Туркменистан в IX – XI веках: раннефеодальные государства

Арабский халифат, подобно империи Карла Великого, был временным и непрочным объединением ряда племен и народностей. Успех арабских завоеваний объясняется прежде всего острыми классовыми противоречиями в сасанидском Иране, Византии и государствах Средней Азии. Арабские халифы, особенно Аббасиды, сотрудничали с местной знатью в деле подавления сопротивления закабаляемого крестьянства. При этом арабские халифы опирались на Массовое ополчение арабских племен, представлявшее по тому времени большую военную силу.

Но к IX веку, в связи с развитием феодальных отношений и обострением классовых противоречий среди самих арабов, военная мощь халифов ослабевает. Это подрывает основу союза халифов с местной знатью, которая стремится теперь присваивать харадж в свою пользу, т. е. стать независимой. В начале IX века средневековые историки отмечают рост значения «меликов Хорасана», т. е. местных крупных феодалов.

С 820 года Хорасан переходит в руки эмиров из династии Тахиридов, представителей местной феодальной знати. Значительная часть хараджа, ранее уходившая в Багдад, теперь остается в руках эмиров Хорасана, что позволяет им предпринять крупные ирригационные 114 и фортификационные работы, в частности, постройку рабатов (пограничных крепостей) Дехистан, Ферава, Шахрастан и Куфан_ на территории Южного Туркменистана. Тахириды правили Хорасаном, с 820 по 873 годы. Все новейшие исследователи 115 единодушно отмечают экономический подъем Хорасана. Это подтверждается и археологическими данными. Развивается ремесло и торговля, растут новые города — ремесленно-торговые центры. Абдаллах ибн-Тахир (821—844) провел ряд каналов и приказал законоведам составить «Китаб-ал-куни»— «Книгу о кяризах», в которой были изложены основные правила водопользования. Составление этой книги преследовало цель укрепить и обосновать феодальную собственность на орошаемую землю. Вместе с тем, стремясь предотвратить крестьянские восстания, Абдаллах ибн-Тахир демагогически призывал феодалов смягчить эксплуатацию крестьян, боролся против злоупотреблений чиновников. Но в действительности при Тахиридах эксплуатация крестьян несомненно увеличилась, в частности, за счет сокращения труда рабов. Силами крестьян возводились многочисленные феодальные усадьбы и замки, развалины которых ныне покрывают всю Прикопетдагскую полосу и Марыйский оазис. Наряду с этим шло расхищение общинных земель, пример чему подавали сами Тахириды 116.

В IX веке распространяется издольная аренда и постепенно слово «барзигар», ранее означавшее вообще земледельца, приобретает значение «издольщик». Распространение издольщины было связано с обезземеливанием крестьянства и концентрацией земельной собственности в руках феодалов. Этот процесс шел уже не только путем пожалования земель в наследственную (дехканскую) собственность, наиболее распространенный вид феодальной собственности в Средней Азии и Иране в VI-VIII веках, но также путем коммендации (тальджиат) 117, когда «слабый человек» (т. е. крестьянин) передавал себя и свой земельный участок под покровительство «сильного человека» (т. е. феодала), чтобы этот «сильный» защищал его. Под предлогом «помощи» феодалы постепенно захватывали соседние крестьянские участки и создавали все более и более крупные поместья. Кроме того, феодалы сооружали новые каналы и кяризы и, на основании мусульманского права, становились собственниками орошенной земли, которую затем также сдавали в издольную аренду бедноте.

Большое значение на феодальном Востоке, в частности, и на территории Туркменистана, имела государственная форма феодальной собственности на землю. Феодальный государь рассматривался как собственник всей земли в государстве и на этом основании собирал со всех землевладельцев, т. е. в первую очередь с крестьян, феодальную ренту-налог (харадж). В IX веке большая часть хараджа поступала в распоряжение государя, который содержал на эти средства многочисленных чиновников, войско, придворных и т. д. Но все более и более значительная часть хараджа стала попадать непосредственно в руки феодалов, минуя государственную казну путем раздачи земли в икта. Получение земли в икта давало право получившему (иктадару или мукта) собирать с отведенных ему земель харадж в свою пользу; за это иктадар должен был нести службу, как правило, военную. В результате раздачи земли в икта свободные прежде крестьяне попадали в зависимость от феодала-иктадара и уплата хараджа превращалась в обычный оброк в пользу феодала. Таким образом, различными путями все более и более широкие массы свободных крестьян попадали в помещичью кабалу, становились зависимыми людьми.

