Австралийский союз в первую мировую войну: внешняя политика

 Внешнеполитическая деятельность первых кабинетов АС до поры до времени не была особенно активной. Хотя министерство иностранных дел было создано уже в 1901 г., главным образом оно занималось поддержанием контактов с Великобританией. В 1911 г. был учрежден пост высокого комиссара АС в Лондоне, куда направлялись самые известные дипломаты Австралии. Первым получил это назначение бывший премьер НЮУ Дж. Х. Рид, заслуживший за свою изворотливость в период создания федерации прозвище премьера «да–нет» и возглавлявший фритредеров в федеральном парламенте. Его умение держать нос по ветру и использовать во благо даже свои оплошности весьма помогло ему исполнять свою службу при британском дворе. Тесная связь с метрополией опиралась на то, что многие австралийцы сохраняли еще двойственное самосознание, говоря словами А. Дикина, «независимых австралийских британцев». К тому же АС оставался одной из важнейших составляющих Британской империи, 3/5 австралийского импорта составляли товары и капиталы из метрополии, и половину своей продукции австралийцы отправляли в Лондон. Да и пополнение населения во времена подъема экономики шло, главным образом, за счет возобновившейся практики субсидируемой иммиграции: в период с 1906 по 1914 годы в АС перебрались порядка 190 тысяч британцев 69.

С 1902 г. в ведение АС было передано управление британской частью Новой Гвинеи – Папуа. Процесс передачи властных полномочий был юридически завершен в 1906 г. Во главе колонии встал губернатор, назначавшийся из Австралийского Союза, ему помогали законодательный и исполнительный советы. Местное самоуправление оставалось без существенных изменений. Были построены школы при миссиях, Порт-Морсби стал центром распространения европейской цивилизации на острове. Главными вопросами были экономические – поставка в Папуа всего необходимого для жизни новых хозяев и разработка местных ресурсов: копры, полезных ископаемых, из которых главным в то время было золото 70. Таким образом, АС получил в свое распоряжение первое крупное колониальное владение поблизости от своих северных границ, и австралийские интересы в акваториях Тихого и Индийского океанов продолжали расти и укрепляться.

Между тем в преддверии надвигавшихся международных конфликтов особую важность приобретал вопрос обороноспособности Австралии. Здесь ее жители пока еще не могли обойтись без помощи могущественной Британской империи. Австралийцы участвовали в англо-бурской войне и в подавлении боксерского восстания в Китае, и этот опыт был для них не из самых приятных. По словам писателя и историка Ф. Найтли, «бурская война едва ли была окружена романтическим ореолом для австралийцев». Из 16 тысяч добровольцев, воевавших здесь, 267 человек умерли от болезней и 251 человек погиб на поле боя. Впрочем, это не помешало властям АС объявить своим согражданам, что «нет ничего более славного в истории Австралии, чем ваши добровольцы, отправившиеся в Южную Африку помочь британским войскам в их трудностях» 71.

Прежняя изолированность от соседей постепенно уходила в прошлое, а Русско-японская война 1904–1905 годов продемонстрировала растущую мощь Японии. Все это вызывало серьезную озабоченность правительства АС, которое, полагаясь на систему имперской обороны, в то же время стремилось к большему участию в делах военного ведомства. По мнению отечественных исследователей А. И. Мартынова и О. К. Русаковой, «в утверждении своего контроля в вопросах обороны страны правящие круги Австралии видели одно из главных условий достижения политической самостоятельности» 72. В 1906 г. на страницах лондонской газеты «Морнинг Пост» А. Дикин решительно протестовал против попыток Великобритании обойти молчанием вопрос о создании австралийских ВМС. «Самоуважение, самопочитание, самоуверенность – каким бы именем это ни называлось – чувство долга самообороны, уже сильное, становится все сильнее по мере того, как мы осознаем наше стратегически уязвимое положение к югу от пробуждающихся народов Азии в качестве одного из стражей Тихого океана», – писал он 73.

Ведущие политики Австралии, разделяя в целом позиции Дикина, не были едины в подходах к принципам организации вооруженных сил страны. Часть консерваторов выступала за полное подчинение АС командованию метрополии, либералы ратовали за постепенный переход к полной военной самостоятельности, лейбористы выступали за создание флота АС на собственные средства и под полным контролем страны 74. Последних поддержал орган радикально- националистических кругов журнал «Буллетин», резко осудивший заключение военно-морского соглашения 1902 г., подписанного Э. Бартоном в Лондоне и продлевавшего практику ежегодных платежей в пользу Великобритании за охрану морских рубежей Австралийского Союза. «С какой бы точки зрения … ни обсуждалась эта схема, единственное ее логическое оправдание заключается в том, что Австралия – это бедная, покинутая страна без административного ума, смелости, предприимчивости и знаний, неспособная принять достойное участие в организации собственной морской обороны… годная лишь для тяжелой поденной работы за деньги, которыми ее снабжает высшая и более развитая держава», – резюмировал автор журнальной статьи. По мнению редакции, необходимо было создать систему национальной обороны по образцу швейцарской милиции на базе всеобщей военной подготовки населения под руководством небольшого штата специалистов и экспертов 75.

Несмотря на эти расхождения, процесс постепенного создания профессиональной армии начался еще в 1901 г., когда было создано федеральное министерство обороны. Британские военные специалисты приступили к подготовке кадровых офицеров и солдат для АС, на верфях Британии строились боевые корабли для австралийского ВМФ, проходила комплектация первых отрядов австралийской авиации. Главнокомандующим австралийской армией был назначен генерал-майор Э. Хаттон, создавший продуманную структуру вооруженных сил страны. В 1910 г. к берегам континента прибыли первые суда ВМФ – «Ярра» и «Парраматта», а всего в составе флота служили порядка 2200 человек, обеспечивавшие боеспособность судов и вспомогательных служб. В мирное время они подчинялись австралийскому командованию, а в военное переходили в распоряжение британского Адмиралтейства.

