Империя Ахеменидов VI - IV вв. до н. э.

Империя Ахеменидов VI - IV вв. до н. э. Ахемениды (ок. 558—330 гг. до н.э.). С начала VII в. до н.э. центральная власть персов оказалась сосредоточенной на юго-западе современного Ирана, в провинции Фарс, которая позже дала стране свое название. Так же, как и мидийцы, правившие до них, персы не были коренными обитателями этих земель — они приходили и заселяли их в ходе ряда иммиграционных волн. Детали этого заселения скрылись во тьме времен. К началу пятидесятых годов VI в. до н.э. человек по имени Кир, принадлежащий к роду Теиспидов (создатель эпонима: Чишпиш / Теисп, правивший, по легендам, в 670— 640 гг. до н.э.), стал, согласно собственным заявлениям, «царем Аншана» в Эламе. Постепенно он прибрал к рукам территории эламитов, которые ранее подвергались жестоким грабежам со стороны ассирийцев, особенно при Ашшурбанипале. Укрепившись подобным образом, он осмелился восстать против своего сюзерена, царя Мидии Астиага, у которого были проблемы по причине раздора с вождями союза мидийских племен, и стал правителем Мидии. Затем он покорил Лидию (царство в Малой Азии), победив царя Креза. Следующими его жертвами стали вавилоняне под руководством Набони- да, и персы вошли в Вавилон. Годовщину этого события с большой помпой отмечал последний шах Ирана в 1971 году... Почтительность Кира по отношению к местным традициям привлекла к нему симпатии вавилонской элиты. Территория созданного им царства теперь распространялась от Палестины до Загроса, и, благодаря своей умелой политике, Кир смог даже попытаться подчинить области восточного Ирана. Традиционный образ «хорошего» царя Кира, крайне льстивый, без сомнения, был приук-

[17]

[18 - карта, здесь пропущена]

рашен в более поздние времена — так обычно происходило в истории со всеми портретами строителей крупных империй. Восстановление храма Яхве в Иерусалиме, скорее всего, было приписано ему еврейскими легендами ретроспективно.

После завоевания Нововавилонской империи персы оказались соседями Египта, и не удивительно, что их жадное внимание вскоре повернулось к этой последней крупной державе в Передней Азии. Союз между тираном Самоса Поликратом и Египтом не смог помешать Камбизу, наследнику Кира, завоевать сначала Кипр, а затем Египет, где он заставил признать себя в Мемфисе в 525 г. до н.э. фараоном верхнего и нижнего Египта. В Египте Камбиз проводил ту же политику интеграции местной элиты, как и его отец Кир в Вавилоне, для того чтобы гарантировать их лояльность. Эта стратегия, в принципе, была довольно успешной, однако радикальное уменьшение доходов от земельной собственности, которое вскоре ощутили египетские храмы, не сделало его популярным у руководства этих святилищ. Недовольство жречества, ставшее причиной мятежа вскоре после завоевания, жестоко подавленного царем, погибшим при странных обстоятельствах по возвращении, привели к формированию образа извращенного, безумного и жестокого деспота, который мы знаем по столь красочному описанию Геродота. Ему приписывалось убийство священного быка Аписа, хотя открытие эпитафии в Серапеуме, в Мемфисе, датированной 524 г. до н.э., дало неопровержимое доказательство того, что Камбиз, напротив, произвел бальзамирование и похороны одного из Аписов, приказав захоронить его в саркофаге, четко соблюдая все правила и ритуалы.

Возможная ссора за наследование трона с младшим братом Бардией (названным Геродотом Смер-

[19]

дисом) стала причиной напряженности в отношениях царя с племенной персидской аристократией. Возрастающее недовольство по поводу роста расходов вследствие египетских проблем было, вероятно, одной из причин, которые привели к политическому кризису в Персии. Торопливо оставив Египет, Камбиз так и не смог снова увидеть свою родную страны, он умер от ранения в бедро, на обратной дороге, в Сирии. Реконструкция дальнейших событий, изложенная главныам действующим лицом, Дарием, в большой трехъязычной надписи (на эламитском, нововавилонском и древнеперсидском), найденной в Бехистуне/Бисутуне (522/1 г. до н.э.), всегда вызывает полемику между специалистами, этот эпизод завершается переходом власти в руки Дария I. Он принадлежал к другому роду — Ахеменидов, поэтому ему пришлось проявить изобретательность, чтобы искусственно включить предшественников в свою династию. Персов и другие иранские народы, конечно, невозможно было обмануть подобными манипуляциями, и повсюду в империи не замедлили разгореться мятежи. Дарий сумел их все подавить благодаря поддержке части аристократии, которая была не согласна с Камбизом.