Феодалы, развернувшие наступление на Крестьянство, особенно нуждались в поддержке со стороны государства. Поэтому мы не видим в тахиридское время крупных феодальных мятежей. Но эта мирная картина не должна приводить к идеализации Тахиридов. Их «мирное» правление сопровождалось новым взрывом классовой борьбы в Хорасане и Сеистане.

По всему Среднему Востоку, в том числе и на территории Туркменистана, были распространены, многочисленные еретические учения 118, являвшиеся знаменем крестьянства в его антифеодальной борьбе. Религиозная оболочка этой борьбы не должна вводить нас в заблуждение. Она, несомненно, лишь прикрывала классовое содержание. Энгельс недаром отмечал, что в условиях средневековья «...все социальные и политические революционные доктрины должны были по преимуществу представлять из себя одновременно и богословские ереси». (Крестьянская война в Германии. Москва, 1952, стр. 34.).

Среди принявших ислам кочевых и полукочевых скотоводческих племен Ирана и Южного Туркменистана была распространена ересь хариджитов, стоявшая за возвращение патриархально-родового строя и сохранение общинного самоуправления. Среди крестьян и ремесленников большим успехом пользовалось учение карматов, маздакитское в своей основе, несмотря на мусульманскую форму, а также более умеренное шиитство. Последователи этих учений составляли основное ядро участников народных движений и поэтому свирепо преследовались феодальными властями. 

Значительную роль в народных движениях IX—X веков играли также газии. Это были полупрофессиональные воины, жившие обычно в пограничных крепостях-рабатах, охранявшие границу и занимавшиеся одновременно земледелием и ремеслом, а также нанимавшиеся охранять купеческие караваны.

Волна крестьянских выступлений во второй половине IX века ослабила Тахиридов и позволила выдвинуться новым феодальным династиям — Алидам в Табаристане, Саффаридам в Сеистане и Хорасане. Ни те, ни другие не были, конечно, народными вождями. Несмотря на связи Якуба ас-Саффара, основателя династии Саффаридов, с газиями и в меньшей мере с хариджитами, мы не видим, при нем каких-либо серьезных перемен в социальных отношениях. Но с другой стороны, связи Саффаридов с карматами и хариджитами отталкивали от них феодальную знать. Если в 873 году Якуб смог захватить Хорасан, то вскоре он потерпел серьезную неудачу под Багдадом вследствие измены «эмиров Хорасана» 119. Его брат и преемник Амр был оставлен хорасанскими феодалами в минуту решительного столкновения с Саманидами (900 г.), и Хооасан подчинился последним 120.

Саманиды были типичной феодальной династией, вождями и ставленниками дехканов Мавераннахра. В период их правления в Хораоане (900—999 годы) феодальные отношения продолжали успешно развиваться 121, и, в частности, большее значение, чем прежде, получает икта. Крестьянство пыталось возобновить борьбу с притеснителями, что сказалось в распространении карматского учения и ряде восстаний в Гуре и Мерверуде.

В 907 году произошло восстание в горах Гура и Гарчистана (верховья Мургаба и Теджена) 122. Вождем, восстания был Абу-Билал, прозванный Дар ал-адл («Вместилище справедливости»). Правитель Герата доносил в тревоге бухарскому эмиру: «Неисчислимое количество людей из округа Герата и окрестных краев идет к нему (Абу-Билалу — А. Р.), присягает ему; их численность — свыше десяти тысяч людей». Эмир Исм«аил Саманид выслал против Абу-Билала сильный отряд отборных воинов, который, соединился с вфеодальным войском правителя Герата, напал врасплох на лагерь восставших и истребил их. В 918 году восстал наместник Хорасана Хусейн ибн-Али Мервези, сочувствовавший карматам 123. Но в 943 году эмир Нух свирепо расправился с шиитами и карматами в Мавераннахре и Хорасанег по приказу эмира в столице Самаиидов — Бухаре и в остальных городах и сельских местностях феодалы разыскивали и убивали всех карматов, шиитов, членов тайных маздакитских сект, всех тех, «которые исповедовали учение общности»*. «В течение нескольких суток вели разыскание и убивали... —пишет Низам-ал-мульк, автор книги «Сиасет-Намэ» — так что в Хорасане и Мавераннахре была прекращена основа их пропаганды и эта вера стала тайной 124.