Намерения австралийцев иметь собственный ВМФ еще больше укрепил визит кораблей Тихоокеанского флота США в Сидней и Мельбурн в 1908 г. В каком-то смысле это рядовое в целом событие имело провидческий характер. Американским морякам был оказан горячий прием, а мельбурнская газета «Эйдж» писала: «С Америкой, нашим другом и потенциальным союзником, обладающим подавляющей морской мощью в Тихом океане, Австралии можно не опасаться Азии» 76. Авторы комментария словно предвидели установление тесных связей с США, наступившее после Второй мировой войны.

Созданию вооруженных сил АС немало способствовал и открытый в 1911 г. Королевский военный колледж по подготовке кадровых офицеров, во главе которого был поставлен бригадный генерал Уильям Т. Бриджес. Из состава первого набора, где числились и 10 военнослужащих из Новой Зеландии, присоединившейся к этому проекту, 41 слушатель получил в будущем звание генерала. В приветственном адресе к учащимся отмечалось, что «цель истинных австралийцев всегда заключалась в том, чтобы иметь вооруженные силы, укомплектованные и подготовленные самими австралийцами, вооруженные всем необходимым, изготовленным в Австралии, и готовые положить свои жизни за Австралию» 77.

В стране были весьма популярны массовые стрелковые клубы. Активную работу по популяризации службы в армии проводила Австралийская лига обороны под руководством лейбориста У. М. Хьюза. Параллельно в 1909–1911 гг. правительство ввело программу все общей военной подготовки мужской части населения в возрасте от 12 до 26 лет. Сначала подростки зачислялись в отряды младших кадетов, с 14 лет они переходили в разряд старших кадетов, а затем изучали основы гражданской обороны, представляя собой гражданский резерв в дополнение к основному ядру военных профессионалов. Подготовка велась без отрыва от основных занятий так, чтобы тренировки в лагерях «не наносили какого-либо ущерба производительным отраслям страны» 78. Несмотря на все усилия властей, это решение не вызвало энтузиазма: в 1912 г. более 27 тысяч юношей подверглись различным видам наказаний за уклонение от прохождения военной подготовки. А история с братьями Сайз из Южной Австралии прогремела на всю страну: за отказ учиться военному делу эти парни дважды угодили в тюрьму 79. В поддержку уклонистов выступили представители религиозных пацифистов, социалистов и профсоюзов. Организованная квакерами в 1912 г. в Аделаиде Австралийская лига свободы особенно активно противостояла попыткам правительства ввести систему военной подготовки населения. К 1914 г. в ее рядах насчитывалось 55 тысяч человек 80.

Возможно, одной из причин столь неприязненного отношения к инициативам правительства стала личность фельдмаршала Горацио Г. Китченера, подготовившего специальный доклад о всеобщей военной подготовке в АС. Дело в том, что в 1902 г. в ходе англо- бурской войны по приказу в то время еще генерала Г. Китченера, командовавшего британскими войсками в Южной Африке, за жестокое обращение с бурами были расстреляны несколько австралийских добровольцев, среди которых был весьма популярный в то время поэт лейтенант Гарри Морант. Дело это до сих пор остается крайне запутанным, но, по мнению австралийцев, генерал Китченер просто сделал из расстрелянных «козлов отпущения», чтобы прикрыть свою негласную тактику не брать пленных. Газеты и журналы АС много писали об этом инциденте, который весьма способствовал охлаждению военного пыла парней из буша. Сам же Морант – благодаря вышедшему на экраны фильму о нем – сделался «героем в Австралии и мощным антибританским символом» 81. С такими настроениями страна приближалась к первым тяжелым испытаниям, которые выпали на ее долю.

Участие Австралийского Союза в Первой мировой войне стало одной из наиболее важных вех в истории этой страны. Хотя боевые действия лишь краешком задели континент и велись главным образом вдали от его берегов, отправка австралийских добровольцев в охваченную войной Европу заставила многих пересмотреть свои взгляды на мир и место в нем Австралии. До сих пор не смолкают споры относительно той роли, какую сыграли события 1914–1918 годов. Большинство современных британских ученых расценивают эту войну как «трагический и ненужный конфликт» 82. Часть историков Австралийского Союза суть этого периода видели в «рождении нации» на полях сражений, когда австралийцы впервые осознали себя не столько частью могущественной Британской империи, чьи интересы они отстаивали, сколько вполне сложившейся самостоятельной силой, обладающей своим набором ценностей, которые и помогли им победить. В противовес им многие нынешние исследователи называют идеалы и героев того времени мифами и легендами Первой мировой войны и стремятся всячески их опровергнуть и разоблачить. Эти два подхода – возвышенный и несколько романтический по духу и противостоящий ему сверхтрезвый, все опровергающий и практичный – и стали определять взгляды австралийцев на события почти вековой давности. Однако само существование непрекращающейся полемики относительно характера войны и ее роли в австралийской истории лишь подчеркивает то реальное огромное значение, которые описываемые события сыграли в развитии АС и его общества.

Страна вступила в войну как часть Британской империи, и участие в ней стало особенно болезненным для маленькой нации: все население АС в 1914 г. насчитывало порядка 5 миллионов человек, и в итоге потерь на полях сражений каждая австралийская семья недосчиталась кого-либо из своих близких. Однако вначале Австралия была охвачена патриотическим порывом, и решение Э. Фишера защищать Великобританию «до последнего человека и до последнего шиллинга» нашло путь к сердцам его сограждан. Австралия сразу присоединилась к Великобритании, хотя другие доминионы не проявили такого рвения. Добровольцами записывались молодые люди, возраст которых иногда едва достигал 14 лет 83. Призывные пункты были переполнены. Возможно, сыграло свою роль и обещание платить 6 шиллингов за день военной службы, что составляло средний заработок австралийского рабочего. Но большинство смотрело на войну как на легкую возможность прославиться. «Музыка, барабаны, слава, необходимость уничтожить нечестивую нацию, стать частью первой австралийской армии», – так рассуждали большинство молодых новобранцев 84. Порой дело доходило до личных трагедий. Джесси Стрит, оставившая яркий след в истории страны, представительница одной из наиболее влиятельных семей АС и Англии (двоюродный брат ее отца сэр Эдвард Грей занимал в свое время пост министра иностранных дел Великобритании), вспоминала, как плотник в имении ее отца, сын немецких иммигрантов, уехавших в Австралию в конце XIX века из-за усиливавшегося в Германии милитаризма, был до слез расстроен отказом призывной комиссии. Он стремился попасть на фронт добровольцем, а его не взяли по причине его немецкого происхождения. «Я хорошо знаю немецких милитаристов, мисс Джесси, – говорил он, – знаю, как они обращаются со своим же народом, я хочу с ними сражаться, но меня не берут» 85.

