Держава Ахеменидов: верования населения

Религия

В широко разбросанной, разноязычной, разнообразной по своим культурным и идеологическим традициям державе, чрезвычайно слабо спаянной в экономическом отношении, не могла создаться единая государственная религиозная система. Идеологическое воздействие на массы в целях укрепления существующего общественного и государственного порядка происходило в различных областях державы в разных формах, сообразно с унаследованными каждой страной верованиями и традициями. Эти обстоятельства и предопределяли в значительной степени религиозную политику Ахеменидов. Первые Ахемениды — приверженцы старого иранского культа Ахурамазды — признавали и поддерживали в Вавилонии, Палестине, Египте, Малой Азии местные культы. Об этом говорит нам вся деятельность Кира, Камбиса ( до восстания в Египте), Дария I.

Положение существенно меняется при Ксерксе. Боясь освободительных движений в покорённых странах, Ксеркс, как уже указывалось, идёт в некоторых случаях на замену местных культов культом общеиранского божества Ахурамазды. Это не означало, однако, введения монотеизма и полного исчезновения других божеств того же иранского пантеона. Дарий I в своих надписях, обращаясь всё время к Ахурамазде и только его называя по имени, глухо упоминает и «всех других богов». Артаксеркс II рядом с культом Ахурамазды вводит во всём царстве культ богини плодородия Анахиты и солнечного божества — Митры. Эти божества упоминаются и в надписях последующих царей.

В Иране и Средней Азии культ Ахурамазды, с поклонением огню и дуалистическим учением о борьбе доброго и злого начала,— культ, связанный с учением магов,—стал той основой, на которой впоследствии выросла религия зороастризма. Учения, связывавшиеся с «пророком» Заратуштрой, по-видимому, уже в то время получили распространение, хотя имя Заратуштры не упоминается в надписях времени Ахеменидов.

Старые местные культы, разумеется, также продолжали жить. Таким образом, в ахеменидские времена в Персидской державе при официальном культе одного главного божества (иногда нескольких), поддерживаемом профессиональными жрецами-магами и основанном на древних иранских верованиях, существовало большое количество других культов. Характерно, что маги при Ксерксе, как впоследствии и при Александре Македонском, обычно не отрицали чужих культов. Известны даже случаи совместного богослужения магов с жрецами других божеств. Следует отметить, что за пределами собственно Ирана следы культа Ахурамазды обнаруживаются только ещё в восточной части Малой Азии, в Закавказье и Средней Азии; нет никаких следов введения этого культа в ведущих странах Передней Азии и в Египте.

Культура и религия отдельных народов державы Ахеменидов

Самобытные культуры отдельных народов ахеменидской державы испытывали лишь сравнительно незначительное иранское влияние. Так, в Вавилонии продолжали читаться и переписываться произведения старой светской и особенно религиозной письменности на аккадском и даже на шумерском языках; вавилонские астрономы и математики, значительно двинувшие вперёд свои знания в этих областях науки, пользовались попрежнему аккадским языком и письменностью. Здесь отправлялись культы вавилонских божеств, и вавилонская религия столь же успешно освящала существующий строй в пределах страны, как и религия Ахурамазды в Иране.

Есть основание думать, что в это время развивалась арамейская и финикийская литература, хотя памятники её до нас не дошли. В финикийском искусстве, всегда включавшем чужеземные элементы» в частности в предметах художественного ремесла, заметно значительное влияние официального ахеменидского искусства. Но религия финикийцев, как и жителей Сирии, в это время не претерпела заметного изменения.

Время персидского владычества было временем оформления догматической религии иудаизма. В целях проповеди этой религии перерабатывается старая иудейско-израильская литература, оформляется канон Библии. К этому периоду относятся речи поздних «пророков», связанные с построением Иерусалима, и исторические книги, приписываемые организаторам иерусалимской общины — Эзре и Неемии (Нехемии), в которых события излагаются с точки зрения иерусалимского жречества, приводятся подлинные арамейские документы персидской царской администрации. Эти сочинения составлены на древнееврейском языке, в то время как в качестве разговорного языка в Палестине всё более укрепляется арамейский.

В религии иудаизма мы наблюдаем новое явление, обусловленное не только внутренней историей самих иудеев, но и влиянием официальных идеологических течений в Персидской державе. Если ранее бог Яхве выдвигался как главный, а, затем как единственный бог только для своей страны, причём не отрицалось и существование богов других стран, то теперь Яхве начинает выдвигаться в качестве всеобщего бога, как небесная параллель единому царю Азии, претендовавшему на то, чтобы быть царём мира. Правда, Яхве прямо не отождествляется с Ахурамаздой, но уже Кир, которому иудейское жречество было обязано созданием  своего самоуправляющегося храмового государства, недвусмысленно отождествлялся с мессией —помазанником бога, ожидаемым паром-избавителем. Сама идея ожидания грядущего полу-божественного избавителя имелась и в религии Ирана. Существует предположение, что за такого избавителя пытался выдавать себя Ксеркс I.

Наиболее самобытным было в V—IV вв. до н. э. развитие египетской культуры. При Дарии I было восстановлено высшее учёное учреждение Египта — «дом жизни». Слава Египта, как сокровищницы знаний, не померкла и в V—IV вв. Греки, в том числе философ Платон и математик-астроном Эвдокс, ездили в Египет учиться. Особенно славился учёностью город Гелиополь. Но наука была сосредоточена в тесном кругу знатных избранников.

Господствующую роль в области идеологии по-прежнему играли религия и жречество. Наиболее почитаемыми общеегипетскими богами становятся в это время Осирис — бог загробного мира и его жена Исида. В условиях господства жречества храмовые прорицалища (оракулы) занимали видное место в повседневном быту, а древнее почитание священных животных достигло невероятных размеров. Почитали уже не одних избранных животных, считавшихся живым воплощением божества, но всех вообще представителей того или иного вида, и Египет всё более и более покрывался кладбищами кошек, собак, соколов, ибисов, крокодилов. От V—IV вв. до н. э. из Египта дошло множество религиозных текстов и некоторое количество царских исторических надписей и жизнеописаний частных лиц. Заслуживает внимания любопытное произведение — строго говоря, не литературное сочинение, а пространнейшая деловая бумага — жалоба властям некоего Педиисе, составленная в начале персидского владычества и чрезвычайно красочно излагающая вековую распрю между жрецами из-за доходного места. Среди рассказов о египетском прошлом, записанных в середине V в. до н. э. Геродотом, выделяется занятная сказка о царе Рампсините и воре, который обокрал его сокровищницу, надругался над царской стражей, обманул царскую дочь и в конце концов получил её в жёны от фараона, побеждённого его изворотливостью.

Фараоны XXX династии не располагали и в отдалённой степени теми возможностями для строительства, которые имелись у фараонов времён расцвета Египетской державы. Тем не менее они строили довольно много. При отсутствии средств на большое храмовое строительство широкое распространение получают храмики-комнаты, высеченные из цельного камня.

Пока трудно датировать подавляющее большинство позднеегипетских памятников искусства. На некоторых памятниках как круглой, так и плоской скульптуры уже ощущается греческое влияние, хотя и творчески претворённое. На золотых позднеегипетских монетах такое влияние сказывается с несомненностью. Египетское искусство IV в. до н. э. представляет, быть может, один из ранних образцов так называемого эллинистического искусства.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том II. М., 1956, с. 205-207.