Резня 943 года была решительной победой феодалов и их победа не замедлила дать плоды в виде целой серии диких феодальных смут, очагом которых стал Хорасан 125. С 945 года начался длившийся десять лет мятеж эмира Чагани, с 962 года Хорасан попал в руки феодальной фамилии Симджури. Смуты в нем не прекращались, пока в 999 годоу Хорасан не перешел в руки Махмуда Газневи, главы возникшего во второй половине X века Газневидского государства, которое к началу XI века включало территорию современного Афганистана, Ирана, Южного Туркменистана и часть северо-западной Индии. В составе Газневидского государства территория Южного Туркменистана оставалась до 1040 года.

К этому времени феодальные отношения в Хорасане и Хорезме сложились почти полностью.

Победа новых производственных отношений способствовала дальнейшему и быстрому подъему производительных сил.

Известно, что «новые производственные отношения являются той главной и решающей силой, которая собственно и определяет дальнейшее, притом мощное развитие производительных сил». (И. В. Сталин. «Экономические проблемы социализма в СССР», 1952. стр. 61).

По уровню развития производительных сил обе эти области в X веке стояли впереди большинства стран Европы 126. Основной отраслью хозяйства было интенсивное поливное земледелие. Искусственное орошение было особенно хорошо организовано в Мургабском оазисе, где регулированием подачи воды была занята целая армия специалистов. Вот что рассказывает географ X века Макдиси об ирригационной системе Мервского оазиса: «Не доходя до него (Мерва), приблизительно на день пути, с ней (рекой Мургаб) встречается большая долина, перегороженная со всех сторон удивительными деревянными плотинами... Управляет ею (рекой) эмир более сильный, чем заведующий налогами (эмир аль-химайят); ему подчиняются более 10 000 человек, получающих жалование... На реке поставлена доска с поперечными делениями через I шаиру. Когда вода высоко, то доходит до 60 делений по длине, и это год урожайный, народ радуется этому и доли воды увеличиваются. Когда же бывает 6 делений, то это год засухи. Место, где измеряется вода, в фарсахе** от города, оно похоже на круглый пруд. Когда управляющий им измерит (воду), он посылает особого спешного гонта в диван реки***, потом оттуда посылают гонцов ко всем управляющим мелкими каналами, и они делят воду согласно этому измерению» 127.

Помимо зерновых районов (Серахс, Абиверд, Дехистан), были целые районы, специализировавшиеся на хлопководстве (долина Мургаба) 128, шелководстве (Мерв и Гурган). 179, огородничестве (Ниса) 180, виноградарстве (побережье Мургаба и Аму-Дарьи). Вообще, технические культуры занимали в сельском хозяйстве видное место, что говорит о. значительном развитии товарного производства. Скотоводство было особенно развито в юго-восточных Кара-Кумах (Серахс, Гузган), где жили тюркские и арабские кочевники; скотоводство также было тесно связано с рынком 181.

Ремесло уже отделилось от сельского хозяйства. Такие города, как Мерв, Ниса и другие в IX—XI веках были крупными ремесленными центрами 132. Особенно славились шелковые и хлопчатобумажные ткани Мерва, луки Хорезма, гузганские кожаные изделия.

Рисунок. Развалины каравансарая Белеули на Усть-Урте (по С.П. Толстову)

Показателем быстрого развития ремесла является широкое распространение в IX—X веках хорошей глазурованной керамики городского производства. По Хорасану и Хорезму шли важные караванные дороги. Через Амуль, Мерв, Серахс шла дорога, связывавшая Ближний Восток с Китаем; через Хорезм шла дорога на Волгу, на Русь. Эти две дороги связывались между собой путем вдоль Аму-Дарьи и несколькими караванными дорогами через Кара-Кумы. От Мерва и Амуля шли дороги на юг, которыми Хорасан связывался с Индией. На хорасанских и хорезмских дорогах находились благоустроенные и укрепленные каравансараи 133. Имели значение и водные пути по Аму-Дарье и Каспийскому морю. В торговлю втягивались феодалы, особенно крупные 134.