Надо сказать, что боязнь предателей и шпионов была широко распространена в АС в годы войны, и муж Дж. Стрит служил в юридическом отделе, занимавшемся интернированными подданными неприятельских стран. В частности, для немцев были созданы концентрационные лагеря на территории АС. В порыве патриотизма австралийцы громили немецкие клубы, заодно досталось и китайцам – как нежелательным иностранцам 86. Впрочем, такого рода акции в начале войны можно было наблюдать и в России, где тоже не пощадили магазины и дома выходцев из Германии. Лишь немногочисленные группы пацифистов и социалистов выступали против участия в войне.

Первый опыт участия в боевых действиях австралийцы получили близ собственных границ. По приказу из Лондона австралийская морская эскадра осталась охранять побережье страны и даже одержала ряд побед над немецкими кораблями у берегов Новой Гвинеи и близ Кокосовых островов в Индийском океане. Вслед за этим уже в начале августа 1914 г. была захвачена немецкая часть Новой Гвинеи, прилегавшая к территориям, которые еще с 1906 г. находились под управлением федерального правительства. В ходе этих операций австралийское командование поддерживало тесные связи со своими новозеландскими коллегами, также осуществлявшими военные действия против немецких кораблей в бассейне Тихого океана. В этих морских сражениях впервые была использована одна из двух подводных лодок, имевшихся на вооружении АС. Вторая впоследствии затонула в Мраморном море, прорвавшись сквозь минные поля и огонь турецких фортов во время Дарданелльской операции 87.

Именно сюда, в Турцию, планировалось отправить экспедиционный корпус из 20 тысяч добровольцев под командованием генерал- майора Уилльяма Тросби Бриджеса – кадрового военного, прошедшего англо-бурскую войну и вынесшего из нее полезные уроки. Он стал первым австралийцем, получившим генеральское звание. Всего же за годы войны в ряды Имперских вооруженных сил записались 330 тысяч австралийцев, которые стали называть себя диггерами (то ли в честь золотоискателей середины XIX века, то ли в память об основном занятии рядовых – рытье окопов). Поначалу по-боевому настроенные австралийцы попали в Египет и невзлюбили эту, как они называли, «страну греха, песка, дерьма и сифилиса»: дрались с местными мужчинами и полицией, охотно посещали публичные дома. Лишь вмешательство британской военной полиции усмирило на время их пыл 88. Но здесь же произошло более важное и ставшее исторически значимым событие: прибывшие в Египет волонтеры из АС были объединены с воинскими частями из Новой Зеландии и получили название Австрало-Новозеландского Армейского Корпуса (АНЗАК), под каким и вошли в историю. В их строю бок о бок сражались австралийцы, вне зависимости от их происхождения, в том числе и выходцы из России. Именно генерал-майор Бриджес, памятуя о недобром опыте использования австралийских добровольцев британским командованием на полях англо-бурской войны, настоял на том, чтобы его соотечественники воевали как самостоятельное подразделение в составе вооруженных сил Британской империи.

Настоящее боевое крещение они получили в Турции – на полуострове Галлиполи, где их высадили 25 апреля 1915 года. Сама идея десанта, целью которого был прорыв здесь обороны турок, захват Дарданелл, марш-бросок к Стамбулу и в конечном итоге выведение Турции из войны, чтобы таким образом защитить от турок Суэцкий канал и оказать помощь воевавшей фактически на два фронта (Восточный и Кавказский) России, принадлежала занимавшему тогда пост первого лорда адмиралтейства Уинстону Черчиллю и поддержавшему его проект военному министру Великобритании лорду Китченеру. Так они откликнулись на обращение к британскому правительству верховного главнокомандующего России великого князя Николая Николаевича, который в начале января 1915 года попросил предпринять военные действия в районе Ближнего Востока с тем, чтобы отвлечь силы турок, вступивших в войну на стороне Германии 89. План союзников был разработан весьма быстро, но удовлетворял он далеко не всех, кто мог ознакомиться с его основными положениями. По словам Ф. Найтли, «это был дерзкий план, безобразно выполненный» 90. На бумаге все выглядело вполне продуманно и логично, но на деле оказалось совсем не столь легко и осложнилось как спорами в самом британском правительстве, так и несогласованностью действий при непосредственной высадке десанта на месте. Командующий – генерал сэр Йен Гамильтон в выполнении предстоящей операции руководствовался неточными сведениями разведки, некорректными картами и устаревшими справочниками относительно боевой тактики турок. Кроме того, по мнению британских историков, без плана Черчилля можно было бы обойтись, так как британское правительство вело секретные переговоры с Турцией. Речь шла о выплате 4 миллионов фунтов стерлингов Турции за то, что она откроет проливы для стран Антанты. Единственная гарантия, которую султан просил взамен, – оставить ему Стамбул. Однако этого-то союзники и не могли выполнить, так как столица Турции и проливы были обещаны России 91.

С помощью немцев, разгадавших планы командования Антанты, турки возвели мощную оборонительную линию на вершинах гористой гряды, господствовавшей над узкой полоской песчаного берега, где планировалась высадка десанта союзников. Обстрел турецких фортов с борта 12 британских кораблей 19 апреля 1915 года сделал возможным переброску войск на Галлиполи. Однако дальше развернуть наступление не удалось, и под шквальным огнем турок британские, французские, австралийские и новозеландские солдаты держали оборону на побережье Дарданелл в течение 8 месяцев, пока британское командование не приняло решение об их эвакуации. Анзаки занимали северный фланг, и окопы противника находились так близко, что солдаты ловили турецкие гранаты и успевали иногда перебросить их обратно до того, как раздавался взрыв. Впрочем, зачастую эта военная забава оканчивалась трагедией 92. Помимо потерь анзаки обрели здесь и своих героев. Один из них – рядовой Джон Симпсон Кирпатрик, который на своем ослике вывозил раненых с поля боя и за 24 дня до своей гибели – в мае 1915 года спас 300 человек 93. Воздвигнутый впоследствии трогательный памятник ему и его ослику известен, наверное, каждому австралийцу.

