Порт

Морские иноземные торговые суда по причине большой осадки и мелей на Северной Двине не могли летом подниматься до Холмогор, расположенных в ста двадцати километрах от моря. Встал вопрос о подыскании новой стоянки и пристани для морских судов. В 1584 году на урочище Пурнаволок была найдена удобная и глубокая гавань.

В том же году воевода Нащокин по высочайшему указу царя Ивана IV основал новый город. Первое время вновь основанный город находился в. ведении холмогорского воеводы и назывался Новые Холмогоры. Только в 1613 году он получил название Архангельск.

Царской грамотой от 1587 года в новый город было поселено сто тридцать семейств. В грамоте говорилось:

В центре Лигурии, у залива, носящего ее имя. обращенная к лазурному морю, лежит Генуя — вольный город, город-республика, великолепная Генуя. По одну сторону от нее простирались плодородные холмистые земли Савоны, по другую — заросли лавра и виноградники Тосканы.

Такое благодатное географическое положение способствовало ее раннему и бурному расцвету. Генуя уже с X века была городом-республикой и играла в истории Средиземноморья важную роль. Так, в 1099 году генуэзские войска принимали участие в захвате Иерусалима. Позже после длительных боев была сломлена и покорена Пиза...

Город-порт Советская Гавань расположен в удивительно удобном закрытом заливе, который местными жителями, орочами, издавна назывался заливом Хаджи (Хадя, Ходье, Ходжо). Но самое поразительное, что залив стал известен мореплавателям и географам только в середине XIX века. Даже Карл Риттер в первом томе своего «Землеведения Азии», изданном впервые на немецком языке в 1832 г., весьма неосторожно утверждал: «Со стороны моря, крайний уступ нагорной Азии от восточного Корейского мыса до самого устья реки Амур, представляет [собой] непрерывный крутой берег, который, сколько густые туманы позволяли судить о нем Лаперузу и кап. Броутону *, имеет совершенно негостеприимный вид... Ни одна речная долина не ведет из внутренности страны к береговой полосе, от которой туземцы отделены скалистыми горами и густыми лесами»...

Одесса очень скверный город. Это всем известно. Вместо «большая разница», там говорят — «две большие разницы» и еще: «тудою и сюдою». Мне же кажется, что можно много сказать хорошего об этом значительном и очаровательнейшем городе в Российской Империи. Подумайте — город, в котором легко жить, в котором ясно жить. Половину населения его составляют евреи, а евреи — это народ, который несколько очень простых вещей очень хорошо затвердил. Они женятся для того, чтобы не быть одинокими, любят для того, чтобы жить в веках, копят деньги для того, чтобы иметь дома и дарить женам каракулевые жакеты, чадолюбивы потому, что это же очень хорошо и нужно — любить своих детей. Бедных евреев из Одессы очень путают губернаторы и циркуляры, но сбить их с позиции нелегко, очень уж стародавняя позиция. Их и не собьют и многому от них научатся...

Наиболее типичным городом-работорговцем Англии являлся Ливерпуль. В XVII веке он был еще совсем невелик. Страффорд (первая четверть XVII века) обложил его корабельным сбором всего в 15 ф. ст., в то время как Бристолю надлежало уплатить 2 тысячи. Ливерпуль позже других городов Англии стал заниматься работорговлей. В начале XVIII века, не будучи в состоянии конкурировать в африканской торговле с Лондоном и Бристолем, его купцы специализировались на контрабандной торговле шерстяными и шелковыми шейными платками с испанскими колониями Америки и Вест-Индии.

Начавшееся постепенное накопление капитала позволило им затем перейти к наиболее выгодной торговле того времени — купле-продаже африканцев...

Бристоль — самый старый английский город-работорговец. Сначала его купцы специализировались на продаже своих соотечественников. В основном именно они поставляли белых рабов в вест-индские колонии. Когда же стала развиваться торговля африканцами, предприниматели Бристоля охотно вложили в нее свои капиталы и навыки.

В конце XVII века это был уже сложившийся город-работорговец. «В 1685 году в Бристоле едва ли был хоть один лавочник, который не имел бы своей доли груза на том или ином из кораблей, отправлявшихся в Виргинию или на Антильские острова...

Географическое положение Бристоля как бы естественно предопределило ведущее значение города в торговле Западной Англии. В качестве морского порта Бристоль был расположен очень удачно. Благодаря теплому течению порт никогда не замерзает, из-за внезапного сжатия длинного эстуария Северна в месте впадения в него реки Эйвон приливы достигали в высоту до 30-40 футов, что приводило во время отлива к очищению дна от ила. А слияние рек Эйвона и Фромы обеспечивало защищенную от приливных волн и удобную для обороны гавань. Бристоль был практически единственным крупным портом на западном побережье, и то, что в месте его расположения сходились большие внутренние водные пути, позволяло городу выполнять роль не только морских ворот страны, но и собирающего центра для товаров обширного региона, включающего в себя области Уэльса, Корнуолла и части Центральной Англии. В средние века сухопутный транспорт был медленным и дорогостоящим, поэтому расположение Бристоля поставило его в очень выгодные условия. Море позволяло вести широкую внешнюю торговлю, а река Северн с впадающими в нее реками Эйвон, Фрома, Уай делала доступными для него даже центральные графства...

Об Индокитае римляне узнали рано. Марин Тирский писал: «Оттуда идет дорога не только через Каменную Башню на Бактриану, но и в Индию через Палимботры*.

Эти люди говорят еще, что от Чанъаня к гавани Каттигар (Kattigara) дорога идет на юго-запад». Лингвистическое исследование показало, что римский топоним «Каттигар» — не что иное, как гавань Цзяочжи, о которой говорится в разделе «Дили чжи» («Географические заметки») летописи «Хань шу». Этот порт располагался на территории современного вьетнамского города Дананг 187. Цитируя слова моряков из города Тир, греческий географ Птолемей рассказывал, что некий мореплаватель по имени Александр доходил до Страны Серов (Thinae), что еще дальше, чем Цзяочжи (Каттигар). Под Страной Серов (Thinae) римляне подразумевали Китай...

Из ганзейских городов Бремен и Любек играли ничтожную торговую роль сравнительно с Гамбургом, особенно в смысле торговых связей с Францией. Гамбург, как и другие ганзейские города, как и — вся Голландия, как и порты старых департаментов, словом, как все те пункты, где главным делом была торговля, а второстепенным или третьестепенным — промышленность, пострадал в наполеоновские времена особенно жестоко; и его бедствия все время болезненно отражались на судьбах французской промышленности (преимущественно шелковой и производства предметов роскоши), ибо если Франкфурт и Лейпциг были главными передаточными пунктами, через которые шел французский товар в Центральную Европу и отчасти в Россию...

Нашей следующей остановкой был Чифу — портовый город на севере Шаньдунского полуострова. Тут нам предстояло сойти и явиться в советское консульство. Оно помещалось в здании бывшего царского консульства на самом берегу, и его красный флаг на высоком флагштоке мы увидели еще до того, как на горизонте обозначилась земля. Как он славно пламенел в лучах горячего южного солнца! С какой радостью мы его рассматривали сначала в бинокль, а потом невооруженным глазом! Для нас он был приветом и ободрением далекой родины после переживаний в Японии.