В эти же века, на основе усилившихся экономических и культурных связей и политического единства Хорасана и Мавераннахра, облегчавшего эти связи, в земледельческих районах двух названных областей складывается таджикская народность.

Быстрое экономическое развитие обусловило значительный подъем культуры. В X—XI веках таджики в хорезмийцы выдвинули ряд крупных деятелей в области науки и искусства; Таковы знаменитый врач и философ Абу-Али ибн-Сина, крупнейший ученый энциклопедист средневекового Востока хррезмиец Абу-Рейхан ал-Бируни, математик Хорезм и, блестящая плеяда поэтов — Рудеки, Дакики и наиболее знаменитый из них

Абуль-Касем Фердоуси, автор огромной поэмы «Шах-намэ», впитавшей в себя неисчерпаемые сокровища народного "творчества. Произведения этих титанов мысли и поэтического таланта представляют предмет законной гордости народов Средней Азии и всего человечества.

В развитии науки и искусства Средней Азии в IX—XI века участвовали и тюркские племена, близко соприкасавшиеся с земледельческим миром. Так, тюрком по происхождению был один из крупнейших философов средневекового Востока, ал-Фараби, происходивший из города Фараб (Парьяб) на среднем течении Сыр-Дарьи.

Нельзя, однако, сказать, что феодальные отношения на территории Туркменистана в IX—Х веках оформились уже полностью. Феодал-иктадар (держатель икта) лишь собирал с крестьянина харадж, но не имел прав на его личность и имущество. Нет данных о том, чтобы все крестьянство или большинство его попало в прямую экономическую и юридическую зависимость от. феодалов коммендации или издольной аренды. Основной формой эксплуатации оставался сбор хараджа. Значительную роль играло рабство 135. Таким образом, собственность феодала на средства производства и неполная собственность на работника производства — крепостного, — еще не в полной мере стали основой производства.

Еще более отсталой была надстройка. Саманидское и Газневидское государства представляли типичные раннесредневековые восточные деспотии с развитым и сложным бюрократическим аппаратом и профессиональным постоянным войском из рабов-гулямов. В распоряжение государства поступала львиная доля хараджа, оно сосредоточивало в своих руках судебные функции. Даже феодалы были бесправны перед лицом деспота-эмира и его надменных чиновников. Историк XI века Бейхаки прямо говорит, что газневидский наместник Хорасана Буль-Фазль Сури грабил и сильных, и слабых 138. Централизация дошла до крайней степени, особенно в Газневидском государстве 137, которое превратилось в гигантскую машину для высасывания соков из подданых. Оно сковывало дальнейшее -экономическое развитие общества и народ справедливо ненавидел Газневидов. Отсталая надстройка, типичная для периода перехода от рабовладельческого строя к, феодальному, препятствовала полному оформлению феодальных производственных отношений, чего требовал достигнутый уровень производительных сил. Это противоречие делало неизбежным наступление экономического кризиса. Свержение тирании Газневидов стало условием дальнейшего развития порабощенных ими стран Среднего Востока.

Наиболее крупным газневидским правителем был Махмуд (997—1030 годы), который совершил ряд крупных грабительских походов на Индию и отразил в 1006—1008 годы вторжение орд кочевых тюркских племен, захвативших в конце X века Мавераннахр. В 1017 году он подчинил Хорезм, а в 1025 году совершил поход на Бухару. Награбленные сокровища позволяли ему содержать сильную армию из гулямов н ополчений разных народностей 138, с помощью которой он подавлял сопротивление населения своей громадной империи. Махмуд окружил себя яркой плеядой способных военачальников и администраторов, преданных государю и безжалостных по отношению к народу. Административные и военные способности сделали его в глазах позднейших феодальных деятелей 139 образцом правителя.

Тридцать три года Махмуд железной рукой правил громадной империей, беспощадно грабил соседей и собственный народ и сошел в могилу, так и не испытав возмездия за совершенные преступления, за акты дикого насилия и произвола. Но его «блестящее» правление подготовило жестокий кризис, который в ближайшее десятилетие после него привел к крушению реакционной Газневидской деспотии.