Противник оказывал ожесточенное сопротивление и, по мнению австралийцев, «воевал по-честному». Во всяком случае, анзаки не пользовались противогазами, будучи глубоко убежденными, что турки травить их не будут. Более того, участники боев на Галлиполи вспоминали, что часто они обменивались подарками: солдаты Османской империи бросали в окопы союзников фрукты, а в ответ получали консервы.

К осени 1915 года британскому командованию стало ясно, что операция фактически провалилась. Турки подтянули резервы, обладали численным превосходством и не намерены были отступать. К слову, одним из противников анзаков здесь, на Галлиполи, был 34-летний офицер, командовавший 19-м турецким дивизионом, Мустафа Кемаль – будущий реформатор Турции и «отец турок». Его приказ подчиненным: «Я не жду, что вы будете атаковать, я приказываю вам умереть», – красноречиво иллюстрирует решимость турок стоять до последнего 94. Бои затихали только на недолгие перерывы для похорон убитых с обеих сторон.

В сентябре 1915 года на Галлиполи прибыл в качестве военного корреспондента молодой журналист Киф Мердок (отец нынешнего газетного магната Р. Мердока). Его недолгое пребывание на плацдарме и собранная там информация составили ему имя. В его публикациях в АС и Великобритании анзаки сражались как герои, беззаветно преданные родине, которых бросило на произвол судьбы безжалостное и эгоистичное британское командование и которые выстояли благодаря чувству товарищества и взаимовыручке, «превратив поражение в моральную победу», – то, что ныне называется легендой о Галлиполи. По сути дела, о том же писал в своих статьях главный военный корреспондент АС на Ближнем Востоке Ч.Е.У. Бин, ставший впоследствии официальным историком Первой мировой войны в Австралии. Современные исследователи – под предлогом объективности – фактически стараются сбалансировать оценки, утверждая, что британские солдаты воевали ничуть не хуже австралийцев и их потери здесь даже превышали австралийские; что знаменитый Дж. Симпсон – «человек с осликом» – был урожденным Дж. Киркпатриком, всего 4 года до прихода в ряды АНЗАК прожившим в АС, а уж если и были лучшие и самые дисциплинированные бойцы – так это новозеландцы, справедливо снискавшие славу «лучших солдат в мире в ХХ веке» 95.

Всего, по подсчетам историков, в район Дарданелл были направлены около 500 тысяч солдат союзников. Потери Антанты здесь были огромны: 10 тысяч анзаков во главе с генералом Бриджесом, 10 тысяч французов и 30 тысяч британцев. По другим данным, только английские потери, включая эвакуированных больных и раненых, составляли 47 тысяч человек. Турки погребли здесь 87 тысяч своих солдат, а вместе с ранеными и пропавшими без вести общая цифра потерь возрастает до 300 тысяч 96.

Ныне об этих событиях напоминают братские могилы и мемориал, построенный на месте боев, куда ежегодно приезжают тысячи потомков участников этих сражений, чтобы отметить национальный праздник Австралии – День АНЗАК, отмечающийся 25 апреля – день высадки десанта в районе Дарданелл. Вследствие поражения и потерь, понесенных здесь, Галлиполи стал той «кровавой иконой», которая продемонстрировала Австралии ее отличия и расхождения с Великобританией, подстегнула чувство австралийского патриотизма и сделала первый шаг на пути к реальной государственной и национальной самостоятельности АС. Совсем неудивительно, что эти события остаются знаковыми для австралийцев вот уже на протяжении почти века. Хотя, по мнению того же Ф. Найтли, гораздо большие потери и героизм австралийские парни проявили совсем в других местах – на Ближнем Востоке и во Франции в последние годы Первой мировой войны 97.

Провал Дарданелльской операции стоил У. Черчиллю поста в кабинете министров. Подав в отставку в ноябре 1915 года, он в чине майора отправился воевать во Францию в составе гренадерского гвардейского батальона. В какой-то мере его маршрутом последовали и анзаки. После Галлиполи австралийские воинские подразделения попали в Англию, затем воевали в Палестине и во Франции. Именно там вплоть до окончания войны 5 дивизий АНЗАК зарекомендовали себя как лучшие ударные части союзников – «самая замечательная когда-либо виденная боевая машина». На Ближнем Востоке они под командованием британского генерала сэра Эдмонда Элленби защищали подступы к Суэцкому каналу и вместе со знаменитым Лоуренсом Аравийским и его арабскими союзниками сражались с турками. Австралийская легкая кавалерия захватила Дамаск до прихода британских войск, чего до конца своей жизни не мог им простить честолюбивый Т. Э. Лоуренс. Причина этой неприязни крылась и в том, что, по словам его биографов, делом жизни Лоуренса была независимость столь любимых им арабов. Он стремился предоставить возможность именно им первыми войти в освобожденный от турок Дамаск, чтобы британское командование имело меньше оснований предъявить свои претензии на этот город 98. Впрочем, нелюбовь к австралийцам не помешала ему воспользоваться услугами одного из лучших австралийских пилотов Первой мировой войны Росса Смита, который помог подполковнику Лоуренсу добраться к его друзьям-арабам. Маршрут этого полета пролегал над Святой Землей, и, таким образом, Р. Смит стал первым пилотом, который пролетел над Иерусалимом.

Надо отметить, что все 14 вновь учрежденных в 1918 года наград для летчиков достались австралийцам за их храбрость в боях в небе над Палестиной. Отличилась и конница из АС. Во главе со своим командиром генералом Гарри Шовелем кавалерийские подразделения из Австралии творили чудеса храбрости: их знаменитая внезапная конная атака в бою при Биршебе в октябре 1917 г. стала образцом военного применения кавалерии и послужила впоследствии материалом для двух фильмов, освещавших эти события 99.

