельгией являлись неопровержимым аргументом в пользу его дальнейшего применения. Поэтому в 1832 году ван ден Босх получил диктаторские полномочия, и его система превратилась в «спасательный круг, при помощи которого Голландия держалась на поверхности». Однако это обстоятельство изменило характер системы. Возникнув как средство спасения Явы от банкротства, она превратилась в средство спасения Голландии, а со временем—в средство обогащения Голландии за счет Явы.

Начиная с 1832 года элементы принуждения в этой системе стали усиливаться. Каждое резидентство должно было поставлять экспортную продукцию на сумму до двух гульденов на душу населения данного резидентства. С января 1833 года весь кофе, выращенный сверх установленной квоты, должен был продаваться властям по твердой цене. Это прямо противоречило первоначальным обещаниям, что, после того как земледелец выращивал обусловленное количество продукта для правительства на одной пятой части своей земли, он свободен делать что угодно с остальной землей и может как ему угодно распоряжаться своей продукцией. Больше того, хотя третий принцип ван ден Босха гласил, что выращивание продуктов для правительства не должно поглощать больше труда, чем выращивание риса, на практике, поскольку культуры были в некоторых случаях новыми для яванцев, они требовали больше времени и хлопот, чем выращивание риса, и, во всяком случае, выращивание кофе, сахара и индиго требовало больших затрат труда, чем рис.

Голландские власти, нуждавшиеся в деньгах, закрывали на это глаза; фактически все гарантии, предусмотренные в первоначальном проекте, были отброшены. Европейские и туземные чиновники, наблюдавшие за проведением в жизнь этой системы, получали процент от продукции своих районов; они стремились поэтому максимально повысить свой доход и применяли средства, запрещенные правительственными декретами, и нарушали обещания, данные населению. Например, часто более чем одна пятая часть площади десы отводилась для принудительных культур, причем для этой цели использовалась лучшая земля. Больше того, земледелец должен был обрабатывать землю под эти культуры раньше, чем он обрабатывал свою собственную. В результате сокращалось производство продовольствия, так как у яванцев не хватало времени для обработки своих сава (поливных рисовых полей). И хотя ван ден Босх определил, что на земле, отведенной для принудительных культур, можно работать не больше

[374]

шестидесяти шести дней в году, для выращивания кофе требовалось не меньше девяноста дней. Поскольку же оставалось в силе херендинстен (барщина) для поддержания в порядке дорог и мостов, в некоторых районах земледельцу приходилось работать на правительство больше двухсот дней в году. Это привело к тому, что на центральной Яве на протяжении 1848— 1850 годов голод стал повсеместным явлением. Стапель считает наибольшим злоупотреблением тот факт, что вопреки четко выраженному запрещению, предусмотренному четвертым и девятым пунктами, налог на землю взимался почти без исключений.

Финансовые результаты новой системы с самого начала полностью оправдали ожидания. Уже в 1833 году Нидерланды получили прибыль в 3 миллиона гульденов. Эта прибыль стала известна под названием активного сальдо (батиг салдо), излишка; было подсчитано, что общая прибыль казначейства Нидерландов достигла 900 миллионов гульденов. Она была использована для погашения государственного долга и строительства голландских железных дорог. Система принудительных культур привела также к улучшению финансового положения компании «Нидерландсе ханделмаатсхаппей», которая получила исключительное право перевозить всю продукцию в Голландию. Власти Нидерландской Индии также получили свою долю от этого процветания, так как по соглашению, известному под названием «система консигнации», часть дохода должна была передаваться казначейству Батавии.

«Система принудительных культур, — пишет Ферниволл, — вызвала реакцию среди либералов, и авторы этого направления описывали ее в самых мрачных тонах; с тех пор она больше никогда не подвергалась критическому изучению» 1. Этот факт слишком часто недооценивали голландские историки. «Ост-Индия не выиграла ничего, последствия этой системы были для нее пагубными», —такая оценка, по-видимому, отражает всеобщую точку зрения. Это почти так же справедливо, как верно утверждение, что Георг III потерял английские колонии в Америке. Население Явы увеличилось при системе принудительных культур с 6 до 9,5 миллионов человек. Данные об экспорте риса "показывают, что выращивание его увеличилось. Возрос доход от налога на соль и рыночных сборов, значительно увеличился также импорт хлопчатобумажных изделий. Внедрение многих новых экспортных культур и опыты, проводившиеся департаментом сельского хозяйства, особенно опыты по выращиванию чая, были, несомненно, выгодны для Явы.

Следует остерегаться обобщений. В некоторых местностях, а именно на восточной Яве, где чиновники уделяли одинаковое внимание к рису и сахару, наблюдалось процветание. В других же, где чиновники уделяли внимание только выращиванию экспортных культур и не заботились о рисе, царил голод. Имелись хорошие чиновники, которые думали о благосостоянии народа; но, к сожалению, было слишком много и таких, точка зрения которых определялась их задачами по выращиванию экспортных культур и стремлением завоевать хорошую репутацию у правительства. С точки зрения интересов Индонезии в целом, на протяжении периода наиболее полного применения системы— примерно с 1830 по 1860 год, —голландцам могут быть предъявлены два очень серьезных обвинения. «Внешние владения» были заброшены; голландцы сосредоточили свое внимание больше чем когда-либо на Яве и в середине XIX века мало интересовались другими островами. Они не вели также систематической энергичной борьбы с пиратством, являвшимся важной проблемой.

Только благодаря целому ряду вспышек голода на протяжении 1843— 1848 годов народ впервые понял, что здесь кроется что-то неладное. Беспорядки начались в Черибоне— рисовом районе, который при системе принудительных культур был вынужден выращивать кофе, сахар, индиго и корицу. В 1843 году рис был включен в число экспортных культур, и налог на землю под рисом взимался натурой. Это вызвало серьезный голод и привело к бегству людей из этих мест. Другие районы на центральной Яве оказались в еще худшем положении в результате вспышек голода. Это вызвало недовольство против системы,

_________

1. Furnivall , Netherlands India, p. 135.

[375]

которое постепенно все усиливалось. Генерал-губернатор Рохуссен вынужден был сократить выращивание экспортных культур в затронутых голодом районах и всячески старался следить за тем, чтобы проводились в жизнь первоначальные указания ван ден Босха о должном внимании к выращиванию риса.

Значительно большее влияние оказали в конечном счете радикальные конституционные изменения, имевшие место в Голландии в 1848 году под влиянием революционного движения, потрясшего всю Европу в этом году. В результате изменения конституции король был лишен только ему одному принадлежавшего права отвечать за колонии; это право было передано Генеральным Штатам. Это привело к тому, что оппозиция в нижней палате все усиливалась и под руководством барона ван Хувелла достигла апогея. По мнению либералов, «система культур» к 1840 году устарела. Однако много воды утекло, прежде чем она была окончательно ликвидирована и, даже можно сказать, прежде чем что-либо реальное было предпринято для смягчения причиненного ею зла. Однако все сильнее звучали голоса, требовавшие, чтобы правительство в первую очередь заботилось об интересах туземных народов; и, несмотря на то, что в Гааге одно реакционное правительство следовало за другим, колониальная оппозиция приступила к выработке позитивной либеральной политики. Эта политика должна была в конце концов смести систему, которая, по мнению оппозиции, представляла собой «корень зла», так как являлась противоположностью частного предпринимательства — этой панацеи либералов.

[376]

Цитируется по изд.: Д.Дж.Е. Холл. История Юго-Восточной Азии. Пер. с. англ. Я.М. Света, Р.А, Тузмухамедова. М., Издательство иностранной литературы, 1958, с. 368-376.