Цитируется по изд.: Росляков А. Краткий очерк истории Туркменистана (до присоединения к России). Ашхабад, 1956, с. 55-63.

Примечания

* т. е. учение об общности имущества, в первую очередь земли, бывшее одной из основ маздакитской пропаганды.

** 7,5—6,5 км

*** Канцелярия, ведавшая вопросами ирригации и водопользования.

114. Гафуро в Б. Г.— История таджикского народа, изд. 2-ое, т. 1, 1952. стр. 155.—55.

115. Гафуро в Б. Г.— История таджикского народа, изд. 2-ое, т. I, стр. 154—157; А. Ю. Якубовский, История народов Узбекистана, т. 1, стр. 217—231.—55.

116. История народов Узбекистана, т. I, стр. 235.—56.

117. Очерки истории туркменского народа и Туркменистана в VIII—XIX вв., стр. 91.—55.

118. Якубовский А. Ю.— Феодальное общество Средней Азии и его торговля с Восточной Европой, МИУТТ, стр. 34. Толстов С. П.— 1 ю следам древнехорезмийской цивилизации, АН» 1948, стр. 288.—57.

119. Сиасет-Намэ , М.-Л., 1949, стр. 17—19.—58.

120. Там же, стр. 20—21; Бартольд В. В.— Туркестан, т. II, стр. 234.

121. Якубовский А. Ю.— Вопросы периодизации истории Средней Азии в средние века, КС ИИМК XXVIII, стр. 36—39.—58,

122. С и а с е г-Н а м э, стр. 218—219.—58.

123. Там же, стр. 212; Бартольд В. В., Туркестан, т. II, стр. 251.—57.

124 Сиасет-Намэ , стр. 217.—59.

125. Бартольд В. В.—Туркестан, т. И, стр. 251— 275— 59.

126 Росляков А. А.— К истории народного хозяйства Туркменистана (X—XV вв.), Известия АН ТССР, 1953. № L—60.

127. Истахр и — Китаб месалик ал-мемалик. МИТТ-1, стр. 173, 174, Макдиси, Ахсан ат-такасим..., там же, стр. 203.—60.

128 Истахр и — указ. соч., стр. 174; Худуд ал-алем, МИТТ-1, стр. 213.—60

129. Истахри . — указ, соч., стр. 174; Макдиси, указ. соч., стр. 208.—60.

130. Макдиси.— указ. соч., стр. 202.— 60.

131. Путешествие Ибн Фадлана, АН, 1939, лист 200-6 — 201-а; Истахри, указ. соч., стр. 177, 178; Худу д ал-алем, МИТТ-1, стр. 216.—60.

132 Якубовски й А. Ю.— Вопросы периодизации истории Средней Азии в средние века, КС ИИМК XXVI IL стр. 37; M. Е. Массон, Городища Нисы в ауле Багир и их изучение, Труды ЮТАКЭ, т I, стр. 56—57. НО.—6L

133. См. напр.. Якуби, Китаб ал-булдан, МИТТ-1, стр. 147—143 и Толстов, С. П., По следам древнехорезмийской цивилизации, стр. 263—265.—61.

134. Якубовски й А. Ю.— Феод, общество Средней Азии... МИУТТ, 1932, стр. 20, З а хо д ер Б. Хорасан и образование государства Сельлжукидов, ВИ. 1945. №5—6.—61.

135. Якубовский А. Ю. — Махмуд Газневи. Сборник «Фердоуси», АН. 1934, сто. 55—60; А. 10. Якубовский , выступление на пленуме ГАИМК 20 — 22 июня 1933 г. (ИГАИМК, вып. 103. стр. 320—329).—62.

136. Тарих-и-Бейхаки (Калькуттское издание) стр. 510.—62.

137. 3аходер Б.,— Хорасан и образование государства Сельлжукьдов. ВИ, 1945, №5—6.-62.

138. Якубовский А Ю.—Махмуд Газневи, стр. 53—56; С и а с е т—H а м э, стр. 107 —63.

139. Таким он рисуется, напр., в Сиасет-Намэ.—64.