Отдельной страницей в истории участия АС в Первой мировой войне стали сражения на Западном фронте в Европе. Благодаря мощному заслону, воздвигнутому военной цензурой, в Австралии почти ничего достоверного о войне не знали. Но, по словам очевидцев, «Галлиполи по сравнению с Францией был пикником». Только за 27 часов одного сражения у Фромей под огнем немецких пулеметов полегли более 5 тысяч австралийцев – чуть меньше, чем за 8 месяцев в Турции. В последние годы войны немецкий генерал Эрих Людендорф начал применять тактику использования элитных штурмовых отрядов, задачей которых было уничтожение командных коммуникаций противника и выведение их из строя. Воспоминания участников этих боев показывают бесчеловечность войны как таковой. Всего во Франции в 1916–1917 годв были убиты 36 тысяч австралийских солдат. Военные историки утверждают, что столь значительные потери войск из колоний были обусловлены тактикой британского командования, которое всячески стремилось сохранить свои части и на прорыв бросало канадцев, анзаков, индийцев. Телами парней из колоний оно прикрывало своих. За первые годы сражений были выбиты кадровые части, и правительства были вынуждены прибегнуть к практике обязательного призыва на воинскую службу. Списки убитых, все чаще помещавшиеся на страницах прессы АС, изменили отношение к европейской бойне. Поток добровольцев резко пошел на спад: вместо 166 тысяч в 1915 году – всего 45 тысяч в 1917 году. Австралийские женщины, которых не брали в армию в те годы, активно участвовали в работе благотворительных и добровольных организаций помощи воюющим на фронтах 100.

В небе над Францией воевал еще один будущий национальный герой АС – летчик Чарльз Кингсфорд-Смит. В 1916 г. британское командование отобрало 140 австралийских военных для подготовки их в качестве летного состава Королевских воздушных сил. В их числе был и Ч. Кингсфорд-Смит. В одном из боев его самолет получил 180 пулевых пробоин, сам он был ранен в ногу, тем не менее, сумел довести машину до своих и даже удачно совершить посадку. За проявленную храбрость его наградили Военным Крестом, однако тяжелое ранение заставило его перейти на службу инструктором 101. В своей доблести он был не одинок. В конце ХХ века журнал «Буллетин» опубликовал очень интересные и живые воспоминания теперь уже пожилых французов о том, как загорелые на полях сражений, «бронзовые анзаки» освобождали их деревни от немцев в 1918 г., а потом угощали детей печеньем и просили на прощание «быстро поцеловать» их в щеку 102. Общества франко-австралийской дружбы берут свое начало именно в эти годы.

В ходе боев в Европе проявился недюжинный полководческий талант и австралийского генерала сэра Джона Монаша, сыгравшего большую роль в разгроме Германии. Человек чрезвычайно и разносторонне одаренный, он прожил очень интересную жизнь. Уроженец Мельбурна, выходец из семьи немецких евреев (что впоследствии стало причиной отказа принять его в Мельбурнский клуб – «храм истеблишмента Виктории» 103), Монаш стал прекрасным инженером и навыки своей основной профессии сохранил на всю жизнь. Не будучи еще кадровым офицером, он интересовался организацией военного дела и, вступив в ряды вооруженных сил колонии Виктория, в 1887 году получил чин лейтенанта. За годы Первой мировой войны он прошел путь от полковника, командующего 4-й австралийской пехотной бригадой, до генерала, возглавившего корпус численностью 200 тысяч человек. Его отношение к подчиненным кардинальным образом отличалось от британского принципа формирования частей, где положение человека в армии определялось его происхождением. В войсковых соединениях АС, а также и тесно сотрудничавших с ними канадских частей, все командиры без исключения проходили службу, начиная с младших рядовых чинов, и знали своих солдат и их нужды. Отсутствие снобизма в колониальных частях составляло их сильную сторону. Кроме того, Дж. Монаш организовал регулярную смену подразделений: после 48 часов постоянного пребывания в окопах люди получали передышку, а через 48 дней боев отправлялись на отдых в течение 24 дней. Его необычная для той поры постоянная забота о своих солдатах, их питании, гигиене привела к тому, что они готовы были идти за ним, куда бы он ни приказал. Главное в его подходе к планированию военных действий заключалось в том, чтобы «разработать способы атаковать врага, избегая лишних потерь» 104. Тщательно продуманные им военные операции на Западном фронте во многом способствовали разгрому немецких армий под Амьеном. Его прочили на пост главнокомандующего британской армией, удостоили дворянства, наградили множеством орденов. Однако по окончании военных действий он вернулся к своей профессии инженера и написал книгу об участии австралийцев в военных действиях на территории Франции. Дж. Монаш активно участвовал в деятельности одного из университетов в Мельбурне, который с 1961 года носит его имя.

Участие австралийских подразделений в боях во Франции в 1916–1917 годы до последнего времени было, по мнению австралийского военного историка Л. Карлайона, незаслуженно принижено, в то время как потери их личного состава в Европе в 6 раз превышали потери, понесенные анзаками на Галлиполи. Австралийцы храбро сражались в ходе решающих боев при Позье, на реке Сомме, Балленкуре и Ипре. Под командованием генерала Монаша при штурме «линии Гинденбурга» под Амьеном бок о бок с его земляками воевали две американские дивизии. В 1918 году вместе с канадскими частями они освобождали Бельгию 105. Именно австралийским солдатам в апреле 1918 г. удалось сбить германского воздушного аса – капитана барона Манфреда фон Рихтхофена. Даже британский главнокомандующий сэр Дуглас Хейг признал их заслуги, сказав Томасу Блейми, начальнику штаба у Монаша: «Вы не знаете, как много Империя обязана вам, австралийцам и канадцам» 106.

