Византия – средневековое государство: упадок городов и торговли (527-718)

У читателя может вызвать законное удивление тот факт, что правление Юстиниана включено в главу, посвященную отступлению империи к ее средневековым границам. На самом деле следует принять во внимание предзнаменования грядущих испытаний, еще не слишком заметные во времена его правления: начинается демографический спад, мегалополисы, как, например, Антиохия, приходят в упадок, старая аристократия, причастная к управлению государством, слабеет. В это же время Балканы подвергаются набегам, а чрезмерно протяженные границы возросшей территории Византии создают немалые трудности для ее защиты. Кроме того, Юстиниан экспериментировал с решениями административного характера, дав некоторым губернаторам и гражданскую, и военную власть вопреки традиции, согласно которой полномочия четко разграничивались.

1. Возвращение чумы и ее последствия. — Чума, исчезнувшая в Средиземноморье со II века, вернулась в 542 году и жестоко поразила Константинополь. Если верить Прокопию, в разгар эпидемии каждый день уносил несколько тысяч жизней. О последствиях эпидемии споры идут до сих пор, поскольку письменные источники дают слишком мало информации. Однако, анализируя результаты последующих вспышек эпидемии-и беспорядки, порожденные войнами, принято считать, что население империи, которое при Юстиниане преодолело планку в двадцать миллионов жителей, в последующие столетия существенно сократилось. Демографический спад сказался на численности армии, количестве городского населения и интенсивности товарообмена.

2. Деревня. — От процветания деревни зависело благополучие империи и ее городов, ведь по самым приблизительным подсчетам крестьяне отдавали от трети до четверти своей продукции (а в богатом Египте, видимо, даже больше) в качестве налога. Это соотношение колебалось в течение столетий, но в принципе никогда не выходило за пределы этих рамок. Сельскому хозяйству требуется много рук, и это условие выполнялось вплоть до царствования  Юстиниана. Развитие земледелия зависит также от неодинаковых природных условий. Помимо нескольких признанных «житниц» империи — Египта, Африки, Сицилии, провинции Азии, разведение разных сельскохозяйственных культур процветает во Фракии, Вифинии, Сирии, где выращивание оливковых деревьев позволяет экспортировать масло; на анатолийском плато и в окрестностях разводят скот. В разных провинциях темп экономического роста неодинаков. В северной Сирии, где многие византийские деревни, построенные из известняка, сохранились до наших дней, можно проследить экономическое развитие сельской зоны, близкой к столице области Антиохии. В первой Головине VI века население северной Сирии двоилось по сравнению с IV столетием, и деревни здесь никогда не процветали так, как в это время. Затем последовала стагнация на этом высоком уровне, предшествовавшая спаду, который продолжался в течение нескольких веков, причем арабское завоевание не внесло существенных изменений. В других местностях империи палинологические исследования (изучение пыльцы и спор растений) свидетельствуют об отступлении лесов и увеличении числа культивируемых растений вплоть до VI века. Затем начинается обратная тенденция, которая действует на протяжении нескольких веков и является признаком спада сельскохозяйственного производства.

3. Упадок городов. — В VI веке ремесленное производство остается интенсивным, даже за пределами Константинополя. Эпиграфические находки сохранили для нас сотни надгробных надписей в киликийском порте Корикос, в которых упоминаются представители различных ремесел: кожевенники, парфюмеры, торговцы вином и маслом, содержатели кабаков и трактиров, а также представители двух гильдий — банкиры и торговцы льном. Те же виды деятельности упомянуты в надписях Тира, большого восточного порта, но к ним добавляются еще производители пурпурных тканей и стеклодувы. На территории всей империи развивалось строительное дело, связанное с необходимостью создания защитных сооружений, а также церквей, руины которых находят сегодня во всех поселениях. Проконесский мрамор продолжают использовать при строительстве великолепных зданий, а для более скромных нужд существует камень из местных карьеров. Мозаичисты находят себе применение на многочисленных стройках Константинополя, Равенны, Сирии и Палестины. В мегалополисах процветает производство предметов роскоши, которым занимаются золотых дел мастера, резчики по слоновой кости, производители шелковых тканей...

Местная знать все меньше участвует в украшении городов; теперь этим занимаются в основном епископы, возводящие многочисленные церкви. Филантропия, которую можно назвать скорее милосердием, направлена теперь не только на ограниченное число бедных горожан: согласно евангельским заветам, она распространяется на массу вырванных из своей среды крестьян, которые ищут милостей судьбы в городах, в первую очередь в столице, где концентрируются благотворительные учреждения. Император становится первым благодетелем, поскольку только он располагает достаточными для этого средствами.

