ФРГ в 1967-1972 годы. Кабинет Кизингера - Брандта

Противоречия политики кабинета Кизингера - Брандта

Стратегические интересы западногерманского империализма, вынужденного считаться с меняющимся соотношением мировых сил, настойчиво подталкивали Кизингера и Брандта к осторожной ревизии некоторых внешнеполитических догм, прежде всего по отношению к социалистическим странам Европы. «Доктрина Хальштейна» была фактически похоронена установлением дипломатических отношений ФРГ с СФРЮ и РНР, заявлениями о готовности обменяться послами и декларациями о неприменении силы со всеми социалистическими государствами. Попытка исключить из сферы этого курса ГДР, противопоставить социалистическое немецкое государство его союзникам, отказ от признания нерушимости границы по Одеру — Нейсе, не говоря уже о границах между ФРГ и ГДР, обнажали поверхностный характер «новой восточной политики» тех лет. Тем не менее определенные предпосылки для ведения в 1967—1968 гг. диалога между СССР и ФРГ были созданы. Дальнейшее показало, что это были первые симптомы назревавших перемен.

«Большая коалиция» не только не смогла возродить былую стабильность, но, наоборот, резко подхлестнула процессы социальной и политической дифференциации. Разногласия по широкому кругу внутри- и внешнеполитических вопросов крайне обострились во всех партиях. Резко оппозиционные рубежи «слева» заняла массовая молодежная организация СДПГ «Молодые социалисты», требовавшая альтернативной, наступательной политики; ХСС иод руководством Штрауса все более превращался в оплот самых правых сил, смыкавшихся с неофашистскими элементами; малочисленная, с размываемой объективным развитием социальной базой и рыхлой организационной структурой, СвДП, которая оказалась в амплуа бессильной оппозиции в бундестаге, раздиралась острейшей борьбой более гибкого «прогрессивного» крыла и молодежной организации против старого руководства. Разброд в СвДП отразил нарастание противоречий между монополистической элитой и основной массой буржуазии и средними слоями в процессе усиления государственно-монополистического капитализма. СвДП начинала переориентировку на иную массовую базу — на служащих, чиновничество, работающую по найму интеллигенцию (вместо ремесленников, мелких и средних предпринимателей и «лиц свободных профессий»), В январе 1968 г. группировка вокруг председателя партии Э. Менде была смещена, к руководству пришли «реформаторы»: лидером СвДП стал В. Шеель.

Самым наглядным показателем усиления общесоциальной нестабильности явился пышный расцвет в годы «большой коалиции» неофашистского движения. Беззастенчивой демагогией, спекуляцией на возросшей неуверенности в завтрашнем дне среди крестьянства, мелкой буржуазии, часта рабочих, исступленным антикоммунизмом и реваншистскими лозунгами НДП

За два года сумела чуть ли не в 15 раз увеличить свои ряды (до 30 — 40 тыс.), прорваться к середине 1968 г. в семь из десяти ландтагов, получив на выборах в них без малого 2 млн. голосов. Партию Таддена («Адольфа II») щедро субсидировали монополии, она пользовалась поддержкой из федерального бюджета. Установление определенного идеолого-политического взаимодействия между НДП и ХДС и особенно с партией Штрауса и реваншистскими землячествами сигнализировало о реальной опасности общего сдвига вправо.

Демократическая внепарламентская оппозиция

Из кризиса основ внутренней и внешней политики Бонна, из упадка западногерманского парламентаризма зародился новый влиятельный политический фактор — широкое демократическое общественное движение, получившее название внепарламентской оппозиции. От антимилитаристских и демократических выступлений 50-х годов ее отличали более массовая и широкая в социальном отношении база, гораздо больший размах. Широкий, организационно неоформленный демократический поток охватывал политические партии — находившуюся под запретом КПГ и прогрессивный антимилитаристский Немецкий союз мира (создан в 1960 г.), лево-социалистические объединения, студенческие организации, пацифистские союзы, различные «одноцелевые» движения (например, «Кампанию за разоружение», «За политическую амнистию и легализацию КПГ»), Во внепарламентское движение влились левые элементы социал-демократии и профсоюзов, у него нашлись сочувствующие во фракциях ландтагов и бундестага, его горячими приверженцами выступили крупные ученые, писатели, публицисты. В 1966—1968 гг. объединяющей разнородные потоки идеей и целью был срыв «чрезвычайного законодательства»; действительная же стихийно формировавшаяся платформа оппозиции была неизмеримо шире — за нормализацию отношений и сближение с ГДР и другими социалистическими странами, за разоружение, за политическую амнистию, за демократическую реформу образования, за осуждение агрессии американского империализма во Вьетнаме, за экспроприацию издательского концерна Шпрингера и пр. Внепарламентская оппозиция конца 60-х годов предстала как оппозиция всей политике Бонна, как во многом стихийный общедемократический ответ на стратегию государственно-монополистического капитала, на его агрессивные замыслы и на рецидив фашистской опасности. В отличие от движений 50-х годов демократическая оппозиция развивалась не только независимо от СДГ1Г, но и в значительной степени против ее курса.

Против подготовленного совместными усилиями СДПГ и ХДС/ХСС «чрезвычайного законодательства» на протяжении всех 60-х годов выступало ОНП. Шесть из шестнадцати отраслевых его союзов официально выступили в 1966 г. соучредителями внепартийной организации «Кураториум-демократия в опасности», которая стала важной частью внепарламентского движения.

Важная роль в мобилизации демократических сил в годы правительственного блока СДПГ с христианскими демократами принадлежала молодежи, студенчеству. При очевидных политических и идеологических слабостях (принижение роли рабочего класса, склонность к анархистским «прямым действиям», обрывки неотроцкистских и маоистских идей) «студенческий бунт» в университетах, настоящие сражения с полицией оказали радикализирующее воздействие на всю внепарламентскую оппозицию, придали ей наступательный характер, привлекли общественное внимание ко многим порокам западногерманского общества и капиталистической системы в целом.

Внепарламентская оппозиция не достигла своей непосредственной цели. Правосоциалистическим лидерам удалось перетащить большую часть руководства профсоюзов на свою сторону. Вопреки прежним решениям и декларациям, правление ОНП в критический момент — перед принятием бундестагом в конце 1968 г. «чрезвычайного пакета» — не решилось бросить на чашу весов всю свою мощь и призвать ко всеобщей стачке. Вскоре внепарламентское демократическое сопротивление пошло на убыль. Тем не менее оно с основанием могло записать в свой актив тот сдвиг, который наметился в сознании действительно широких слоев западногерманского населения. Слепой антикоммунизм, реваншистские настроения, паническая боязнь «коммунистической агрессии», третирование «советской зоны» постепенно отступали перед стремлением к признанию реальностей в мире и на немецкой земле, мирному сосуществованию с ГДР и другими социалистическими странами.

Цитируется по изд.: Новейшая история. 1939-1973. М., 1975, с. 376-378.