Последним плацдармом, куда судьба забросила анзаков в период Первой мировой войны, была Россия, где они служили в составе Британского экспедиционного корпуса в 1918–1919 годы. Два австралийских боевых корабля «Суон» и «Парраматта» базировались в Черном море и оказывали поддержку Белой гвардии; кроме того, часть австралийских подразделений входила в состав британских экспедиционных сил в Архангельске 107. Австралийские военные принимали участие в вооруженной интервенции Антанты главным образом в качестве советников, инженеров и рядовых. Сначала их целью были «предотвращение оккупации России Германией и помощь «лояльным» русским в восстановлении порядка»; но с ходом времени все яснее становилась бесперспективность вмешательства во внутренние дела чужой страны, и интервенция расценивалась как «неблагодарная задача, дорогостоящая, непопулярная и, кроме того, неудачная» 108.

Это были последние военные операции – отголоски Первой мировой войны, в которых участвовали жители Южного континента. Людские потери Австралии в Первой мировой войне составили 68%, что означало 226 тысяч убитых и раненых (60 тысяч – убиты, 150 тысяч – ранены, 4 тысячи – попали в плен) из более 330 тысяч отправившихся на войну. Большинство павших солдат захоронены там, где их настигла смерть, – в Европе или на Ближнем Востоке. Только два героя Первой мировой войны нашли упокоение на родине – скончавшийся от ран генерал У. Т. Бриджес, надгробие которому возвел архитектор Канберры У. Б. Гриффин, и Неизвестный солдат, чей прах в 1991 году привезли из Франции для перезахоронения в Австралийском Военном Мемориале. Общие военные расходы АС за 1914–1919 годы составили 364 миллионов фунтов стерлингов 109. Оставшиеся в живых участники Первой мировой войны стали истинными героями у себя на родине. Их с почетом встречали дома, 96 человек получили высокие правительственные награды, в том числе орден Крест Виктории, отлитый из бронзовых пушек, захваченных в Севастополе еще в годы Крымской войны. Многие исследователи по праву считают, что именно участие в Первой мировой войне и привело к рождению австралийской нации, когда австралийцы почувствовали себя единым народом. Даже традиционное ныне австралийское кушанье «веджемайт», изготовлявшееся из экстрактов овощей и дрожжей, по преданию, впервые вошло в широкий обиход именно в эти военные годы: его добавляли в пищу в качестве источника витаминов для солдат в окопах.

В годы войны на политической арене Австралии появляется еще один выдающийся деятель лейбористской партии, о котором говорили, что он по популярности уступал лишь легендарному символу Австралии Неду Келли, – Уильям М. Хьюз. В отличие от красавца- бушрейнджера он никогда не нарушал законов – он участвовал в их составлении. Выходец из небогатой валлийской семьи, в молодости Хьюз перепробовал множество профессий и преуспел как лидер профсоюзного движения. Его воинственный и волевой характер зачастую приводил его к ссорам даже с собственными товарищами по работе 110, но оказался очень кстати в военные годы. В конце 1915 года он сменил на посту премьер-министра АС Э. Фишера и вынес на своих плечах все тяготы военного времени. Маленького роста, тощий, похожий на гнома, этот человек обладал невероятной энергией. Секретари не выдерживали бешеный темп его графика и уходили после нескольких месяцев работы с ним. Лозунгом его жизни был совет, на склоне лет данный им молодым политикам: «Каждый день живите так, как если бы ваша судьба зависела от предпринятых в этот день действий. Никогда не увиливайте от борьбы и не бойтесь рисковать» 111.

Уильям М. Хьюз перевел экономику на военные рельсы и управлял страной твердой рукой. Так, принятый в небывало сжатые сроки – три чтения за один день! – Закон о военных предосторожностях 1914 года значительно усилил полномочия федерального правительства, передав ему право вводить предписания, необходимые для общественной безопасности и обороноспособности АС. Строгий государственный контроль был установлен над всеми ведущими отраслям экономики, специально созданные комитеты наблюдали за продажей стратегически важного сырья и оборудования вплоть до окончания войны. Правительство получило контроль над прессой и фактически ввело в действие строго централизованную военную администрацию 112.

Общество поддержало многие начинания Хьюза, в том числе интернирование 7 тысяч подданных враждебных держав – Германии, Австро-Венгрии, Турции. Безжалостно разгонялись антивоенные митинги, под обвинение об измене попала ИРМ, и в результате после 1917 года влияние этой организации в АС практически не ощущалось. Недаром один из влиятельнейших католических прелатов АС того времени архиепископ Д. Мэнникс, далеко не во всем поддерживавший политику правительства, называл премьер-министра «маленький царь». В 1916 году во время визита в Лондон У. М. Хьюз быстро нашел общий язык с другим влиятельным валлийцем – канцлером британского казначейства Дэвидом Ллойд Джорджем, подписав с ним несколько соглашений о взаимных поставках продовольствия и оборудования. Это было очень важно для австралийской экономики, потерявшей во время войны 30% экспорта, отправлявшегося до начала боевых действий в Бельгию, Германию и Францию 113. В результате договоренности поставили на ноги сталелитейную промышленность Австралии и наладили экспорт сельскохозяйственной продукции в метрополию, что несомненно помогло выстоять австралийскому бизнесу.

Пожалуй, единственной крупной неудачей У. М. Хьюза стала его попытка ввести конскрипцию – всеобщий обязательный призыв на военную службу за пределами Австралии. Вернувшись из своей поездки в Лондон в августе 1916 года, У. М. Хьюз пытался заручиться поддержкой своих соратников по партии, но не получил ее. Хотя по законам военного времени премьер-министр имел право на такой шаг, тяжелые потери, которые несли австралийцы на полях сражений, заставили его обратиться к народу. К этому времени от недавнего предвоенного энтузиазма не осталось и следа, и У. М. Хьюзу противостояла мощная коалиция левоцентристских организаций, включавшая в себя как пацифистов, феминисток и радикалов, так и значительную часть его собственной лейбористской партии, часть которой вошла в Антиконскрипционную лигу 114. В одном из памфлетов антиконскрипционного комитета Квинсленда 1916 года его авторы, обращаясь к рабочим, прямо призывали: «Не забудь, что призыв означает сокрушительный удар по профсоюзам… подвергает опасности белую Австралию, жизненный уровень заработной платы, пенсии по старости, пособия по материнству. Сторонник призыва не может быть членом профсоюза. Он раб, и предприниматели знают это… Сохрани Австралию для австралийцев – голосуй “НЕТ”» 115. Начинавший политик Джон Кертин, возглавлявший в то время Антиконскрипционную лигу, издал плакат, где голосование за призыв было названо «кровавым».