Юстиниан отличился в двойной роли — строителя и благотворителя. После городского бунта Ника («Победа»), который вспыхнул в результате подстрекательства факций и чуть было не закончилось победой в 532 году, он перестроил Святую Софию (церковь Божественной Премудрости) с щедростью, которая стала символом отношений христианского императора с Богом и демонстрацией величия империи. ; Смелость технических решений свидетельствует о высочайшем научном уровне архитекторов храма: Анфимия из Тралл и Исидора из Милета. При Юстиниане было возведено или реставрировано множество других церквей в столице и ее окрестностях: церковь Святой Марии Влахернской, которая на протяжении всего Средневековья была главным храмом, посвященным Богородице, церковь Святой Ирины, храм Архангела Михаила в Анапле... В провинциях империи по приказанию императора были возведены: храм Богоматери в Иерусалиме и монастырь Неопалимой Купины на Синае, который позже стал называться монастырем Святой Екатерины. Юстиниан восстановил обветшавший храм Святого Иоанна в Эфесе, неоднократно выделял деньги на восстановление Антиохии, особенно после ужасного землетрясения 526 года. Он не забывал также о границах, строя и восстанавливая укрепления и крепости в огромном количестве. Его преемники не могли поддерживать такой темп, и, начиная с правления Ираклия, упоминания о строительстве подобных масштабов становятся редкими.

Аристократия муниципиев, управлявшая городами со времен поздней античности, постепенно уступала место государственным должностным лицам. Централизация усиливалась в то же время, как уменьшалась территория империи. Распределение и сбор налогов, которыми раньше занималась местная городская администрация, были переданы в центральное ведомство логофета геникона. В средневековой Византии эта должность соответствовала современной должности министра финансов. Крупные земельные собственники теперь практически не жили своих имениях, предпочитая города, которые были лучше укреплены и защищены.

4. Упадок торговли. — Наши представления о морских перевозках значительно обогатились благодаря вкладу керамологии — дисциплины, которая позволяет идентифицировать мастерские, где были изготовлены амфоры, предназначенные для перевозки на кораблях зерна, масла или вина, определить их содержимое и время их производства. В Карфагене скапливались амфоры из Сирии и Палестины, содержавшие вино и масло. Североафриканскую керамику находят в Константинополе, Малой Азии, на юге Греции...

В VI веке Юстиниан еще работал над осуществлением плана, который позволил бы заменить импортный шелк из Персии и Дальнего Востока местным, полученным в результате разведения шелковичных коконов в самой империи. Византийские корабли бороздили все Средиземное море, господствовали на Красном море и даже добирались до Бретани в поисках олова. Сирийские торговцы, высаживаясь в Марселе, посещали меровингскую Галлию, а вино из Газы достигало франкского двора наравне с шелком и папирусами. Византийское золото ценилось на всем варварском Западе. Массовые поставки в столицу египетской пшеницы привели к необходимости возведения хлебных складов и огромных портовых сооружений. Без сомнения, с эпохи Константина средний тоннаж кораблей, уменьшился, что стало знаком существенного упадка морской торговли. Усилилась децентрализация товарообмена.

В следующем столетии общая картина значительно изменилась. Обезлюдевшие города превратились в castra (укрепление) со стенами, возведенными на руинах ставших ненужными античных зданий — театров, храмов, терм. Однако строят их в единой манере, что говорит о централизованном руководстве этим процессом. Стены окружают небольшое пространство (в Анкирии, Эфесе, Милете, Сардии, Пергаме — это только несколько примеров), и жители, которым больше не нужно импортировать большие количества товаров, удовлетворяются продукцией внутренних районов империи. Египетский зерновой налог перестал поступать в Константинополь в 618 году, что спровоцировало суровый голод, который, однако, был недолгим. Это еще одно доказательство того, что население города значительно сократилось. После царствования Ираклия из-за недостатка бойцов прекращаются и городские волнения, достаточно серьезные в V и VI веках, когда праздношатающиеся толпы действовали согласно лозунгам (не только политическим или религиозным) глав факций.

Кроме того, теперь никто не обеспечивает безопасность морского пространства, особенно после того, как небольшие суда славян, сделанные из одного куска дерева, начинают бороздить Эгейское море, и тем более — после появления мусульманского флота, превратившего прибрежные районы, где раньше концентрировались крупные города, в зону запустения. Монетизация экономики, которая поддерживалась за счет завышенных налогов, сильно сдает, так как на денежный фонд тяжким бременем ложатся суммы выкупа, который Византия платит захватчикам, а также военные расходы и потеря богатейших провинций. Товарообмен между двумя частями Средиземноморья не исчезает полностью, но становится эпизодическим и распространяется в основном на предметы роскоши. Торговый договор 716 года с болгарами предусматривает ежегодные денежные потоки размером в 50 золотых либров, что было ничтожно малой суммой.

Обзор коммерческой деятельности позволяет утверждать, что крушение произошло еще до вторжения арабов, которое не оказало прямого воздействия на средиземноморскую экономику. Этот факт заставляет частично пересмотреть знаменитый тезис Анри Пиренна, который связывал прекращение средиземноморской торговли с арабским завоеванием. Малая Азия опустошалась персидскими войсками с периода царствования Ираклия. Остается спорным вопрос: в какой мере положение городов отражает ситуацию в деревне, на которой меньше сказывается воздействие осад и различных военных операций? Торговля могла продолжаться и в форме натурального обмена, который не оставляет следов в документах. Иначе сложно было бы понять, каким образом империя могла формировать и вооружать армию, набирать и кормить войска, даже если численность этой армии была значительно меньше, чем мусульманской.

Цитируется по изд.: Шэйне Ж.-К. История Византии / Жан-Клод Шуйнэ; пер. с фр. В.Б. Зусевой. М., 2006, с. 36-45.