План Персеполя.

Владычество Дария стало одним из ключевых моментов ахеменидской истории: империя достигла не только своего максимального территориального расширения, но и подверглась также глубоким реформам в налоговом и административном плане. Новый толчок развитию идеологии власти дало начало работ по строительству царских резиденций в Сузах и Персеполисе. Письменные источники, главным образом греческие, говоря об этом важном периоде истории страны, мало внимания уделяют деталям активного противостояния между Персией — с одной стороны и Афинами и другими греческими

[20]

городами-государствами в Азии. За три с половиной десятилетия Дарий сумел включить в империю Киренаику и Фракию на западе, а также завоевал Индию до Инда на востоке. Его дальновидной политике консолидации страны был нанесен серьезный удар ионическим мятежом в 499/8 г. до н.э. в Малой Азии, которым руководил тиран Аристагор из Милета. Этот мятеж был подавлен ценой значительных усилий с персидской стороны. Печальное «поражение» на равнине Марафона в 490 г. до н.э., в конце кампании, в остальном увенчавшейся полным успехом, не было решающим сражением — не слишком многочисленный отряд персов предпочел погрузиться на корабли и выйти в море сразу же после погрузки, но это событие было отмечено в Афинах как победа свободной молодой демократии в борьбе против рабства Персидской империи. В отличие от того, что внушают нам греческие источники а именно Геродот, кампания, которой руководили Датис и Артаферн, скорее всего имела целью не за-

[21]

воевание Греции, а лишь установление дружественных правительств в Эгее.

Пришедший к власти в 486 г. до н.э., Ксеркс I ставил перед собой важнейшую задачу: сменив на троне своего отца Дария, закрепить территориальные завоевания и продолжить административные реформы. Представленный греческими источниками как жестокий деспот, без малейшего воображения, потерпевший военные поражения в сражениях в Греции на море у Саламина (480 г. до н.э.) и на суше при Платее (479 г. до н.э.), как нелепая копия своего отца. Конечно, невозможно отрицать его провал в Греции, где греческий союз сражался не против персидского «варварства» и деспотизма, а за свою независимость по отношению к внешней силе. Но упрочение власти и методов управления в Вавилонии (без разрушения алтарей и похищения статуи Мардука, в чем его несправедливо обвиняют) было намного важнее для стабилизации центральной власти империи. Не менее реальным был и размах строительства в Персеполисе, отражавший также усиление и укрепление монархической идеологии.

Преемники Ксеркса, начиная с его сына Артаксеркса I, старались впоследствии сдерживать афинян (которые после побед над персами основали Делосскую Лигу в 487 г. до н.э. для того, чтобы защищать греческие города в Малой Азии) и разумно управлять другими территориями ахеменидской империи, так чтобы они приносили достаточный доход. Отношения между греками и персами в течение периода, последовавшего за Греко-персидскими войнами, были не только отрицательными, весьма распространенным в Греции стало подражание стилю жизни персов. Если верно, что число династических переворотов и убийств множилось до самого воцарения последнего ахеменидского царя,

[22]

Статуя Мардука в виде крылатого человекоголового быка

[23]

Дария III в 336 г. до н.э., эти бесспорные проблемы в центре империи ни в коей мере не представляли собой угрозы для ее сохранения и нисколько не свидетельствовали о начинающемся «упадке» Персии, где персы были изнежены жизнью в пышности и разгуле в ослабленной империи (что было столь многократно и красочно описано греческими авторами IV в. до н.э.). Новое покорение Египта в 343 гг. до н.э. (до 332 гг. до н.э.) Артаксерксом III является, скорее, доказательством обратного.

До настоящего времени Дария III изображают бездарным и трусливым противником Александра Великого. Тем не менее, этот пристрастный портрет необходимо несколько подкорректировать: бегство ахеменидского царя необходимо рассматривать в контексте идеологии сохранения царской ахеменидской власти, которая ему была поручена богами. Более того, его оборонительная стратегия по отношению к македонским захватчикам была абсолютно логичной и понятной, а не являлась хаотичным бегством и следствием паники. В конечном счете, прекращение ахеменидской династии объясняется в наименьшей степени так называемым упадком — скорее всего, это произошло вследствие неспособности добиться настоящей лояльности к империи со стороны подчиненных народов.

[24]

Гюиз Ф. Древняя Персия / Ф. Гюиз. – М., Вече, 2007, с. 17-24.