Австралийское общество раскололось на множество сегментов. Первая линия разлома проходила между англиканским духовенством, выступавшим за поддержку Великобритании и за конскрипцию, и католиками. Категорически воспротивился обязательному призыву один из набиравших силу католических прелатов АС – архиепископ Мельбурна Дэниел Мэнникс, прибывший в Австралию в 1913 г. и видевший в войне лишь борьбу за торговые интересы 116. Его выступления привели в ярость премьер-министра, который объявил, что священник призывает к бунту. Для сторонников конскрипции из англиканского стана доктор Мэнникс представлялся «австралийским Распутиным, секретно готовящим в стране социальную революцию; его самого и его сторонников следовало отдать под суд и депортировать» 117. Второй разлом проходил по линии город – сельская Австралия. Жители глубинки видели в горожанах ловких дельцов, наживающихся на войне и отправляющих туда крепких парней из буша.

После бурных обсуждений действий правительства и под влиянием ширившейся антивоенной пропаганды на референдуме в октябре 1916 года австралийцы отвергли предложения кабинета У. М. Хьюза: за введение воинской повинности высказались 1 087 557 человек, против – 1 160 033118.

Тяготы военного времени сказывались все сильнее, страну сотрясали забастовки. Центральным событием стала всеобщая стачка 1917 года, в которой приняли участие свыше 68 тысяч человек. Правительство приняло меры, обвинив в происходящем ИРМ и левые профсоюзы. У. М. Хьюз был уверен, что провал его замыслов был делом рук именно анархо-синдикалистов, выступавших, по его мнению, против Великобритании. После ареста ряда активистов и длительных переговоров стачечный комитет уверил рабочих все же выйти на работу. Но завершение открытого противостояния стало началом поиска новых путей борьбы, в частности разрабатывались планы создания Одного Большого Союза – всеавстралийского объединения профессиональных союзов 119.

Страну лихорадило, стачки рабочих не удавалось прекратить даже с помощью, казалось бы, испытанных государственных механизмов. В декабре 1917 года была создана федеральная полиция – после того, как во время выступления У. М. Хьюза на одном из митингов в Квинсленде противники премьер-министра запустили в него яйцом. Ответом взбешенного Хьюза стали новые меры по охране общественного порядка: правительство пошло на решительные шаги, ужесточив в АС законы военного времени и запретив деятельность всякого рода подрывных организаций 120.

Вторая попытка ввести конскрипцию также потерпела фиаско на референдуме в декабре 1917 г. Число проголосовавших «против» было даже больше, чем в ходе первого референдума. Если в октябре 1916 года «за» проголосовали 48,39%, то в декабре 1917 года – только 45,59%; число проголосовавших «против» выросло соответственно с 51,61 до 54,41% 121. Напрасно премьер-министр взывал к согражданам: «Мы часть Британской империи; это значит, что мы принадлежим к одной семье народов британского корня… Пока стоит Империя, мы и все, что нам дорого, привилегии и самоуправление, белая Австралия, целы. Если Империя падет, с ней падем и мы» 122. Возможно, в 1917 года эта апелляция к имперскому единению была уже ошибкой Хьюза. Во всяком случае, не помогло даже участие в агитационной кампании всемирно известной оперной дивы Нелли Мельба, согласившейся поддержать премьер-министра и обратившейся с призывом проголосовать «за» к австралийским женщинам 123. Премьер- министр подал в отставку. Но уже через 2 дня он вновь присягал на верность короне, ибо замены в те годы ему просто не было.

В результате последовавшего за этим раскола АЛП в 1917 года Хьюз и его сторонники объединились с либералами в Националистическую партию Австралии, которая стояла у руля управления страной до конца 1920-х годов. Частые партийно-политические перегруппировки на федеральной арене первой половины ХХ века являлись индикаторами не только нестабильности общественной жизни в стране, они демонстрировали и умение политических деятелей с различными взглядами находить общий язык при решении сложных проблем управления. Зачастую бывшие политические противники успешно сотрудничали на благо своей страны.

После окончания войны одним из завершающих этапов в политической карьере У. М. Хьюза стало его участие в работе Парижской мирной конференции, где он потребовал самого строгого наказания Германии. Члены австралийской делегации внимательно прислушивались к точке зрения США, считавшими необходимым заменить старый мировой порядок на систему «либерального интернационализма, которая предполагала свободу торговли, самоопределение наций и урегулирование разногласий посредством Лиги Наций». Однако они решительно воспротивились попыткам Японии внести на рассмотрение декларацию о расовом равенстве, настояли на сохранении Новой Гвинеи под управлением АС в рамках создававшейся мандатной системы. Австралийские владения были значительно увеличены за счет передачи АС мандата на управление германской частью острова. После высылки прежних немецких владельцев их плантации были проданы австралийцам – в основном бывшим военнослужащим, и с 1921 года австралийский парламент управлял уже двумя частями острова: колонией Папуа и подмандатной территорией Новая Гвинея 124. По новым условиям, Австралии запрещалось вводить здесь работорговлю, строить военные базы, снабжать местное население наркотическими средствами и спиртным. Во всем остальном экономическое, социальное и политическое развитие ПНГ [Папуа-Новой Гвинеи] оставалось под контролем АС 125.

Главной целью У. М. Хьюза было укрепление Британской империи, верность которой он хранил, твердо веря в то, что только так можно обеспечить интересы АС. В итоге он добился многого из того, чего хотел, сумев даже получить репарации с Германии. Но не менее важным для него было и то, что теперь его страна выступала на равных с метрополией на международной арене. Говоря об итогах Имперской конференции 1921 года, У. Хьюз с особым удовлетворением подчеркивал: «Иностранные дела, когда-то особая прерогатива Британии, стали заботой каждого члена Содружества Наций» 126. Его вполне устраивал новый характер отношений внутри доминионов – «автономия частей, единство целого».

Окончание Первой мировой войны стало первым рубежом в истории АС в ХХ веке. Окончательно сложились базовые основы государственности, партийно-политической системы, экономической и социальной структуры страны. Опираясь на опыт предшествовавших поколений, были опробованы новые подходы в области социального регулирования. На фронтах войны австралийцы не только получили первый опыт участия в полномасштабных боевых действиях, но именно здесь зародилось ощущение национального единства и осознание собственного места в мировой системе. Политические деятели страны вступили на арену мировой политики как полноправные партнеры в рамках Лиги Наций. Вместе с тем сохранялись многие старые взгляды и связи, пришедшие в новый век из колониального наследия. Несмотря на радость победы и надежды на лучшее будущее, цена победы оказалась чрезмерно велика не только для АС, но и для Великобритании. «Истина была в том, что, помимо плачевной утраты молодых жизней, война была гибельной для Британии и Империи. Она взвинтила национальный долг в 11 раз и чудовищно истощила зарубежные активы страны… К 1917 году президент Вудро Вильсон мог похвастаться, что Британия в финансовом отношении скоро окажется в американских руках», – отмечал Ф. Найтли 127. Все это не могло не сказаться и на положении АС.

Цитируется по изд.: Скоробогатых Н.С. История Австралии. XX век. М., 2015, с. 69-89.

Примечания

69 Macintyre S. Op. cit. P. 147, 149–150.

70 См.: Николаев В. П. Папуа-Новая Гвинея. М., 1989; Малаховский К. В. Указ. соч. С. 122–123.

71 Цит. по: Knightley P. Australia. A Biography of a Nation. L., 2001. P. 58–59.

72 Мартынов А. И., Русакова О. К. Австралия в международных отношениях ХХ века. М., 1978. С. 11.

73 Deakin A. Federated Australia. P. 192.

74 См.: Dilke Ch. W. Problems of Greater Britain. Vol. 1. L., 1890. P. 325–326.

75 Цит. по: Jebb R. Op. cit. P. 208–211.

76 Цит. по: Modern Australia in Documents. 1901–1939. P. 125.

77 Ibid. P. 175.

78 Turner H. G. Op. cit.

79 Ward R. Australia: a Short History. Sydney, 1979.

80 Saunders M., Summy R. The Australian Peace Movement: A Short History. Canberra, 1986. P. 16–17.

81 См.: The Bulletin, January 29, 2002. P. 24–27.

82 Knightley P. Op. cit. P. 61–62.

 83 См.: The Bulletin, April 10, 2001. P. 80.

84 Цит. по: Knightley P. Op. cit. P. 62.

85 Стрит Дж. В поисках правды. М., 1967. С. 30.

86 Стрит Дж. Указ. соч. С. 49, 59; Knightley P. Op. cit. P. 62.

87 The Bulletin, April 10, 2001. P. 28.

88 Knightley P. Op. cit. P. 64.

89 Трухановский В. Г. Уинстон Черчилль. М., 2003. С. 136.

90 Knightley P. Op. cit. P. 65.

91 См. подробнее: Роббинс К. Черчилль. Ростов-на-Дону, 1997. С. 120–123.

92 The Bulletin, April 30, 1996. P. 20.

93 Подробнее см.: The Bulletin, May 1, 2001. P. 34–36.

94 The Bulletin, August 24, 1999. P. 33.

95 См. подробнее: Macintyre S. Op. cit. P. 159–160; Knightley P. Op. cit. P. 67–71.

96 Трухановский В. Г. Указ. соч. С. 146.

97 Knightley P. Op. cit. P. 71–73.

98 См.: Маклин А. Лоуренс Аравийский //Книга тайн – 10. М., 1996. С. 185–186.

99 См.: Famous Australians. Richmond, 1983. P. 506–507; Knightley P. Op. cit. P. 84.

100 См.: Knightley P. Op. cit. P. 76–80; Macintyre S. Op. cit. P. 161.

101 Famous Australians. P. 527–528.

102 The Bulletin, April 31, 1996. P. 22–23.

103 Knightley P. Op. cit. P. 63.

104 The Bulletin, July 4, 2006. P. 89.

105 См. подробнее: The Bulletin, November 23, 2004. P. 26.

106 Цит. по: Knightley P. Op. cit. P. 89.

107 См.: Рудницкий А. Ю. Другая жизнь и берег дальний…, гл. V.

108 Australian Conservatism. Essays in the Twentieth Century Political History. Canberra, 1979. P. 42, 43.

109 The Bulletin, April 10, 2001. P. 80.

110 См., например: Hagan J. Op. cit. P. 12–13.

111 Цит. по: Famous Australians. P. 146.

112 Tекст закона: CPD, vol. 75. P. 369–370.

113 Macintyre S. Op. cit. P. 162.

114 Saunders M., Summy R. The Australian Peace Movement: A short History. Canberra, 1986. P. 20.

115 Цит. по: Hagan J. Op. cit. P. 28.

116 Clark C. M. Op. cit. P. 186.

117 The Bulletin, July 4, 2006. P. 91.

118 Knightley P. Op. cit. P. 81.

119 См. подробнее: Малаховский К. В. Указ. соч. С. 167–168.

120 См.: Modern Australia in Documents. 1901–1939. P. 295.

121 См. подробнее: Modern Australia in Documents. 1901–1939. P. 267, 297; Малаховский К. В. Указ. соч. С. 164–166.

122 Цит. по: Modern Australia in Documents 1901–1939. P. 267.

123 См. подробнее: Knightley P. Op. cit. P. 83.

124 См. подробнее: Малаховский К. В. Указ. соч. С. 197–204.

125 Modern Australia in Documents 1901–1939. P. 337–339.

126 CPD, vol. 97. P. 11631–11632.

127 Knightley P. Op. cit. P.